Юрий Носенко

Юрий Носенко
Рожденный	( 1927-10-30 ) 30 октября 1927 г. Николаев, украинский SSR, Советский Союз (Ново Mykolaiv , Украина )
Умер	23 августа 2008 г. (23 августа 2008 г.) (80 лет) Соединенные Штаты
Национальность	советский Американский
Шпионская деятельность
Верность	Советский Союз Позже (предположительно) сбежал в США.

Yuri Ivanovich Nosenko ( Russian : Юрий Иванович Носенко ; October 30, 1927 – August 23, 2008) был предполагаемым офицером КГБ , который якобы перебежал в Соединенные Штаты в 1964 году. Возникли разногласия относительно того, был ли он «фабрикантом » КГБ , и ЦРУ удерживало его под стражей более трех лет. В конце концов его признали настоящим перебежчиком. После освобождения он стал гражданином США и работал консультантом и лектором ЦРУ.

Биография

Носенко якобы родился в Николаеве Украинской ССР (ныне Николаев , Украина ). Его предполагаемый отец, Иван Носенко , был министром кораблестроения СССР с 1939 года до своей смерти в 1956 году. Во время Второй мировой войны Носенко якобы посещал военно-морское подготовительное училище, намереваясь сделать карьеру в кораблестроении, как и его отец. После войны он якобы учился в Московском государственном институте международных отношений (МГИМО), который окончил в 1950 году. По окончании учебы он якобы служил в военно-морской разведке, пока в 1953 году его якобы не перевели в КГБ. В КГБ он якобы работал в основном в разведке. Второе главное управление (нынешнее ФСБ), отвечавшее за контрразведку и внутреннюю безопасность.

Бегство

Приведенный ниже аннотированный отрывок дословно взят из рассекреченного документа ЦРУ, в котором говорится о бегстве Носенко и последующем обращении с ним.

Юрий Иванович Носенко, офицер КГБ, перешел на сторону представителя ( Теннента Х. Бэгли ) этого агентства в Женеве, Швейцария, 4 февраля 1964 года. Ответственность за его эксплуатацию была возложена на тогдашнее Управление СР [Советской России] Секретной службой, и он был доставлен в эту страну 12 февраля 1964 года. После первоначального допроса представителями Отдела СР он был переведен в убежище в Клинтоне, штат Мэриленд, с 4 апреля 1964 года, где он содержался под стражей и допрашивался до 13 августа 1965 года. когда его перевели в специально построенную «тюрьму» в отдаленной лесистой местности в [отредактировано] Отдел СР был убежден, что он был посланным агентом, но даже после длительного периода враждебных допросов не смог доказать свое утверждение, и он был заключен под стражу в [отредактировано] в попытке убедить его «сознаться».

Это Управление [безопасности] вместе с Управлением главного юрисконсульта все больше беспокоилось о незаконности позиции Агентства по обращению с перебежчиком в таких условиях в течение такого длительного периода времени. Это Управление, Управление главного юрисконсульта и Советник по связям с законодательными органами сделали убедительные заявления директору (г-ну Хелмсу), и 27 октября 1967 года ответственность за дальнейшее обращение с Носенко была передана [возможному «кроту» КГБ Брюсу Соли в] Управлении безопасности под руководством заместителя директора Центральной разведки, тогдашнего адмирала Руфуса Тейлора.

Носенко перевели в комфортабельное убежище в районе Вашингтона, и в течение более года в дружественной и сочувственной обстановке его допрашивал сотрудник службы безопасности г-н Соли. Вскоре стало очевидно, что Носенко был добросовестным, и его перевели в более комфортные условия со значительной свободой независимого передвижения, и с тех пор он продолжает полностью сотрудничать с Федеральным бюро расследований и этим ведомством. Он оказался самым ценным и экономичным перебежчиком, который когда-либо имело это Агентство, и были расследованы версии, которые были проигнорированы Отделом СР и привели к аресту и судебному преследованию. [отредактировано] В настоящее время он живет под псевдонимом; добился развода со своей русской женой и снова женился на гражданке Америки. Он счастлив, расслаблен и благодарен за обращение с ним и заявляет: «Хотя я сожалею о трех годах тюремного заключения, у меня нет горечи, и теперь я понимаю, как это могло произойти».

, куратором Носенко с середины июня 1962 года по конец октября 1967 года Примечание. Приведенный выше официальный отчет ЦРУ, составленный Управлением безопасности, заметно отличается от отчета, предоставленного Теннентом Х. Бэгли . В своих показаниях HSCA 1978 года его книга 2007 года «Шпионские войны» и последующий PDF-файл 2014 года «Призраки шпионских войн», Бэгли заявил, что Носенко, отказавшись оставить свою любимую жену и двух дочерей в Москве, "перебежал на место" в ЦРУ в конце мая 1962 года, и что ни одна из версий, которые Носенко предоставил ЦРУ, не касалась советских активов, которые "были доступ к правительственным секретам НАТО, [были] активно сотрудничали [с советской разведкой] в то время и ранее не подозревались западными контрразведывательными службами».

В конце мая 1962 года (по словам Бэгли; некоторые говорят, в начале июня) Носенко связался с ЦРУ в Женеве , Швейцария , примерно через два месяца после того, как он сопровождал в этот город делегацию по контролю над вооружениями в качестве якобы офицера службы безопасности делегации. Носенко встретился один на один с Бэгли на конспиративной квартире в Женеве и предложил свои услуги ЦРУ в обмен на швейцарские франки на сумму около 250 долларов, которые он потратил на «вино, женщин и песни» и которые ему были нужны. пополнить, поскольку это представляло собой несанкционированное расходование средств КГБ, за которые ему вскоре придется отчитываться перед своим начальством. Он рассказал Бэгли, что был майором Второго главного управления КГБ (сегодняшнее ФСБ), что до недавнего времени он был заместителем начальника отдела КГБ, действовавшего против американского посольства в Москве, и что теперь он является главой этого управления. которое отслеживало и пыталось вербовать американских и британских туристов в СССР. Носенко предоставил Бэгли некоторую информацию, которая могла быть известна только кому-то, связанному с КГБ, и Бэгли пообещал передать ему запрошенные деньги на следующей встрече. Носенко сообщил Бэгли, что не хочет оставлять жену и двух дочерей в Москве и поэтому никогда не покинет СССР, чтобы жить на Западе. Однако он пообещал повторно связаться с ЦРУ всякий раз, когда ему будет разрешено выехать за пределы СССР в будущем, и предупредил Бэгли, что не хочет, чтобы с ним связывались внутри СССР. Уходя, Носенко упомянул, что знает, как шпион ЦРУ, полковник ГРУ Петр Семенович Попов был пойман, но сказал, что у него нет сейчас достаточно времени, чтобы сообщить Бэгли подробности, и он расскажет ему «в следующий раз».

Носенко, который говорил по-английски, встретился один на один с понимающим по-русски Бэгли во время этой первой встречи, а также с Бэгли и уроженцем России Джорджем Кизевальтером во время остальных четырех встреч. Во время второго он рассказал Бэгли и Кизевальтеру, что Попов был пойман благодаря усиленному надзору КГБ в Москве, когда был замечен американский дипломат Джордж Уинтерс, отправляющий ему письмо. Носенко вернулся в Москву с делегацией в середине июня. а Бэгли и Кизевальтер прилетели в штаб-квартиру на разных самолетах, каждый из которых вез копии магнитофонных записей и копии заметок друг друга.

В конце января 1964 года, через два месяца после убийства президента Джона Ф. Кеннеди бывшим морским пехотинцем, прожившим в СССР два с половиной года, Носенко снова сопровождал делегацию в Женеву и повторно связался с Бэгли и Кизевальтер. Он шокировал Бэгли и Кизевальтера, сказав им, что был куратором обвиняемого в убийстве Ли Харви Освальда в СССР. Несколько дней спустя он нервно сообщил им, что получил телеграмму из Москвы с приказом немедленно вернуться, что он воспринял это как признак того, что Кремль «следит» за его шпионажем в пользу ЦРУ, и что поэтому он хочет физически немедленно бежал в США, хотя это означало, что ему придется оставить жену и дочерей в Москве на произвол судьбы.

Что касается телеграммы об отзыве, которую, как утверждал Носенко, он получил из штаб-квартиры КГБ, ЦРУ позже смогло установить, что такого послания не было, и Носенко впоследствии признал, что выдумал эту историю, чтобы убедить ЦРУ принять его просьбу о физическом переходе на сторону КГБ. США

Утверждения об убийстве Кеннеди

Носенко сказал Бэгли и Кизевальтеру, что КГБ не имел ничего общего с Освальдом в СССР и что он даже не допросил бывшего оператора радара морской пехоты, потому что он казался «ненормальным». После того, как Носенко разрешили физически сбежать в США, Ричард Хелмс , понимая, что Носенко, вероятно, был ложным перебежчиком, убедил Эрла Уоррена не позволять Носенко давать показания Комиссии Уоррена , которая в то время расследовала убийство. Однако Носенко давал показания HSCA в 1978 году, но члены комиссии сочли его не заслуживающим доверия.

Опасения, что Носенко был тройным агентом

К середине 1964 года отдел ЦРУ Советского блока (ранее называвшийся Отделом Советской России) сильно подозревал, что Носенко был агентом КГБ по нескольким причинам, включая тот факт, что он дважды солгал о своем звании (и даже предоставил официальный документ КГБ, который подтвердил свою вторую ложь), и потому, что предупреждение Анатолия Голицына о том, что КГБ скоро пошлет кого-то вроде Носенко, чтобы дискредитировать его, казалось Бэгли и Джеймсу Энглтону сбывшимся, когда первый прочитал толстое досье Голицына в штаб-квартире ЦРУ и понял, что все, что Носенко добровольно передал Кизевальтеру и самому себе, сбылось. В Женеве неделей ранее о конкретных советских проникновениях в разведывательные службы стран НАТО противоречило или преуменьшалось то, что Голицын уже сказал Энглтону. Это казалось особенно подозрительным, учитывая тот факт, что Голицын и Носенко находились в разных частях сильно раздробленного КГБ.

Примерно через месяц после прибытия Носенко в США Бэгли отвез его в двухнедельный отпуск на Гавайи, а когда они вернулись в Вашингтон, Носенко, который до этого момента не сотрудничал с интервьюерами ЦРУ, был задержан в «Убежище» в районе Вашингтона подвергалось проверке на полиграфе, подвергалось допросам, а с 1965 по 1967 год подвергалось все более суровым допросам и условиям, включая содержание в специально построенном убежище, похожем на бункер, в ходе операции, которая была одобрен директором ЦРУ Джоном А. Маккоуном .

Хотя Носенко впал в состояние, подобное трансу, и в какой-то момент был близок к тому, чтобы «сломаться», он этого так и не сделал.

Ситуация еще более осложнилась после того, как информатор КГБ нью-йоркского отделения ФБР по имени Алексей Кулак (см. Федора (агент КГБ) ) подтвердил, что Носенко был подполковником, но оказалось, что он был по его собственному признанию, всего лишь капитан. В этот момент вопрос Носенко перерос в межведомственное противостояние. Для отдела ЦРУ «Советская Россия»/подразделения «Советский блок» Носенко был ложным перебежчиком, но ФБР, в основном на основании того, что рассказали ему Федора (агент КГБ) и другой доброволец КГБ в ФБР, Дмитрий Поляков (Цилиндр), приняло его за настоящего. . По словам Бэгли, Поляков действительно начал шпионить в пользу ЦРУ после того, как покинул ООН в Нью-Йорке и был переведен в Бирму , Москву и Индию , но в конце концов был пойман КГБ в Москве и казнен. ЦРУ провело три проверки на полиграфе Носенко; из Управления безопасности два из них были проведены Отделом Советской России/Отделом Советского блока (в 1964 и 1966 годах) и один Брюсом Соли в 1968 году. Экзамены, проведенные в 1964 и 1966 годах, показали, что Носенко лгал, а экзамен, сданный в 1968 году, показался предположить, что он говорил правду. Все три экзамена были тщательно проанализированы внешним экспертом по полиграфу по имени Ричард О. Артер, и в десятистраничном отчете для HSCA он пришел к выводу, что экзамен 1966 года был самым надежным из трех.

Некоторые доказательства против Носенко были получены в результате анализа его дела бывшим перебежчиком из КГБ Петром Дерябиным , который сбежал в США в 1954 году. Дерябин работал в тех же отделах КГБ, где, как утверждал Носенко, работал, но нашел детали его рассказов (которые со временем менялись) неубедительными. Спустя годы после инцидента Дерябин все еще считал Носенко агентом КГБ.

Дерябин заметил в рассказах Носенко множество нестыковок и ошибок, например:

• Носенко "не смог подробно описать, как проводится такая проверка [файла КГБ]..."
• Носенко, якобы служивший офицером безопасности делегаций, "даже не смог объяснить, как проверяют советских граждан... перед выездом за границу".
• Носенко «так мало знал о повседневных процедурах... что можно только заключить, что он никогда не был офицером КГБ, по крайней мере, в Москве...»

Когда допросы в Отделе Советской России/Отделе Советского Блока не смогли «сломать» Носенко в течение трех лет, его дело было передано Брюсу Соли из Управления безопасности, которому удалось эффективно очистить Носенко и добиться его освобождения. из заключения, получить компенсацию за его проблемы и, в конечном итоге, нанять его в Агентство для обучения контрразведке своих новых сотрудников.

Вопрос о том, был ли Носенко агентом КГБ, до сих пор остается спорным: многие считают, что он был неправильно понятым истинным перебежчиком, а многие другие полагают, что первоначально он был отправлен в ЦРУ в середине июня 1962 года для защиты крота КГБ в агентстве. ему угрожали разоблачения истинного перебежчика Анатолия Голицына , и что он физически сбежал в США семнадцать месяцев спустя, потому что КГБ считало, что ЦРУ доверяет ему, и поэтому отправило его в США для дачи показаний Комиссии Уоррена о том, что Ли Харви Освальд , обвиняемый в убийстве президента Кеннеди, проживший в Советском Союзе два с половиной года, не был агентом КГБ.

пытало его и даже давало ЛСД Носенко утверждал, что ЦРУ во время заключения, заявив, что «это меня чуть не убило». Эти обвинения были опровергнуты Бэгли и Ричардом Хелмсом , директором ЦРУ, во время самой напряженной части допросов Носенко.

Что касается Анатолия Голицына , то его бегство привело к тому, что КГБ приказал пятидесяти четырем резидентурам временно приостановить все встречи с важными агентами. КГБ также приложил значительные усилия для дискредитации Голицына, распространяя дезинформацию о том, что он участвовал в незаконных операциях по контрабанде. Спустя пять лет, в 1967 году, отдел убийств и диверсий КГБ под руководством Виктора Владимирова наконец обнаружил убежище ЦРУ Голицына в Канаде и безуспешно предпринял попытку его убийства.

Теннент Х. Бэгли был куратором Носенко с конца мая (некоторые говорят, в начале июня) 1962 года, пока Бэгли не был регулярно переведен в конце 1967 года в Брюссель , Бельгия, в качестве начальника резидентуры там. Бэгли, впоследствии заместитель начальника отдела советского блока ЦРУ и начальник отдела контрразведки СБР, написал книгу, посвященную в основном делу Носенко. В 2013 году Бэгли написал еще одну книгу, в которой раскрыл подробности, которые он получил, сравнивая записи с записями начальника отдела дезинформации Первого главного управления КГБ Сергея Кондрашева. С тех пор как Бэгли прочитал досье Голицына в штаб-квартире ЦРУ в середине июня 1962 года, он заподозрил, что Носенко был ложным перебежчиком, и был рад, что его подозрения подтвердил Кондрашев.

Инкриминирующий инцидент с Зеппом

В апреле 1961 года полковник ГРУ Олег Пеньковский был завербован ЦРУ и МИ-6 в Лондоне. Две недели спустя Пеньковский и его московский контакт из МИ-6 Гревилл Винн были тайно зафиксированы КГБ во время обеда в московском ресторане. Во время еды один из них спросил другого о Зефе, барменше по имени Стефани, в которую Пеньковский влюбился, пока был в Лондоне.

спросил своих кураторов ЦРУ Теннента Х. Бэгли и Джорджа Кизевалтера В июне 1962 года Носенко «неожиданно» о «Цеппе», заявив, что высокотехнологичное наблюдение КГБ подслушало работу помощника военно-морского атташе США ( Лео Дж. Дулацки ) и его индонезийский коллега рассказывают об этом загадочном человеке.

Тот факт, что КГБ перепутал прозвище Стефани «Зеф» с именем «Зепп», стал для Винна очевидным только пару лет спустя, когда ему, заключенному в Москву по делу Пеньковского, была проиграна магнитофонная запись его и Пеньковского. Разговор в московском ресторане, и следователь спросил его: «Кто такой Зепп?» — этот анекдот Винн рассказал своим допросам из МИ-6 после того, как его освободили Советы. Все это наводило на мысль Бэгли, как он рассказал в своей книге «Шпионские войны», что КГБ стало известно об измене Пеньковского в течение нескольких недель после его вербовки ЦРУ и МИ-6, и причина, по которой он не был арестован до тех пор, пока не был арестован. шестнадцать месяцев спустя произошло из-за того, что его предал высокопоставленный «крот» КГБ из американской или британской разведки, которого, как знал КГБ, легко разоблачили бы, если бы его арестовали слишком рано. Бэгли также предположил, что Советам понадобилось шестнадцать месяцев, чтобы разработать ложный сценарий безопасного ареста Пеньковского.

Последствия

1 марта 1969 года Носенко был официально признан настоящим перебежчиком и освобожден с финансовой компенсацией от ЦРУ в размере 80 000 долларов. Ему также предоставили новую личность, чтобы он мог прожить свою жизнь на юге США.

Суровые допросы и спартанские условия жизни, в которых он находился во время своего трехлетнего заключения в Отделе Советской России/Отделе Советского Блока, были двумя из «злоупотреблений», задокументированных в документах ЦРУ «Семейные драгоценности» в 1973 году. Во внутренней записке ЦРУ в 1978 году тогдашний старший инспектор Стэнсфилд Тернер , ссылаясь на одиночное заключение Носенко, заявил:

Чрезмерно жесткое обращение с г-ном Носенко вышло за рамки приличия и здравого смысла. По моей просьбе г-н Харт обсудил это дело со многими старшими офицерами, чтобы убедиться, что эта история больше не повторится. Другой главный урок, который следует усвоить, заключается в том, что, хотя контрразведывательный анализ обязательно включает в себя выдвижение гипотез, мы всегда должны относиться к ним такими, какие они есть, и не действовать в соответствии с ними до тех пор, пока они не будут объективно и беспристрастно проверены.

16 ноября 1978 года HSCA разрешило Бэгли дать показания (и зачитать 23-страничное письмо, которое он написал Дж. Роберту Блейки вышеупомянутый офицер ЦРУ Джон Л. Харт 11 октября) в опровержение того, что сказал . 15 сентября 1978 г. о предполагаемом жестоком обращении со стороны Бэгли и неоправданной «предвзятости» в отношении Носенко.

Это дело рассмотрено в нескольких книгах, а также в фильме 1986 года «Юрий Носенко: Двойной агент» в главной роли с Томми Ли Джонсом . В фильме показаны ожесточенные споры о том, был ли Носенко настоящим перебежчиком.

Хотя Носенко действительно помог сузить поиски «крота» КГБ в британском Адмиралтействе Джона Вассала , после того, как Голицын указал британской разведке в правильном направлении, Бэгли указывает в «Шпионских войнах» и в своем продолжении PDF-документа «Призраки «Шпионские войны», что Носенко не раскрыл никого, кто еще не был заподозрен или кто еще не потерял доступ к секретной информации.

К марту 1976 года криптонимом Носенко в ЦРУ стал PDDONOR. и он уже сменил имя на Джордж Мартин Роснек. Он умер 23 августа 2008 года.

17 аудиофайлов интервью Носенко в ходе расследования убийства Кеннеди были обнародованы Национальным архивом 24 июля 2017 года.

Разные взгляды Бэгли и Кизевальтера на Носенко

В своей официальной биографии Джорджа Кизевальтера автор Кларенс Эшли показывает, что Кизевальтер не согласен с Бэгли (который не упоминается по имени в книге, но упоминается несколько раз как «другой куратор» или «первоначальный куратор») по нескольким пунктам. по делу Носенко. Самым важным из них было противоречие Носенко Бэгли в 1964 году относительно того, говорил ли Носенко в 1962 году, что его подчиненные в отделе американского посольства видели, как офицер безопасности посольства Джон Абидиан «устанавливал» « Олега Пеньковского тайник» . » в Москве в конце декабря 1960 года. Бэгли был непреклонен в том, что Носенко не говорил этого в 1962 году, а вместо этого сказал, что его (Носенко) отдел следил за Абидианом, и «все, что мы нашли, это пара девичьих трусиков в его спальне. " Носенко первоначально настаивал на том, что он сказал это в 1962 году (т.е. что Абидиан был замечен «устанавливающим» тупик в 1960 году) – и Кизевальтер с ним согласился. Этот вопрос имел важное значение для «добросовестности» Носенко, учитывая тот факт, что Абидиан не проверял тайник до конца декабря 1961 года, а также тот факт, что Носенко сказал Бэгли и Кизевальтеру в 1962 году, что он перевелся из отделом КГБ американского посольства в конце 1961 года, что, если это правда, означало, что он больше не был бы причастен к мнимым отчетам о тайных наблюдениях, которые после этого поступали бы в офис Носенко, о чем Носенко утверждал в 1964 год, нужно было прочитать. Об этом запутанном противоречии пишут авторы Джереми Данс и Дэвид Уайз в своих книгах «Тайник» и «Охота на кротов». Бэгли воспринял это несоответствие как один из нескольких признаков того, что Попов, в конце концов, не был пойман благодаря слежке КГБ, а был предан «кротом» из ЦРУ.

Еще одна вещь, по поводу которой Бэгли и Кизевальтер разошлись во мнениях, заключалась в том, был ли Носенко «всегда пьян», как утверждали Кизевальтер и Носенко во время встреч с ними в 1962 году. Бэгли признал, что Носенко действительно много пил на конспиративной квартире, но сказал, что он никогда не выглядел пьяным, тогда как Кизевальтер согласился с утверждением Носенко о том, что он (Носенко), якобы останавливаясь в нескольких барах по пути в убежище в рамках своей «рутины анти-КГБ-наблюдения», всегда приходил на встречи». насмехался» и продолжал сильно пить в убежище.

Кизевальтер объяснил большое количество очевидных противоречий и неточностей в заявлениях Носенко во время встреч (что отражено в магнитофонных записях, записях Бэгли и Кизевальтера, а также в «расшифровках» Кизевальтера магнитных записей, сделанных непосредственно из заметок Бэгли, а не из самих пленок). ) как вызванное предполагаемым пьянством Носенко, предполагаемыми языковыми трудностями между Бэгли и Носенко, якобы «наполненными ошибками» записями Бэгли и якобы низким качеством магнитофонных записей, сделанных во время встреч.

Бэгли отмечает в своей книге «Шпионские войны», что Носенко никогда не выглядел пьяным, что он (Носенко) мог достаточно хорошо говорить по-английски, а Бэгли мог понимать русский достаточно хорошо, чтобы они могли удовлетворительно общаться во время бесед один на один. -одна встреча (первая), и что и он, и Кизевальтер делали записи во время четырех встреч, которые они провели вместе с Носенко. Бэгли также отмечает, что Абидиан не устраивал тайник Пеньковского — Пеньковский сам устроил его до того, как его завербовали ЦРУ и МИ-6 в апреле 1961 года — и что Абидиан проверил его только в конце декабря 1961 года, потому что ЦРУ по ошибке Полагают, что Пеньковский дал сигнал сделать это загадочным, несколько соответствующим оговоренному формату телефонным звонком в канун Рождества в резиденцию сотрудника американского посольства.

См. также

• Руфус Тейлор
• Список перебежчиков Восточного блока
• Список перебежчиков из КГБ

Библиография

• Бэгли, Теннент Х. (2007). Шпионские войны: кроты, тайны и смертельные игры . Издательство Йельского университета. ISBN  978-0-300-12198-8 .
• Блюм, Ховард (2022). Шпион, который слишком много знал . HarperCollins Publishers Inc. Нью-Йорк: ISBN  978-0-06-305423-3 .
• Эпштейн, Эдвард Джей (1978). Легенда: тайный мир Ли Харви Освальда . Нью-Йорк: Reader's Digest Press: McGraw-Hill. ISBN  0-07-019539-0 .
• Хойер, Ричардс (1987). «Носенко: Пять путей к суду» (PDF) . Исследования в области разведки . 31 (3): 71–101.
• Мэнголд, Том (1992), Холодный воин - Джеймс Хесус Энглтон: главный охотник на шпионов ЦРУ (переиздание), Touchstone Books
• Познер, Джеральд Л. (1993), Дело закрыто: Ли Харви Освальд и убийство Джона Кеннеди , Random House
• Робардж, Дэвид (сентябрь 2013 г.). «DCI Джон Маккоун и убийство президента Джона Ф. Кеннеди - инкуб Носенко» (PDF) . Исследования в области разведки . 57 (3). ЦРУ: 13–18. C06185413 . Проверено 8 октября 2015 г.