Александр Комсток Кирк

Александр Комсток Кирк
15-й посол США в Италии
В офисе 8 января 1945 г. - 5 марта 1946 г.
Президент	Франклин Делано Рузвельт Гарри С. Трумэн
Предшественник	Джордж Уодсворт (Действующий, 1941)
Преемник	Джеймс Клемент Данн
2-й посол США в Греции
В офисе 15 июня 1943 г. - 25 ноября 1943 г.
Президент	Франклин Д. Рузвельт
Предшественник	Энтони Джозеф Дрексел Биддл мл.
Преемник	Линкольн МакВей
Министр США в Саудовской Аравии
В офисе 11 мая 1942 г. - 18 июля 1943 г.
Президент	Франклин Д. Рузвельт
Предшественник	Берт Фиш
Преемник	Джеймс С. Мус мл.
Министр США в Египте
В офисе 29 марта 1941 г. - 29 апреля 1944 г.
Президент	Франклин Д. Рузвельт
Предшественник	Берт Фиш
Преемник	Сомервилл Пинкни Так
Посол США в Германии
Действующий, первоклассный бизнес-менеджер
В офисе Май 1939 г. - октябрь 1940 г.
Президент	Франклин Д. Рузвельт
Предшественник	Хью Р. Уилсон
Преемник	Лиланд Б. Моррис (Действующий)
Личные данные
Рожденный	Александр Комсток Кирк ( 1888-11-26 ) 26 ноября 1888 г. Чикаго, Иллинойс , США
Умер	23 марта 1979 г. ) ( 1979-03-23 ​​) ( 90 лет Тусон, Аризона , США
Образование	Чикагский университет Йельский университет Науки По Гарвардская школа права
Занятие	Дипломат адвокат

Александр Комсток Кирк (26 ноября 1888 — 23 марта 1979) — американский юрист и дипломат.

Ранние годы

Реклама мыла Кирка

Александр Комсток Кирк родился в Чикаго , штат Иллинойс , 26 ноября 1888 года, в семье Джеймса Александра Кирка (1840–1907). и Клара Комсток (1851–1936). Его семья жила в Хартленде, штат Висконсин . Их богатство было получено от одного из крупнейших в Америке концернов по производству мыла. которая была основана дедушкой Кирка в Ютике, штат Нью-Йорк , в 1839 году, переехала в Чикаго в 1860 году и получила капитализацию как James S. Kirk & Co. в 1900 году. Директором компании был Джеймс Александр Кирк. Двумя национальными брендами компании были «American Family» для стирки белья и «Juvenile» для ванн.

Кирк был «толстым» и «несчастным» в детстве и любил рисовать. В 9 лет он поступил в Чикагский институт искусств, пока его семья не решила, что он слишком молод, чтобы рисовать обнаженных моделей. Затем его отправили инкогнито работать на мыловаренную фабрику, пока его личность не была раскрыта. Затем в течение полугода его обучал дома Хьюэлл Фосброк, будущий глава Общей теологической семинарии Нью-Йорка, а вторую половину провел, путешествуя по Европе со своей матерью и сестрой.

Кирк учился в Чикагском университете один год , а затем в Йельском университете , где преуспел в физике. и окончил в 1909 г. Он выступал в драматической ассоциации Йельского университета в 1908 и 1909 годах. Отец Кирка умер от сердечного приступа в 1907 году.

Затем он провел два года в Школе политических наук в Париже. Чтобы выполнить обещание матери, данное покойному отцу, он получил степень юриста в Гарвардской школе права в 1914 году. Его приняли в коллегию адвокатов штата Иллинойс. Он вошел в совет директоров семейного бизнеса с зарплатой в 10 000 долларов в год.

У Кирка было две сестры: Гертруда, которая была на 24 года старше его, и Маргарет, его ближайшая ровесница. в Нью-Йорке Его сестра Маргарет вышла замуж за Альберта Биллингса Раддока в соборе Святого Иоанна Богослова в марте 1912 года. После церемонии пара уехала в Берлин. Раддок был третьим секретарем американского посольства в Берлине в 1913 году, когда миссис Кирк посетила там пару. В 1954 году Раддок стал председателем попечительского совета Калифорнийского технологического института , где в 1960 году в его честь было названо общежитие для студентов .

Дипломатическая карьера

Кирк поступил на американскую дипломатическую службу 6 марта 1915 года. В 1916 году его перевели с поста секретаря посольства в Берлине на должность в Константинополе. Кирк служил личным секретарем государственного секретаря во время Первой мировой войны и сопровождал его на этой должности на Парижской мирной конференции 1919 года . Затем он жил в «просторном старом доме в Джорджтауне со своей матерью, которая выступала в качестве хозяйки во время его развлечений», пока не был отправлен в Пекин секретарем посольства.

Он управлял бюджетом Госдепартамента какое-то время в 1920-х годах, а позже сказал, что считал «обязательством» потратить всю сумму, чтобы поддержать аргументы в пользу дополнительных ассигнований. Кирк был советником посольства США в Риме в 1932 году. Его мать была представлена ​​королеве Италии Елене 9 марта 1932 года. Она жила в Риме во время его службы там, и Кирк принимал важных гостей в ее доме, на вилле Спада на Яникуле . Даже в 1930 году, задолго до того, как получить звание посла, он щедро развлекался. Он устроил оперную вечеринку для миссис Уильям Рэндольф Херст во время ее турне по Европе в 1930 году.

Кирк был назначен в Москву советником посольства и генеральным консулом с 18 марта 1938 года. где он был старшим должностным лицом в течение девятимесячного периода между службой послов Дэвиса и Стейнхардта .

Он занимал должность поверенного в делах в Берлине с мая 1939 года и стал старшим офицером, когда американский посол Хью Р. Уилсон был отозван в знак протеста против антиеврейских нападок « Хрустальной ночи» . Хотя его статус был слишком низким, чтобы обеспечить доступ к важным чиновникам в правительстве Германии, он общался с ними, ведя разговоры рядом с устройством, которое немцы использовали для подслушивания его разговоров. Time назвал его «ловким» на «неудобном посту». Отзыв Вильсона как способ протеста против «Хрустальной ночи» сильно оскорбил нацистский режим, и высокопоставленные немецкие чиновники обычно пренебрегали Кирком, чтобы выразить свое неодобрение. Американский историк Абрахам Ашер охарактеризовал сообщения Кирка из Берлина как в целом точные, хотя отсутствие у него контактов на высоком уровне ограничивало его источники информации.

В августе 1939 года журналист Луи П. Лохнер показал Кирку текст речи Оберзальцберга , попросив его передать его обратно в Вашингтон, но Кирк не заинтересовался, что заставило Лоучнера обратиться к британскому дипломату Джорджу Огилви-Форбсу , который действительно передал это в Лондон. Во время данцигского кризиса Кирк сыграл второстепенную роль. 24 августа 1939 года президент Франклин Д. Рузвельт направил телеграммы Адольфу Гитлеру и президенту Игнацию Мосцицкому, призывая их найти компромисс, чтобы положить конец кризису. Гитлер решил не отвечать, но Мосцицкий ответил, что его страна не была той, которая «формулирует требования и требует уступок», но заявил, что готов начать переговоры с Рейхом о статусе Вольного города Данциг (современный Гданьск, Польша). . Поскольку Гитлер продолжал отказываться отвечать на телеграммы Рузвельта, Кирка отправили к фюреру в рейхсканцелярию с копией ответа Мостицкого. Поскольку Гитлер отказался его видеть, вместо этого он встретился вечером 26 августа с государственным секретарем Auswärtiges Amt бароном Эрнстом фон Вайцзеккером . Кирк утверждал Вайцзеккеру, что, поскольку поляки впервые были готовы начать переговоры об изменении статуса Данцига, что могло бы позволить Данцигу «вернуться домой, в Рейх », это представляет собой потенциальный прорыв в поиске мирного решения проблемы. кризис. Вайцзекер ответил, что передаст записку Кирка на «рассмотрение министру иностранных дел», и в остальном уклончиво рассказал, что его правительство планирует сделать в ответ.

Он наладил контакты с немцами, выступавшими против нацистского режима, и пришел к убеждению, несмотря на первые победы Германии, что война закончится для Германии плохо. Обсуждая с известным диссидентом Гельмутом Джеймсом фон Мольтке необходимость того, чтобы Германия потерпела полное поражение, и никто не будет виноват, кроме ее нацистских лидеров, он сказал: «Вы хотите знать мое решение? Это потоп без ковчега». Во время войны, в 1943 году, Мольтке дважды безуспешно пытался связаться с Кирком, которому он доверял как посреднику между немецкой оппозицией и союзниками.

Кирк некоторое время работал советником посольства в Риме, прежде чем в 1941 году стал министром в Египте. когда журнал Time охарактеризовал его как «гладкого, стройного». С 29 марта 1941 года по 29 марта 1944 года Кирк занимал пост посла в Египте , сначала в качестве главы дипломатической миссии США, а затем посольства. Король Египта Фарук сильно не любил гомосексуалистов, и отношения Кирка с королем были далекими. Напротив, Кирк был близок к заклятому врагу Фарука, британскому послу сэру Майлзу Лэмпсону , что создавало дополнительные трудности, поскольку Кирк имел тенденцию поддерживать Лэмпсона в его отношениях с королем. Кирк считал, что крайне важно, чтобы 8-я британская армия остановила наступление немецкого Африканского корпуса , и, учитывая симпатии Фарука к Оси, властное обращение Лэмпсона с королем было необходимо.

В 1941 году он сообщил Государственному департаменту, что еврейское государство «неспособно реализоваться в будущем, если оно не будет навязано силой несогласному местному населению». Заместитель госсекретаря Самнер Уэллс не разделил его оценки и не передал взгляды Кирка в Белый дом. Опираясь на свой опыт нацистской пропаганды и антисемитизма в Германии, Кирк расширил покрытие посольством передач Радио Берлина на арабском языке, предоставив полные переводы того, что стало известно как «передачи Оси на арабском языке», а также свой еженедельный анализ с 1941 по 1944 г., которую Халл широко распространил. Он проанализировал манипулирование нацистами антиколониальными, антиеврейскими и антибольшевистскими настроениями, а также их обвинения в том, что Рузвельтом и Черчиллем манипулировали их еврейские сторонники. В начале своего пребывания в Каире Кирк сосредоточился на стратегической необходимости победы союзников на Ближнем Востоке, поскольку было бы невозможно противостоять использованию нацистами победы Оси в своей пропаганде. Как только союзники получили контроль над регионом, он сделал упор на политический анализ и неоднократно подчеркивал решающую роль египетской столицы в арабском национализме. Глядя на окончание войны, Кирк предвидел постколониальный мир, в котором страны будут свободно действовать в среде свободного предпринимательства, в отличие от госсекретаря Корделла Халла, который ожидал сохранения традиционных сфер влияния, в частности сферы влияния Великобритании в Египет.

Находясь в Каире, Кирк держал один дом в городе для обеда, другой возле пирамид для ужина и сна, а также плавучий дом на Ниле. В качестве посла Кирк был известен своей эксцентричностью, например, тем, что носил бледно-лиловые шелковые смокинги; содержание плавучего дома на Ниле, ярко украшенного белыми страусиными перьями, и фотографии его матери в рамке, вокруг которой горят свечи; и его настойчивое желание пить только молоко египетского водяного буйвола, которого он усыновил и назвал в честь своей матери. Несмотря на то, что Кирк был настолько открытым геем, насколько это было возможно в 1940-х годах, он пользовался популярностью среди дипломатического корпуса в Каире, которому он нравился за свое обаяние, а его частые вечеринки в его плавучем доме всегда были хорошо посещаемы. Он принимал Рузвельта , Черчилля и Чан Кайши во втором доме на Каирской конференции в ноябре 1943 года . Его описывали как «археологического дилетанта», который любил читать лекции своим гостям, пока они смотрели на пирамиды. Клэр Бут Люс утверждала, что сбила его с толку, упредив его выступление, спросив: «Г-н посол, что это за странные предметы?»

Вместе с несколькими военными Кирк разработал успешный план атаки на коммуникации Роммеля вместо его сухопутных войск. Позже он получил медаль Комиссии по тифу Соединенных Штатов Америки за поддержку работы комиссии во время своего пребывания в Египте. Проживая в Каире, Кирк также был аккредитован при правительстве Греции в изгнании до 13 ноября 1941 года и в Саудовской Аравии до 18 июля 1943 года.

Кирк был назначен представителем США в Консультативном совете союзников в Италии в ранге посла 4 апреля 1944 года. Он был назначен послом в Италии 30 ноября 1944 года. а в январе 1945 года стал первым послом любой страны, вручившим верительные грамоты новому итальянскому правительству. После его назначения Time присвоил ему титул «учтивого карьериста». Он ушел в отставку в 1946 году. Когда Американское управление военной информации выпустило публикацию на итальянском языке, Кирк настоял на том, чтобы ее назвали пропагандой, чтобы провести четкое различие между тем, чего итальянцы добивались для себя, а что нет.

В августе 1945 года он получил прошения от советских военнопленных, захваченных немцами и освобожденных войсками союзников. Они написали ему в качестве политического советника Верховного штаба союзных экспедиционных сил (ШАЭФ), заявили о статусе «политических беженцев» и попросили «во имя человечества» не репатриировать их в Советский Союз. Кирк написал госсекретарю Бирнсу , прося совета, что было дипломатическим способом выразить свои сомнения по поводу политики репатриации. Ему было поручено убедиться, что никто из заключенных на самом деле не из Польши или стран Балтии , и приступить к репатриации.

Кирк долгое время был известен своими развлечениями и продолжал работать, даже когда был вынужден работать в Риме «в соответствии с минимумом военного времени». За обедом или ужином к нему присоединялись шесть или восемь гостей, а часто и больше. Однажды в пятницу на обеде он принял около 20 военнослужащих. Хотя некоторые, участвовавшие в вербовке гостей, опасались, что капрала-негра могут не принять хорошо, Кирк предоставил ему почетное место справа от себя.

Жизнь описала его ближе к концу карьеры: «Назвать Кирка украшением Госдепартамента — это почти клеветническое преуменьшение. ... Истинная ценность Кирка заключается в том факте, что он американец, который далеко не невиновен за рубежом, знает Европу гораздо лучше, чем большинство европейцев. Это делает его почти уникальным в нынешнем списке иностранных представителей США в дипломатической, благотворительной или дидактической сферах. Карьеру Кирка следует изучить подробно, как « Воспитание Генри Адамса ». В июле 1946 года журнал Fortune назвал его «пижонским, умным и очень богатым».

Кирк предсказал в 1945 году, что будущие дипломаты должны быть техническими экспертами, «отбираемыми за способность не только диагностировать экономические, промышленные и политические тенденции, но и корректировать свои неурядицы, прежде чем они смогут начать войны». Он посетовал на готовность правительств тратить на войны гораздо больше, чем на дипломатию, которая могла бы их предотвратить.

Через несколько лет после выхода Кирка на пенсию, когда сенатор Джозеф Маккарти начал кампанию против подозреваемых гомосексуалистов в правительстве , в отчете одного следователя за 1948 год утверждалось, что сотрудники Госдепартамента Кармел Оффи и Чарльз У. Тайер «были очень близкими друзьями бывшего посла Александра Кирка, который не является сейчас находится на службе, но имел очень плохую репутацию гомосексуалиста и, безусловно, защищал множество гомосексуалистов».

Личная жизнь

В 1920-х годах, когда он был советником американского посольства в Риме, Кирк реконструировал значительное здание в Джорджтауне , дом Робинсонов, на углу Висконсин-авеню и Р-стрит, и «наполнил его мебелью, коврами, драпировками и предметами искусства». привезенный с Востока». В 1942 году он продал это поместье, включая его «продуманные сады, огромный бальный зал, бильярдную с мраморным полом и бассейн» Эвелин Уолш Маклин , наследнице горнодобывающей промышленности и владелице Hope Diamond .

Во время командировки в Берлин он жил в «огромном особняке» в «шикарном» районе Грюневальда . Один немец, посетивший его, описал это как «один огромный зал за другим, и он одинок посреди него. Очень забавно; немного похоже на театр». Его слуги говорили только по-итальянски. Он устраивал «каждое воскресенье в полдень большой фуршет, чтобы отомстить за такое гостеприимство, которое требовало от него его положение».

Фасад Палаццо Барберини

Будучи послом в Риме, Кирк жил во дворце Барберини , который он отремонтировал. , он заполнил большой участок размером с теннисный корт «столами и диванами эпохи Возрождения, покрытыми шелком цвета слоновой кости», По словам журнала Life чтобы создать то, что он назвал «своего рода уютной гостиной». Когда журнал Life составил его профиль в 1945 году, он сообщил, что он всегда строил прекрасные резиденции, где бы его ни размещали: «Посол любит дома, и особенно большие. Кирк, обладающий достаточными частными средствами и смелостью своих комплексов, не видит смысла почему ему не следует извлечь выгоду из шанса, который дает ему его профессия, чтобы потворствовать этой любви, тем более, что такое потворство обычно так или иначе идет на пользу Госдепартаменту». Примерно в это время его прозвищем было «Баффи».

В 1945 году он объяснил «свое превосходное здоровье тем фактом, что он никогда не изнурял себя какими-либо более жестокими упражнениями, чем чесание, которое он делает только тогда, когда страдает бессонницей в 6 часов утра».

Он планировал уйти на пенсию в Аризону и купить участок земли в Белых горах в конце Второй мировой войны. Он пошутил, что будет жить там не в доме, а в пещере. Другой дипломат сообщил, что он удалился в горы Колорадо и несколько лет «развлекался, управляя ранчо и разводя скот», прежде чем переехать в Техас.

Его сестра Гертруда Кирк Метцерофф умерла в Санкт-Петербурге, Флорида, в 1948 году в возрасте 84 лет. Согласно ее некрологу, ее брат Александр тогда жил в Вашингтоне, округ Колумбия, и Санта-Барбаре, Калифорния, а ее сестра Маргарет жила в Санта-Барбара.

Кирк умер в Тусоне, штат Аризона Рима , 23 марта 1979 года. Он похоронен вместе со своей матерью на протестантском кладбище ( Cimitero Acattolico ).

В своих мемуарах 1967 года Джордж Ф. Кеннан набросал нежный портрет Кирка, каким он знал его в Берлине до того, как Америка вступила во Вторую мировую войну: « убежденный холостяк , глубоко опечаленный недавней смертью обожаемой матери, которая, пока она была жива, , отодвинул на второй план как свое общение, так и свою эмоциональную жизнь, Кирк заглушил внутреннюю пустоту при выполнении своих тяжелых официальных обязанностей», спал в офисной нише и работал по 16–18 часов в день. Он продолжил:

Он был пережитком прежних времен, когда богатство давало право быть эксцентричным, и он максимально использовал эту привилегию. ...

Я думаю, намеренно, в качестве жеста неповиновения и самозащиты, а также потворствуя тонкому чувству театральности, Кирк старался придать себе вид именно того американского карьерного дипломата, которым всегда был американский обыватель. самые подозрительные: элегантные, утонченные, надменные и отстраненные. Это был способ оживить жизнь, играя в шута. ... Его понимание было скорее интуитивным, чем аналитическим. Его разговор состоял в основном из утомительных, намекающих шуток. Иногда его позирование доходило до того, что вызывало сомнения в серьезности его намерений.

Но за этим фасадом вежливости и даже преувеличенной утонченности скрывалась великая интуитивная проницательность и разрушительное критическое чувство юмора, направленное как на себя, так и на других. Никто его не впечатлял. ... Он презирал нацистов и с колючей иронией держал их на расстоянии. ...

Однажды он сказал мне, что единственное, ради чего стоит жить, — это хороший тон. Ему самому было не ради чего жить; бывали минуты, когда ему хотелось уйти из этой жизни; но самоубийство было бы резким поступком, а резкость была верхом дурного тона. ... Он отказался от дальнейшего интереса к дипломатической службе после смерти его матери. Он вошел туда, торжественно утверждал он, только для того, чтобы избавить ее от досмотра ее сумок на границе. Но он не мог просто уйти в отставку, особенно в военное время; это было бы резко. ...

После службы послом в Египте и Италии он тихо и незаметно ушёл из нашей жизни.

Кирк утверждал, что сбежал от дипломатических функций, используя любую уловку, которую требовала ситуация. В одном посольстве в Риме он счел необходимым выйти через дверь, до которой можно было добраться, только пройдя под рояль. «В подобных случаях Кирк рекомендует замедленное движение, которое, по его словам, часто мешает свидетелям даже заметить маневр, который, если его выполнить быстро, может их ужаснуть».

Он настаивал, что его любимый цвет — серый. У него никогда не было живых цветов, а он собирал искусственные цветы своего любимого цвета. Его гардероб и домашнее хозяйство вел слуга по имени Марио, который присоединился к дому Кирка в Мексике в начале карьеры Кирка и продолжал работать послом в Риме.