James Reavis

"Baron of Arizona" redirects here. For the 1950 film, see The Baron of Arizona.

For the Washington Supreme Court justice, see James Bradley Reavis.

James Reavis
Reavis in 1900
Born	James Addison Reavis (1843-05-10)May 10, 1843 Henry County, Missouri
Died	November 27, 1914(1914-11-27) (aged 71) Denver, Colorado
Other names	Baron of Arizona
Occupation(s)	Soldier, Real Estate agent, Street Car Conductor
Spouse(s)	Ada Pope (1874–1883) Sophia Treadway (1882?–1902)
Conviction(s)	Fraud and Forgery (1895)
Criminal penalty	US$5,000 fine and 2 years prison

James Addison Reavis (May 10, 1843 – November 27, 1914), later using the name James Addison Peralta-Reavis, the so-called Baron of Arizona, was an American forger and fraudster. He is best known in association with the Peralta land grant, also known as the Barony of Arizona, a pair of fraudulent land claims, which if certified, would have granted him ownership of over 18,600 square miles (48,200 km²) of land in central Arizona Territory and western New Mexico Territory. During the course of the fraud, Reavis collected an estimated US$5.3 million in cash and promissory notes ($194 million in present-day terms) through the sale of quitclaims and proposed investment plans.

Under the terms of the Treaty of Guadalupe Hidalgo and the Gadsden Purchase, the United States was required to recognize and honor existing land grants made by either the Spanish or Mexican governments. Reavis used this provision by manufacturing a fictional claim and then generating a collection of documents demonstrating how the claim came into his possession. The documents were then covertly inserted into various records archives. In his initial claim, Reavis claimed title to the grant via a series of conveyances. When serious challenges to this claim developed, Reavis developed a second claim by marrying the purported last surviving lineal descendant of the original claim recipient.

During the course of his deception, Reavis convinced prominent people to support his efforts. He obtained legal and political support from Roscoe Conkling, Robert G. Ingersoll, and James Broadhead. Business leaders such as Charles Crocker and John W. Mackay, in turn, provided financial support. Initial exposure of the fraud occurred when an unfavorable surveyor general report caused the claim to be summarily dismissed. In response to this action, Reavis sued the U.S. government for US$11 million in damages ($403 million in present-day terms). The suit, in turn, prompted the U.S. government to perform a detailed investigation that fully exposed the forgeries Reavis had planted in a variety of locations.

Early life

Reavis was born the second of five children to Fenton George Reavis and Mary Reavis (née Dixon) on May 10, 1843, in Henry County, Missouri, near the town of Clinton. His father was a Welshman who had immigrated to the United States in the early 1820s. His mother was of Scottish and Spanish descent and proud of her Spanish heritage. The family lived on a small farm and owned a small tannery. Reavis received little formal education, but his mother read Spanish Romantic literature to him, and he developed a grandiose and eloquent writing pattern. In 1857, the family sold their farm and moved to Montevallo, Missouri, where they opened a store.

Following the outbreak of the American Civil War, Reavis enlisted in Hunter's Regiment of the Confederate Army, 8th Division of the Missouri State Guard. Several months later, he went to Springfield and re-enlisted in Captain Lowe's company. Initially holding dreams of glory, the 18-year-old Reavis soon discovered the realities of military life did not match his romanticized ideals. About this time, he accidentally discovered that he could accurately reproduce his commanding officer's signature. Using this new-found skill, Reavis began producing passes to avoid the drudgery of army life, and instead spent time visiting his mother. When his fellow soldiers noticed the frequency and manner by which he obtained his passes, Reavis began selling forged passes to them. When some of his superiors became suspicious of Reavis, he obtained leave supposedly to get married, but instead used it to surrender to Union forces. Following his surrender, Reavis joined the Union Army and briefly served in an artillery regiment.

Following the war, Reavis traveled to Brazil and learned Portuguese. He returned to St. Louis, Missouri, near the end of 1866. There, he worked a series of jobs, including streetcar conductor, traveling salesman, and clerk at a variety of retail stores. Eventually, he found success as a real-estate agent. After several small real-estate deals, Reavis saved enough money to open his own office. He then discovered that the skills he learned forging army passes allowed him to adjust real-estate paperwork and correct imperfect property titles. In one established instance, he aided in this manner a man seeking to purchase a tract of land near St. Louis. Three generations of documents accumulated by the selling family were unable to establish clear title for the land. Reavis was able to produce a yellowed and fading 18th-document that all previous searches had failed to notice. Accepted as valid by all parties to the transaction, this (forged) document allowed his client to complete the transaction.

George Willing

Reavis met George M. Willing Jr. in 1871. Willing was a physician-turned-prospector who supplemented his income selling patent medicine. He came to the real estate agent upon the recommendation of Colonel Byser, a previous customer of Reavis's, seeking assistance with a real estate purchase. According to Willing, he had purchased the rights to a large Spanish land grant from Miguel Peralta for US$20,000 in gold dust, prospecting equipment, and saddle mules. The transaction had occurred at a simple mining site in Black Canyon, southeast of Prescott, Arizona Territory without the usual documentation. As Willing explained, "When the trade was made, I had no paper on which to write the deed, so I scoured the camp and found a sheet of greasy, pencil-marked camp paper upon which I wrote ... and as there were no justices or notaries present I had it acknowledged before witnesses." The deed of transfer was dated October 20, 1864.

Cover of royal cedula (decree) initially establishing the Peralta grant

Willing reached Prescott in 1867 to record the transaction. He was short of funds at the time of his arrival, so offered to sell a half interest in the claim to the local stable owner, James D. Monihon. Willing suggested that the two of them could reap a sizable profit by selling nearby mines back to their owners. Monihon was incensed by the offer, and the local townsfolk were soon unfriendly to Willing. Fearing for his safety, Willing quickly settled his bills and left the next morning with a government surveying team destined for Santa Fe.

Reavis suggested Willing leave the documents to allow him time to inspect them. Willing declined the offer, and instead returned the next day with an expert in Spanish land titles, William W. Gitt. Recently returned to St. Louis, Gitt was known as the "Old Spanish Land Title Lawyer" following a series of dubious land deals in Illinois and Missouri. The previous two decades he had lived in Guadalajara, Mexico, after an 1847 land claim lawsuit had resulted in a bench warrant being issued in the lawyer's name.

The three men began meeting for several hours each week to examine the grant paperwork. In addition to the deed between Willing and Peralta, they had an expediente, a copy of the legal papers relating to the Peralta grant. Accompanying the copies was a letter dated 1853 and bearing the signature of Mexican President Antonio López de Santa Anna claiming a diligent search had been performed to locate all related documents and that the expediente established secure title of the grant. Reavis used this time and association with Gitt to learn about Mexican and Spanish land documents. He also developed a friendship with Willing's wife, Mary Ann, whom the young real estate agent regarded as a second mother.

After a few years, Reavis and Willing formed a partnership aimed at promoting the claim. The two men planned to travel separately, allowing Willing to retain Reavis as a real-estate expert upon his arrival. Willing left with the paperwork in January 1874, taking the overland route to Arizona Territory. Reavis traveled by sea to California via Panama. In California, Reavis visited Florin Massol, a Sacramento merchant with whom Willing had left papers assigning mining rights within the Peralta grant as collateral against a loan.

Reavis married Ada Pope of Montevallo on May 5, 1874. The couple had known each other since the days when Reavis' family operated their store. Following a brief honeymoon, he departed for the west and the couple did not see each other again for over six years. Dissatisfied with the state of their marriage, she received a divorce on grounds of desertion in 1883.

Establishing the grant

Willing arrived in Prescott in March 1874 and filed his claim in the Yavapai County Courthouse. The next morning, he was found dead. No official investigation as to the cause of Willing's death was ever performed. Suggested causes include poison, "exposure and privation", or simply "strange and unwitnessed circumstances". Reavis learned of his partner's death upon his arrival in San Francisco. He had expected a bundle of correspondence awaiting his arrival, but instead found only two letters. The first, from Willing, announcing the doctor's safe arrival in Prescott. The second, informing Reavis of Willing's death, was from the Yavapai County sheriff who sent a letter to the only address in the doctor's papers.

Reavis needed Willing's papers to continue the scheme. In poor health from the journey and low on funds, Reavis worked as a schoolteacher in Downey, California, during 1875 and 1876. He then worked as a journalist in Northern California, serving as a correspondent for The San Francisco Examiner and San Francisco Call with occasional work for a New York City paper. As a result of his journalism jobs, Reavis met railroad tycoons Collis Huntington and Charles Crocker. He was also able to observe the operation of the Public Land Commission. At the time the commission had approved over 500 of the 800 claims presented to it, and even frivolous claims were considered as long as examination expenses were paid by the filer, and bribery was a commonly accepted practice. Assuming practices in Arizona Territory were similar to those in California gave Reavis great hope for confirmation of the Peralta grant.

Reavis' first visit to Arizona Territory came with a May 1880 trip to Phoenix. Posing as a subscription agent for the San Francisco Examiner, he toured the area and even made a trip out to the confluence of Salt and Gila Rivers. From Phoenix, Reavis took a stagecoach to Prescott. Upon his arrival in the territorial capital, he inquired into Dr. Willing's death. After locating the probate judge who had overseen the case, Reavis presented a letter from Willing's widow authorizing him to take custody of any papers that had been in Willing's possession. A search by the probate judge located Willing's possessions and gave Reavis control of the Peralta grant paperwork. After completing this business, Reavis returned to California.

The Peralta land grant in its final form

Under Willing, the grant had been a "floater", a grant for a certain amount of territory, but lacking a fixed location. Such grants, while common, were useful as legal nuisances capable of scaring an unsophisticated land owner, but of little real value. Reavis decided to change this and fixed the location of the grant. To deal with ambiguities regarding various historical measurements, he chose the definitions most advantageous to his goals. As a result, the grant for a 10 by 30-league area turned into a territory running 49.5 miles (79.7 km) north to south and 149.5 miles (240.6 km) east to west. The size later grew to 78.8307 by 236.4921 miles (127 km × 381 km) With the center of its western boundary set near the confluence of the Salt and Gila Rivers, the grant contained the towns of Phoenix, Globe, Casa Grande, Florence, and Tempe and stretched to the outskirts of Silver City, New Mexico. Other points of interest within the grant boundaries were the Silver King Mine and a section of the Southern Pacific Railroad.

To achieve his vision, Reavis had to first clear some outstanding business issues and obtain additional documentation. His first step was a July 1881 visit to the family of Florin Massol, where he obtained a release of the mining rights that Willing had signed over, in exchange for a contract to pay US$3000 plus interest to Massol on the condition that the Peralta grant be confirmed. Additionally, Massol, using a power of attorney, signed over Willing's interest in the grant to Reavis. Reavis then traveled to the East Coast. The record book for Mission San Xavier del Bac, which had been sent to Philadelphia for the Centennial Exposition, was at the time in Washington, DC, pending its return to Bishop Salpointe. While in Washington, Reavis obtained permission to examine the book in detail.

After examining the San Xavier record book, Reavis traveled to Mexico, where from September to November 1881, he searched the archives in Guadalajara and Mexico City for information related to the Peralta grant. In Mexico, he resumed the role of a newspaper correspondent looking for items of interest to Los Angeles and San Francisco readers. He also cultivated friendships with the archivists in both cities, relationships that enabled him to gain easy access to the materials he was interested in inspecting. By the time he left Mexico, Reavis had a collection of photographs and certified copies of papers related to the Peralta grant. Reavis then traveled to see Mary Ann Willing, who was then living in Kentucky. During his visit, on May 1, 1882, the widow signed over her interest in the grant for US$30,000 paid over time.

First Baron of Arizona

Contained within the collection of papers Reavis had collected was the story of the Peralta grant's creation and the life history of the fictional first and second Barons of Arizona. The tale began with the birth of Don Miguel Nemecio Silva de Peralta de la Córdoba in 1708 to Don José Gaston Silva y Carrillo de Peralta de las Falces de Mendoza and Doña Francisca Maria de Garcia de la Córdoba y Muñiz de Perez. Don Miguel entered the King of Spain's service in 1727 as a lieutenant of dragoons. He was appointed visitador del rey, a royal inspector, in 1742 and sent on a secret mission to Guadalajara in New Spain. Papers confirming Don Miguel's appointment named him as Baron of Arizonaca, Knight of the Golden Fleece, and member of the Order of Montesa.

Depiction of Don Miguel Nemecio Silva de Peralta de la Cordoba, the fictional first Baron of Arizona

The exact nature of the royal emissary's mission was never revealed, but may have involved leaked claims of silver being found in northern Sonora. Apparently pleased with the results, Philip V issued a royal cedula (decree) stating the royal intention to make a land grant to Don Miguel in November 1744. Philip's cedula was not acted upon until December 20, 1748, when Ferdinand VI promoted Don Miguel to captain of dragoons, bestowed upon him the title Baron of the Colorados, and issued another cedula instructing the Viceroy of New Spain to locate a suitable tract containing 300 square leagues of land.

A suitable tract of land was not located north of Mission San Xavier del Bac until January 3, 1758, and a decree was issued by the Viceroy, Agustín de Ahumada, granting Don Miguel the land. The ceremony to physically locate and mark the claim occurred in May 1758. Don Miguel traveled to the claim's location accompanied by a priest from San Xavier and two officers from the viceroy's garrison. The priest served as adjudicator, while the officers acted as witnesses and surveyors. During the ceremony, a large rock located on top of a hill, which they name the "Inicial Monument", was spotted and chosen to mark the center of the property's western boundary.

Following the expulsion of the Jesuits from New Spain in 1768, Don Miguel sent a request to Charles III for reconfirmation of his grant. The request was granted in 1776, an unusually long delay even accounting for bureaucratic processing and travel times of the day, in the form of a letter reading "I, the King of Spain, gratefully acknowledge your many valuable services in the army of the crown, and approve the grant to you which you have above described."

Don Miguel made one attempt to settle on his land, using the ruins at Casa Grande as his base of operation. The attempt was unsuccessful due to persistent raids from Apache. After the failed attempt, Don Miguel returned to Mexico, where in November 1770, he married Sofia Ave Maria Sanchez Bonilla de Amaya y Garcia de Orosco at Etzatlán. The marriage produced one son, Jesus Miguel Silva de Peralta de la Córdoba y Sanchez de Bonilla, in 1781.

In addition to a will, Don Miguel created several additional documents to ensure his son would inherit his complete estate. In 1788, Don Miguel placed a codicil in Guadalajara indicating his wishes. Additionally, Don Miguel went to the trouble in August 1787 of creating a cedula before a notary in Guadalajara documenting the Peralta grant, title, coat of arms, and the ancestry of his son. Don Miguel fell ill and died aged 116. He was buried in Guadalajara on February 2, 1824.

First claim

After completing his work in Mexico, Reavis returned to San Francisco. There, he showed his documents to influential people and wrote several anonymous news articles for the Examiner claiming "irrefutable evidence" supported his claim on the Peralta grant. During this time, he also was in negotiations with executives from the Southern Pacific Railroad. The executives were interested in securing a 200-foot-wide (61 m) right-of-way for their railroad where their tracks crossed the grant, while simultaneously blocking the Texas Pacific Railroad from doing the same. As a result of these talks, Charles Crocker signed an agreement providing Reavis with US$5000 upfront money and US$50,000 total to secure an easement across the Peralta grant.

Reavis' first official action came in October 1882, when he filed papers with the Safford, Arizona Territory, probate court showing he had been assigned Willing's deeds. The reason for this filing is unclear, as the probate court did not have authority to determine the validity of the claim. The small county seat may have allowed Reavis to better solidify his claim with a minimum of other people taking notice at the time.

The official filing of the claim came on March 27, 1883, in the Tucson office of Surveyor General J.W. Robbins. In addition to Willing's deed of purchase, Reavis filed copies of the cedulas, wills, codicils, and proclamations he had secured documenting the first baron's life. The collection of documents filled two trunks. Following an initial examination of the documents, which lasted into the night, Robins promised to register the claim and begin his investigation as the first stage of the certification.

After filing his claim, Reavis established his base of operations at Arizola, Arizona. This was a location near Casa Grande containing a small set of ruins that had supposedly been used by the first baron as La Hacienda de Peralta. Reavis brought in craftsmen to build a mansion of redwood and red brick on the site, complete with servant quarters, stables, storage sheds, and a protective stone wall surrounding the site.

While the construction was beginning, Reavis began hiring rent collectors and agents. He also opened negotiations with James M. Barney, owner of the Silver King Mining Company. After several weeks Barney agreed to pay US$25,000 for a quitclaim. While a considerable sum for the day, this price was small compared to the profits generated by the mine. Reavis then printed and posted notices throughout the claim instructing residents to contact his lawyer "for registering tenancy and signing agreements, or regard themselves liable to litigation for trespassing and expulsion when the Peralta Grant is, as it must be, validated by the U.S. Government." Arrangements for newspapers and hired publicists announcing the land grant were made, proclaiming the title was ironclad and included both water and mineral rights.

Soon after, Reavis and his agents began selling quitclaims to gullible and frightened settlers located within the claim boundaries. The prices charged for the quitclaims varied greatly and showed little relation to the value of a property or the current occupant's ability to pay. Some residents received demands for as much as US$1,000, while others obtained a release for free or in exchange for a meal or a few drinks.

Initial reaction to the notices by local residents was stunned disbelief. The claim had the potential to nullify all existing land titles within the grant, and most residents were concerned by the threat of possible litigation. When word spread that both the Southern Pacific Railroad and Silver King Mine had agreed to terms with Reavis, concern turned to panic. Many residents reasoned that if the mine and railroad, with their associated financial and legal resources, found Reavis' claim too strong to fight, then they stood no chance against it. This belief was augmented by Reavis' willingness to allow any interested party access to inspect his documents. Faced with this challenge, some area pioneers abandoned their homes and land instead of trying to deal with Reavis.

Collapse of the claim

Most territory residents vehemently opposed Reavis' claim and his efforts to sell quitclaims. Leading the opposition were two Phoenix newspapers, the Herald and Gazette. Beginning in July 1883, the papers called upon area residents not to purchase quitclaims from Reavis. The effectiveness of this call was tainted in November 1883, when Herald owner Homer H. McNeil was revealed to have purchased a quitclaim for his property. In response to the public backlash, the embarrassed McNeil was forced to publicly cancel the purchase.

About the time McNeil was returning his quitclaim, the surveyor general's office dispatched Spanish-language expert Rufus C. Hopkins to Mexico. Reavis and one of his lawyers followed Hopkins. Upon their arrival in Guadalajara, Reavis made his best effort to become indispensable to the 70-year-old Hopkins. After introducing the Spanish expert to the local archivists, Reavis proceeded to guide him through the archives and point out the location of various documents. In addition to pointing out various bundles that he wished for Hopkins to inspect, Reavis took time to search new sections of the archive. During this effort, he discovered a copy of the December 1748 cedula recommending the initial grant.

While Reavis and Hopkins were in Mexico, Surveyor General J.W. Robbins died from tuberculosis, and was replaced by his chief clerk, Royal A. Johnson. Hopkins' report on his findings were favorable and indicated the claim was well founded. Johnson was unhappy with the report, noting that while it indicated the seals and signatures all appeared genuine, other parts of the original documents had been received on cursory inspection. Additionally, no copy of Charles III's signature had been located for comparison purposes. In a supplementary report, Hopkins indicated that he had found no mention of Peralta or the grant during a brief search of the records in Mexico City.

With the release of Hopkins' initial report, Reavis proclaimed that confirmation of his claim was just a matter of time. He even began rumors that the U.S. government was planning to offer US$100 million to buy rights to his claim. Johnson, in turn, only reported that the investigation was ongoing and refused to provide additional details to the public. As a result, the surveyor general was labeled as an accomplice to Reavis and vilified by the local newspapers.

While this was going on, Reavis sought to expand his sale of quitclaims from Phoenix, where his efforts were initially focused, to the town of Florence. The initial target of the expansion was Tom Weedin, editor of the Florence Enterprise, whom Reavis approached in January 1884. The newspaper editor refused Reavis's offer and instead published an editorial calling for creation of a committee to raise funds to hire a lawyer to fight the Peralta grant in court. Shortly thereafter, Anti-Reavis committees were established in Florence, Globe, Phoenix, and Tempe.

Over the next year-and-a-half, Reavis faced two lawsuits. The first came from George Willing, Sr., father of Reavis' former business partner. The elder Willing claimed that Mary Ann Willing only possessed a life estate on her husband's property and could not have legally provided a warranty deed to Reavis. An attempt to raise funds for this suit was made by appealing to residents living within the grant and offering land for 20% less than the price set by Congress. The attempt was unsuccessful. As a result, Willing ran out of funds after a short time and was not heard from again.

The second suit was filed by Territorial Attorney General Clark Churchill to settle title issues with his personal land holdings. To deal with Churchill's suit, Reavis employed a strategy of delay and obfuscation. During a February 1884 deposition, Reavis was forced to explain how he had come into possession of the Peralta grant and the nature of his relationship with Mary Ann Willing. Questions into his finances, however, were answered vaguely, with Reavis claiming he would need to consult his "agents" to determine most details. Additional questions regarding the exact boundaries of the grant were answered with similarly vague responses. When the suit came to trial in May 1885, Reavis argued the court did not have jurisdiction to determine the validity of a Spanish grant. The court overruled this and granted Churchill clear title to his property.

Following the ruling in the Churchill suit, United States General Land Office Commissioner W. A. Sparks communicated with Royal Johnson instructing the surveyor general to halt work on verifying the Peralta grant. Johnson willingly honored the request. Territorial residents were elated by news of this event, as it effectively halted Reavis' efforts. The Tucson Citizen reported, "The tempest was all in a teapot after all", while another territorial newspaper ran the headline "Reavis Nailed Up". Public meetings were quickly organized throughout the territory calling for a final determination on the grant. Sensing the situation turning against him, Reavis hastily left for California. Two weeks later, he was largely forgotten as Geronimo led 144 Chiricahua Apache off the reservation and brought the Apache Wars back to Arizona Territory.

Second claim

Before the collapse of his first claim, Reavis realized the complex series of conveyances on which he based his claim to the Peralta grant represented a serious weakness to his plans. To overcome this weakness, Reavis had begun the work to establish an heiress to the grant while he was still preparing his first claim.

Doña Sophia Micaela Maso Reavis y Peralta de la Córdoba, third Baroness of Arizona

Reavis claimed to have heard rumors of a Peralta descendant as early as his 1875 arrival in California. He did not meet the heiress, though, until 1877. While traveling on a train, he spotted a young lady who bore a striking resemblance to the second baroness. After inquiring about her identity and background, and learning she knew of the name Maso, Reavis told her that she was most likely the heiress to a large fortune. As the young lady had no papers establishing her identity, finding them was left to Reavis. The pair exchanged letters until the end of 1882. At that time, Reavis visited her in Knights Landing, California, where she worked as a house servant, and proposed marriage. The couple married in a civil ceremony dated December 31, 1882. Following their marriage, Reavis enrolled his new bride in a convent school to train her in the skills expected of a well-born lady.

After his first claim collapsed, Reavis returned to California to collect letters of introduction to influential New Yorkers from his friends and business contacts. To these, he added a number of Spanish contacts from his association with Spanish reporter Carlos Satana and a friendship with the Spanish consul stationed in San Francisco. Reavis then traveled with his wife, who was presented as his ward, to New York. There, he met with persons such as U.S. Senator Roscoe Conkling, former U.S. Congressman Dwight Townsend, Henry Porter of the American Bank Note Company, and Hector de Castro. John W. Mackay was so impressed by Reavis' papers that he agreed to finance a search of the Spanish archives for additional documents. To this end, Mackay provided him with a US$500/month stipend, an amount sufficient for the Reavis party to travel in a manner consistent with an influential family.

In December 1885, the Reavis party sailed for Europe. Upon reaching Spain, Reavis began searching archives in Madrid and Seville for information related to the second baron and his descendants. Several months of searching were needed before Don Jesus Miguel's will leaving his estate to Sophia was located. In addition to the various documents he located in the archives, Reavis also acquired several portrait paintings and daguerreotype photographs of individuals he claimed to have been his wife's ancestors. Spanish members of the Peralta and Ibarras, believing Sophia was a long-lost relative, entertained Reavis' wife while he was performing his search. After he located the desired papers, Reavis and his wife publicly announced their marriage and recorded their marriage contract with the United States legation's chargé d'affaires. The announcement was met with a new round of celebrations before the couple left Spain to make a tour of Mediterranean ports. The couple did not return to the United States till November 1886.

Upon his return, Reavis visited New York to renew his acquaintances with various political and business leaders. Showing his recently acquired documents to these luminaries netted Reavis several useful endorsements. James Broadhead, who in 1884 believed the claim would be denied, followed his examination by proclaiming, "The Peralta claim has been submitted to Mr. Conkling, Mr. Ingersoll, and Mr. Hurd, who have pronounced it good. I have associated with them in the case and my opinion coincides with theirs. Mr. J. Addison Reavis is the gentleman who is pushing the claim and his is a man of remarkable energy and persistence." Roscoe Conkling, in turn, stated, "I can say, however, that having been consulted ... and having made a somewhat careful examination of the ancient papers and other papers produces, of which there are many, and on the facts and history of the case, I find they all go to show Mrs. Reavis to be the person she believes herself to be, namely the lineal descendant of the original grantee." In addition to the endorsement, Conkling introduced Reavis to Robert G. Ingersoll. Ingersoll was so impressed by Peralta papers that he agreed to represent Reavis in his efforts to have the new claim confirmed.

From New York, the Reavis party went to California. There, Reavis obtained an affidavit from Alfred Sherwood certifying he had known Sophia and her parents since her birth, she had been born in San Diego County, California, and that she had been left in the custody of Don Jose R. C. Maso following the death of her mother and twin brother when her father had need to travel to Spain.

Third baroness of Arizona standing in front of "Inicial Monument"

By the time Reavis returned to Arizona Territory in August 1887, he was using the name "James Addison Peralta-Reavis". He went to Tucson to file a new claim on behalf of his wife, Doña Sophia Micaela Maso Reavis y Peralta de la Córdoba, third Baroness of Arizona. Before making the formal filing, Reavis hired a carriage and took a trip to the mountains south of Phoenix. During this trip, his wife and he happened across the "Inicial Monument" that marked her great-grandfather's land.

Formal filing of the second claim occurred on September 2, 1887. Included with the official copies and photographs of original wills and codicils was a photograph of the third baroness standing before the "Inicial Monument". With the discovery of this marker, the claim was shifted 8 miles (13 km) south. To address possible inconsistencies with his original claim, Reavis claimed he suspected some of Willing's papers to be forgeries, but upon advice of his lawyers, had filed his initial claim to initially establish the grant before U.S. authorities and to buy time while searching for proof of his wife's identity. Reavis also posted a US$10,000 deposit to assure an official survey of the grant. Surveyor General John Hise refused to allow the survey, as it would imply government approval of the claim.

Second baron and his family

Within the new filings were these additions to the Peralta family story:

The second Baron of Arizona, Don Jesus Miguel, never took an interest in his Arizona property due to the threatening Apache presence. He married Doña Juana Laura Ibarra, a member of a prominent Guadalajara family, in 1822. Something of a spendthrift, Don Jesus Miguel frittered away most of his inheritance. After selling most of his properties, the second baron settled into his Sonora estate. After ten years of marriage, the couple had their only child, Sophia Laura Micaela de Peralta de la Córdoba y Ibarra.

Doña Sophia married José Ramon Carmen Maso in 1860. With his remote location providing a limited selection of suitable suitors, the baron was initially pleased to have found a husband for his 28-year-old daughter. Only after the wedding did he discover his new son-in-law had a reputation as a "gentleman sport" (professional gambler) and ne'er-do-well in California.

In 1862, Maso was called to Spain to collect some funds owed to the baron and him. Maso left for San Francisco with the baron, his mother, Doña Carmelita Maso, and his then-pregnant wife. No explanation as to why the party did not embark from the more convenient port at Guaymas was ever given. While in Agua Mansa, California, Doña Sophia unexpectedly went into labor and gave birth to twins, one boy and one girl. The twins were quickly baptized at the nearby Mission San Salvador. Complications from the birth occurred and the boy and mother both died. A wet nurse was located and arrangements made for care of the newborn girl by a friend of Maso's, John A. Treadway. Maso then continued his journey, while Don Jesus Miguel remained in San Francisco to be near his granddaughter. Several months later, Don Jesus Miguel was summoned to Spain by Maso. They both died in Spain, but not before the baron had filed a codicil to his San Francisco will naming his granddaughter as his sole heir.

In California, Treadway made arrangements with Alfred Sherwood to look after the infant Sophia and Doña Carmelita Maso while he took a business trip. During this trip, Treadway died near Sacramento, California. Doña Carmelita Maso died when Sophia was five. When she was eight years old, Sophia was taken into the house of John Snowball. He remembered the young girl speaking of an inheritance that was to come to her.

Development plans for Arizona

Reaction to the new claim by Arizona residents was nearly unanimously negative, with some newspapers publishing open incitements to violence against Reavis. As a result of the opposition, sale of new quitclaims effectively ended.

During his trip to Spain and visits to New York, Reavis had gained an understanding of government and big business finance. He put this new knowledge to work and began offering investment opportunities involving development of Arizona Territory. With the accomplished business leaders he had met in New York advocating the legitimacy of his claim, Reavis began to gain millions of dollars in new funds.

Stock certificate for the Casa Grande Improvement Company Limited

Reavis formed three corporations in rapid succession in 1887, each bearing the name Casa Grande Improvement Company. Each had Reavis as director and well-known business leaders selected to serve as president and vice presidents. The third, the Casa Grande Improvement Company of Arizona, was incorporated in November and absorbed the prior two entities. The company planned to develop the land of the grant by building roads, railways, dams, irrigation canals, telegraph lines, and other improvements, while simultaneously engaging in leasing water rights, selling livestock, and performing other activities. Robert G. Ingersoll was the company's first president, while other initial investors included Hector de Castro, Dwight Townsend, and Henry Porter of the American Bank Note Company.

Among the development plans Reavis announced was construction of a large-scale irrigation system. At the core of the system was a proposed 450 feet (140 m) masonry dam on the Salt River near its junction with Tonto Creek (near where Theodore Roosevelt Dam was later built) and a 250 feet (76 m) dam on the Gila River west of Florence. The proposed cost of these dams was US$2.5 million and US$1 million, respectively.

By the time of the second filing, Reavis was dressing in the finest linen and broadcloth, while his wife wore the products of New York and San Francisco's best dressmakers. Finding conditions in Arizona too hostile to his ambitions, Reavis rarely spent time at his mansion in the town of Arizola. His wife and he instead maintained residences in San Francisco, St. Louis, and near New York City, where they entertained the social and financial elite. During one stay in New York, Mrs. Reavis, possibly feeling lonely while her husband was busy with his business dealings, found a two-month-old orphan boy. She adopted the boy and named him Fenton after her husband's father. Reavis also purchased a hacienda in Chihuahua. In Mexico, Reavis became a patron of various charities, opening a home for the blind and a hospital. Additionally, he built a monument dedicated to Don Miguel de Peralta in Monterrey and donated new altar linens for a cathedral in Guadalajara, Jalisco.

Fraud revealed

Following the inauguration of Benjamin Harrison in March 1889, Royal Johnson was reappointed surveyor general for Arizona Territory that July. Despite having been out of office, Johnson had continued to investigate the validity of the Reavis claim. About this time, the acting commissioner of the Land Office had received inquiries as to the status of the Peralta grant. In September 1889, he sent Johnson a letter directing the surveyor general to "please report to me the exact condition of said grant as shown by papers and records in your office, and all the information you can obtain in regard to it." Johnson responded to this request on October 12, 1889, with the release of Adverse report of the Surveyor General of Arizona, Royal A. Johnson, upon the alleged Peralta Grant: a complete expose of its fraudulent character.

Among the issues found in the report with the Peralta grant were:

• Most of the claim's 18th-century documents showed evidence of having been written with steel-nibbed pens – a tool rarely used until the 19th century – instead of a quill.
• Printing styles on the Peralta documents differed with documents from the same time period, particularly in the use of the long s.
• Searches of Spanish archives for supporting documents had failed to find information on the Peralta grant in locations where such information was expected.
• Multiple spelling errors and grammar issues were present in the Peralta documents, a situation highly atypical of documents from the Spanish royal court.

Отчет Джонсона был встречен с празднованием жителей Аризоны, и некогда демоновый генеральный инспектор стал тостом города. Газета похвалила интеллект и справедливость генерального геодезиста, одновременно выражая благодарность долине Солт -Ривер. Весел , в свою очередь, напечатал: «Никто не раскритиковал Джонсона больше , чем мы, и эти критики были основаны в основном на его собственных заявлениях, но никто не сделает г -на Джонсона, чтобы закончить правосудие за свои действия от имени поселенцев раньше Дайте ему должное за то, что они стояли рядом с ними в труд, чем в « Весел ». Губернатор Мерфи даже пригласил Джонсона в Феникс, где в его честь прошел публичный прием.

Ответ в Вашингтоне на отчет Джонсона был более приглушен. Реавис заручился помощи министра внутренних дел Джона Уиллока Нобла и сенатора США Фрэнсиса Кокрелла в его усилиях по лоббированию. В результате потребовалось до 20 февраля 1890 года для комиссара земельного офиса Льюиса Гроффа, чтобы ответить на доклад Джонсона. Письмо Гроффа к Джонсону, как правило, критиковало генерального геодезиста, но не могло игнорировать выводы отчета. Письмо закончилось инструкциями для Джонсона «поступить на дело из вашего списка и уведомить г -на Ревиса о действии, что позволило обычно обратиться к министру внутренних дел достопочтенного».

Ответ Реависа

В ответ на доклад Джонсона и последующее отклонение его иска, Реавис подал иск против Соединенных Штатов в суд по иску . В иске утверждалось, что правительство взяло на себя землю, принадлежащую Ревису и его жене, и продало ее поселенцам, правительство зарезервировало 1 500 000 акров (6100 км. ² ) для его собственного использования присвоил чрезмерные права на воду у реки Гила и отказал истцам в их конституционном праве на надлежащую правовую процедуру . Reavis искал 11 миллионов долларов США в виде убытков, уже понесенных в соответствии с положениями по иску о «дальнейшей облегчении и затратах» против будущих убытков. Южный адвокат по железной дороге южной части Тихого океана Харви С. Браун служил ведущим адвокатом Реависа, в то время как Роберт Дж. Ингерсолл и Джеймс Бродхед оказали помощь в подготовке дела.

Во время подачи, Рейвис и его жена сказали, что им известно, что Генеральный геодезист опубликовал отчет, но утверждал, что не смогли получить копию. После первоначальной подачи было подано продолжение , чтобы разрешить время для сбора дополнительных доказательств. В течение этой задержки, в марте 1891 года, был создан суд частных земель Соединенных Штатов с юрисдикцией для рассмотрения исков, связанных с претензиями по старому французскому, мексиканскому и испанскому земле.

После подачи иска Реавис отправился в Калифорнию, чтобы найти свидетелей, которые были знакомы с деталями молодежи Софии. серия показаний проходила В октябре и ноябре 1890 года в Сан -Франциско и Лос -Анджелесе , чтобы получить показания свидетелей, которые он нашел. Ключевым свидетельством, расположенным во время этого процесса, были Мигель Ноэ -старший, его сын Мигель -младший, Андрес Сандовал, Альфред Шервуд и Джон Сноубол. Но показал, что он был другом Хосе Рамона Кармен Масо и встретил второго барона во время его пребывания в Калифорнии перед поездкой в ​​Испанию. Свидетельство включало в себя широкий спектр деталей, связанных со пребыванием второго барона, и включал Ное, сопровождающий барона в долину Шервуда, чтобы подтвердить, что его внучка хорошо заботилась. Свидетельство старшего Ноэ было поддержано Мигелем -младшим, что передает его детские воспоминания о втором бароне. Сандовал показал, что пробежал пансион и ресторан, где остались второй барон и его зять, когда они были в Сан-Франциско. Шервуд предоставил подробности о жизни Софии, когда ее привезла Джон Тредуэя в четыре месяца в июле 1862 года, как ее посетили ее влажную медсестру и бабушку, и как ее бабушка рассказала молодой девушке большой наследия Она когда -нибудь получит. Снежный ком, в свою очередь, свидетельствовал о том, как он взял девчонку -сироты в свой дом, когда ей было восемь лет, и воспитывала ее до 1876 года, когда она ушла на работу с портником. Другие свидетели заполнили дополнительную информацию о жизни Софии в период с 1879 по 1882 год.

В дополнение к подробностям о раннем детстве своей жены, Реавис обнаружил, что другие свидетели могут рассказать подробности о ее семье. Таким образом, были раскрыты дополнительные детали о втором бароне и его деятельности в течение 1850 -х годов. Другим откровением было существование ранее неизвестного третьего двоюродного брата третьей баронессы Мигеля Лауро Перальта и Васкеса. Информация, обнаруженная об этом двоюродном брате, показала, что он путешествовал по Аризоне в то время, когда Уиллинг приобрел права на грант Перальта и потенциально мог стать вторым бароном во время транзакции.

Поездка в Сан -Бернардино в начале 1892 года привела к тому, что Реавис обнаружил записи о крещении для близнецов Масо, а также запись захоронения матери и новорожденного. После этой остановки Реавис вернулся в Гвадалахару, чтобы найти дополнительные записи. хранились некоторые записи Местный историк сообщил ему, что в архивах Аюнтаменто . Расширенный поиск этих записей привел к тому, что он был обнаружен первого барона за завещание. Очевидная причина того, почему они никогда не были обнаружены в предыдущих обысках, заключалась в том, что их не было запутано группой 1824 года, возможно, в результате первого барона по задержке. В эти записи была включена генеалогия семейства Перальта и Эскатчон , а Седулы, показывающие продвижение первого барона до капитана Драгун (1748), объявив королевское намерение получить грант на землю (1748) и утверждение гранта (1778).

Miguel, Circa Reavis Tws, Carlos и

Во второй половине 1892 года Реавис надеялся выполнить еще один поиск свидетелей в компании Джеймса Бродхеда. Обязанности Бродхеда в качестве конгрессмена, однако, вынудили задержку этого плана как минимум до середины 1893 года. Эта задержка сработала для Reavis, так как 8 марта 1893 года его жена родила мальчиков -близнецов по имени Карлос Хесус и Мигель в честь первого и второго барона. Реавис рассматривал это рождение как дополнительное доказательство того, что София является близнецом.

К 1893 году Реавис начал развивать финансовые проблемы. Путешествие, исследования и юридические расходы в сочетании с расходами на техническое обслуживание его различных домохозяйств поглотили большую часть его денег. Вопросы о статусе претензии Перальты, в свою очередь, иссякли большинство новых инвестиций. Чтобы сохранить платежеспособность и покрыть свои расходы, Реавис договорился с группой бизнесменов из Вашингтона и Сан -Франциско, чтобы продлить его 30 000 долларов США по ставке в 2500 долларов США в месяц.

С объемом доказательств и показаний свидетелей, Джеймс Бродхед решил, что дело Перальта было доказано. Реавис отправился в Санта -Фе, Нью -Мексико, чтобы подать свою последнюю жалобу в феврале 1893 года. Руководитель наземного офиса Уильям Стровер напомнил: «Экспресс -фургон поднялся и разгрузил множество коробок и пакетов, все адресованы суду и отмеченный« Грант Перальта ' Документы с большими свинцовыми печатью, прикрепленными и подписанными королем Испании. После подачи его измененных заявок, Рейвис и его семья вернулись в его особняк в Аризоле.

Государственное расследование

Этот поддельный документ гранта Peralta был создан путем добавления номера страницы (вверху справа) и слова «lo» (внизу справа) к иначе допустимому оригиналу.

Мэтью дал Рейнольдса, специального адвоката Соединенного суда по частным земельным претензиям Соединенных Штатов , был назначен для представления правительства в иске Reavis. Sevaro Mallet-Prevost, нью-йоркский адвокат, родившийся в Мексике, знакомый с испанским и мексиканским законодательством, и Уильям М. Типтон, эксперт по анализу документов , был назначен для оказания помощи. Mallet-Prevvost и Tipton были отправлены в Тусон в январе 1894 года для рассмотрения первоначального требования Reavis. Оттуда Mallet-Prevost продолжила архив в Мексике.

Поскольку архивы в Гвадалахаре находились в процессе перемещения, Mallet-Prevvost начал свои поиски в Мехико. Поиск национального архива не обнаружил никаких записей о гранте Перальты, но действительно производил копии подписей и документов 18-го века для использования в более поздних сравнениях. Из Мехико он отправился в Гвадалахару, прибыв сразу после завершения переезда архива. По возвращении в Санта-Фе в апреле 1894 года Маллет-Превост заявил, что он «полностью убежден в ложном характере каждой поданной там статьи».

Mallet-Prevvost была отправлена ​​в Испанию, прибыв в Мадрид 12 июня 1894 года. Первое место, которое проверил адвокат Мексики, был архив де Индиас в Севилье. Там он обнаружил, что Реавис прибыл в качестве туриста и через несколько дней подал заявку, и ему было дано разрешение на обыск архива. Реавис обыскал пучки в течение нескольких дней без успеха, архивариус, которому поручили помочь ему поверить в документы, которые он искал, не существовало. Затем Реавис попросил доступ к делу 77, ящику 3, Легаджо (Файл) 31. Помощник архивариуса был удивлен, увидев документ, которого он ранее никогда не видел в пакете. Об этом инциденте сообщил главному архивариусу, который приказал внимательно следить за Ревисом, и что все записи будут тщательно пронумерованы, прежде чем ему разрешили изучить их в будущем.

Когда Рейвис позже вернулся в архив, были приняты предписанные меры. В конце одного дня Реавис обнаружил документ в пакете, который он искал, и попросил его сертифицированную копию. Документ был в конверте, а бумага сложена. Никакие другие документы в пакете не были сложены, и документ, который обнаружил, не было пронумеровано, поскольку были другие страницы в пакете. Основываясь на этих доказательствах и показаниях других клерков в архиве, что заданный документ изначально не был частью пакета, для Reavis был выдан ордер на арест. Реавис, однако, покинул Севилью до того, как мог быть произведен арест, и влиятельные друзья в Мадриде подавили какое -либо дальнейшее расследование.

В то время как Mallet-Prevost была в архивах в Испании, Рейнольдс отправился в Калифорнию, чтобы провести фоновые расследования в отношении свидетелей, которые обнаружили Реавис. Во время этого процесса Рейнольдс подошел адвокат Сан -Франциско Уильям В. Аллен. Аллен сообщил следователю: «У меня есть первоначальный контракт, заключенный в Реавис и его жене и между его женой, и свидетель, в котором свидетель должен получить плату за непредвиденные обстоятельства в пятьдесят тысяч долларов, если он свидетельствует о определенном заявлении, подготовленном Reavis». Позже Аллен рассказал, как Реавис дал Мигелю Ноу информацию о Доне Хосе Масо, его предполагаемом близком другом, чтобы он посвятил себя памяти. В рамках соглашения NOE ожидал, что другие лица, желающие запомнить и свидетельствовать о других событиях.

6 сентября 1894 года правительство попросило, чтобы судья был поручено принять показания. Несмотря на протесты со стороны адвоката Ревиса, был назначен судья Томас С. Фуллер . Свидетельство было получено в Гвадалахаре в период с 16 по 26 октября 1894 года. Несмотря на то, что он был проинформирован о разбирательстве, никто, представляющий Ревис, не посещал разбирательство. Наиболее вероятным объяснением этого является то, что Реавис больше не мог платить своим адвокатам. Свидетельство было сосредоточено 20 декабря 1748 года, Сидула рекомендовал наместнику получить грант Перальта. Когда его спросили об этом документе, архивариус Эмитиро Роблс Джайлс показал: «Я искал все те архивы, в которых следует найти такую ​​Cedula , и я не нахожу его; я обнаружил, однако, запись для этого; я обнаружил в Протокол нотоки Diego de la Sierra y Dealñas определенные документы по отношению к вопросу, которые, как известно, не являются подлинными ».

5 января 1895 года судья Уилбур Ф. Стоун покинул Нью -Йорк, чтобы взять доказательства в Испании. Из -за задержек в получении сотрудничества с правительством Испании этот процесс не был завершен до 3 марта 1895 года. После его возвращения дата судебного разбирательства была назначена на 30 мая 1895 года. Поскольку подробности доказательств правительства стали известны, адвокаты, представляющие Ревис, начали уходить из дела. Адвокат Фил Б. Томпсон уведомил суд по частной земле о своем выходе в письмо. Джеймс Бродхед не смог продолжать представлять Ревиса из -за его назначения в качестве министра в Швейцарию . В то же время, деньги Реависа закончились, и к тому времени, когда начался процесс, он был лишен.

Гражданский иск

Судебный процесс по гражданскому иску Реависа начался в понедельник 3 июня 1895 года, в 10:00. Поскольку ни Реавис, ни кто -либо, представляющий его, не присутствовали, суд отложено до 14:00, прежде чем начать без его присутствия. Первое предложение было от адвоката, представляющего группу из 106 человек, связанных с Мигелем Перальтой из Викенбурга, штат Аризона . Эти реальные члены семьи Перальта слышали об этом деле и надеялись на часть любого урегулирования. В своем заявлении в суд адвокат сообщил суду, что:

Правительственный прокурор ... вчера днем ​​положил в мои руки напечатанные доказательства ... и, на мой взгляд, казалось, что этот грант, на который полагается Ревис, мне кажется, из бегемого обследования ... что это Изготовление, и, как таковое, если таковое оказывается ... Я хочу, чтобы это отчетливо понято судом и правительственным адвокатом, что мы не имели к этому никакого отношения. Мы моем руки от всего этого.

Презентация правительственного дела началась всерьез во вторник утром, Реавис и его адвокат все еще не присутствовали. Сначала на стенде была Mallet-Prevost, который дал показания о языковых и грамматических проблемах, присутствующих в некоторых документах Peralta. В качестве примера проблемы он определил один документ, содержащий слово Tanacion , слово, не на испанском языке . Другим примером было слово «descbudo» , неправильное прошлое время глагола , используемое вместо правильного описания .

FA Forged Peralta Grant Document: Полная страница была вставлена ​​в Cedula .

Типтон, эксперт по анализу документов правительства, затем занял позицию, чтобы обсудить Cedula 1748 года . Его осмотр показал, что, хотя лист ограждения казался подлинным, единственное упоминание о доне Мигеле де Пералте было расположено на листе пожелтевшей бумаги, наклеенной к бумаге. Он объявил, что пять листов бумаги, содержащихся внутри обложки, являются подделками из -за того, что их стиль письма не соответствует почерке, используемому в то время, а уплотнения приклеены к бумаге, а не впечатляли металлическим уплотнением, как это было на заказ во время документа.

После этого Типтон продолжил проблемы с другими оригинальными документами, которые были расположены во время обыска архивов Гвадалахара. Одна группа статей была расположена в наборе документов, связанных с работой, проделанной нотариусом Диего де ла Сьерра в период с 1697 по 1698 год; Перальта были вставлены между двумя страницами связанного тома, пронумерованного 178 и 179, соответственно, напечатаны на бумаге, которая была короче и более узкой, чем на других страницах книги, показали доказательства сложенности в отличие от других страниц и были приклеены на месте вместо того, чтобы быть связанным, как и остальная часть тома.

Среда началась с того, что Mallet-Prevost дал показания о его выводах во время его поездки в Испанию. Он начал с воли Мигеля де Пералты, где единственные упоминания названия произошли из -за стирания. Кроме того, завещание указывало на то, что она была зафиксирована в реестре ипотечных кредитов, том 23, стр. 2, Leaf 216, в разделе 122. Экспертиза этой части реестра обнаружил не связанный документ. Типтон и Maller-Provest продолжали исследовать другие документы и показания до того момента в тот же день. В то время телеграф прибыл из Ревиса, просящего продолжение до 10 июня 1895 года. Запрос был выполнен.

Реавис впервые появился в суде в понедельник 10 июня 1895 года. Его первым актом было просить продолжения, чтобы он мог найти новое юридическое представительство. Когда это движение встретило сопротивление, Реавис перешел к увольнению . Ревис, наконец, получил однодневное продолжение, чтобы он мог подготовиться к представлению себя.

Судебная сессия во вторник началась с того, что Реавис занял позицию. Начиная с отчета о своей ранней карьере, он описал свою встречу доктора Уиллинга и его поездку в Прескотт, чтобы получить документы Перальта. Во время показаний Реавис перечислил имена многих влиятельных юридических и деловых деятелей, с которыми он связал. При перекрестном допросе Рейнольдса, Реавис использовал тактику предоставления чрезмерных и неактуальных деталей в своих ответах. Позже в тот же день, Ревис был допрошен о его открытии документов в книгах Сан -Ксавье, о его поездке 1883 года в архив в Мексике и его поездке в Испанию.

Утренняя сессия в среду началась с того, что Реавис был допрошен о его брачном контракте с его женой, обратился к подробностям о его открытии «невиденного памятника», и за ним последовали вопросы о его финансовых сделках с южной части Тихоокеанской железной дороги и шахты серебряного короля. Когда его спросили о границах гранта, Реавис показал, что он нашел копию карты в архивах Мехико, но архивариус отказался сделать его копией, так как карта была окружена документами, которые, как считалось, архивариус считал из сомнительный характер. Чтобы объяснить отсутствие документов из Мехико, Реавис заявил, что архивы инквизиции были запечатаны, и никому не было допущено. Во второй половине дня допросы обратились к обнаружению Ревиса о крещении и захоронениях в Сан -Бернардино. Затем субъект обратился к показаниям Альфреда Шервуда 1887 года, касающегося благородного рождения Софии.

Во время этой линии допроса появилось очевидное противоречие, когда Ривис знал о Мигеле Но и других, знал о ранней жизни София еще в 1885 году, но он не искал ни одного из этих людей до 1892 года. Утром 13 июня Реавис был вынужден признать, что он сомневался в некоторых документах в его подаче в 1883 году, были подлинными, но он все еще подал их по совету адвоката, в то время как его жена была настоящим наследником. В то же время он признал, что в то время он не рассказал своим адвокатам о своем браке.

В четверг днем ​​отец П.Дж. Стокман, ректор Церкви Сан -Бернардино, показал записи о крещении миссис Ревис и ее брата -близнеца и смерти мальчика и его матери были подделаны. Во время поездки вдали от прихода Стокман оставил молодого и неопытного священника, отца Джозефа О'Рейли, отвечающего за церковь. Молодой священник был убежден, чтобы одолжить регистры родов и смерти, чтобы Revis, но не смог сообщить Ривису, что церковь сохранила отдельный индекс, который был организован по фамилии и обновляется ежегодно.

Во время показаний отца Стокмана он указал на различия в чернилах между страницами, связанными с миссис Реавис и остальной частью книги. В индексе не упоминалось о Донье Софии Лоре или ее сыне, без каких -либо доказательств их могил на кладбище прихода. За этим показанием последовал отец О'Рейли, который определил Ревиса как человека, которого он дал владение записными книгами в течение периода между двумя неделями до месяца. Следуя показаниям священника, судебное разбирательство вернулось к проверке документальных доказательств. Reavis была предоставлена ​​просьба о том, чтобы оправдать суд на этом этапе судебного разбирательства.

Свидетельство в пятницу началось с того, что Типтон изучил генеалогический документ для семейства Пералты из завещания первого барона. Его показания показали, что первое и последнее листья документа являются подлинными документами из указанного периода, но что между ними были подделки. 1742 г. назначение Ancista, V [Ante] " линия была этой Эта маркером и нотой линии. Дальнейшее расследование документа Типтона показало, что документ изначально объявил о назначении Педро Себриана, 5 -го графа Фуэнклары в качестве вице -короля Новой Испании. Другие доказательства показали, что имя Перальта никогда не появлялось в списках членов военного ордена Монтеса или Рыцарей Золотого флиса. Остальная часть дня была взята Королевским Джонсоном, который дал показания на шаги, которые он предпринял во время расследования претензии Перальта и того, как он пришел к своим выводам. Руфус С. Хопкинс дал показания в субботу утром о своей участии в расследовании претензии Перальта. Во время экзамена он признался, что имел ограниченное знание испанского языка и должен делать образованные догадки относительно истинного значения документа во время его переводов на английский.

После того, как он отправился на выходные, судебное разбирательство возобновилось в понедельник, 17 июня. Местные газеты сообщили, что миссис Реавис прибыла из Денвера в пятницу днем, а зал суда был заполнен зрителями, желающими увидеть третью баронессу. Заняв стенд, она рассказала о своих детских воспоминаниях, а затем подтвердила утверждение своего мужа о том, что архивариус в Севилье потребовал взятки, прежде чем разрешить документы, связанные с грантом Перальта. Однако она не смогла предоставить какие -либо подробности о документах по претензии. На протяжении всего процесса миссис Реавис утверждала, что она была внучкой второго барона, несмотря на интенсивные вопросы о его существовании. Показания в понедельник закончились тем, что епископ Салпоинте заявил, что он был знаком с книгой «Сан -Ксавье» из своих исторических исследований, и документы, связанные с Мигелем де Пералтой в книге «Запись», не присутствовали до того, как книга была отправлена ​​в Филадельфию для столетней экспозиции .

Последний день показаний наступил 18 июня. В попытке поддержать его дело, Реавис попытался показать, что портрет Дона Мигеля Немецио де Перальта де Ла Кордоба имеет сильное сходство со своими близнецами. Другие портреты, фотографии и документы были представлены в попытке доказать существование Дона Мигеля и его семьи. Заключительные аргументы были представлены на следующий день. Правительство отказалось от права на заключительное заявление, чувствуя, что представленные доказательства были достаточно сильными, чтобы доказать свое дело. Реавис использовал возможность ввести счет в 52 возражений.

Суд частной земли претензии представил свои выводы 28 июня 1895 года. Решение отклонило иск, установив, что «требование является полностью вымышленным и мошенническим» и сочтел различные документы Перальта, и «тайно введено» в различные архивы и записные книги, где они были обнаружены.

Уголовное процесс

Некоторые сотрудники Reavis не верили в вывод суда. Доктор из Шервуда, который возглавил попытку колонизировать грант, сказал журналистам: «Невозможно, чтобы любой человек мог создать все подписи в этом случае. Реавис должен был создать более 200 испанских документов и подписей. Ни один человек мог бы сделать это. Несмотря на эту поддержку, Реавис был арестован и обвинен в обвинительном заключении в 42 счета, в том, что он представлял ложные документы в суд частной земли и заговор с целью обмана правительства Соединенных Штатов.

Reavis, находясь в тюрьме в Санта -Фе, около 1895 года

Реавис не признал себя виновным и попросил освободить под залог . Суд поднес залог и позволил ему отправить телеграммы в его предыдущие деловые партнеры, которые с просьбой помощи. Никто не был найден готовым опубликовать залог в 500 долларов США. Реавис провел примерно год в тюрьме в ожидании суда. В течение этого времени в его апелляции гражданского постановления было отказано, и его жена переехала в Денвер. В течение этого времени Рейнольдс отправился в Калифорнию, чтобы расследовать свидетелей, которые дали показания за Ревис. Находясь там, он обнаружил, что дата надгробной плиты Джона Тредвея показала 21 ноября 1861 года, за шесть месяцев до рождения миссис Реавис.

Уголовное судебное разбирательство началось 27 июня 1896 года. Исследование было в основном повторной записью доказательств, представленных в ходе гражданского процесса. Столкнувшись с доказательствами правительства, Хосе Рамон Валенсия и Андрес Сандовал признались в лжесвидетельстве и дали показания против Ревиса. Во время своих показаний Валенсия заявил, что Мигель Ноэ дал ему набор фактов, и он должен был дать показания на эти факты в обмен на 20 000 долларов США после подтверждения претензии. Ноэ уехал в Мексику после решения суда земель и не ожидается, что вернется. Реавис был признан виновным 30 июня 1896 года. 17 июля 1896 года он был приговорен к двум годам и штраф в размере 5000 долларов США. Услышав вердикт, Реавис сказал своему адвокату, что он был уверен, что вердикт будет отменен Верховным судом.

Позже жизнь

Реавис был заключен в тюрьму с 18 июля 1896 года по 18 апреля 1898 года, получив трехмесячное сокращение приговора за хорошее поведение. К моменту выхода София жила в Денвере с детьми пары и работала в качестве Milliner . После его освобождения Реавис посетил Сан -Франциско, Нью -Йорк и Вашингтон, округ Колумбия, чтобы найти новых инвесторов для финансирования своих планов развития для Аризоны. Вместо реакции, которую он ранее получал, люди слушали вежливо, но больше не воспринимали его всерьез. Неудачный в поиске каких -либо инвесторов, Реавис некоторое время переехал в Денвер, чтобы жить со своей женой и сыновьями. Он также бродил с места, чтобы пропагандировать свое видение крупномасштабной системы орошения в Аризоне. «Группа капиталистов», которую, как он надеялся, финансирует эту мечту, никогда не осуществлялась.

В 1900 году Реавис начал журнал Peralta Revis Real Life Illustrated , в котором он обещал предоставить полную историю мошенничества Перальта. Журнал сложился после одного выпуска. В том же году он написал мемуары, которые были опубликованы в нескольких частях Сан -Франциско по вызову под названием «Признания барона Аризоны».

В июне 1902 года жена Реависа подала на развод на основании незаправления. После развода мало было слышно от Reavis. К 1913 году он жил в бедном доме в Лос -Анджелесе. Реавис умер в Денвере 20 ноября 1914 года и был похоронен в могиле. София умерла 5 апреля 1934 года. Ее некролог в новостях Рокки Маунтин не упоминал о гранте Перальта.

После того, как он выпал из общественного взгляда, Реавис стал предметом множества журнальных статей. Он даже был показан в официальной турнине. Среди рассказов, изготовленных о бароне Аризоны этими источниками, было то, что Реавис использовал бумагу с водяным знаком из Висконсина бумажной мельницы , которая не существовала до 1870 -х или 80 -х годов. Такие сказки скидка на умение, используемое Reavis в производстве его подделок, и уровень проверки, который они получили до того, как были обнаружены ошибки.

Эксплойты Reavis были драматизированы и выдуманные в кино и по телевидению. Мошенническая претензия на землю, аналогичную той, созданной Reavis, использовался в качестве сюжетного устройства в фильме 1939 года «Ночные гонщики» . Жизнь Ревиса послужила основой для барона Аризоны , фильма 1950 года, в котором Винсент Прайс сыграл главную роль. В течение длительных сериалов Death Valley Days , в которых рассказывалось о известных инцидентах из истории Старого Запада, транслировали две отдельные драматизации Аризонской схемы гранта. В эпизоде ​​1956 года «Барон Аризоны» снялся Бритт Ломонд в роли Джеймса Ревиса. В эпизоде ​​1968 года «Куски головоломки» Реавис изобразил ветеран -киноактер Роберт Тейлор , который в то время был также ведущим «Дни Смерти Долины».

Особняк, который Реавис построил в Аризоле, был заново открыт Службой национальных парков в 1953 году после многих лет использования в качестве сарая местным фермером. Оценка в апреле 1963 года Службой парков, определившая восстановление здания, была финансово невозможной.

Сноски

Несколько родственников Джеймса Ревиса живут в Лексингтоне и в Канзас -Сити Миссури.

Библиография

• Андерсон, Джордж Б. (1907). История Нью -Мексико: ее ресурсы и люди . Тол. 1. Лос -Анджелес: Pacific States Publishing Co. OCLC   1692911 .
• Cookridge, EH (1972) [© 1967]. Барон Аризоны . Нью -Йорк: Ballantine Books. OCLC   32333347 .
• Пауэлл, Дональд М. (лето 1959). «Барон Аризоны» Самостоятельный: Письмо своему адвокату ». Аризона и запад . 1 (2): 161–73.
• Пауэлл, Дональд М. (1960). Грант Перальта; Джеймс Аддисон Реавис и барония Аризоны . Норман: Университет Оклахома Пресс. OCLC   1533625 .
• Вагонер, Джей Дж. (1970). Территория Аризоны 1863–1912 гг.: Политическая история . Тусон: Университет Аризоны Пресс. ISBN  0-8165-0176-9 .

Внешние ссылки

• Джонсон, Королевский А. (1890). Неблагоприятный отчет Генерального геодезиста Аризоны, Королевский А. Джонсон, по предполагаемому гранту Перальта: полное разоблачение его мошеннического характера . , из интернет -архива
• Типтон, Уилл М. (февраль 1898 г.). «Принц самозванцев» . Земля солнечного света . 8 (3): 106–18. (Часть I)
• Типтон, Уилл М. (март 1898 г.). «Принц самозванцев» . Земля солнечного света . 8 (4): 161–70. (Часть II)