Британские ядерные испытания и снижение

Место для атомного испытания Maralinga в Южной Австралии
Недалеко от Маралинга в Австралии
Карта, показывающая сайты ядерных испытаний в Австралии
Координаты	30 ° 10 ′ с 131 ° 37′E
Тип	Ядерный диапазон испытаний
Информация о сайте
Оператор	Великобритания
Status	Inactive
Site history
In use	1955–1963
Test information
Nuclear tests	7
Remediation	Completed in 2000

В период с 1956 по 1963 год Соединенное Королевство провело семь ядерных испытаний на участке Маралинги в Южной Австралии , часть запрещенной области Вумеры примерно в 800 километрах (500 миль) к северо -западу от Аделаиды . Были проведены две основные серии испытаний: операция «Буффало» в 1956 году и операция «Рога» в следующем году. Приблизительные доходности оружия варьировались от 1 до 27 килотонов TNT (от 4 до 100 TJ ). Сайт Maralinga также использовался для незначительных испытаний, испытаний компонентов ядерного оружия, не связанных с ядерными взрывами. Тесты под кодовым названием «котята» были испытаниями нейтронных инициаторов ; «Крысы» и «Тимс» измеряли, как расщепляемое ядро ​​ядерного оружия сжималось высокой взрывной ударной волной; и «Vixens» исследовали влияние пожарного или неядерного взрыва на атомное оружие. Незначительные испытания, насчитывающие около 550, в конечном итоге привели к гораздо большему количеству загрязнения, чем основные тесты.

Операция Буффало состояла из четырех тестов; Одно дерево (12,9 килотонов TNT (54 TJ)) и отключение (10,8 килотонов TNT (45 TJ)) были взорваны на башнях, Марку (1,4 килотона TNT (5,9 TJ)) на уровне земли и воздушные здания (2,9 килотона TNT (12 TJ)) был выпущен королевским ВВС (RAF) Vickers Valiant Bomber с высоты 11 000 метры (35 000 футов). Это была первая капля британского ядерного оружия с самолета. Операция «Рога» в 1957 году проверила новое, легкое ядерное оружие. Три теста были проведены в этой серии: Tadje (0,93 килотона TNT (3,9 TJ)), Biak (5,67 килотонов TNT (23,7 TJ)) и Таранак (26,6 килотона TNT (111 TJ)). Первые два были проведены из башен, а последний был подвешен с воздушных шаров. Тадье использовал кобальтовые гранулы в качестве трассера для определения урожайности, что приводит к слухам, что в Британия развивается кобальтовая бомба .

The site was left contaminated with radioactive waste, and an initial cleanup was attempted in 1967. The McClelland Royal Commission, an examination of the effects of the minor trials and major tests, delivered its report in 1985, and found that significant radiation hazards still existed at many of the Maralinga sites. It recommended another cleanup, which was completed in 2000 at a cost of AUD $108 million (equivalent to $192 million in 2022). Debate continued over the safety of the site and the long-term health effects on the traditional Aboriginal custodians of the land and former personnel. In 1994, the Australian Government paid compensation amounting to $13.5 million (equivalent to $26.6 million in 2022) to the traditional owners, the Maralinga Tjarutja people. The last part of the land remaining in the Woomera Prohibited Area was returned to free access in 2014.

By the late 1970s there was a marked change in how the Australian media covered the British nuclear tests. Some journalists investigated the subject and political scrutiny became more intense. Journalist Brian Toohey ran a series of stories in the Australian Financial Review in October 1978, based in part on a leaked Cabinet submission. In June 1993, New Scientist journalist Ian Anderson wrote an article titled "Britain's dirty deeds at Maralinga" and several related articles. In 2007, Maralinga: Australia's Nuclear Waste Cover-up by Alan Parkinson documented the unsuccessful clean-up at Maralinga. Popular songs about the Maralinga story have been written by Paul Kelly and Midnight Oil.

Background

During the early part of the Second World War, Britain had a nuclear weapons project, code-named Tube Alloys, which the 1943 Quebec Agreement merged with the American Manhattan Project to create a combined American, British, and Canadian project. The British Government expected that the United States would continue to share nuclear technology, which it regarded as a joint discovery, after the war, but the US Atomic Energy Act of 1946 (McMahon Act) ended technical co-operation. Fearing a resurgence of United States isolationism, and Britain losing its great power status, the British Government restarted its own development effort, under the cover name "High Explosive Research".

The United Kingdom Minister of Defence, Duncan Sandys (centre) meets with Howard Beale (right), the Australian Minister for Supply in August 1957.

In the 1950s Britain was still Australia's largest trading partner, although it was overtaken by Japan and the United States by the 1960s. Britain and Australia still had strong cultural ties, and Robert Menzies, the Prime Minister of Australia from 1949 to 1966, was strongly pro-British. Most Australians were of British descent, and Britain was still the largest source of immigrants to Australia, mainly because British ex-servicemen and their families qualified for free passage, and other British migrants received subsidised passage on ships from the UK to Australia. Australian and British troops fought together in the Korean War from 1950 to 1953 and the Malayan Emergency that went from 1948 to 1960. Australia still maintained close defence ties with Britain through the Australia New Zealand and Malaya (ANZAM) area, which was created in 1948. Australian war plans of this era continued to be integrated with those of Britain, and involved reinforcing British forces in the Middle East and Far East.

The Australian Government had hopes of collaboration with Britain on both nuclear power and nuclear weapons, and was particularly interested in developing the former, as the country was then thought to have no oil and only limited supplies of coal. Plans for nuclear power were considered along with hydroelectricity as part of the post-war Snowy Mountains Scheme, but Australia was not a party to the 1948 Modus Vivendi, the nuclear agreement between the US and UK which superseded the wartime Quebec Agreement. This cut Australian scientists off from technical information to which they formerly had access. Britain would not share it with Australia for fear that it might jeopardise the far more important relationship with the United States, and the Americans were reluctant to do so after the Venona project revealed the extent of Soviet espionage activities in Australia. The creation of North Atlantic Treaty Organization (NATO) in 1949 excluded Australia from the Western Alliance.

On 3 October 1952 the United Kingdom tested its first nuclear weapon in Operation Hurricane in the Montebello Islands off the coast of Western Australia. A year later the first nuclear tests on the Australian mainland were carried out in Operation Totem at Emu Field in the Great Victoria Desert in South Australia, with a detonation on 15 October and a second two weeks later on 27 October. The Australian Minister for Supply, Howard Beale, stated in 1955 that "England has the know how; we have the open spaces, much technical skill and a great willingness to help the Motherland. Between us we should help to build the defences of the free world, and make historic advances in harnessing the forces of nature."

Maralinga site

Selection

Neither the Montebello Islands nor Emu Field were considered suitable as permanent test sites, although Montebello was used again in 1956 for Operation Mosaic. Montebello could be accessed only by sea, and Emu Field had problems with its water supply and dust storms. The British Government's preferred permanent test site remained the Nevada Test Site in the United States, but by 1953 it was no closer to securing access to it than it had been in 1950. When William Penney, the Chief Superintendent Armament Research, visited South Australia in October 1952, he gave the Australian Government a summary of the requirements of a permanent test site. In May 1953, the UK Chiefs of Staff Committee were advised that one was needed. They delegated the task of finding one to Air Marshal Sir Thomas Elmhirst, the chairman of the Totem Executive (Totex), which had been formed in the UK to coordinate the Operation Totem tests. He wrote to J. E. S. Stevens, the permanent secretary of the Australian Department of Supply, and the chairman of the Totem Panel that coordinated the Australian contribution to Operation Totem, and outlined the requirements of a permanent test site, which were:

• A 160 kilometres (100 mi) radius free of human habitation;
• Road and rail communications to a port;
• A nearby airport;
• A tolerable climate for staff and visitors;
• Low rainfall;
• Predictable weather conditions;
• Winds that would carry the fallout safely away from inhabited areas; and
• Reasonably flat terrain;
• Isolation for security.

Elmhirst suggested that a site might be found in Groote Eylandt in the Gulf of Carpentaria or north of Emu Field, where it could be connected by road and rail to Oodnadatta, and where water could more easily be found than at Emu Field. Stevens rated both as unsuitable; Groote Eylandt was wooded and rocky, with a pronounced rainy season, no port facilities, and a long way from the nearest major settlements of Darwin and Cairns; while the area north of Emu Field had scarce water, few roads and was on the axis of the Long Range Weapons Establishment (LRWE), which meant that there would be a competing claim on the use of the area. Group Captain George Pither conducted an aerial survey of the area north of the Trans-Australian Railway between Ooldea and Cook, South Australia. This was followed by a ground reconnaissance in four land rovers and two four-wheel drive trucks by Pither, Wing Commander Kevin Connolly, Frank Beavis (an expert in soil chemistry), Len Beadell and the two truck drivers. An area was found north of Ooldea, and a temporary airstrip was created in two days by land rovers dragging a length of railway line to level it, where Penney, Flight Lieutenant Charles Taplin and Chief Scientist Alan Butement landed in a Bristol Freighter on 17 October 1953, two days after the Totem 1 test at Emu Field.

Emu-Ooldea-Tietkens Well reconnaissance

The site, initially known as X.300, was nowhere near as good as the Nevada Test Site, with its excellent communications, but was considered acceptable. It was flat and dry, but not affected by dust storms like Emu Field, and the geologists were confident that the desired 2.5 million imperial gallons (10 megalitres) per annum could be obtained by boring. Rainwater tanks were recommended, and it was estimated that if bore water could not be obtained, a water pipeline could be laid to bring water from Port Augusta. This was estimated to cost AU £53,000 to construct and AU £50,000 per annum to operate. On 25 November, Butement officially named the X.300 site "Maralinga" in a meeting at the Department of Supply. This was an Aboriginal word meaning "thunder", but not in the Western Desert language of the local people; it came from Garik, an extinct language originally spoken around Port Essington in the Northern Territory.

On 2 August 1954, the High Commissioner of the United Kingdom to Australia lodged a formal request for a permanent proving ground for multiple series of nuclear tests expected to be conducted over the course of the next decade and a preliminary agreement between the Australian and British Governments was reached on 26 August. A mission consisting of six officials and scientists headed by J. M. Wilson, the under-secretary of the UK Ministry of Supply (MoS) visited Australia in December to evaluate the Maralinga site, and reported that it was excellent. The new site was officially announced by Beale on 4 April 1955, and the Australian Cabinet gave its assent on 4 May. A formal Memorandum of Arrangements for use of Maralinga was signed on 7 March 1956. It specified that the site would be available for ten years; that no thermonuclear tests would be carried out; that the British Government would be liable for all claims of death or injury to people or damage to property as a result of the tests, except those to British Government personnel; that Australian concurrence would be required before any test could be carried out; and that the Australian authorities would be kept fully informed.

Maralinga was to be developed as a joint facility, co-funded by the British and Australian Governments. The range covered 52,000 square kilometres (20,000 sq mi), with a 260-square-kilometre (100 sq mi) test area. With savings arising from the relocation of buildings, stores and equipment from Emu Field taken into account, the cost of developing Maralinga as a permanent site was estimated to cost AU £1.9 million, compared with AU £3.6 million for Emu Field. The British Government welcomed Australian financial assistance, and Australian participation avoided the embarrassment that would have come from building a UK base on Australian soil. On the other hand, it was recognised that Australian participation would likely mean that the Australians would demand access to even more information than in Operation Totem. This had implications for Britain's relationship with the United States. Sharing information with the Australians would make it harder to secure Britain's ultimate goal, of restoring the wartime nuclear Special Relationship with the United States, and gaining access to information pertaining to the design and manufacture of US nuclear weapons.

Development

Cutting a temporary access road from Watson to Tietkens Well

A railhead and a quarry were established at Watson, about 40 km (25 mi) west of Ooldea, and Beadell's bush track from Watson to Emu became the main line of communications for the project. It ran north to the edge of the Nullarbor Plain, then over sand hills and the Leisler Range, a mallee, spinifex and quandong covered escarpment, rising to an altitude of 300 metres (1,000 ft). Range headquarters, known as The Village, and an airstrip with a 2,000-metre (6,500 ft) runway were built near the 42-kilometre (26 mi) peg. The track continued north over scrub-cover sand hills to the Teitkins Plain. There at a point that came to be known as Roadside, a control point was established for entry to the forward area where bombs were detonated.

The UK MoS engaged a firm of British engineering consultants, Sir Alexander Gibb & Partners, to design the test facilities and supervise their construction. The work was carried out by the Kwinana Construction Group (KCG) under a cost-plus contract. It had just finished the construction of an oil refinery near Fremantle, and it was hoped that it could move on to the new venture immediately, but the delay in obtaining Cabinet's approval meant that work could not start until mid-1955, by which time most of its work force had dispersed. The need to create a new work force caused a cascading series of delays. Assembling a labour force of 1,000 from scratch in such a remote location proved difficult, even when KCG was offering wages as high as AU £40 a week (equivalent to AUD$3,182 in 2022).

The Australian Government elected to create a tri-service task force to construct the test installations. The Australian Army's Engineer in Chief, Brigadier Ronald McNicoll designated Major Owen Magee, the Commander, Royal Australian Engineers, Western Command, to lead this task force. He joined a party headed by Lieutenant Colonel John Blomfield, the MoS Atomic Weapons representative in Australia, on a site inspection, and then flew to the Atomic Weapons Research Establishment (AWRE) at Aldermaston in the UK in a Royal Air Force (RAF) Handley Page Hastings to review the plans. These were still incomplete, but it gave Magee sufficient information to prepare estimates of the labour and equipment that would be required. The job involved the erection of towers, siting of instrument mounts, grading of 310 km (190 mi) of tracks, laying control cables and power lines, and construction of bunkers and other facilities dispersed over an area of 210 km² (80 sq mi) but sited to within an accuracy of 30 cm (1 ft). The work force could not be fully assembled before 1 March 1956, but the facilities had to be ready for use by the end of July. Magee provided Bloomfield with a list of required stores and equipment. These ranged from timber and nails to drafting gear and two 10-centimetre (4 in) wagon drills.

Maralinga Committee visits the site. Butement is third from the left.

The task force, which began assembling in February 1956, included a section from the Royal Australian Survey Corps, a troop of the 7th Field Squadron, detachments from the Royal Australian Navy (RAN) and Royal Australian Air Force (RAAF), and a civilian from the Department of Works and Housing. Their first task was establishing their own camp, with tents, showers and toilets. A team from the South Australian Department of Mines sank a series of 90-to-350-metre (300 to 1,150 ft) bores to provide water. Like that at Emu Field, the bore water was brackish. Two Army skid-mounted 11-kilolitre-per-day (3,000 US gal/d) Cleaver-Brooks thermocompression distillation units provided water for drinking and cooking. Work on the facilities themselves got off to a slow start, as KCG was running behind schedule, and unable to release promised earthmoving plant. Some graders were used by day by KCG and by night by the task force. A call to Blomfield resulted in a grader being shipped from Adelaide to Watson two days later. The arrival of a 23-man detachment of the Radiation Detection Unit of the Corps of Royal Canadian Engineers was expedited so they arrived in June, and were able to pitch in with the construction effort. In July, supplies coming from the UK were delayed by industrial action at the port of Adelaide.

The work involved laying, testing and burying some 310 kilometres (190 mi) of control cable. Each 490-metre (1,600 ft) spool of cable weighed about 1 tonne (1 long ton), so where possible they were pre-positioned. The trenches were dug by a cable plough towed by a Caterpillar D8 tractor. In some cases the limestone was too hard for the plough and the cable was buried by using a grader to cover the cable to the required depth. A similar procedure was followed for laying 2,400 metres (8,000 ft) of power cable. Some 1,300 scaffold frames were erected for mounting instrumentation, held in place by 33,000 anchor pipes. Bunkers ranging in size up to 45 cubic metres (1,600 cu ft) were excavated with explosives and a 10-kilolitre-per-minute (350 cu ft/min) compressor mounted on a four-wheel drive 3-ton Bedford truck connected to the jackhammer part of the 4-inch wagon drill. Explosives were in the form of 2.3-kilogram (5 lb) tubes of plastic explosive left over from a Bureau of Mineral Resources seismic survey of the area. The bunker work proceeded so well that the task force was able to assist KCG with its pit excavation work. Some instrument bunkers contained 3-metre (10 ft) steel cubes. Getting them into the holes was tricky because they weighed 30 long tons (30 t), and the largest available crane was a 25-long-ton (25 t) Coles crane. They were manoeuvred into place with the assistance of a TD 24 bulldozer. The Coles crane was also used to erect the two 30-metre (100 ft) shot towers. Concrete was made in situ, using local quarry dust, limestone and bore water. The Canadians erected metal sheds of a commercial design, which were used to assess blast damage. A tented camp was built for observers at the 11-mile (18 km) post by the 23rd Construction Squadron.

Giles Weather Station in 1955. The 44-gallon drums hold bore water.

Pressed for time, Magee became involved in a series of disputes with the Woomera Range commander, who tried to divert his sappers onto other tasks. In June, the range commander ordered the surveyors to return to Adelaide, which would have brought the work at Maralinga to a halt. Magee went over his head and appealed to the commander of Central Command, Major General Arthur Wilson, who flew up from Adelaide and sacked the range commander. Impressed by what he saw at Maralinga, Wilson arranged for the task force to receive a special Maralinga allowance of 16 Australian shillings per day (equivalent to AUD$64 in 2022), and additional leave of two days per month. The British Government added a generous meal allowance of GBP £1 (equivalent to AUD$127 in 2022) per day, resulting in a diet of steak, ham, turkey, oysters and crayfish. In June, Beale flew in two planeloads of journalists, including Chapman Pincher and Hugh Buggy for a press conference. The task force completed all its work on 29 July, two days ahead of schedule, although KCG still had a few remaining tasks.

By 1959, the Maralinga village would have accommodation for 750 people, with catering facilities that could cope with up to 1,600. There were laboratories and workshops, shops, a hospital, church, power station, post office, bank, library, cinema and swimming pool. There were also playing areas for tennis, Australian football, cricket and golf.

Atomic Weapons Tests Safety Committee

Leslie Martin, the scientific adviser at the Department of Defence, could see no issues with the proposed tests, but recommended that in view of the prospect of tests being conducted at Maralinga on a regular basis, and rising concern worldwide over radioactive fallout from nuclear tests, that a permanent body be established to certify the safety of the tests. This was accepted, and the acting secretary of the Department of the Prime Minister and Cabinet, Frederick Chilton, put forward the names of five scientists: Butement; Martin; Ernest Titterton from the Australian National University in Canberra; Philip Baxter from the Australian Atomic Energy Commission; and Cecil Eddy from the Commonwealth X-ray and Radium Laboratory. Butement, Martin and Titterton had already been observers at the Operation Mosaic and Operation Totem tests. The Department of Defence favoured a committee of three, but Menzies felt that such a small committee would not command sufficient public confidence, and accepted all five. A notable omission was the lack of a meteorologist, and Leonard Dwyer, the director of the Bureau of Meteorology was later added. The Atomic Weapons Tests Safety Committee (AWTSC) was officially formed on 21 July 1955.

Aboriginal affairs

Menzies told parliament that "no conceivable injury to life, men or property could emerge from the tests". The Maralinga site was inhabited by the Pitjantjatjara and Yankunytjatjara Aboriginal people, for whom it had a great spiritual significance. They lived through hunting and gathering activities, and moved over long distances between permanent and semi-permanent locations in groups of about 25, but coming together for special occasions. The construction of the Trans-Australian Railway in 1917 had disrupted their traditional patterns of movement. Walter MacDougall had been appointed the Native Patrol Officer at Woomera on 4 November 1947, with responsibility for ensuring that Aboriginal people were not harmed by the LRWE's rocket testing program. He was initially assigned to the Department of Works and Housing but was transferred to the Department of Supply in May 1949. As the range of the rockets increased, so too did the range of his patrols, from 576 kilometres (358 mi) in October 1949 to 3,486 kilometres (2,166 mi) in March and April 1952. MacDougall felt that his situation was not appreciated by his superiors, who did not supply him with a vehicle for his own use for three years.

MacDougall estimated that about 1,000 Aboriginal people lived in the Central Australian reserve, which extended to the border with Western Australia. He found them reluctant to reveal important details such as the location of water holes and sacred sites. His first concern was for their safety, and for that he needed to keep them away from the test site. For this he employed three strategies. The first was to remove the incentive to go there. An important lure was the availability of rations at Ooldea and surrounding missions, so he had them closed. The Ooldea mission was closed in June 1952, and the reserve was revoked in February 1954. The inhabitants were moved to a new settlement at Yalata, but many ritual objects had been concealed and left behind. They preferred the landscape of the desert, and many left Yalata to return to their traditional lands. A more successful tactic was to frighten them. The desert was said to be inhabited by wanampi, dangerous rainbow serpent spirits that lived in blowholes in the area. The noise of the nuclear tests was attributed to wanampi, as were the dangers of radiation. The decision to establish the Giles Weather Station in the Rawlinson Ranges was a complicating factor because it was outside MacDougall's jurisdiction, being just across the border in Western Australia, where the legal environment was different, and the Aboriginal people there had little contact with white people. Another patrol officer position was created, one with powers under the 1954 Western Australian Native Welfare Act, which was filled by a Sydney University graduate, Robert Macaulay.

Operation Buffalo

Buffalo
Buffalo R4/Breakaway nuclear test
Information
Country	United Kingdom
Test site	Maralinga Range, SA
Period	27 September – 22 October 1956
Number of tests	4
Test type	air drop, dry surface, tower
Max. yield	15 kilotons of TNT (63 TJ)
Test series chronology

Planning and purpose

Operation Buffalo was the first nuclear test series to be conducted at Maralinga, and the largest ever held in Australia. Planning for the series, initially codenamed Theta, began in mid-1954. It was initially scheduled for April and May 1956, but was pushed back to September and October, when meteorological conditions were most favourable. Ultimately all tests on the Australian mainland were conducted at this time of year. The 1954 plan for Operation Theta called for four tests, each with a different purpose.

The UK's first nuclear weapon, Blue Danube, was large and cumbersome, being 7.3 metres (24 ft) long and 1.5 metres (5 ft) wide, and weighed 4,500 kilograms (10,000 lb), so only the Royal Air Force (RAF) V-bombers could carry it. In November 1953, the RAF and Royal Navy issued an Operational Requirement, OR.1127, for a smaller, lighter weapon with similar yield that could be carried by tactical aircraft. A second requirement for a light-weight bomb arose with the British Government's decision in July 1954 to proceed with a British hydrogen bomb programme. Hydrogen bombs required an atomic bomb as a primary, and one was incorporated in the British hydrogen bomb design, known as Green Granite.

In response, Aldermaston developed a new warhead called Red Beard that was half the size of Blue Danube and weighed one-fifth as much, mainly through innovation in the pit design, principally the use of an "air lens". Instead of the core being immediately inside the tamper, there was an air gap between them, with the core suspended on thin wires. This allowed the tamper to gain more momentum before striking the core. The concept had been developed by the Manhattan Project in 1945 and 1946, and permitted a reduction in both the size of the core and the amount of explosives required to compress it.

The first test on the agenda was therefore of the new Red Beard design. OR.1127 also specified a requirement for the device to have variable yields, which Aldermaston attempted to achieve through the addition of small amounts of thermonuclear material, a process known as "boosting". A 91-metre (300 ft) tower was built at Maralinga for a boosted weapon test in case sufficient lithium deuteride could not be produced in time for the Operation Mosaic G2 test. In the event, it was available, and G2 went ahead as scheduled. Various tests of the effects of nuclear weapons were considered, but only one thought to be worth the effort was a test of a ground burst. These were known to produce more fallout and less effect than air bursts, and had therefore been avoided by the Americans, but such a test might produce useful information that the UK might trade with them. A ground test was therefore included in the schedule. A fourth test was an operational test. While the physics package of Blue Danube had been tested, there had been no test of the device in its operational form, so one was included in the Operation Buffalo program.

The interdepartmental Atomic Trials Executive in London, chaired by Lieutenant General Sir Frederick Morgan, assumed responsibility for both Operation Mosaic and Operation Buffalo, sitting as the Mosaic Executive (Mosex) or Buffalo Executive (Buffalex) as appropriate. Sir William Penney was appointed scientific director for Operation Buffalo, with Roy Pilgrim, the head of Aldermaston's Trials Division, as his deputy. Group Captain Cecil (Ginger) Weir was appointed Task Force Commander. Planning was completed by June 1956. Except for the air drop, all tests were scheduled for 07:00 Central Standard Time. About 1,350 personnel would be present, including 200 scientists from Aldermaston and Harwell, 70 from other UK departments, 50 Canadians and 30 Australians. There would be 500 RAF and RAAF personnel, and 250 Australian Army servicemen to run the camp. Observers would include politicians, journalists, and six American officials, including Major General Leland S. Stranathan from the Armed Forces Special Weapons Project, Alvin C. Graves from the Los Alamos Scientific Laboratory, Frank H. Shelton from Sandia Laboratories and Brigadier General John G. Shinkle from the White Sands Missile Range.

Test 1: One Tree

A DC3 lands at the 43-mile (69 km) airstrip at Maralinga

The first test, codenamed One Tree, was a tower-mounted test of Red Beard, scheduled for 12 September. This was the main test to which the media were invited. Butement, Dwyer, Martin and Titterton from the AWTSC were present, and Beale arrived from Canberra with a delegation of 26 politicians, but weather conditions were unfavourable, and the test had to be postponed.

John L Stanier at Maralinga in protective clothing with a camera protected in a special plastic cover

The schedule was revised to allow for a morning (07:00) or evening (17:00) test, and after a few days of unfavourable weather it was rescheduled for 23 September. Once again the politicians arrived but returned disappointed. This put Penney under great pressure. On the one hand, if Maralinga was to be used for many years then riding roughshod over Australian concerns about safety at an early date was inadvisable; on the other, there was the urgent need to test Red Beard in time for the upcoming Operation Grapple, the test of a British hydrogen bomb. Whether Buffalo or Grapple was more important was the subject of debate in the UK between Willis Jackson, who argued for Buffalo, and Bill Cook, who argued for Grapple. Jackson's view prevailed; Grapple would be postponed if need be.

Australian journalists were critical of the cancellations. There were allegations that the delays had caused the deaths of cattle that had contracted Redwater fever while waiting for a ship that was delayed due to the tests, and there were concerns about the cost of delays, said to be up to AU £10,000 per postponement, and whether Maralinga was a suitable site after all. Finally, the test was carried out at 17:00 on 27 September without the politicians. Conditions were suitable but "by no means ideal". It would have been preferable if the wind had been more southerly, and there had been more wind shear above 4,600 metres (15,000 ft). The prevailing conditions meant that the fallout pattern would be long and narrow, and more concentrated over the nearest town in its path, which was Coober Pedy, 317 kilometres (197 mi) away.

Buffalo R1/One Tree nuclear test

Some observers were surprised that the detonation seemed to be silent; the sound wave arrived a few seconds later. The yield was estimated at 16 kilotons of TNT (67 TJ). The cloud rose to 11,400 metres (37,500 ft), much higher than expected. After about eight minutes, a Canberra bomber flew through the cloud to collect samples. Along with a secondary cloud that formed between 5,000 and 7,000 metres (16,500 and 23,000 ft), it drifted eastward. The main cloud crossed the east coast at about 11:00 on 28 September, followed by the secondary between 12 and 18 hours later. Rain on 29 September deposited some fallout between Brisbane in Queensland and Lismore in New South Wales.

Test 2: Marcoo

Buffalo R2/Marcoo nuclear test

The next test was Marcoo, a ground test using a Blue Danube device with a low-yield core. In the hope that sharing the results might lead to fuller cooperation, the test had been discussed with the Americans by the British Joint Staff Mission in Washington, D.C., and they had been sufficiently interested to offer the use of American instrumentation and personnel. Fearful of giving away too much information, the British accepted the instrumentation only. The weapon was lowered into a concrete pit. This time the weather was good, but the aircraft bringing Beale and the politicians was delayed by fog in Canberra. It arrived at Maralinga at 15:40, and they had to be rushed to the viewing platform on Observation hill. The bomb was detonated precisely on time, at 16:30, with a yield of 1.5 kilotons of TNT (6.3 TJ). It left a crater 49 metres (160 ft) wide and 12 metres (40 ft) deep. The fallout crossed the east coast 25 to 30 hours after the detonation.

Test 3: Kite

Buffalo R3/Kite nuclear test

Kite was an air drop using a Blue Danube device with a low-yield core, the only air drop conducted during Operation Buffalo. Originally the air drop was supposed to be the last test of Operation Buffalo, but after the Marcoo shot Penney decided to swap the last two tests, making the air drop the third test. The air drop was the most difficult test, as the worst-case scenario involved the radar fuses failing and the bomb detonating on impact with the ground, which would result in severe fallout. The RAF therefore conducted a series of practice drops with high explosive bombs. In the end, in view of the AWTSC's concerns about the dangers of a 40-kiloton-of-TNT (170 TJ) test, a low-yield Blue Danube core with less fissile material was substituted, reducing the yield to 3 kilotons of TNT (13 TJ). Titterton and Dwyer were on hand for the shot.

On 11 October 1956, Valiant B.1 WZ366 of No. 49 Squadron RAF became the first RAF aircraft to drop a live atomic bomb. It fell about 91 metres (100 yd) left and 55 metres (60 yd) short of the target, detonating at a height of 150 metres (490 ft) at 15:27. The yield was 3 kilotons of TNT (13 TJ). The pilot, Squadron Leader Edwin Flavell, and the bomb aimer, Flight Lieutenant Eric Stacey, were awarded the Air Force Cross in the 1957 New Year Honours. Fallout was minimal. Two clouds formed, a low-level one at about 2,100 metres (7,000 ft) that dropped all its radioactive material inside the prohibited area, and a high-level one at 3,700 metres (12,000 ft) that deposited a negligible amount of fallout over South Australia, Victoria and New South Wales.

Test 4: Breakaway

The final test, Breakaway, was of a boosted Red Beard device. The shot was conducted from a 30-metre (100 ft) tower. Once again there were delays due to unfavourable weather that pushed it back from 18 to 22 October. It was detonated at 00:05 on 22 October, with a yield of about 10 kilotons of TNT (42 TJ). As on previous tests, the fallout was measured using sticky paper, air sampling devices, and water sampled from rainfall and reservoirs. This time the cloud was tracked with the help of a Trans Australia Airlines (TAA) Douglas DC-4 diverted from its flight path. The cloud reached 11,000 metres (35,000 ft) but soon became widely dispersed between Darwin in the Northern Territory and Newcastle in New South Wales. The highest reading recorded by the ground survey was at Ingomar, South Australia, about 310 kilometres (190 mi) from the test site.

Summary

United Kingdom's Buffalo series tests and detonations

Name	Date + time (UTC)	Local time	Location	Elevation + height	Delivery	Purpose	Device	Yield	References
1/One Tree	27 September 1956 07:30	17:00 ACST (9.5 hrs)	Maralinga Range, SA 29.8688°S 131.6593°E / -29.8688; 131.6593 (1/One Tree)	180 m (590 ft) + 31 m (102 ft)	Tower	Weapons development	Red Beard	15 kt
2/Marcoo	4 October 1956 07:00	16:30 ACST (9.5 hrs)	Maralinga Range, SA 29.8818°S 131.6247°E / -29.8818; 131.6247 (2/Marcoo)	180 m (590 ft) + 0.2 m (7.9 in)	Dry surface	Weapon effect	Blue Danube	1.5 kt
3/Kite	11 October 1956 05:57	15:27 ACST (9.5 hrs)	Maralinga Range, SA 29.8892°S 131.6581°E / -29.8892; 131.6581 (3/Kite)	180 m (590 ft) + 150 m (490 ft)	Air drop	Weapons development	Blue Danube	3 kt
4/Breakaway	21 October 1956 14:35	00:05 ACST (9.5 hrs)	Maralinga Range, SA 29.8931°S 131.6047°E / -29.8931; 131.6047 (4/Breakaway)	190 m (620 ft) + 31 m (102 ft)	Tower	Weapons development	Red Beard	10 kt

Operation Antler

Antler
Information
Country	United Kingdom
Test site	Maralinga Range, SA
Period	14 September – 9 October 1957
Number of tests	3
Test type	balloon, tower
Max. yield	26.6 kilotons of TNT (111 TJ)
Test series chronology

Planning and purpose

The July 1956 Suez Crisis brought US-UK relations to a low ebb, rendering the prospect of the use of US facilities in the near future remote. On 20 September 1956, the UK High Commissioner informed Menzies of the UK's intention to continue minor trials in March through October 1957, with another major test series in September and October. The main implication was that the range would be in use for most of the year. A minimum of 228 personnel would be required all year round, rising to 354 from March to July, and 400 from July to October. The codename Sapphire was initially allocated to the 1957 test series, but the RAF complained that that codename had already been allocated to the Armstrong Siddeley Sapphire aircraft engine. The name was briefly changed to Volcano until the Australians objected, and then to Antler.

Atomic test site at Maralinga – Workshops

At the AWTSC meeting on 7 December 1956, Martin suggested that the committee be reconstituted. A three-person Maralinga Safety Committee chaired by Titterton, with Dwyer and D. J. Stevens from the Commonwealth X-ray and Radium Laboratory as its other members, would be responsible for the safety of nuclear weapons tests, while a National Radiation Advisory Committee (NRAC) consider public health more generally. This reflected growing disquiet among the scientific community and the public at large over the effects of all atmospheric nuclear weapons testing, not just those in Australia, and growing calls for a test ban. Nonetheless, Operation Buffalo had attracted little international attention. The British Government rejected calls for a moratorium on testing, and announced at the US-UK talks in Bermuda in March 1957 that it would press on with the Operation Grapple hydrogen bomb tests. Martin's proposal was accepted, and the composition of the new NRAC was announced on 7 July 1957. John Moroney was appointed secretary of both committees. The AWTSC continued to report to the Minister of Supply, while the NRAC reported directly to the Prime Minister.

The first round of Operation Grapple tests was unsuccessful in demonstrating a working hydrogen bomb design. This left plans for Operation Antler in disarray. By mid-June 1957, proposals for Antler included up to seven tests: of a surface-to-air warhead called Blue Fox, a small warhead called Pixie, four different versions of Red Beard, and a round designed to test the principle of radiation implosion. Initially it was planned to test Blue Fox (later renamed Indigo Hammer) in both boosted and unboosted form, but the disappointing results of boosting thus far meant that the benefit of boosting would be too small to warrant it, and this version was discarded. Pixie was an even smaller, lightweight (110-kilogram (250 lb)) warhead with a plutonium core under consideration for use with the Royal Navy's Seaslug missile. Its drawback was that it required enough plutonium to build two Red Beards, and plutonium was scarce and expensive. In February 1957, the Australian authorities were notified of plans for six tests, including three using balloons, with maximum yields of up to 80 kilotons of TNT (330 TJ).

The UK had considerable experience with barrage balloons during the Second World War but the proposed use of balloons to carry warheads to a higher altitude than achievable with a tower was an innovation for Operation Antler. Use of balloons did away with the engineering effort to build towers, and allowed a test site to be re-used, saving on the effort to construct instrumentation sites and lay cables. Most importantly, whereas low-level detonations sucked up contaminated radioactive dirt from the ground and the vaporised tower, a high-altitude detonation created fallout only from the bomb itself, and were therefore much cleaner. While accepting this point, the AWTSC was apprehensive about the consequences of a runaway balloon carrying a live atomic bomb. Bill Saxby and J. T. Tomblin from Aldermaston and an RAF balloon expert visited the Nevada Test Site to observe the work Americans were doing with balloons, and it was suggested that Titterton should also visit Nevada. Safety procedures were developed that included, in an extreme circumstance, shooting down the balloons. Titterton and Beale then accepted the use of balloons.

Maralinga village from the north-east

In July 1957, the Australian Government was informed of the UK authorities' decision to limit Operation Antler to just three tests. There would be two tower tests of 1.5 kilotons of TNT (6.3 TJ) and 3 kilotons of TNT (13 TJ), codenamed Tadje and Biak respectively, and only one balloon test, a 20-kiloton-of-TNT (84 TJ) test codenamed Taranaki. Helping the Pixie test (which became known as Tadje) remain on the schedule was the deletion of Red Beard tests. It was decided that the third test would be of a Red Beard with a composite uranium-plutonium core, which had not yet been tested, while the pure plutonium Red Beard would go into production without further testing.

Charles Adams was appointed the test director, with J. A. T. Dawson as his deputy, and J. T. Tomblin as the superintendent. Air Commodore W. P. Sutcliffe commanded the services, with Group Captain Hugh Disney in charge of the RAF component. This was by far the largest of the three service components, with 31 aircraft and about 700 men, including a 70-man balloon detachment. Most of the aircraft were based at RAAF Base Edinburgh near Adelaide, although the Avro Shackletons were based at RAAF Base Pearce near Perth in Western Australia. There were 170 men in 22 scientific groups, including 39 Australians and 17 Canadians. Another 450 Australian and British personnel formed the Maralinga Range Support Unit (MARSU) under the command of Colonel R. Durance from the Australian Army. He was succeeded by Colonel G. D. Solomon in 1959, Colonel J. K. Lynch in 1961, Colonel W. G. Henderson in 1962, Colonel A. F. Swinburne in 1963, and Colonel J. G. Ochiltree in 1964.

Test procedures were streamlined based on the experience in Operation Buffalo so that it took six hours to set up a tower test and eight for a balloon test. This allowed the testers to take advantage of transient but suitable weather conditions. Invitations to send observers were sent out to all nations with defence cooperation agreements with Britain, which included NATO countries, and fourteen accepted. Australia would send 24 observers, along with Beale's party of 20 parliamentarians. A media contingent of 20 was also accommodated.

Test 1: Tadje

The Tadje test was scheduled for 12 September 1957, but was postponed to 13 and then 14 September due to the weather. Firing occurred at 14:35 on 14 September, in weather conditions that were almost ideal. The yield was about 1.5 kilotons of TNT (6.3 TJ) as expected. The cloud rose to 2,900 metres (9,500 ft), a little higher than predicted, and headed in a northerly direction. The Tadje test used cobalt-60 pellets as a "tracer" for determining yield. This fuelled rumours that Britain had been developing a cobalt bomb. The Range staff found the pellets scattered over the landscape. They had not been informed of its use, and their nature was discovered only by accident by Harry Turner, the Australian Health Physics Representative (AHPR). The only member of the AWTSC informed about the decision to use cobalt was Titterton, who did not inform the other members or Turner. Personnel handling these pellets were exposed to the active cobalt-60.

Test 2: Biak

The Biak test was scheduled for the following week, 21 September, but rain was forecast and the AWTSC cancelled the detonation. The meteorologists predicted a short break in the weather the following day, but with morning fog until 10:00. The fog cleared up by around 03:30. It was decided to detonate at 10:00 despite forecasts that some fallout would be deposited on the Taranaki test site. The yield was around 6 kilotons of TNT (25 TJ) as expected, but the cloud rose much higher: 7,300 metres (24,000 ft) instead of the forecast 4,300 metres (14,000 ft), with a secondary cloud forming at 4,600 metres (15,000 ft). Weather conditions were good, but as feared, fallout was deposited on the Taranaki site.

Test 3: Taranaki

While Tadje and Biak were fired from towers, Taranaki was the balloon test. A contract was let for 110,000-cubic-foot (3,100 m³) balloons, but it soon became clear that they could not be produced in time, so 70,000-cubic-foot (2,000 m³) balloons were substituted, of a type used by the Blue Joker project. These could bear loads of up to 4,000 kilograms (9,000 lb) in winds of up to 60 kilometres per hour (30 kn), but three were required to lift a bomb aloft instead of two. Field trials were held at RAF Cardington in Bedfordshire in February 1957. Twelve were shipped to Maralinga, however inflated balloons were not kept in hangars as they had been at Cardington, but moored in the open. On 4 September a storm struck Maralinga, with lightning and wind gusts of up to 70 kilometres per hour (40 kn), and three balloons were ignited and completely destroyed. Adams requested that another balloon and spare rigging be despatched from the UK.

Taranaki was tentatively scheduled for 7 October, but high upper-level winds caused a postponement. It was eventually decided to fire at 16:15 on 9 October. The yield was around 26.6 kilotons of TNT (111 TJ), somewhat higher than expected, but the cloud rose to 7,000 metres (23,000 ft) with a secondary cloud forming at 3,000 metres (10,000 ft), which was much lower than the 8,600 metres (28,300 ft) expected. Since the Australian Government had not set limits on fallout, the AWTSC accepted the recommendations of the NRAC. The result was that the permissible limits were double that of those set for the Operation Buffalo tests. As a result of the balloon detonation, the fireball did not touch the ground, and fallout was limited in both volume and extent. The use of balloons was thus revealed to be far more difficult than anticipated, but the anticipated advantages were realised, and balloons would subsequently be used successfully in the Operation Grapple tests on Christmas Island in the Pacific.

Summary

United Kingdom's Antler series tests and detonations

Name	Date + time (UTC)	Local time zone	Location	Elevation + height	Delivery	Purpose	Device	Yield	References
1/Tadje	14 September 1957 05:05	14:35 ACST (9.5 hrs)	Maralinga Range, SA 29.8898°S 131.6467°E / -29.8898; 131.6467 (1/Tadje)	180 m (590 ft) + 31 m (102 ft)	Tower	Weapons development	Pixie	930 t
2/Biak	25 September 1957 00:30	10:00 ACST (9.5 hrs)	Maralinga Range, SA 29.8926°S 131.6172°E / -29.8926; 131.6172 (2/Biak)	180 m (590 ft) + 31 m (102 ft)	Tower	Weapons development	Indigo Hammer	6 kt
3/Taranaki	9 October 1957 06:45	16:15 ACST (9.5 hrs)	Maralinga Range, SA 29.8948°S 131.5916°E / -29.8948; 131.5916 (3/Taranaki)	180 m (590 ft) + 300 m (980 ft)	Balloon	Weapons development	Red Beard	26.6 kt

Minor trials

Map of the Maralinga site, with major test areas (blue) and minor trials areas (red)

In addition to the major tests, some 550 minor trials were also carried out between 1953 and 1963. These experiments were subcritical tests involving testing of nuclear weapons or their components, but not nuclear explosions. The four series of minor trials were codenamed Kittens, Tims, Rats and Vixens, and involved experiments with plutonium, uranium, polonium and beryllium. They were called "Minor Trials" until October 1958, when they were renamed "Assessment Tests" The name change were made in the wake of the international moratorium on nuclear testing, which began on 31 October 1958. It was feared that the term "minor trial" might connote that they were small nuclear explosions. The position of the British Government was that the minor trials were not covered by the moratorium, a view supported by the Americans, who continued their own program. Nonetheless, the British Government suspended all testing at Maralinga, including the minor trials. The new name lasted only until December 1959 before it was changed again to the "Maralinga Experimental Programme", as the term "test" was still considered to be too evocative of a nuclear test.

Although the major tests were carried out with publicity, the conduct of the minor trials were more secretive, especially after 1958, as the British Government wished to avoid publicity during the talks in Geneva that led to the 1963 Partial Nuclear Test Ban Treaty. The minor trials were planned and carried out by the UK authorities with little or no Australian involvement other than logistical support. The British Government submitted proposals for trials to the AWTSC, but its role was limited to advising the Australian Government whether to approve a series of tests; unlike the major tests it had no right to veto a specific minor trial. After 1960, proposals also had to be referred to Martin in his role as the Australian Defence Scientific Advisor. Radiological safety was the responsibility of the AHPR. Ultimately, the minor trials had far greater long-term environmental impact than the major tests, although these effects were limited to the range areas.

Kittens series

Nuclear weapons use a neutron initiator, a neutron source capable of producing a burst of neutrons in order to "kick-start" the nuclear chain reaction at the optimal moment. These worked by mixing polonium-210 and beryllium. Polonium-210 is an alpha particle emitter with a half-life of 138 days. Alpha particles from the polonium caused the beryllium to emit neutrons. The Kitten trials were experiments conducted as part of the development of the neutron initiators.

Пять тестов были проведены на площадке K на поле EMU, около 13 километров (8 миль) от тестового участка операции 26 и 30 сентября и 6, 14 и 17 октября 1953 года. Эти эксперименты рассеяли около 36 граммов (1,3 унции) бериллия и 407 подростков (15100 ГБк ) полония-210 в окружающую площадь. Большая часть загрязнения находилась в радиусе 12 метров (40 футов), причем немного мусора было брошено на расстоянии до 370 метров (400 ярдов). Все загрязнение было в пределах ограниченной области.

Операция котят и Тим - 43 -мильный лагерь - инструментария

Из этих тестов появился улучшенный дизайн инициатора, который был меньше и проще, что ученые стремились проверить. Сайт в Великобритании сэкономит время и деньги, хотя Omond Solandt поднял возможность использования одного в Альберте в Канаде. Было рассмотрено использование диапазона на острове Фолота , который использовался AWRE для тестирования обычных взрывных компонентов ядерного оружия, но 7 апреля 1954 года Лорд -президент Совета , маркиз Солсбери сообщил Палату лордов, что при грязном, нечестность «Никаких ядерных взрывов не было или не будет проведено, и не будут проводиться эксперименты с продуктами деления или любым другим опасным радиоактивным материалом». В то время как эксперименты не проводились при грязности с радиоактивным материалом, в 1962 и 1963 годах проводились эксперименты с взрывчатыми веществами и бериллием.

Альтернативой был фитиль в Шотландии. Загрязнение там можно взорвать в море, но место было далеко не идеально. Погода там была в целом влажная, а высокая влажность мешала экспериментальному аппарату. Более того, хотя загрязнение по ветру будет приемлемым, местные власти не могли быть уверены, что оно будет нулевым. Подполковник К. Стюарт отметил, что «я сомневаюсь, что если люди, владеющие имениями в Шотландии, будут смотреть на это с очень большой благосклонностью. Они заинтересованы в фазанах и оленях в Шотландии». Сухая погода и изоляция Maralinga обеспечили лучший вариант.

В декабре 1952 года операция по покрытию в декабре 1952 года не упомянула незначительные испытания, и они пришли к уведомлению австралийских властей только тогда, когда в подготовке сайта была запрошена Австралийская помощь, Но австралийское согласие было запрошено для всех последующих испытаний. Миссия Уилсона попросила, чтобы в дополнение к проведению основных атомных тестов Великобритания могла провести ряд испытаний котенка в рамках операции «Буффало». Австралийцы попросили подробно, и в ответ Олдермастон предоставил всесторонний отчет о масштабах и радиологических опасностях котят в феврале 1955 года. Это было передано Мартину для комментариев. Он не мог видеть проблем с предлагаемыми тестами, и они были одобрены AWTSC. В Ная, к востоку от основной линейки маралинги, был создан тестовый участок котенка. Государственное объявление о судебных процессах по котенку было выпущено в Великобритании 25 февраля 1955 года и в Австралии на следующий день.

Операция котят и Тим - 43 -мильный лагерь - зона испытаний

В марте 1956 года в Найи было проведено шесть тестов котенка. После этого они стали регулярной частью программы тестирования, с еще 21 тестом, проведенным в 1957 году, 20 в 1959 году, и 47 в 1960 и 1961 годах, после чего они были прекращены из -за развития внешних нейтронных генераторов. Эксперименты по котенку в Naya-диспергировали 7 004 подростка (259 100 Гбкв) полония-210, 750 граммов (26 унций) бериллия и 120 килограммов (260 фунтов) натурального и истощенного урана.

Тим серия

Эксперименты TIM были связаны с измерением того, как ядерное оружие сжимало ударную волну высокого взрывчатого компонента. Прохождение ударной волны через сборку измеряли и регистрировали с использованием детекторов и высокоскоростной фотографии. В тестах TIM использовались настоящие сборки ядерного оружия, но ядер естественного или истощенного урана, который химически идентичен высокообогащенному урану, но не расщепляется , и лишь слабый радиоактивный. Они состоялись с 1955 по 1963 год и проходили 321 испытание с ураном и бериллиями в районах Ная и Кули в Маралинга. Двенадцать тестов TIM в областях TM100 и TM101 включали исследования сжатия плутония. Эти эксперименты использовали и рассеивали 77 килограммов (170 фунтов) бериллия, 825 килограммов (1819 фунтов) природного урана, 6800 килограммов (15 000 фунтов) урана-238 и около 1,2 кг плутония при тестовых сайтах.

Крысиная серия

Крысиные испытания также исследовали свойства шоковых волн. У них были те же цели, что и TIMS, и отличались только так, как были проведены измерения. Вместо того, чтобы использовать внешние датчики, крысы использовали интенсивный, но недолговечный гамма-луча, размер гороха, который был помещен внутри сборки. Детекторы рентгеновских лучей дали представление о прогрессе взрыва изнутри. В период с 1956 по 1960 год в районах Найи и Добо в Маралинга проходили 125 испытаний на крысах. В тестах крыс использовались 180 килограммов (400 фунтов) урана-238 ; 2160 Кюри (80 000 ГБк) скандий-46 , бета-эмиттер с радиоактивным периодом полураспада 83,8 дня; 400 кюри (15 000 ГБк) полония-210 , с полураспадом 138 дней; и 120 кури (4400 ГБк) свинца-212 , бета-эмиттер с периодом полураспада 10,6 часа. С такой короткой жизнью они вскоре распались до незначительных сумм.

Vixen Series

Vixen Испытания включали тестирование безопасности. Они были о том, чтобы гарантировать, что ядерное оружие не будет случайно подвергаться критичности в случае пожара или непреднамеренного крушения. Они были грязными, для успешного теста, подвергшегося ядру высоким взрывчатым веществам в надежде, что он просто рассеивается, а не подвергается критичности. Эти тесты иногда включали некоторую урожайность от деления, но в каждом случае это было меньше, чем урожайность от обычного взрывного компонента оружия. Позиция британского правительства заключалась в том, что до тех пор, пока компонент ядерного взрыва составлял менее 10 тонн TNT (42 GJ), не было никакого нарушения частичного договора о запрете на ядерные испытания, который затем обсуждался, но такого предела не было согласовано. В то время как AWTSC мог определить, были ли проблемы общественного здравоохранения и безопасности с тестом, он не мог оценить, были ли политические проблемы. Однако после некоторого рассмотрения правительство Австралии одобрило предложенную программу тестирования Vixen.

Операция котят и Тим - 43 -мильный лагерь - зона испытаний - создание инструментов

Около 31 Vixen A Исследования были проведены в районе Вьюак в Маралинга в период с 1959 по 1961 год, в которых изучалось влияние случайного пожара на ядерное оружие, и в общей сложности около 68 килограммов (150 фунтов) естественного и истощенного урана, 0,98 кг Плутония, из которых 0,58 кг были диспергированы, 99 кадров (3700 Гбкв) Полония-210 и 1,96 Кюри (73 ГБк) актиния-227 . Воздушные шары использовались для переноски инструментов на воздухе и взять образцы. Было три типа лисиц Эксперименты: сжигание в бензиновом огне; сжигание в электрической печи; и рассеяние путем детонации высоких взрывных компонентов ядерной бомбы. Испытания на бензиновые пожары проводились с использованием 3,4-метровой (11 футов) на 1,2 на 1,2-метровой (4 на 4 фута) и генерируемой температуры в диапазоне от 800 до 1200 ° C (от 1270 до 2190 ° F ) для урана и бериллия и от 600 до 1000 ° C (от 11,112 до 1832 ° F) для плутоний. Испытания на электрическую печь использовались только для испытаний с ураном и включали температуру в диапазоне от 600 до 800 ° C (от 1112 до 1 472 ° F).

В экспериментальных тестах Vixen B использовались взрывчатые вещества, чтобы взорвать ядерные боеголовки, содержащие плутоний, для моделирования того, что произойдет в воздушной аварии. В общей сложности двенадцать Vixen B были проведены на участке Таранаки в 1960, 1961 и 1963 годах, что привело к тому, что он стал самым загрязненным участком в Маралинга. Испытания проводились на стальных конструкциях, известных как перо. Испытания дали «самолеты расплавленного, горящего плутония, простирающегося сотни футов в воздух». Ущерб для пера -кроватей и их бетонных стендов был намного больше, чем предполагалось, и для каждого раунда использовалась новая кровать перья. По завершении каждого, весь мусор был похоронен в близлежащих ямах. В конце концов было 21 ям, содержащие 830 тонн (820 тонн) материала, загрязненного 20 кг плутония. Еще 2 кг плутония было разбросано по поводу испытательного места.

Плутоний не особенно опасен внешне, поскольку излучает альфа -частицы , которые останавливаются на 9 см (3,5 дюйма) воздуха, или мертвый слой клеток кожи на организме и не является очень интенсивным источником излучения из -за его длинной половины -Жизни 24 000 лет. Это опасно, когда он попадает в тело, в худшем случае дыханием и проживанием в легких, и, следовательно, крошечные частицы, часто результаты такого испытания на взрыв, являются худшей угрозой. Плутония Экстремальная биологическая стойкость радиоактивного загрязнения и угрозы рака, создаваемой альфа -радиацией, происходящей внутри, создают опасность Плутония.

Во время операций по случаям, которые британские правительство дали заверениям AWTSC, были приняты меры безопасности, чтобы предотвратить размахивание воздушных шаров. Несмотря на это, два воздушных шара вырвались на свободу во время шквала 22 июля 1959 года. Впоследствии один был восстановлен, но другой не был. Был проведен исследовательский совет, Но еще более смущающий инцидент произошел в ночь на 23/24 сентября 1960 года, когда семь из восьми воздушных шаров были готовы к экспериментам, освободившись от их причалов во время грозы. Пять были обнаружены на линейке 27 сентября, но двое были потеряны и дрейфовали дальше, один из которых был обнаружен возле Кобара в Новом Южном Уэльсе 24 сентября, а другой вокруг Ханджера в Новом Южном Уэльсе, который не находился до 1 октября. Титтертон написал критическое письмо в AWRE. Было ясно, что процедуры предотвращения ударов воздушных шаров были неадекватными, а устройства самоуничтожения были ненадежными.

Выпадать

В конце 1950 -х годов Хедли Марстона исследование по ядерным последствиям из ядерных испытаний Маралинга привело Марстона в горький конфликт с AWTSC, что привело к одному из самых запоминающихся вражды в австралийской науке. Марстон был главой разделения биологии и общего питания в CSIRO , и был поручен AWTSC поручено изучить концентрации йода-131 в тиреидах овец и крупного рогатого скота. Американский отчет 1954 года оценил, что не было никакой опасности общественного здравоохранения, но AWTSC хотел иметь возможность контролировать ситуацию в Австралии. Опросы начались до начала испытаний в Maralinga, чтобы установить базовую линию. Результаты Марстона показали рост йода-131 из-за операции мозаики. Этого было недостаточно, чтобы представлять опасность для здоровья общественного здоровья - его результаты показали, что концентрация составляла около 1 процента от приемлемого предела, но это указывало на то, что последствия были более распространенными, чем первые мысли. Затем он попытался экстраполировать свои результаты в Strontium-90 , но достоверная оценка не могла быть сделана таким образом, и поэтому была не более чем спекуляция. В 1961 году AWTSC опубликовал исследование, в котором кости умерших людей (особенно детей) были сожжены до пепла, а затем измерены для стронция-90. Он обнаружил увеличение в Австралии Strontium-90, но это была четверть того, что зарегистрировано в Великобритании. Несмотря на то, что в Великобритании были обнаружены последствия от термоядерных испытаний в 1958 году, в Великобритании не было обнаружено, ни один из них не был обнаружен.

Закрытие

Маралинга была задумана как территория, где можно провести серьезные испытания ежегодно, но этого не произошло, и операция «Антер» была последней крупной серией тестирования, проведенной там. Одной из причин было публичное мнение. Опрос 1952 года показал, что 58 процентов австралийцев поддержали британские ядерные испытания в Австралии, и только 29 процентов против, но поддержка неуклонно снижается, и к 1957 году только 37 процентов были за то, что они были против, с 49 процентами. Это было плохо для будущего Маралинги, если будет смена правительства, а австралийские федеральные выборы 1961 года сократили большинство Мензиса до одного места. Снижение поддержки в Австралии для тестирования было частью всемирной тенденции, которая привела к моратории по ядерным испытаниям с ноября 1958 года по сентябрь 1961 года.

Маралинга теперь была избыточной, поскольку ограничение правительства Австралии на испытание термоядерного оружия привело к развитию испытательного места на острове Рождества, где такого ограничения не было, и его благоприятные ветры унесли выпасы. Благодаря соглашению о взаимной обороне США 1958 года Британия также получила доступ к испытанию в Неваде, где первое крупное тест британского проходила под землей 1 марта 1962 года, Но не было уверенности в том, что Невада будет доступна в будущем. Договор о запрещении ядерных испытаний 1963 года запретил атмосферные испытания, и в линейке Маралинги не было расположено ни одного участка для подземных испытаний; Ближайший подходящий участок был на земле аборигенов в 400 километрах (250 миль).

После 1963 года Маралинга была помещена на статус смотрителя, и хотя в 1966 году была дискуссия о проведении незначительных испытаний, поскольку меморандум о договоренностях 1956 года истекал в марте того же года. Британское правительство решило, что оно не будет стремиться расширить или продлить соглашение. Формальный меморандум о прекращении Меморандума о договоренностях 1956 года был подписан 23 сентября 1967 года, а Великобритания была освобождена от большинства обязательств и обязанностей 21 декабря 1967 года. В декабре 1968 года министр обороны отменил декларацию Маралинги как запрещенную область в соответствии с Законом о защите (специальных предприятиях) 1952 года. 31 августа 1972 года министр поставки удалил ограничения на большую часть запрещенной области Маралинга, сохранив лишь полосу 48 на 240 километровых (30 на 149 миль), которая стала частью новой запретной области Woomera .

Наследие

1963–64 Очистка

Операции по очистке начались в Маралинга с операцией в 1963 году и эксплуатацией Hercules в 1964 году. Они включали в себя удаление основных опасностей, чтобы разрешить проникновение на испытательные участки. В 1967 году была проведена основная операция по очистке, кодовая названная Брумби. Были предприняты попытки разбавить концентрацию радиоактивного материала путем переворачивания и смешивания поверхностной почвы. Высокогнутая почва от Вейак была похоронена в кратере Марку, а ямы мусора были ограничены. Со временем недолговечные изотопы распались, оставив плутоний, с его полураспадом 24 100 лет, в качестве основной радиоактивной опасности. В январе 1979 года британское правительство согласилось на «репатриацию» восстанавливаемого плутония, который был похоронен в Маралинга.

Сувенирная галстука для персонала

1984 Комитет

В 1984 году министр ресурсов и энергии учредил комитет Керра 15 мая 1984 года для рассмотрения последствий ядерных испытаний в Австралии. После получения отчета и обсуждения с Джоном Симондсом, которому было поручено написать официальную историю британских ядерных испытаний, он решил собрать в них Королевскую комиссию . Королевская комиссия Макклелланда представила свой отчет в конце 1985 года и обнаружила, что значительные радиационные опасности все еще существуют во многих участках Маралинги, особенно в Таранаки. Правительство Австралии приняло выводы Королевской комиссии, но отвергли свои рекомендации, чтобы создать комиссию Маралинги, на том основании, что это было более должной ролью для государственного департамента, скорее, и что британское правительство должно заплатить все затраты на очистку. Вместо этого Кабинет решил, что британское правительство следует попросить внести значительный вклад. Австралийские претензии были представлены британскому правительству в 1991 году, и в июне 1993 года оно согласилось внести вклад в составление 20 миллионов фунтов стерлингов в размере 20 миллионов фунтов стерлингов на расходы на реабилитацию сайта.

Уборка 2000 года

Техническая группа (TAG) была создана для консультирования по вариантам реабилитации, и была инициирована гораздо более обширная программа очистки. План отчетов TAG был утвержден в 1991 году. Работа началась на месте в 1996 году и была завершена в 2000 году по цене 108 миллионов долларов. В наихудших загрязненных районах 350 000 кубических метров (12 000 000 куб. Одиннадцать ям мусора также обрабатывали in situ витрификацией . Большая часть участка (приблизительно 3200 квадратных километров (1200 кв. МИ) была оказана в настоящее время безопасным для неограниченного доступа, а приблизительно 120 квадратных километров (46 кв. Миль) считается безопасным для доступа, но не «постоянной занятости». «Термин», британская историк Лорна Арнольд, отметила, что никто бы не применил бы к этим регионам за 30 или 40 лет назад ». Инженер-ядерный инженер Алан Паркинсон живущий в полупрофессиональном образе жизни заметил , что «абориген , ² Эффективная доза будет в 13 раз больше ». Эффективность очистки была оспаривана несколько раз.

Влияние на людей

Один автор предполагает, что переселение аборигенов и отказ в доступе к их традиционным землям «в значительной степени способствовали социальному воздействию, которое характеризует общину и по сей день. Обнюхивание бензина , преступность несовершеннолетних, алкоголизм и хронические трения между жителями и полицией Южной Австралии стать фактами жизни ". В 1994 году правительство Австралии достигло урегулирования компенсации с традиционными владельцами, Маралинга Тьярутской , что привело к выплате 13,5 млн. Долл. США при урегулировании всех претензий в отношении ядерных испытаний. Большая часть земли была передана еще в 2009 году; Полная передача была отмечена церемонией 5 ноября 2014 года.

Исследование департамента по делам ветеранов пришло к выводу, что «дозы, полученные австралийскими участниками, были небольшими. ... только 2% участников получили больше, чем нынешний годовой австралийский лимит дозы для лиц, подвергшихся оккупации (20 MSV)». Однако такие выводы оспариваются. Австралийские военнослужащие были заказаны: неоднократно летать через грибные облака от атомных взрывов без защиты; и идти в землю сразу после детонации бомбы. Подербные дрейфы радиоактивного материала привели к тому, что «радиоактивный дождь» был сброшен в районах Брисбена и Квинсленда. Исследование, проведенное в 1999 году для Британской ассоциации ветеранов ядерных испытаний, показало, что 30 процентов вовлеченных ветеранов умерли, в основном за пятьдесят, от рака.

В 2001 году Сью Раббит Рофф, исследователь из Университета Данди , обнаружила документальные доказательства того, что войскам было приказано бегать, ходить и ползать по районам, загрязненным тестами Буффало в дни, сразу после детонаций; факт, что британское правительство позже признало. Рофф заявил, что «это ставит ложь к утверждению британского правительства о том, что они никогда не использовали людей для экспериментов в типе морской свиньи в испытаниях ядерного оружия в Австралии».

Последовательные правительства Австралии не смогли компенсировать военнослужащих, которые заключили рак после воздействия радиации в Маралинга. Однако после того, как британское решение в 1988 году компенсировало своим собственным военнослужащим, правительство Австралии договорилось о компенсации для нескольких австралийских военнослужащих с двумя специфическими состояниями, лейкемией (кроме лимфатической лейкозы ) и редким кровопролитием множественной миеломы .

Продолжающееся загрязнение

В 2021 году было обнаружено, что радиоактивные («горячие») частицы сохраняются в почве, после того, как международная междисциплинарная команда ученых изучила результаты, полученные машиной в Университете Монаш , которая могла нарезать крошечные образцы, используя луч высокой энергии ионов. нанометр шириной. Анализ результатов показал, что естественные процессы в пустынной среде могут привести к медленному высвобождению плутония в течение длительного периода. Этот плутоний, вероятно, будет поглощен дикой природой в Маралинга.

Кроме того, радионуклиды из испытаний на ядерное оружие были обнаружены так же далеко, как Мадагаскар, где на болотах были обнаружены повышенные уровни плутония-240 и плутония-239, и, как считается Тесты во французской полинезии .

Освещение в СМИ

По словам Лиз Тайнана из Университета Джеймса Кука , тесты Маралинги были ярким примером того, что может произойти, когда популярные СМИ не могут сообщить о деятельности, которые правительство может пытаться скрыть. Маралинга была примером экстремальной секретности, но к концу 1970 -х годов произошло заметное изменение в том, как австралийские СМИ охватывали британские ядерные испытания. Появились некоторые из находчивые журналисты, которые разоблачились, такие как Эйвон Хадсон , и политическое изучение стало более интенсивным. Журналист по расследованию Брайан Тухи развел серию историй в Австралийском финансовом обзоре в октябре 1978 года, отчасти основанной на подчинении просочившегося кабинета.

В июне 1993 года новый журналист -ученый Ян Андерсон написал статью под названием «Британские грязные поступки в Маралинга» и несколько связанных статей. Они представляют собой подробный анализ наследия Vixen B и длительных переговоров правительства Австралии с Великобританией по очистке Maralinga и разделению стоимости «безопасного искушения» отходов. В 1993 году Андерсон выиграл две награды Майкла Дейли за свои статьи Maralinga.

Maralinga: Австралийское прикрытие ядерных отходов -это книга Алана Паркинсона, которая была опубликована в 2007 году. В нем он утверждал, что уборка Маралинги в конце 1990-х годов была скомпрометирована по сокращению затрат, и просто включала сброс опасного радиоактивного радиоактивного мусора в мелкие отверстия в земле. Он заявил, что «то, что было сделано в Маралинга, было дешевым и грязным решением, которое не было бы принято на земле белых фелл».

Представления в искусстве

Искусство

• В 1987 году Винни Бамара , которая жила недалеко от Марилинги , создала картину для плаката, протестующего с ядерными испытаниями в Маралинга, для Австралийского совета по разоружению и миру в День Маралинга , 1987 Maralinga -Tjarutja Community. Ее изображение показывает ядерную бомбу, взрывающуюся на землях Маралинги, когда три коренных народа смотрят, с текстом, в котором кратко обсуждается история британского правительственного тестирования ядерных бомб в Маралинге.
• Бетти Гуфлер , Нгангкари и художник, которая работает в Иванджи, которая родилась на Эму Филд, было около девяти лет, когда первая бомба была взорвана, и она потеряла нескольких членов семьи. Увидев смерть и вывих, вызванные тестами, вдохновило большую часть ее работы, И она выразила исцеление как повторяющуюся тему в своей работе. Она выиграла «Лучший художник» на Национальной премии «Аборигены» и островов Торресова пролива в 2017 году в 2017 году с одной из ее итераций Нгангки -Нгуры (страна исцеления) . Другая работа того же титула, специально заказанная для выпуска Vogue в сентябре 2020 года , Показано на выставке «Зубное имя» в Национальной галерее Австралии .

• Кокатха и -Нукуну художница Янни Страйс создал как минимум две основные работы, представляющие ядерные испытания и влияние на ее народ. Рабочий гром дождь яд (2015) был создан из более чем 2000 ручных стеклянных ямсов и ссылается на влияние ядерных испытаний на местные общины аборигенов . В 2020 году она завершила работу под названием Cloud Camber , включающая серию из 1000 стеклянных яммов, висящих на потолке в форме грибного облака.

Драма

• Ground Zero (1987)-австралийский драматический триллер о кинематографисте (которого играет Колин Фрилс ), который, как побудил любопытство по поводу некоторых старых кадров фильма, взятых его отцом, отправляется в поиски правды о тестах. В нем также участвуют актеры Джека Томпсона и активиста коренного народа Бермума Бермума .
• Основные моменты карьеры Mamu - это австралийская пьеса Тревора Джеймисона и Скотта Ранкина, выступившей на фестивале Аделаиды в феврале - март 2002 года. В пьесе рассказывается история о аборигенах Тюнтджунджара , которые жили в пустынной стране Южной Австралии и западных Австралия, и их опыт работы с британскими ядерными испытаниями в Маралинга и Эму. Старейшины племени описывают, что они выдвинуты из района, а также смерть и болезни их народа, когда они пытались вернуться на загрязненные родины.
• Маралинга: Анангу История (2009), сообщества Ялата и Оук -Вэлли с Кристобель Маттингли , - это информационная книга об истории и культуре региона, споров и ее первоначальных владельцах. Нацеленная на молодежь, книга была награждена серебряной медалью в 2010 году в 2010 году Советом по детской книге Австралии . Джуди Нанн использовала события в Маралинга в качестве фона для своего романа Маралинга (2009).
• Операция «Буффало» , майский австралийский телевизионный сериал «Австралийский телевизионный сериал» на ABC , вдохновлен событиями британских ядерных испытаний в Маралинга. История не придерживается фактических событий, но смешивает сатиру, фарс, ностальгию и драму, в то же время представляет аспекты исторического факта, напряженность между британскими и австралийскими правительствами и серьезное описание обращения с аборигенами в область.
• Maralinga Tjarutja , телевизионный документальный фильм в мае 2020 года, снятый Ларисой Берендт и снятый Blackfella Films для ABC Television, рассказывает историю людей Маралинги. Примерно в то же время транслировалось примерно в то же время, когда операция «Буффало» в драматическом сериале , чтобы дать голос коренным жителям этого района и показать, как испытания нарушают их жизнь. Screenhub Australia дала ему 4,5 звезды, назвав это «отличным документальным фильмом». Фильм показывает опыт народа Маралинга Тджарутси , в котором старейшины «раскрывают перспективу глубокого времени и понимания места, которое генерирует уважение к святости обоих», их предки жили в этом районе на протяжении тысячелетий. Несмотря на игнорирование традиционных родинок Маралинга Тьярутси, проявленной британскими и австралийцами, участвующими в тестировании, они продолжали бороться за свои права на заботу о загрязненной земле .

Музыка

• Австралийская рок -группа Midnight Oil записала песню о тестах под названием «Maralinga» на их LP 10, 9, 9, 8, 7, 6, 5, 4, 3, 2, 1 .
• «Маралинга (дождевая земля)» Пола Келли - это влияние британских ядерных испытаний на Маралинга Тьярутс.
• «После Маралинга» британской группы Латинской квартал - это последствия ядерных испытаний.
• Австралийский певец/австралийский автор песен Келли Чейз выпустил песню «Дети из пыли» в 2021 году «Музыка из истории детектива истории», 1 -й сезон, эпизод 4 «Ядерные испытания на Маралинга».
• «Право первородства» из альбома 1989 года Андерсон Бруфорд Уэйкман Хоу - это тесты. В лайнере примечания для этого утверждают: «В 1954 году британское правительство, чтобы сохранить баланс сил между Востоком и Западом, взорвало свою первую бомбу атом в Вумере. Они не смогли связаться со всеми народами аборигенов в то время. Аборигены все еще Назовите это «День облака».

Ссылки

• Арнольд, Лорна ; Пайн, Кэтрин (2001). Британия и H-бомба . Бейсингсток, Хэмпшир: Палгрейв. ISBN  978-0-230-59977-2 Полем OCLC   753874620 .
• Арнольд, Лорна ; Смит, Марк (2006). Британия, Австралия и бомба: ядерные испытания и их последствия . Basingstoke: Palgrave Macmillan. ISBN  978-1-4039-2102-4 Полем OCLC   70673342 .
• Beadell, Len (1967). Взорвать куст . Аделаида: Ригби Лимитед. ISBN  978-0-7270-2086-4 Полем OCLC   779514500 .
• Брэди, Мэгги (1999). «Политика пространства и мобильности: контроль аборигенов Ooldea/Yalata, 1952–1982». История аборигенов . 23 : 1–14. JSTOR   24046757 .
• Broinowski, Richard (2003). Факт или деление: правда о ядерных амбициях Австралии . Мельбурн: публикации писца. ISBN  978-1-920769-03-1 Полем OCLC   1039269483 .
• Брайант, FJ; Дуайер, LJ ; Стивенс, DJ; Титтертон, EW ; Moroney, Jr (май 1961). «Strontium-90 впадающих в последующую и в Австралии, январь 1959 г.-июнь 1960 года». Природа . 190 (4778): 754–757. Bibcode : 1961natur.190..754b . doi : 10.1038/190754a0 . ISSN   0028-0836 . S2CID   4195247 .
• Cathcart, Brian (1995). Тест величия: Британская борьба за атомную бомбу . Лондон: Джон Мюррей. ISBN  978-0-7195-5225-0 Полем OCLC   31241690 .
• Goging, Margaret (1964). Британия и атомная энергия 1939–1945 . Лондон: Макмиллан. OCLC   3195209 .
• Going, Маргарет ; Арнольд, Лорна (1974a). Независимость и сдерживание: Великобритания и атомная энергия, 1945–1952, том 1, политика . Лондон: Макмиллан. ISBN  978-0-333-15781-7 Полем OCLC   611555258 .
• Grabosky, PN (1989). Управление своенного оборудования: незаконность и его контроль в государственном секторе . Австралийские исследования по закону, преступности и справедливости. Канберра: Австралийский институт криминологии. ISBN  0-642-14605-5 Полем OCLC   499960731 . Получено 10 ноября 2019 года .
• Гревилль, PJ (2002). Королевские австралийские инженеры, с 1945 по 1972 год: проложить путь . Лофтус, Новый Южный Уэльс: Австралийская военная история публикаций. ISBN  978-1-876439-74-3 Полем OCLC   223163429 .
• Хансен, Чак (1995). Том I: разработка ядерного оружия США . Мечи Армагеддона: развитие ядерного оружия США с 1945 года. Саннивейл, Калифорния: публикации Чукелеа. ISBN  978-0-9791915-1-0 Полем OCLC   231585284 .
• Джонс, Джеффри (2017). Том I: от эпохи V-бомбера до прибытия Polaris, 1945–1964 . Официальная история британского стратегического ядерного сдерживания. Милтон Парк, Абингдон, Оксфордшир: Routledge. ISBN  978-1-138-67493-6 Полем OCLC   1005663721 .
• Каку, Мичио; Тренер, Дженнифер (1983). Ядерная энергетика, обе стороны: лучшие аргументы за и против самой спорной технологии . Нью -Йорк: WW Norton & Company. ISBN  978-0-393-30128-1 Полем OCLC   1055167788 .
• Маралинга Реабилитационный технический консультативный комитет (2002). Реабилитация бывших мест ядерных испытаний в EMU и Maralinga (Австралия) 2003 (PDF) (Технический отчет). Канберра: Департамент образования, науки и обучения. ISBN  0-642-77328-9 Полем OCLC   223722793 . Архивировано (PDF) из оригинала 5 апреля 2020 года . Получено 10 ноября 2019 года .
• Макклелланд, Джеймс (1985a). Отчет Королевской комиссии о британских ядерных испытаниях в Австралии, том 1 (PDF) (отчет). Канберра: Австралийская государственная служба издательства. ISBN  978-0-644-04435-6 Полем Архивировано из оригинала (PDF) 31 марта 2019 года . Получено 8 августа 2018 года .
• Макклелланд, Джеймс (1985b). Отчет Королевской комиссии о британских ядерных испытаниях в Австралии, том 2 (PDF) (отчет). Канберра: Австралийская государственная служба издательства. ISBN  978-0-644-04436-3 Полем Архивировано из оригинала (PDF) 31 марта 2019 года . Получено 8 августа 2018 года .
• Мур, Ричард (2010). Ядерная иллюзия, ядерная реальность: Британия, Соединенные Штаты и ядерное оружие, 1958–64 . Ядерное оружие и международная безопасность с 1945 года. Бейсингсток, Хэмпшир: Палгрейв Макмиллан. ISBN  978-0230-21775-1 Полем OCLC   705646392 .
• Палмер, Кингсли (1990). «Работа с наследием прошлого: аборигены и атомные испытания в Южной Австралии» (PDF) . История аборигенов . 14 : 197–207. ISSN   0314-8769 . Архивировано (PDF) из оригинала 7 августа 2019 года . Получено 6 ноября 2019 года .
• Рейнольдс, Уэйн (2000). Австралийская ставка на атомную бомбу . Карлтон, Виктория: издательство Университета Мельбурна. ISBN  978-0-522-84914-1 Полем OCLC   46880369 .
• Шерратт, Тим (ноябрь 2002 г.). «Обзор книги: Fallout: Хедли Марстон и британские испытания бомбы в Австралии» . Исторические записи австралийской науки . 14 (2): 209–210. ISSN   0727-3061 . Архивировано из оригинала 19 октября 2006 года.
• Symonds, JL (1985). История британских атомных тестов в Австралии . Канберра: Австралийская государственная служба издательства. ISBN  978-0-644-04118-8 Полем OCLC   18084438 .
• Tynan, Elizabeth (2016). Атомный гром: история Маралинга . Сидней: Newsouth Publishing. ISBN  978-1-74223-428-1 Полем OCLC   992494477 .
• Военное министерство США (август 1945 г.). Военное водоснабжение и очистка . Вашингтон, округ Колумбия: Правительственная типография США. TM5-295 . Получено 18 ноября 2019 года .
• Винн, Хамфри (1997). Стратегические ядерные сдерживающие силы RAF, их происхождение, роли и развертывание, 1946–1969. История документального фильма . Лондон: офис канцелярских товаров. ISBN  978-0-11-772833-2 Полем OCLC   39225127 .

Дальнейшее чтение

• Cross, RT (2005). Помимо веры: британские испытания бомбы: ветераны Австралии высказываются . Уэйкфилд Пресс. ISBN  1-86254-660-6 Полем OCLC   65204275 .
• Сообщества Yalata & Oak с Tutingley, Christobel (2009). Анину Маралинга: история Аллен и Unwin. ISBN  978-1-74175-621-0 Полем OCLC   776280080 .

Внешние ссылки

• Ядерный тест на Маралинга - 1957 - Моротные моменты
• Аэрофотография испытательных участков Таранаки и воздушных змеев (деревня Маралинга и аэродром расположена примерно в 20 милях к югу)
• Маралинга реабилитационный проект
• Задается на взрыв, австралийская ядерная история
• Мы были вовлечены в тест Nuke: ветераны
• Фильм австралийских атомных признаний