Вольфрам фон Рихтгофен

Вольфрам фон Рихтгофен
Рихтгофен в 1940 году
Имя при рождении	Вольфрам Карл Людвиг Мориц Герман барон фон Рихтгофен
Рожденный	( 1895-10-10 ) 10 октября 1895 г. Барцдорф , Силезия , Пруссия , Германская империя
Умер	12 июля 1945 г. ( 1945-07-12 ) (49 лет) Бад-Ишль , Гмунден , оккупированная союзниками Австрия
Верность	Германская империя Нацистская Германия
Лет службы	1913–1944
Классифицировать	Генерал-фельдмаршал
Единица	Джаста 11
Команды удержаны	Легион Кондор , 8-й воздушный корпус , Воздушный флот 2 , Воздушный флот 4
Войны	Первая мировая война Гражданская война в Испании Вторая мировая война
Награды	Рыцарский крест Железного креста с дубовыми листьями
Подпись

Вольфрам Карл Людвиг Мориц Герман Фрайгерр фон Рихтгофен (10 октября 1895 — 12 июля 1945) — немецкий времен Первой мировой войны летчик-ас , дослужившийся до звания генерал-фельдмаршала ( фельдмаршала ) в Люфтваффе во время Второй мировой войны .

Во время Первой мировой войны Рихтгофен воевал на Западном и Восточном фронтах в качестве кавалерийского офицера до 1917 года. Он присоединился к Luftstreitkräfte (Императорской воздушной службе Германии) после того, как его двоюродные братья, братья Лотар и Манфред («Красный барон»), оба стали летчиками. тузы . Во время своей первой миссии в Jagdgeschwader 1 (Истребительное крыло 1) Манфред был убит, преследуя истребитель, атаковавший Вольфрама. Вольфрам одержал восемь воздушных побед до перемирия в ноябре 1918 года. После войны Рихтгофен присоединился к Рейхсверу и стал членом Люфтваффе после прихода Гитлера к власти в 1933 году. Он служил в составе Легиона Кондор , который поддерживал националистов. в гражданской войне в Испании . За это время он осознал необходимость непосредственной поддержки с воздуха в военных кампаниях и пропагандировал пикирующие бомбардировщики . Он также внес новшества в систему связи «земля-воздух».

Когда разразилась Вторая мировая война, Рихтгофен командовал специализированным штурмовым авиационным подразделением Fliegerkorps VIII (8-й авиакорпус), сначала как небольшое действующее подразделение в Польской кампании , а затем как полноразмерный авиакорпус в Западной Европе. , с мая по июнь 1940 года. Его подразделение оказалось решающим на определенных этапах Французской кампании , особенно прикрывая наступление Германии на Ла-Манш . Он продолжал командовать авиационными частями в битве за Британию и в Балканской кампании в 1940 и 1941 годах. Наибольшего успеха Рихтгофен добился на Восточном фронте . В частности, Крымская кампания 1942 года, когда его войска оказали жизненно важную тактическую и оперативную поддержку группе армий «Юг» . После этого он командовал силами Люфтваффе в Итальянской кампании, прежде чем уйти в отставку в конце 1944 года по состоянию здоровья. Рихтгофен умер в июле 1945 года от опухоли головного мозга, находясь в американском плену.

, Рихтгофен По словам его биографа Джеймса Корума имел репутацию компетентного, но безжалостного специалиста в области авиации . Рихтгофен не считается военным преступником из-за своего командования военно-воздушными силами, но он знал о жестоком обращении немцев с советскими военнопленными и незначительно участвовал в распространении приказов, касающихся обращения с ними, хотя Люфтваффе в целом несло за них лишь частичную ответственность. . Рихтгофен был де-факто военным преступником, поскольку практически все другие старшие командиры Восточного фронта были виновны в нарушении Женевских конвенций при обращении с гражданскими лицами и военнопленными , злоупотреблениям которых Рихтгофен потворствовал. Смерть Рихтгофена через несколько недель после войны предотвратила его вероятный арест и последующее судебное преследование на суде Верховного командования .

Ранний период жизни

Рихтгофен родился 10 октября 1895 года в поместье Рихтгофен Барцдорф (ныне Бартошувек, Польша ) ( Гут Барцдорф ), недалеко от Штригау (Стшегом), Нижняя Силезия , в аристократической семье. Его отец, Вольфрам Фрайгер фон Рихтгофен (1856–1922), и мать Тереза ​​Гоц фон Оленхузен (1862–1948) принадлежали к силезскому дворянству, и семья была облагорожена за 350 лет до рождения Вольфрама.

Рихтгофен был вторым ребенком и старшим сыном из четырех детей. Его старшая сестра Софи-Тереза ​​родилась в 1891 году (умерла в 1971 году). Его брат Манфред родился в 1898 году, а Герхард - в 1902 году. Он был четвертым двоюродным братом немецкого летного аса Первой мировой войны Манфреда фон Рихтгофена , широко известного как «Красный барон», и младшего брата барона Лотара фон Рихтгофена . Будучи сыном дворянина, он наслаждался привилегированной жизнью. Дворянский статус семьи восходит к 1500-м годам, а к 1700-м годам Рихтгофены владели 16 поместьями в Нижней Силезии. Когда Фридрих Великий аннексировал Силезию в 1740 году, он лично даровал титул барона (фрейгерра) одному из прямых предков Рихтгофена. Семья оставалась в Силезии еще три поколения.

Дом Рихтгофена, поместье восемнадцатого века, был лишь одним из 25 принадлежащих Рихтгофену владений общей площадью 140 квадратных километров (35 000 акров; 54 квадратных миль). Барздорф, где он жил, занимал скромные 350 гектаров (860 акров; 1,4 квадратных миль), из которых 269 были обработаны, а остальное - лес. Вольфрам, как старший сын, не унаследовал имение. Вместо этого, после смерти его отца в 1922 году, оно было передано его младшему брату Манфреду. Несколькими годами ранее дядя Вольфрама, генерал от кавалерии Манфред фон Рихтгофен , брат его отца, попросил его унаследовать его имение, чтобы сохранить его в семье, поскольку у него самого не было детей. Вольфрам унаследовал поместье после того, как Манфред усыновил его по закону. Генерал умер в 1939 году.

У него были отдаленные отношения со своим младшим братом, но близкие с Манфредом. В отличие от большинства прусской знати, Вольфрам фон Рихтгофен посещал местную гимназию (академическую среднюю школу) и не имел дома частных репетиторов. Он учился в школе в Штригау. Его оценки по математике и немецкому языку были хорошими, но он не преуспел в иностранных языках (по которым он получал средние и плохие результаты). Ему было скучно изучать язык, но он выучил итальянский и в дальнейшей жизни мог компетентно на нем разговаривать.

Он стал близким другом своих двоюродных братьев Лотара и Манфреда фон Рихтгофенов и регулярно охотился с ними в поместье. К концу подросткового возраста он стал опытным охотником и наездником – интересы, которые остались с ним на всю оставшуюся жизнь. Ему нравилось проводить время на свежем воздухе, и, еще учась в школе, он решил подать заявление о зачислении в немецкую армию (вместо того, чтобы выбрать академическую карьеру).

В 1913 году, в возрасте 18 лет, он пошел в армию и прошел офицерские курсы в Берлине. Кавалерия была самым престижным родом войск, и он подал заявку на вступление в 4-й гусарский полк, принадлежавший 12-й кавалерийской бригаде 6-го армейского корпуса в Бреслау . У него не было много времени, чтобы испытать военную службу в мирное время. В августе 1914 года началась Первая мировая война . Осенью 1917 года он завершил летную подготовку, а весной 1918 года присоединился к Jagdgeschwader 11, новому командованию своего двоюродного брата барона Манфреда фон Рихтгофена. Это было 21 апреля 1918 года, когда Вольфрам подвергся нападению британских самолетов во время патрулирования со своей эскадрильей; В тот же день в том же бою был убит Манфред фон Рихтгофен.

18 сентября 1920 года он женился на Ютте фон Сельховой (март 1896–1991) в лютеранской церкви в Бреслау (ныне город Вроцлав в Польше ). Их познакомил ее брат Гюнтер. Ютта тоже принадлежал к силезскому дворянству и вращался в тех же кругах. На войне она работала медсестрой. Они жили в квартире в Ганновере, пока Вольфрам возобновил свою академическую карьеру в области инженерного дела. Во время брака в 1920-е годы они редко выезжали за границу. В 1930-х годах они катались на лыжах в Швейцарии . У пары было трое детей; Вольфрам (родился 25 мая 1922 г.), Гетц (27 ноября 1925 г.) и Эллен (15 февраля 1928 г.). Вольфрам пропал без вести в бою над северной Румынией 5 июня 1944 года. Его так и не нашли.

Первая мировая война

Рихтгофен в гусарской форме в 18 лет, вскоре после своего вступления в должность накануне Первой мировой войны, 1914 год.

Гусары 12-й кавалерийской бригады были приданы 5-й кавалерийской дивизии , входившей в состав 1-го кавалерийского корпуса . Она входила в состав Третьей немецкой армии , которая совершила нападение на Францию ​​и Бельгию в августе 1914 года в рамках давно подготовленного плана Шлиффена . Рихтгофен пересек Маас у Динана , и его подразделение участвовало в тяжелых боях против французского VIII кавалерийского корпуса . Он сражался в Бельгии при Намюре 23–24 августа во время осады города и снова при Сен-Кантене. 5-й кавалерийский полк продолжил наступление во Францию ​​после битвы на границах , но был остановлен в первой битве на Марне в сентябре. В знак признания храбрости в бою Рихтгофен был награжден Железным крестом второго класса ( Eisernes Kreuz zweiter Klasse ) 21 сентября 1914 года. Новая боевая обстановка позиционной войны значительно снизила эффективность кавалерии, поэтому дивизия Рихтгофена была переброшена на Восточный фронт . прибыв в Польшу в ноябре 1915 г.

На Восточном фронте кавалерийская дивизия в основном дислоцировалась на юге. Боевых действий было мало, поскольку немецкая армия не часто использовала кавалерию, и дивизия находилась в основном в резерве. Бригада Рихтгофена служила под Пинском в 1916 году, а с конца 1915 года по январь 1917 года дивизия провела оборону в Припятских болотах . Осенью 1916 года Рихтгофен получил командование конным депо бригады и был повышен до командира эскадрильи, под его командованием находились 160 человек. Это никогда не принесет ему такого уровня славы, которого его двоюродные братья Лотар и Манфред теперь достигли в Luftstreitkräfte ( Имперской воздушной службе), и они лично поощряли его перейти на воздушную службу, что он, наконец, и сделал в июне 1917 года.

ВВС

Рихтгофен перед своим истребителем Fokker D.VII , лето 1918 года.

Прежде чем он поступил на службу в Воздушную службу, Рихтгофену был предоставлен отпуск в Германии до тех пор, пока он не явится в 14-й запасной летный полк, базирующийся в Галле, одной из нескольких крупных летных школ. На этом этапе войны немецкая подготовка была более тщательной и продолжительной, чем подготовка Британского королевского летного корпуса (RFC) и, по крайней мере, равная подготовке ВВС Франции и Воздушной службы армии США (USAAS). Его обучение длилось три месяца, и в марте 1918 года его направили в 11-й летный сменный батальон для повышения квалификации.

4 апреля 1918 года Рихтгофен был назначен в Jagdgeschwader 1 , которым командовал его двоюродный брат Манфред фон Рихтгофен. 21 апреля Вольфрам совершил свой первый полет. Поскольку он был новым пилотом, Манфред посоветовал ему избегать боя. Когда эскадрилья завязала воздушный бой, Вольфрам поднялся наверх и кружил над местом боя. Лейтенант Королевских ВВС Уилфред Мэй , тоже новый пилот, также кружил над воздушным боем. Он атаковал и преследовал Рихтгофена. Увидев нападение на своего кузена, Манфред полетел ему на помощь и в мае открыл огонь, заставив его отступить и спасая жизнь Вольфрама. Рихтгофен преследовал Мэй через Сомму. Именно во время этой погони Манфред погиб в бою.

Вольфрам продолжал летать и одержал восемь воздушных побед на Fokker D.VII, прежде чем 11 ноября 1918 года было заключено перемирие , положившее конец войне.

ВВС

Рихтгофен изучал авиационную технику с 1919 по 1922 год в Высшей технической школе в Ганновере . Он служил в Риме с 1929 по 1931 год в качестве «неформального» воздушного атташе, в нарушение положений Версальского договора о разоружении. Рихтгофен получил докторскую степень. в теме.

В 1933 году Рихтгофен вступил в Люфтваффе, которым командовал его бывший командир JG 1, в 1918 году Герман Геринг . К 1934 году он отвечал за разработку и испытания новых самолетов в Technisches Amt , или Технической службе, под общим руководством Эрнста Удета . Хотя Рихтгофен знал Геринга, поскольку служил под его началом во время Первой мировой войны в JG 1, они не ладили. Оба они происходили из аристократического происхождения, но Рихтгофен был силезцем из Нижней Силезии , целеустремленным командиром, хорошим и трудолюбивым штабным офицером, который любил компанию инженеров и единомышленников, а Геринг был баварцем и плейбоем, который любил говорил о Первой мировой войне и о том времени, когда он был асом, и особенно наслаждался атрибутами власти. Геринг предпочитал таких людей, как он сам, и продвигал их по службе на этом основании. Он отказался от более квалифицированного Рихтгофена в пользу Удета, пьяницы и плейбоя, который, как и Геринг, вырос в Баварии , чтобы возглавить Technisches Amt. .

Роль Рихтгофена в основном заключалась в программах закупок самолетов для молодых Люфтваффе. Он участвовал в разработке таких типов, как Dornier Do 23 , Heinkel He 111 и Junkers Ju 86 . В этом случае только He 111 сможет оказать реальное влияние во время войны. Рихтгофен выполнял довольно сложное задание, вытекающее из директивы, изданной рейхсверу еще до Адольфа Гитлера прихода к власти . В июле 1932 года рейхсвер реализовал концепцию Schnellbomber (быстрого бомбардировщика). Потребность в современных и быстрых бомбардировщиках заключалась в том, чтобы соответствовать будущему видению воздушной войны для бомбардировщиков, которые были быстрее истребителей . Эти концепции стали еще более важными, когда Гитлер захватил власть и потребовал быстрого перевооружения.

В течение 1930-х годов He 111 был усовершенствован, а бомбардировщик Dornier Do 17 Schnellbomber поступил в планирование, производство и эксплуатацию в 1936–37 годах. Несмотря на это, Геринг по-прежнему интересовался программой тяжелых бомбардировщиков , которая дала бы Люфтваффе надежные возможности стратегических бомбардировок . Рихтгофен сомневался в использовании тяжелых бомбардировщиков и хотел, чтобы проекты по разработке таких типов, как Dornier Do 19, были отменены. на тот момент Люфтваффе К несчастью для Рихтгофена, первый начальник Генерального штаба Вальтер Вевер все же верил в программу тяжелых бомбардировщиков. Продолжалась разработка того, что Вевер назвал « Урал-бомбардировщиком ». В то время Герингу и Веверу также требовался проект истребителя дальнего сопровождения для защиты бомбардировщиков над Великобританией и Советским Союзом , ожидаемыми врагами Германии. Рихтгофен присоединился к Веверу, чтобы модерировать некоторые проектные запросы Геринга, который настаивал на создании быстрого истребителя, бомбардировщика, штурмовика и разведчика в одном проекте. Считая эту просьбу невыполнимой, Рихтгофен воспользовался своим положением и 22 января 1935 года разделил спецификацию на отдельные проекты.

Вевер погиб в авиакатастрофе в июне 1936 года, и акцент снова сместился на более экономичные (в живом и материальном отношении) средние бомбардировщики . После смерти Вевера Геринг и Эрнст Удет стали более активно участвовать в программах развития. Удет отдавал предпочтение проектам непосредственной поддержки, таким как пикирующий бомбардировщик Junkers Ju 87 Stuka , в то время как Геринг предпочитал иметь больше средних бомбардировщиков, а не небольшое количество тяжелых бомбардировщиков. Рихтгофен не ладил с Удетом и не верил в его идеи о бомбометании с пикирования. Удет, как и Геринг, предпочитал сочетать качества самолетов. Удет искал конструкцию, которая могла бы вести собачий бой, бомбить с пикирования и бомбить с уровня, как и просил Геринг. Это противоречило фундаментальному стремлению Рихтгофена к самолетам, которые было бы легко производить серийно и которые были бы предназначены для решения специализированных задач.

Хотя Рихтгофену удалось предотвратить скатывание конструкции самолетов к посредственности и сохранить их специализацию для конкретных задач, Удет все же повлиял на выбор многоцелевого Messerschmitt Bf 110 и Schnellbomber (быстрого бомбардировщика), разработанных Junkers Ju 88 к концу 1936. Что касается Ju 88, он настаивал на том, что он должен иметь возможность бомбометания с пикирования, хотя он больше подходил и идеально подходил для концепции горизонтального бомбометания Schnellbomber . К осени 1936 года Рихтгофен решил, что с него достаточно работы с Удетом, идеи которого он считал совершенно ошибочными. С расширением Люфтваффе и началом гражданской войны в Испании появилась возможность для полевого командования.

Гражданская война в Испании

В ноябре 1936 года Рихтгофен покинул штат Технической службы, чтобы принять полевое командование в Легионе Кондор , контингенте Люфтваффе, направленном для поддержки генерала Франсиско Франко националистов в гражданской войне в Испании . Удет продолжил разработку концепции пикирующего бомбардировщика, и Ju 87 впервые принял участие в боевых действиях под командованием Рихтгофена в Испании. Вольфрам сохранил свою должность руководителя отдела разработки, но теперь ему была поручена оценка самолетов в эксплуатационных условиях. В январе 1937 года его роль расширилась, и он стал начальником штаба Уго Сперле , который должен был командовать Легионом .

Уго Сперле с Рихтгофеном где-то в Испании (1936)

Тактическая авиация

Опыт Рихтгофена должен был хорошо служить Люфтваффе в долгосрочной перспективе, и в то время он был ведущим сторонником армейской авиации поддержки. Его собственная кривая обучения во время войны выявила несколько проблем, которые современным военно-воздушным силам придется преодолеть. Наиболее важные вопросы касались ведения войны на тактическом и оперативном уровнях. немцы приложили немало усилий для разработки доктрины непосредственной авиационной поддержки . В конце 1930-х годов В тактическом плане Рихтгофен не нашел особой необходимости сохранять зенитную артиллерию для защиты аэродромов. Он выдвинул подразделения зенитной артиллерии на передовую, чтобы поддержать артиллерийские части. Скорострельное оружие калибра 20 мм и 88 мм было впервые использовано в Испании, и об их эффективности было доложено в Берлин. Вскоре эта тактика стала частью доктрины Люфтваффе.

Еще одно тактическое соображение привело к оперативным инновациям. Рихтгофен принял тактику шаттловой авиации. Чтобы максимизировать поддержку на линии фронта, авиация действовала с баз вблизи линии фронта, чтобы сохранить и получить преимущество. Он добился больших успехов в боях 1937 года. Самолеты направлялись небольшими группами для бомбардировки передовых позиций, в то время как другие группы штурмовиков находились в пути и дозаправлялись. Таким образом над полем боя поддерживалось постоянное присутствие авиации, что подрывало боеспособность и моральный дух противника. Чтобы это работало эффективно, необходимо было совершать три или более боевых вылетов в день. Это потребовало большого количества личного состава для создания и укомплектования передовых аэродромов. На оперативном уровне подразделения материально-технического снабжения Люфтваффе должны были быть полностью моторизованы для доставки топлива, боеприпасов и запасных частей. Эти агрегаты имели возможность пройти испытания в жестких условиях эксплуатации. Опыт Испании показал, что авиатранспортные подразделения имеют неоценимое значение для логистики, и при участии Рихтгофена они были соответствующим образом расширены. К 1939 году Люфтваффе будет иметь самую крупную и эффективную транспортную службу в мире.

Рихтгофен применил эту изученную тактику и оперативные методы во время битвы при Бильбао . Моторизованная логистика также помогла во время быстрой передислокации на юг после внезапного наступления республиканцев на Брунете в июле 1937 года. Поддержка с воздуха имела жизненно важное значение для поражения наступления, которое поддерживалось современной авиацией, посланной республиканцам из Советского Союза . Немецкие типы, такие как истребитель Мессершмитт Bf 109 , пришедший на смену Хейнкелю He 51 , Do 17 и He 111, помогли завоевать и удержать превосходство в воздухе и препятствовать полю боя. Республиканцы потратили большую часть своего золотого запаса на покупку советского оборудования. Когда большая часть этого оборудования была израсходована, Легион Кондор и националисты получили технологическое преимущество.

Испанский опыт положил начало позднему всплеску интереса к самолетам непосредственной поддержки в Люфтваффе. В первые годы существования нацистского государства эти типы оставались второстепенными для планировщиков авиации, которые формировали зарождающееся Люфтваффе. Этот очевидный отход от практики и опыта Первой мировой войны возник из-за убеждения Генерального штаба ( Oberkommando der Luftwaffe ), что авиация поддержки армии в 1917–1918 годах была чисто реакцией на позиционную войну . Немецкий Heer также не настаивал на том, чтобы Люфтваффе изменило свой подход. Немецкая воздушная доктрина по-прежнему опиралась на основы Operativer Luftkrieg (Оперативная воздушная война), в которых особое внимание уделялось препятствованию , стратегическим бомбардировкам (когда и если это возможно), но в первую очередь миссии по завоеванию господства в воздухе . Испанский опыт побудил Генеральный штаб принять концепцию пикирующих бомбардировщиков , за которую частично отвечал Рихтгофен, но влияние конфликта на оперативные предпочтения Германии остается неоднозначным. Накануне Второй мировой войны некоторые немецкие авиационные планировщики рассматривали пикирующие бомбардировщики как стратегическое оружие, способное нанести точный удар по промышленности противника. Даже с учетом армейских групп поддержки в сентябре 1939 года только пятнадцать процентов фронтовых сил Люфтваффе содержали специализированные штурмовики.

Опыт работы

Самым трудным аспектом тесной поддержки было общение. Офицеры связи воздух-земля использовались с 1935 года, когда Люфтваффе впервые разработало программу обучения для этой цели. К 1937 году еще не были разработаны точные процедуры координации действий воздух-земля. Штабные офицеры были обучены решать оперативные проблемы, а отсутствие доктрины и нежелание верховного командования Люфтваффе (OKL = Верховное командование ВВС) заниматься микроменеджментом давали Шперле и Рихтгофену свободу действий для разработки решений. Авиация не могла связаться с линией фронта. Вместо этого они могли общаться по радио друг с другом и со своей базой. Одним из первых нововведений стала подготовка сотрудников связи на передовой в районе планируемых авиаударов и оснащение их телефонами. Передовые офицеры могли сообщить новости по телефону на базу, а те, в свою очередь, могли связаться с самолетом по радио. Это стало важной стандартной оперативной практикой. К Националистической армии были прикреплены офицеры связи, и улучшение координации продолжалось во второй половине 1937 года, несмотря на периодические инциденты с дружественным огнем. Во время Второй мировой войны авиационные части Люфтваффе и офицеры связи на фронте могли общаться напрямую с помощью обновленных радиостанций.

Люфтваффе вступило во Вторую мировую войну с высокими стандартами подготовки. Хотя другие военно-воздушные силы также имели программы подготовки и пилотов, равные немецким, Люфтваффе уделяло особое внимание обучению своих крупных подразделений, штабов гешвадеров (крыльев), корпусов и люфтфлоттенов (воздушного флота) крупномасштабным маневрам с армией в довоенный период. годы. Военные игры и учения по общению в различных боевых операциях позволили офицерам ознакомиться с мобильной войной, что привело к созданию опытной доктрины и более подготовленных оперативных методов, чем у большинства ее противников. За заметными исключениями, такими как истребительное командование Королевских ВВС , большая часть ВВС союзников не проводила крупномасштабных учений подразделений и штабов, проверки тактики и доктрины. Учитывая небольшое численное и технологическое преимущество Люфтваффе над своими врагами в 1939–1941 годах, их успех в эти годы во многом можно объяснить обширными программами подготовки офицеров и штабов, а также опытом Легиона Кондор в Испании.

Рихтгофен (крайний слева) с Вальтером фон Браухичем (в центре) и Францем Гальдером (через левое плечо Браухича), 7 июня 1939 года.

Рихтгофен и Шперле составили эффективную команду в Испании. Шперле был опытным и умным офицером с хорошей репутацией. Рихтгофен считался хорошим лидером в бою. Они объединились, чтобы давать советы Франко и выступать против него по ряду вопросов, чтобы предотвратить злоупотребление военно-воздушными силами, и дебаты были жаркими. Оба немца были откровенны с испанским лидером, и хотя немцы и испанцы не любили друг друга, у них было здоровое уважение, которое переросло в эффективные рабочие отношения. Рихтгофен даже немного выучил испанский и итальянский языки, и офицеры-националисты оценили это усилие.

После того, как Шперле вернулся в Германию, Рихтгофен принял на себя командование Легионом Кондор . Хельмут Фолькман занял его место, но его пессимистические отчеты в Берлин, его постоянные требования о поддержке и ресурсах, а также его личные разногласия с Рихтгофеном вынудили его заменить в октябре 1938 года. 1 ноября 1938 года Рихтгофен был повышен до звания генерал-майора и руководил завершающий этап гражданской войны в начале 1939 года. К этому времени его вера в Юнкерс Ju 87 Stuka укрепилась. Он оказался весьма успешным в своей ограниченной роли, и опасения Рихтгофенса по поводу чрезмерных потерь в ходе наземных операций на малых высотах оказались необоснованными.

Споры о Гернике

Во время гражданской войны в Испании легион Кондор бомбил Гернику . Начавшееся вскоре после этого и продолжающееся сегодня, историки рассматривают нападение как преднамеренный террористический акт, призванный сломить моральный дух гражданского населения. В апреле 1937 года город находился сразу за линией фронта республиканцев, и националистические силы оказывали давление в этом районе. Одной из возможных причин, по которой Рихтгофен санкционировал бомбардировку, было то, что две основные дороги, которые использовались для снабжения 23 баскских батальонов в Бильбао, пересекались в Гернике. В то время в городе дислоцировались по крайней мере 18-й батальон Лойолы и Сасеты, что делало его законной целью. Разрушение дорог и железнодорожных путей вокруг Герники, а также мостов лишило республиканцев пути к отступлению, а также единственного способа эвакуировать тяжелую технику.

В некоторых отчетах о рейде, в том числе о защите, предложенной постфактум ветеранами Легиона Кондор, утверждается, что «плохая точность» немецких бомбовых прицелов в начале 1937 года была ответственна за кровавую бойню, вызванную нападением. Однако некоторые факты говорят об обратном, порождая предположения, что этот рейд был одним из экспериментов Рихтгофена в тактике ведения воздушной войны. Легион Кондор совершал систематические двадцатиминутные эстафеты над городом в течение двух с половиной часов. Грузы включали противопехотные двадцатифунтовые бомбы и зажигательные вещества, сброшенные в алюминиевые трубки, которые поджигали убегающий домашний скот и людей белым фосфором. Почерневшие тела лежали, свернувшись клубочком, на городской площади и улицах, погребенные под обломками своих домов. По низким оценкам, число убитых исчисляется сотнями. Историки отмечают, что ключевой мост Рентерия недалеко от города ни разу не пострадал в ходе рейда, что атакующие юнкерсы легиона Кондор летели над городом в ряд, а не по прямой, как если бы они разрушили мост, и что противопехотные бомбы, зажигательные вещества и пулеметные пули не были бы эффективны против каменных сооружений, таких как мост Рентерия. «Герника горит», — записал Рихтгофен в своем военном дневнике в день нападения. Два дня спустя он предположил, что город «должен быть полностью разрушен».

По правилам международной войны 1937 года Герника была законной целью – по сути, зеленым светом для будущих ужасов воздушной войны. Рихтгофен спланировал и осуществил нападение с одобрения испанских националистов. С чисто военной точки зрения это был успех: город был закрыт для движения транспорта на 24 часа. «Технический успех», - назвал это Рихтгофен, разочарованный тем, что националисты не смогли быстро принять меры и упустили шанс отрезать большую часть сил противника.

Вторая мировая война

Адольф Гитлер во время парада Легиона Кондор в Берлине. Рядом с ним Геринг и Рихтгофен, июнь 1939 года.

Рихтгофен командовал флигерфюрером zbV ( for Special Use — для специального развертывания) во время вторжения в Польшу , которое началось 1 сентября 1939 года, быстро спровоцировав войну в Европе . Это подразделение представляло собой тактическое формирование и входило в состав 2-й летной дивизии под совместным командованием Бруно Лёрцера и Александра Лёра . Оперативной целью флигерфюрера zbV была поддержка 10-й армии под командованием Вальтера фон Райхенау . Армия содержала большинство моторизованных и танковых частей и должна была стать центром, или Schwerpunkt , наступления на Польшу.

Рихтгофена Боевой порядок предусматривал мощную концентрацию ударной авиации . Штаб формирования находился в Биркенталь-Оппельне, но его подразделения были рассредоточены. В Шлоссвальдене располагалась 1.(F)/ AufklGr ( Aufklärungsgruppe — разведывательная группа) 124, которая эксплуатировала Dornier Do 17 самолеты P. Lehrgeschwader 2 (учебное крыло 2) базировалось в Нидер-Эльгуте, в то время как основная часть Sturzkampfgeschwader 77 (крыло пикирующей бомбардировки 77 или StG 77), которое эксплуатировало Junkers Ju 87 Stuka , базировалось в Нойдорфе. Рихтгофен также командовал частями ВВС Словакии ( Slovenske Vzousne Zbrane ), 38-й и 48-й истребительными эскадрильями и 16-й корпусной эскадрильей.

Вторжение в Польшу

В первый день наступления StG 77 предпринял противовоздушные операции, нанеся удары по базам ВВС Польши (PAF). Необходимость в противовоздушных операциях оставляла только II.( Schlacht )/ LG 2 для операций непосредственной поддержки. Подразделение поддерживало немецкий механизированный XVI армейский корпус. Рихтгофена Вместе с другими подразделениями I./StG 77 уничтожила кавалерийскую бригаду Польской армии в Лодзи во время битвы при Лодзи .

Всего за восемь дней после начала кампании, 8 сентября, 10-я армия продвинулась так далеко в Польшу, что Рихтгофен был вынужден перебросить Гюнтера Шварцкопфа , своего самого опытного представителя пикировщиков, на польские аэродромы, в то время как Райхенау приблизился к Варшаве . Рихтгофену удавалось поддерживать работу логистических элементов, благодаря чему подразделения совершали три боевых вылета в день. В конце первой недели сентября боевая группа Рихтгофена была переведена в состав Luftflotte 4 (Air Fleet 4).

Быстро движущаяся линия фронта привела к тому, что штаб армии потерял связь с передовыми частями. Развал связи лишил командиров и эскадрильи приказов, ситуация усугублялась отсутствием общей радиочастоты и перенапряжением логистики, что также вынуждало их прочесывать склады снабжения противника. Рихтгофен пострадал больше всего. Еще 3 сентября он отметил в своем дневнике, что штаб армии перестал знать, где находится линия фронта, и отказался отвечать на просьбы армии о поддержке с воздуха. Вместо этого он ответил в соответствии со своей собственной интерпретацией ситуации. Этот метод действительно стал причиной инцидентов с дружественным огнем. Однажды Ju 87 подбили мост через реку Вислу , когда танковая дивизия собиралась переправиться через нее.

За координацию действий воздух-земля отвечал Колуфтс , который синтезировал данные своих собственных воздушной разведки и передовых подразделений, но они были лишь советниками и имели небольшой опыт ведения воздушной войны. Они контролировались армейскими штабами ( Nahaufklarungsstaffeln ) и зависели от офицера воздушной связи Люфтваффе ( Fliegerverbindungsstaffeln или Flivo ) в плане поддержки истребителей или бомбардировщиков. Однако подразделения Flivo несли ответственность перед Люфтваффе, а не перед армией, и их роль заключалась в том, чтобы информировать командиров авиации о ситуации посредством использования радиооборудованных машин. Лёрцер в течение трех дней не имел связи с командным пунктом Райхенау, а Рихтгофен вскоре пожаловался Лёру на невежество первого. Поскольку он был порывист и хотел быть в гуще событий, Рихтгофен начал летать над линией фронта на Fieseler Fi 156 Storch , когда связь между воздухом и землей рухнула. Его заявлениям не всегда верили, а эти личные операции были пустой тратой времени и подвергали его опасности. Действительно, майор Шпильфогель был сбит над Варшавой на своем «Шторхе» 9 сентября и убит. Хотя оперативная ситуация была не очень хорошей, Лёр принял командование флигерфюрером zbV , предоставив подразделению виртуальную автономию и позволив Рихтгофену построить личную империю из шести групп (групп).

К 11 сентября ситуация с топливом стала острой, а логистика не удалась. В первый день его подразделения выполняли по три вылета в день, теперь это число сократилось до одного в день. Несмотря на проблемы, к 8 сентября Рихтгофен готовил штурм Варшавы . Едва начались рейды, как позади него возникла серьезная угроза. Польское контрнаступление задействовало 8-ю немецкую армию , пытаясь достичь реки Висла. Рихтгофен присоединился к штурму и контратаке с воздуха. В течение трех дней немцы бомбили польские войска, способствуя успеху в битве при Радоме и битве при Бзуре . Рихтгофен послал свои авиационные части с приказом провести над полем боя всего десять минут и израсходовать все боеприпасы. Польские войска искали убежища в близлежащих лесах, но были выкурены зажигательными снарядами. Бойцы Рихтгофена совершили 750 боевых вылетов и сбросили 388 тонн бомб. Воздушные действия уничтожили оставшееся сопротивление, позволив армии разгромить оставшиеся польские силы.

Остающаяся угроза со стороны польских войск вызвала призывы к атаке на Варшаву . На первый день были запланированы воздушные атаки на город под кодовым названием Вассерканте , или Операция «Приморье». Сразу после полуночи 12/13 сентября начальник штаба Люфтваффе Ганс Йешоннек приказал Лёру подготовиться к атаке на гетто на севере Варшавы в отместку за неуказанные военные преступления против немецких солдат в недавних сражениях. Летчики Рихтгофена совершили от 183 до 197 боевых вылетов, сбросив одинаковое количество фугасных и зажигательных веществ. Некоторые бомбы упали рядом с немецкими войсками, проводившими осаду Варшавы , и из-за дыма невозможно было оценить ущерб. Рихтгофен выступил против Германа Геринга по поводу необходимости создания объединенного воздушного командования для Варшавской кампании и намекнул, что он подходит для этой задачи. Он добился своего только 21 сентября. Погода задержала атаку , начавшуюся 22 сентября. В то утро Рихтгофен подал сигнал OKL; «Срочно требую использовать последнюю возможность для крупного эксперимента, такого как опустошение и террористический рейд», и добавил, что «будут приложены все усилия, чтобы полностью уничтожить Варшаву». OKL отклонило это предложение. Листовки с требованием сдачи города были сброшены четырьмя днями ранее, но Рихтгофен начал действовать по собственной инициативе, используя директиву Люфтваффе № 18 от 21 сентября, которая возлагала на него ответственность за проведение воздушных операций.

Рихтгофен не получил самолет, который хотел для операции, в частности Heinkel He 111 , и вместо этого получил старые транспортные самолеты Junkers Ju 52 , которые доставляли бомбы летчиками, бросавшими их из дверей. Его Ju 87 также было запрещено использовать бомбовую нагрузку более 50 кг. 22 сентября командование Рихтгофена совершило 620 боевых вылетов. Немецкие авиационные части сбросили 560 тонн фугасных и 72 тонны зажигательных веществ. Бомбардировка нанесла огромный ущерб, в результате чего погибло 40 000 человек и было разрушено каждое десятое здание в городе, при этом было потеряно только два Ju 87 и один Ju 52.

Армия жаловалась на инциденты с дружественным огнем во время боевых действий в городе, и дым осложнил жизнь немецким артиллерийским корректировщикам. Гитлер, несмотря на жалобы, приказал продолжить бомбардировки. Войска Рихтгофена также совершили 450 боевых вылетов против крепости Модлин , обеспечив капитуляцию города 27 сентября после того, как за два дня на него было сброшено 318 тонн бомб. Вскоре после этого Варшава сдалась, а после капитуляции Польши 6 октября 1939 года кампания была объявлена ​​завершенной.

Странная война

Рихтгофен с фельдмаршалом Эрхардом Мильхом в 1940 году.

Вторжение в Польшу побудило Великобританию и Францию ​​объявить войну Германии. силы Рихтгофена сохранили свое первоначальное название Fliegerfuhrer zbV Первоначально после переброски из Польши , но 1 октября они были переименованы в Fliegerdivision 8 (8-я летающая дивизия), а через несколько дней им был присвоен статус корпуса. Рихтгофену было поручено командовать подразделением, которое теперь стало специализированным штурмовым корпусом VIII. Fliegerkorps (8-й летный корпус). Большинство задействованных гешвадеров базировались в Кёльне и Дюссельдорфе . В боевой порядок был включен Jagdgeschwader 27 (JG 27), оснащенный Messerschmitt Bf 109 ; KG 77, оснащенный Dornier Do 17 ; Sturzkampfgeschwader 2 (StG 2) и StG 77, оснащенные Ju 87 Stukas ; и LG 2, оснащенный Ju 87, Bf 109, Ju 88 и He 111. Корпус представлял собой специально созданную штурмовую организацию. К 10 мая боевой порядок изменился. Осталась только одна группа (группа) LG 2 — III.(Schlacht). Были добавлены IV.(St)./ Lehrgeschwader 1 (LG 1) с Ju 87, а также I. Sturzkampfgeschwader 76 (StG 76).

Задача Рихтгофена была разнообразной. Он должен был поддерживать 6-ю немецкую армию Райхенау в Бельгии и и XIX корпуса Пауля Людвига Эвальда фон Клейста XXXXI . В период Странной войны он разместил свой штаб в Кобленце 18 октября 1939 года, и после этого численность его корпуса неуклонно росла: с 46 штаффельнов (эскадрилий), 27 из которых состояли из единиц Ju 87, до 59 к концу месяца. В декабре ему впервые поручили поддерживать Райхенау. Атаки на авиабазы ​​противника должны были осуществляться только в том случае, если авиация союзников попытается перехватить немецкие сухопутные войска. Наземная поддержка была главным приоритетом. Это нашло отражение в Fliegerkorps боевом порядке VIII , в который входило шесть Ju 87 Gruppen (группы по 30 самолетов). Fliegerkorps V выполнял основную роль в противодействии авиации и располагался близко к линии фронта, чтобы обеспечить поддержку превосходства в воздухе . Когда произошел прорыв, было приказано поменяться аэродромами с VIII Fliegerkorps , чтобы обеспечить эффективную поддержку армии с воздуха. Однако ни в боевом дневнике корпуса, ни в личном дневнике Рихтгофена об этом приказе нет упоминаний, что может указывать на сбой в работе штаба на каком-то уровне.

В оперативном отношении штаб авиадивизии и корпуса размещался рядом с армейскими аналогами и перемещался вместе с ними. Группам воздушной связи, приданным корпусам и танковым дивизиям, было поручено докладывать о боевой обстановке на фронте, но им было запрещено давать советы армии или запрашивать поддержку с воздуха. Армия направила отдельные отчеты на тех же условиях. Отчеты были обработаны начальниками штабов Клейста и Рихтгофена, и действия были предприняты или не приняты по взаимному согласию. Приказ об атаке мог быть доставлен авиационным частям за считанные минуты. Группа ( группа ) Ju 87 и Bf 109 была готова к реагированию и могла сделать это в течение 45–70 минут. Флигеркорпус VIII и Рихтгофен были вынуждены поверить, что они проведут всю кампанию, поддерживая Райхенау в северной Бельгии, но OKL не проинформировало корпус о том, что оно будет использоваться при прорыве через Маас .

Рихтгофен знал Райхенау, и у них были тесные рабочие отношения. Во время планирования операций 6-й армии Райхенау, похоже, проявил отсутствие интереса, когда речь зашла о захвате мостов в Маастрихте в Нидерландах и форта Эбен-Эмаэль в Бельгии. Разгром и/или захват этих целей были необходимы для продвижения Шестой армии в Нидерланды. Рейхенау был настолько безразличен к предложенной воздушно-десантной операции планерных войск против форта, что отказался допустить отвлечение какой-либо армейской артиллерии. Рихтгофен предоставил зенитный батальон Flakgruppe Aldinger для их поддержки.

Битва за Францию ​​и Нидерланды

10 мая, в первый день наступления, Рихтгофен оказался под давлением на других участках. На раннем этапе битвы за Нидерланды перед силами Fallschirmjäger (десантников) была поставлена ​​задача захватить Гаагу и голландскую королевскую семью . В последующей битве за Гаагу немецкие войска встретили сильное сопротивление. Седьмая французская армия, наступавшая через Бельгию и Нидерланды, угрожала прогрессу Германии. Рихтгофену было приказано бросить половину своих сил в Гаагскую битву и атаковать устье Шельды , недалеко от Антверпена , голландской границы, чтобы остановить французов, прежде чем они займут позицию возле плацдарма Мурдейк . Несмотря на густую облачность, немецкая авиация помогла отбросить их.

После капитуляции Голландии Рихтгофен обратился к Райхенау в битве за Бельгию . Рихтгофен оказывал непосредственную и противодействующую поддержку 6-й немецкой армии, в частности Эриха Хёпнера 16-му армейскому корпусу . Всего было потеряно 12 Ju 87; Зенитный огонь приходилось на шесть машин I./StG 76. Его операции поддержки обычно проводились на расстоянии 65 километров (40 миль) от переднего края поля боя, при этом даже самолеты-разведчики использовались в качестве бомбардировщиков. Армейские подразделения несли сигнальные ракеты и флаги со свастикой, чтобы предотвратить инциденты с дружественным огнем. В битве при Ханнуте Рихтгофена силы оказались эффективными против французской бронетехники во время боя. Примерно через день он также поддержал немецкие дивизии в битве при Жамблу-Гэп .

Заплатив двенадцать самолетов (четыре из них Ju 87), он помог атаковать французские позиции связи и снабжения, а также поддержал Райхенау, когда тот достиг реки Дайл . В то время он переехал в Нидерланды, в отель недалеко от Маастрихта. У него была простая комната с неработающей ванной. Днем он получил приказ прекратить операции в Бельгии и направить все, что у него было, на поддержку Георга-Ханса Рейнхардта XLI корпуса , расположенного к северу от Седана. Рихтгофен отнесся к этому недоверчиво, и ему пришлось перенести всю свою инфраструктуру на 100 километров на юг. Трудно объяснить, почему ОКЛ не сообщило ему, что он должен поддержать прорыв. Позже он отметил в своем дневнике, что со стороны ОКЛ было серьезной оплошностью не проинформировать его о его ожидаемом вкладе, но его дневник также предполагает, что он наслаждался туманом войны и неизвестностью. Его силы были разделены между поддержкой наступления в Бельгии, в то время как большая часть была переброшена на юг. Во время свертывания операций на севере его подразделения помогли 6-й армии захватить Льеж в Бельгии 17 мая.

Наиболее заметные действия его корпуса произошли во время битвы при Седане . К этому времени Рихтгофен переехал в Сен-Трон -Льеж в Бельгии. В ходе тяжелых немецких воздушных атак на французские позиции было совершено 360 его средних бомбардировщиков, хотя его подразделения Ju 87 могли летать только 90 из-за трудностей, с которыми он столкнулся при перемещении своего корпуса. 14 мая JG 27 Рихтгофена помог защитить плацдарм от воздушных атак союзников. Силы бомбардировщиков союзников были уничтожены. Во время боя Рихтгофен получил личный удар, когда был убит один из его опытных офицеров, Гюнтер Шварцкопф .

После прорыва немцев у Седана Рихтгофен попросил, чтобы VIII Fliegerkorps разрешили поддержать Клейста на море. Рихтгофен убедил Геринга помочь танкам продолжить движение, в то время как его воздушный корпус обеспечивал воздушный фланг. Его Ju 87 разбивали атаки на флангах группы армий «А», в первую очередь объединяясь для отражения Шарля де Голля четвертой танковой дивизии 16 и 19 мая в битвах при Монкорне и Креси-сюр-Серр . Это эффективно уничтожило 9-ю французскую армию . На протяжении всей кампании поддерживалась отличная связь «земля-воздух». Передовые офицеры связи, оснащенные радиосвязью, могли вызвать « Штуки» и дать им указание атаковать позиции противника на направлении наступления. В некоторых случаях Люфтваффе отвечало на запросы через 10–20 минут. Оберст-лейтенант Ганс Зайдеманн (начальник штаба Рихтгофена) заявил, что «никогда больше не было такой отлаженной системы обсуждения и планирования совместных операций».

Рихтгофен перенес свой штаб в Ошам, чтобы быть в курсе событий, в то время как он делал ставку на превосходство Германии в воздухе, стремясь заполнить передовые аэродромы самолетами, что привело к перенаселенности. У него также были проблемы со связью, и он летал на своем Шторхе, чтобы организовать поддержку армии с воздуха. Хьюго Шперле , начальник Luftflotte 3 (Третий воздушный флот), прибыл в тот же штаб, нарушив работу штаба и заставив Рихтгофена взорваться от ярости. Давление вынудило его рискнуть быть сбитым, чтобы выполнить приказ, и во время полета 22 мая он был вынужден приземлиться из-за сломанного топливного бака. Он организовал поддержку Рейнхардта и прикрывал Гейнца Гудериана корпус . Хотя он и жаловался на общение, по меркам того времени оно было эффективным. Передовые офицеры связи с радиооборудованием назначили новые цели VIII флигеркорпусу , оставив при этом менее важные приказы офицерам наземной линии. Ju 87 находились в боевой готовности 20 минут и в течение 45–75 минут пикировали на свои цели. В некоторых случаях они могли ответить в течение 10 минут. К 21 мая, когда его истребители базировались в Шарлевиль-Мезьере , Ju 87 — в Синт-Трюйдене , а Do 17 — в Германии, логистика Рихтгофена была перегружена, а топливо у него заканчивалось.

были отбиты К 21 мая союзные армии были окружены, а контратаки у Арраса . Союзники эвакуировали порты Дюнкерк и Кале . Во время битвы при Дюнкерке и осады Кале (1940 г.) Рихтгофен поддерживал наступление групп армий А и Б в этих операциях. Самолеты его командования часто встречали истребители Королевских ВВС (RAF), перелетевшие через Ла-Манш. Рихтгофен отметил, что истребительное командование Королевских ВВС и его 11-я группа Королевских ВВС несут ответственность за 25 процентов потерь Германии. Рихтгофен помог захватить Кале и был награжден Рыцарским крестом Железного креста . 23 мая Рихтгофену было приказано поддержать 4-ю немецкую армию , хотя он не проявлял особого интереса к сражениям под Дюнкерком. Он считал их пустой тратой времени, сорвавшей подготовку против юга Франции ( «Красный случай» ). Он считал попытку уничтожить силы союзников или использование Люфтваффе для предотвращения эвакуации нереальными. Над Дюнкерком потери были тяжелыми, а продвижение вперед медленным. 26 мая Рихтгофен приложил особые усилия для завоевания и удержания превосходства в воздухе. В целом немецкой авиации не удалось предотвратить эвакуацию.

После изгнания британской армии и капитуляции голландцев и бельгийцев Рихтгофену было приказано поддержать 9-ю немецкую армию , в которую входил корпус Гудериана. Бои были стремительными. Французы потеряли в окружении свои наиболее боеспособные соединения и капитулировали 22 июня 1940 года, после взятия Парижа 14 июня и окружения линии Мажино 15 июня.

Битва за Британию

После капитуляции Франции Рихтгофен продолжал командовать VIII. Летный корпус во время битвы за Британию . Отказ Великобритании прийти к компромиссу с Германией вынудил ОКЛ подготовить план достижения превосходства в воздухе под кодовым названием Operation Eagle Attack . Если бы это было успешным, Вермахт мог бы начать вторжение в Британию под кодовым названием «Морской лев» .

Впервые Люфтваффе вели наступательную воздушную войну без поддержки немецкой армии. Несмотря на то, что корпус Рихтгофена был в первую очередь специализированной штурмовой организацией, которая поддерживала сухопутные войска, ожидалось, что он поможет возглавить наступление на Британию. Его подразделения «Штуки» были лучшими высокоточными штурмовиками Люфтваффе, а их 500-килограммовые бомбы были способны потопить торговые суда и/или серьёзно повредить военные корабли. В июне 1940 года конкретной задачей Рихтгофена и его корпуса было установить превосходство в воздухе над южной частью Ла-Манша (недалеко от Франции) и полностью очистить британское судоходство от этой полосы моря, особенно из региона между Портсмутом и Портлендом . У VIII Fliegerkorps было особое преимущество: британские истребители не имели достаточного радиолокационного предупреждения и действовали на пределе своей дальности. Это дало его Ju 87 практически полную свободу действий в боевых действиях.

В июле 1940 года произошли стычки между Альберта Кессельринга и Luftflotte 2 Luftflotte Сперле 3 Хьюго с одной стороны и Кейта Парка истребительного командования RAF вице-маршала авиации британских ВВС 11-й группой с другой. Первые сражения развернулись вокруг южного побережья Великобритании. Попытки немецкого воздушного флота воспрепятствовать британскому судоходству в Ла-Манше были встречены значительным ответом со стороны Королевских ВВС, и над Ла-Маншем последовало множество воздушных боев. Немцы называли их Каналькампф («битвы под Ла-Маншем»). Рихтгофен использовал свой самолет-разведчик Do 17P для обнаружения конвоев. Когда конвой обнаруживался, он обычно отправлял группу (30 самолетов) для поражения конвоя, удерживая другие Штука группы для повторных атак. Кампания осложнялась погодой, из-за которой корпус оставался на месте на длительное время, и, хотя Ju 87 оказались эффективными, они оказались уязвимыми для истребителей Королевских ВВС. 17 июля 1940 года Рихтгофену было присвоено звание генерала дер Флигера в знак признания его заслуг.

Операции над Ла-Маншем прошли успешно. Хотя силы Рихтгофена сильно преувеличили количество потопленных кораблей, им удалось заставить Королевский флот временно приостановить движение конвоев через Ла-Манш, а также заставить его покинуть Дувр в качестве базы. 8 августа 1940 года, во время одной из последних операций против судоходства, его летчики заявили, что за одну операцию было потоплено 48 500 тонн судов. Фактическое количество составило всего 3581 тонну.

В середине августа Люфтваффе были готовы начать главный удар по материковой части Великобритании. Кампания началась 13 августа 1940 года, названная Адлертаг Германом Герингом (День орла). Весь день немцы неоднократно терпели неудачи в общении, разведке и координации. Объект налетов — аэродромы истребительного командования — остались невредимыми. Облачное небо во многом стало причиной провала рейдов.

18 августа в результате большой группы воздушных боев день получил название « Самый тяжелый день ». В тот день Рихтгофен направил свои части против аэродромов на юге Англии. Ошибочные разведданные означали, что все, кого поразили его подразделения, не имели значения. StG 77 наносил удары по базам ВВС флота , которые имели мало общего с истребительным командованием. При этом гешвадер понес тяжелые потери.

Рихтгофен был не столько шокирован общими потерями Ju 87, которые составляли терпимые 15 процентов, если предположить, что налеты давали результаты и бой был коротким, но он был встревожен почти полным уничтожением всей группы , уровень потерь, который работал на 50 процентах. Это потребовало переосмысления типов самолетов, которые будут использоваться в кампании. Битва за Британию завершилась поражением Ju 87. Ju 87 были выведены из боя и ограничивались мелкомасштабными атаками на суда до весны 1941 года, когда Битва за Британию уже закончилась, а воздушная война над Британией ( Блиц ) подошла к концу. В октябре силы Рихтгофена совершили 100 боевых вылетов по сравнению со 100 самолетами в день в июле 1940 года. В декабре 1940 года VIII Fliegerkorps завершил операции на Ju 87 и приступил к интенсивным зимним тренировкам, чтобы быть готовым к возобновлению боевых действий весной.

Балканская кампания

В апреле 1941 года VIII. Fliegerkorps было поручено поддержать немецкое вторжение в Югославию и немецкую армию в битве за Грецию и битве за Крит . Провал итальянской армии в греко-итальянской войне вынудил Гитлера вмешаться, чтобы обезопасить фланг Оси, расположенный недалеко от румынских нефтяных месторождений. Операция «Марита» была расширена за счет вторжения в Грецию и Югославию.

Рихтгофен перебросил свои части в Болгарию через Румынию . Он нашел страну примитивной и решил улучшить инфраструктуру, особенно связь, для вторжения в Югославию. Он намеревался эксплуатировать 120 самолетов с болгарских аэродромов и разместил их на местах 1 марта. Пока шли приготовления, он участвовал в охоте и конных поездках в качестве гостя болгарской царской семьи . С Борисом III из Болгарии он обсудил методы бомбардировки с пикирования и новые самолеты Корпуса, такие как Junkers Ju 88 .

Корпусу Рихтгофена для этой задачи было выделено два крыла Ju 87; StG 2 и Sturzkampfgeschwader 3 (StG 3), базируются в Болгарии. С подкреплением немецкий воздушный контингент под командованием Luftflotte 4 будет иметь в общей сложности 946 боевых самолетов при поддержке сотен транспортных машин. Эти силы превосходили силы Греции, Югославии и Королевских ВВС вместе взятые. Рихтгофен организовал взаимодействие подразделений воздушной разведки 12-й немецкой армии с его собственными формированиями через систему связи. Операции корпуса поддерживали 12-ю немецкую армию на юге Югославии, которая отрезала югославскую армию от Греции и находящихся там союзных войск. Победа в Югославии завершилась бомбардировкой Белграда , которая способствовала быстрой победе за счет уничтожения центров управления и контроля.

Войска Рихтгофена не участвовали в бомбардировке Белграда, но атаковали югославские подкрепления, сосредоточенные на границах Австрии и Венгрии на севере, которые двигались на юг, чтобы заблокировать прорыв. Массовые колонны югославских войск были застигнуты врасплох и уничтожены. Бомбардировка столицы лишила югославскую армию функции командования и управления, но она также убедила членов правительства, что дальнейшее сопротивление приведет к еще большим разрушениям. Югославия капитулировала 17 апреля.

Операции перенесены в Грецию. Успех Оси в битве на линии Метаксаса позволил им обойти с фланга основные позиции греческой армии и окружить наиболее эффективные греческие силы. Подразделения Рихтгофена поддержали атаку на Линию без особого вмешательства со стороны авиации союзников. Всего 99 самолетов Королевских ВВС (74 бомбардировщика) и 150 греческих самолетов противостояли 500 самолетам Рихтгофена. К 15 апреля Королевские ВВС ушли. С этого момента Fliegerkorps VIII основной целью стали корабли союзников, заполнившие эвакуационные порты. В отличие от общей суммы претензий к британскому судоходству в Ла-Манше в 1940 году, претензии в отношении 280 000 тонн судов (60 судов), уничтоженных до 30 апреля 1941 года, были примерно верными.

Союзные войска отошли к восточному побережью Греции, где Королевский флот и ВМС Греции начали их эвакуацию из портов южной Греции, включая столицу Афины . Подразделения Ju 87 корпуса Рихтгофена нанесли большие потери судоходству, уничтожив небольшой греческий флот и нанеся ущерб британскому судоходству. За два дня греческая военно-морская база в Пирее потеряла 23 корабля в результате атаки «Штуки» . С 21 по 24 апреля у южного берега было потоплено 43 корабля. Общие потери союзников при транспортировке составили 360 000 тонн.

Окончание кампании на материке означало, что единственной оставшейся целью был остров Крит , расположенный у южного побережья Греции. Во время битвы за Крит Ju 87 Рихтгофена также сыграли значительную роль. В первый же день операция была близка к катастрофе. Большинство воздушно-десантных войск, приземлившихся на планерах или парашютах, потеряли большую часть своих радиостанций, а это означало, что Рихтгофену пришлось полагаться на самолеты-разведчики. Немецкие парашютно-десантные войска были скованы на острове, на критских аэродромах, которые они должны были захватить. Уровень усилий, направленных Рихтгофеном на ослабление давления на них, вполне возможно, спас немецкие части от уничтожения.

21–22 мая 1941 года немцы попытались отправить подкрепления на Крит морем, но потеряли 10 судов из-за «Отряда D» под командованием контр-адмирала Ирвина Гленни . Силы в составе крейсеров HMS Dido , Orion и Ajax заставили оставшиеся немецкие корабли отступить. « Штуки» были призваны противостоять угрозе со стороны британского флота. 21 мая был потоплен эсминец HMS Juno , а на следующий день был поврежден линкор HMS Warspit и потоплен крейсер HMS Gloucester с потерей 45 офицеров и 648 рядовых. В то утро Ju 87 также повредили крейсер HMS Fiji и потопили эсминец HMS Greyhound одним попаданием. Когда битва за Крит подошла к концу, союзники начали новый отход. 23 мая Королевский флот эсминцы HMS Kashmir и Kelly также потерял потопленные - HMS Hereward , а 26 мая ; Орион и Дидона также были серьезно повреждены. Орион эвакуировал 1100 солдат в Северную Африку и потерял 260 из них убитыми и еще 280 ранеными во время атак. Было потоплено около восьми британских эсминцев и четыре крейсера (не все в результате атаки с воздуха), а также пять эсминцев ВМС Греции.

Восточный фронт

Операция Барбаросса

Федор фон Бок (слева), Герман Гот (в центре), Вальтер фон Хюнерсдорф (сзади) и Рихтгофен (справа, повернувшись спиной), 8 июля 1941 года. Эта фотография была сделана во время боев под Смоленском.

22 июня 1941 года Вермахт начал операцию «Барбаросса» — вторжение в Советский Союз . Рихтгофен продолжал командовать VIII Fliegerkorps , в состав которого входили JG 27, StG 2, StG 3, 10./LG 2 и II.(S)./LG 2. К этим силам добавился II./ Jagdgeschwader 52 (JG 52), I./ Kampfgeschwader 2 (KG 2), III./ Kampfgeschwader 3 (KG 3) и Zerstörergeschwader 26 (ZG 26). Первоначально его силы поддерживали группу армий «Центр » под командованием 2-го Luftflotte Кессельринга .

Flivos , который Рихтгофен отстаивал в 1939 году, стал единым объектом для всех Люфтваффе. К каждой танковой и моторизованной дивизии теперь были прикреплены офицеры воздушной связи, обеспечивающие эффективную поддержку с воздуха. Эксперименты во Франции и странах с низким уровнем моря принесли свои плоды. К лету 1941 года Люфтваффе и его группы связи между землей и воздухом резко сократили количество инцидентов с дружественным огнем, поскольку немецкая штурмовая авиация будет иметь подробные сведения о расположении своих и противника. Лишь в начале 1943 года западные союзники начали применять те же методы. На начальном этапе «Барбароссы» части Рихтгофена показали себя хорошо. Время реагирования на поддержку с воздуха обычно не превышало двух часов.

В первых раундах Рихтгофен наносил крупные упреждающие удары по аэродромам Красных ВВС ( Военно-воздушные силы , или ВВС). 22 июня Люфтваффе потеряли 78 самолетов, но уничтожили на земле 1489 самолетов, хотя дальнейшие исследования показывают, что число уничтоженных превысило 2000. В июле волны советских бомбардировщиков без сопровождения тщетно пытались остановить наступление немцев, но понесли чрезвычайно большие потери. 2 Кессельринга В течение трех дней подразделения непосредственной поддержки Luftflotte , включая корпус Рихтгофена, смогли вернуться к операциям непосредственной поддержки и пресечения практически беспрепятственно.

23 июня его корпус уничтожил советский 6-й кавалерийский корпус ( Западный фронт ), когда он предпринял попытку контратаки под Гродно . Рихтгофен бросил в атаку всю имеющуюся авиацию и сыграл жизненно важную роль в ее разгроме. Советский корпус понес 50-процентные потери, в основном в результате воздушных атак. Корпус Рихтгофена забрал 30 танков и 50 автомобилей за 500 боевых вылетов. Группа армий «Центр» продолжала наступление, дойдя до Витебска . Всего через несколько дней VIII Fliegerkorps поддержал армию в Смоленской битве . На этом этапе его также двинули на юг, чтобы поддержать танковую группу Гудериана , которой удалось поддержать захват Орши . Окружение советских войск под Смоленском было завершено 17 июля 1941 года. Три недели спустя были ликвидированы последние советские войска в котле. флигеркорпуса VIII Достижения сыграли важную роль в отражении советских контратак и попыток прорыва. За впечатляющее выступление Рихтгофен был награжден Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту. Результаты боев, и в частности разгром советских контратак советскими 13-й и 24-й армиями, были впечатляющими. Только за 24 июля силам Рихтгофена удалось разрушить подкрепления и уничтожить 40 автомобилей.

Однако с логистической точки зрения немцы начали испытывать серьезные проблемы со снабжением своей линии фронта всего через четыре недели после начала кампании. Рихтгофен посетовал: «Немцы хороши в бою, но слабы в логистике». Хотя немецкое производство могло компенсировать потери на фронте, потребовалось время, чтобы доставить самолеты в этот сектор. Общая оперативная численность к концу лета составляла от 50 до 60 процентов, включая VIII Fliegerkorps . С 19 июля по 31 августа Люфтваффе потеряли 725 самолетов. До операций в Советском Союзе логистическим операциям на востоке уделялось мало внимания, главным образом из-за чрезмерной самоуверенности Германии.

Победы дались с трудом, но растущее советское сопротивление и усиление контратак завели смоленско-московский фронт в тупик. Гитлер колебался и 30 июля приказал группе армий «Центр» перейти к стратегической обороне. В Директиве 34 он переориентировал основные усилия Барбароссы на Ленинград из-за сильной концентрации сил противника к западу от Москвы. С этой целью Рихтгофен и его Fliegerkorps были приписаны к Luftflotte 1 (Воздушный флот 1). В июле 1941 года верховное командование вермахта (ОКВ, или высшее командование Германии) продемонстрировало отсутствие последовательной стратегии. Он перешел от преследования одной цели к другой. Сначала она хотела продвинуться на Москву, затем на Ленинград, а затем перенести операции южнее.

Ленинград

Рихтгофен отвел почти все свои части на поддержку группы армий «Север» . В тяжелых боях, сотрудничая с Fliegerkorps I , флот Рихтгофена совершил 10 августа 1126 боевых вылетов, поддерживая наступление немецкой армии на Нарву . Они забрали 10 танков, более 200 автомашин и 15 артиллерийских батарей. Дальнейшая поддержка была оказана немецкой 16-й армии в Новгороде, у озера Ильмень . Опытные расчеты корпуса Рихтгофена атаковали железные дороги под Ленинградом, чтобы сорвать подкрепление. флигеркорпуса VIII Летчики отметили, что советское сопротивление в районе озера Ильмень было гораздо сильнее, чем они испытывали ранее. 15 августа в результате крупных усилий был разрушен главный советский мост снабжения через реку Волхов . Новгородская крепость была разрушена Ju 87 Рихтгофена и заброшена. Город пал 16 августа. Всего 24 часа спустя советское контрнаступление Северо-Западного фронта предприняло попытку отбить город. Рихтгофен совместно с Fliegerkorps I практически полностью уничтожил нападавших под Старой Руссой .

Немецкая 18-я и 16-я армии захватили оставшиеся части Эстонии , захватив Чудово к северу от Новгорода, что перерезало одну из двух основных линий снабжения из Ленинграда в Москву. В поддержку этих операций корпус Рихтгофена сбросил 3351 тонну бомб в 5042 атаках с 10 по 20 августа 1941 года. Вильгельм Риттер фон Лееб , главнокомандующий группой армий «Север», был потрясен жестокостью бомбардировочных операций Рихтгофена, описывая его как «беспощадного». 20 августа Рихтгофен перебросил ударную и истребительную авиацию в Спасскую Полисть, в 40 км к северо-востоку от Новгорода, для поддержки наступления, которое должно было окружить Ленинград и отрезать его от Мурманска . Немецкий XXXI танковый корпус заперт в советских войсках на участке озеро Ильмень-Луга-Новгород. Ленинградский фронт попытался им помочь, и Рихтгофену было приказано остановить его атаку. Советы были поддержаны сильными авиационными частями, и начались крупные воздушные бои. Немцам удалось удержать свои позиции, и теперь они могли приступить к захвату Ленинграда.

Прежде чем можно было начать главный штурм, Ленинград необходимо было полностью отрезать от советских внутренних районов, что привело к блокаде Ленинграда . Этого добился VIII Fliegerkorps , который поддерживал немецкую 18-ю армию в вытеснении советской 54-й армии с берегов Ладожского озера и изоляции Ленинграда. После этого VIII и I флигеркорпы сосредоточились на 16 квадратных километрах фронта над Ленинградом, добившись численного превосходства. Бомбардировщики Рихтгофена участвовали в огромных усилиях по уничтожению Ленинграда с воздуха, некоторые экипажи совершали по два вылета за ночь. Только 8 сентября было сброшено 6327 зажигательных снарядов, что привело к 183 пожарам. Немецкая армия продвинулась в бреши, созданные Люфтваффе . Однако 25 сентября Советы остановили наступление Германии, задействовав последние ресурсы и усилив свою 54-ю армию (позже переименованную в 48-ю армию). Когда наступление было остановлено, Гитлер вернул Рихтгофена в состав Luftflotte 2 . Операции стоили дорого. В августе VIII Fliegerkorps потерял 27 самолетов уничтоженными и 143 поврежденными.

Московское наступление

Рихтгофен в самолете связи Fi-156 , октябрь 1941 года.

Разочарованный на севере, Гитлер обратился к Москве. 2 октября 1941 года он начал операцию «Тайфун» — наступление, направленное на захват Москвы с помощью клещей. он добился раннего успеха, окружив значительные советские силы в Вязьме и Брянске К 10 октября . Однако первоначальный успех уступил место упорной битве на истощение. К 11 ноября ситуация в воздухе также изменилась с позиции первоначального паритета. 2 Кессельринга Luftflotte и штаб Fliegerkorps I были перенесены в Средиземноморский театр военных действий . Рихтгофена В результате VIII флигеркорпус контролировал всю авиацию Оси, поддерживающую группу армий «Центр» против Москвы. Советская оппозиция росла количественно и качественно. К 10 ноября Москву защищали 1138 самолетов (738 исправных), в том числе 658 истребителей (497 исправных). Погода замедлила операции до 15 ноября, когда грязь и дождевая вода замерзли, и мобильные операции стали возможны. Рихтгофен бросал в битву за Москву всю имеющуюся авиацию, когда позволяли условия. С 15 по 24 ноября VIII Fliegerkorps совершил 1300 боевых вылетов.

Последняя попытка захватить Москву была предпринята 2 декабря, но нехватка топлива и боеприпасов, а также все более жесткое сопротивление помешали ее успеху. К этому времени советские ВВС завоевали превосходство в воздухе. К 5 декабря, когда контрнаступление отбросило группу армий «Центр», они смогли собрать 1376 самолетов против всего 600 немецких. На всем Восточном фронте у немцев было всего 487 истребителей (200 исправных). На Московском фронте насчитывалось 674 советских истребителя (480 исправных). Когда началось советское наступление, оно быстро набрало силу. Боевой дух немцев упал, и группа армий «Центр», перенапряженная и истощенная, оказалась под угрозой краха. Войска Рихтгофена, несмотря на превосходство противника в воздухе, сделали все возможное, чтобы остановить атаку. Эффективность и решимость немецких авиационных частей улучшили моральный дух армии. Сосредоточив авиацию против советских сухопутных войск, Люфтваффе в течение двух недель нанесли серию атак, которые в течение двух недель ослабили советское наступление. Силы Рихтгофена несли на себе основное бремя противовоздушной обороны от советского нападения и были усилены четырьмя боевыми группами . Гитлер запретил отступление, и Рихтгофен поддержал эту точку зрения. Его отказ сдаваться и упорство сделали его одним из фаворитов Гитлера. Гитлер дал ему еще пять транспортных групп, чтобы сохранить эффективность своего корпуса. VIII Fliegerkorps останется на фронте до апреля 1942 года, сражаясь с серией советских контрнаступлений.

Переехать в Крым.

Александр Лёр , командир Luft Flotte 4 (слева) и Рихтгофен, весна или лето 1942 года.

Зимой 1941–1942 гг. тупиковая ситуация на северном и центральном секторах не отразилась на юге. Группа армий «Юг» захватила Украину , находилась под Ростовом , считалась воротами на Кавказ и его богатые нефтяные месторождения, и оккупировала большую часть Крыма . Однако в декабре Советы высадили десант на Керченском полуострове , на крайнем восточном побережье Крыма. Высадка грозила отрезать 11-ю немецкую армию под командованием Эриха фон Манштейна , участвовавшую в осаде Севастополя . 31 марта Манштейн изложил свои планы и назвал наступательную операцию «Траппенджагд» («Охота на дроф»). 17 апреля он потребовал массированную авиацию непосредственной поддержки своего наступления. Манштейн обратился к Рихтгофену и VIII Fliegerkorps , которые вернулись на фронт после отдыха и переоборудования в Германии. Крымская база позволила Черноморскому флоту продолжать действовать против кораблей стран Оси, а также предоставила ВВС авиабазы ​​для атак на румынские нефтяные месторождения. Гитлер поддержал Манштейна и призвал к максимально возможной концентрации авиации для поддержки операции.

Рихтгофен прибыл в Люнеберг 12 апреля, готовый к четырехнедельному отпуску. 18 апреля ему позвонил начальник Генерального штаба Люфтваффе Ганс Йешоннек и сообщил, что он должен немедленно отправиться в Керчь. В своем дневнике он записал: «По приказу фюрера я должен немедленно снова уехать, чтобы работать в Керчи. Быстро доберитесь туда и начните все! Официальные приказы еще впереди». После встречи с Гитлером он написал: «Фюрер очень уважительно настоял на том, чтобы я принял участие в Керчи, потому что я единственный человек, который может выполнить эту работу». Гитлер был высокого мнения о Рихтгофене и считал, что репутация Корпуса как специализированной силы непосредственной поддержки не имеет себе равных и гарантирует успех. Рихтгофен был высокомерным, агрессивным и резким, но он был целеустремленным, активным, успешным и влиятельным командиром тактической авиации.

Корпус Рихтгофена отдыхал в Германии, восстанавливаясь после зимних боев. Это все еще продолжалось, когда Рихтгофен приземлился в штаб-квартире Luftflotte 4 в Николаеве 21 апреля . Разговор Рихтгофена с Лёром, командующим воздушным флотом, был уникальным в истории Люфтваффе. Впервые был отменен организационный обычай, заключавшийся в том, чтобы отдавать подразделения корпусного уровня под командование воздушного флота в любом регионе дислокации корпуса. Рихтгофену было разрешено действовать независимо вместе с Luftflotte 4. VIII Fliegerkorps всегда находился под его командованием и обеспечивал львиную долю операций непосредственной поддержки. За все наступательные воздушные операции отвечал Рихтгофен, и он был подотчетен только Герману Герингу. Эта новость не была хорошо воспринята Лёром и его начальником штаба Luftflotte 4 Гюнтером Кортеном .

Рихтгофен встретился с Манштейном 28 апреля и в основном ладил с Манштейном. Несмотря на то, что они были тщеславными личностями, они оба искренне уважали друг друга. Хотя однажды Рихтгофен заявил в своем дневнике, что получил огромное удовольствие от победы над Манштейном в дебатах по поводу тактических разногласий. Манштейн и Рихтгофен определили, что ограниченность имеющихся сухопутных сил делает сотрудничество между сухопутными и воздушными силами критически важным. Были обсуждены основные направления усилий, и каждому сотруднику было приказано напрямую сотрудничать друг с другом, чтобы способствовать быстрому сотрудничеству.

Керченский поход

Рихтгофен летал на своем небольшом самолете «Шторх» по фронту, часто попадая под огонь противника, а иногда и совершая вынужденную посадку. Он призвал свой корпус ускорить подготовку и открыто критиковал свое начальство, в том числе Лёра из Luftflotte 4 , за то, что он считал «неполноценной» подготовкой. Трудность быстрого вывода частей из Германии, где они переоснащались, побудила Рихтгофена, посоветовавшись с Йешоннеком и Манштейном, попросить отложить наступление на два дня, пока они не будут введены. Его просьба была удовлетворена, и наступление было перенесено на 7 мая 1942 года. Когда прибыло подкрепление, было 11 бомбардировщиков, три пикирующих бомбардировщика и семь истребительных групп . в его распоряжении

Войска Рихтгофена быстро установили превосходство в воздухе в битве на Керченском полуострове , уничтожив за первый день 82 истребителя противника. Рихтгофен прибыл на свой командный пункт в момент первого падения бомб. Его впечатлили 2100 боевых вылетов, совершенных 7 мая. Межведомственной связи способствовали Fliegerverbindungsoffizier (офицеры воздушной связи или Flivos ), специально обученные офицеры ВВС, прикрепленные к наземным подразделениям. Они информировали воздушный корпус о ситуации и намерениях сухопутных войск, а также давали армии рекомендации по наилучшему использованию авиации. Этот оперативный стиль был эффективен против неподвижных целей в медленно движущихся операциях, но был более сложен в быстродвижущихся операциях, таких как « Охота на дроф» . Наступление означало, что Рихтгофену пришлось продолжать двигаться вперед. Он горько жаловался на неспособность его бригад связи достаточно быстро установить новую телефонную и радиосвязь.

Операции прошли успешно. 9 мая корпус совершил 1700 вылетов, уничтожив 42 самолета противника и потеряв два самолета. 10 и 11 мая плохая погода помешала масштабным операциям, но 12 мая они совершили 1500 боевых вылетов. В этот день рухнула советская линия в Крыму. Обладая господством в воздухе , Вермахт добился больших успехов. В районе Азовского моря советская пехота, сосредоточенная и незащищенная, понесла большие потери от частей Рихтгофена, применявших кассетные бомбы . Рихтгофен был в восторге от «чудесной сцены», заявив, что «мы наносим самые большие потери крови и материалов». Он описал разрушения как «ужасные! Поля, усыпанные трупами от предыдущих атак… Я еще не видел ничего подобного в этой войне». Он был настолько потрясен, что почувствовал себя обязанным показать офицеру связи Люфтваффе Вольфгангу Мартини кровавую бойню.

Однако в тот же вечер Риххофен получил плохие новости. Ему было приказано послать один истребитель, один пикирующий бомбардировщик и два бомбардировщика Gruppen , чтобы помочь сдержать прорыв советских войск на севере и начавшуюся Вторую битву за Харьков . Рихтгофен жаловался в своем дневнике, утверждая, что успех в Керчи теперь под вопросом. Это заявление, скорее всего, было гиперболой. К этому времени Советский Союз в Крыму уже потерпел поражение и направился обратно в порт Керчь. Керчь пала 15 мая. Затем Рихтгофен пожаловался, что у него нет достаточных сил, чтобы остановить эвакуацию Советов по морю, но авиация Оси действительно нанесла значительный урон советским частям на пляжах и потопила несколько судов. Немецкая артиллерия и авиация положили конец эвакуации в стиле Дюнкерка 17 мая. Манштейн высоко оценил поддержку Рихтгофена, назвав его воздушные операции решающими в победе в Керчи. Перед выводом из Харькова корпус совершал от 1000 до 2000 вылетов в день и от 300 до 800 после него. Это сократило численность советской авиации в регионе с 300 самолетов до 60 за 10 дней. Другие источники сообщают, что в поддержку Траппенджагда было совершено в общей сложности 3800 боевых вылетов .

Крым и Севастополь.

20 мая Рихтгофен снова встретился с Манштейном, чтобы обсудить подготовку к взятию крепости-порта Севастополь. Было подчеркнуто, что необходим такой же уровень воздушной поддержки, как и в Керчи. 22 мая Рихтгофену представилась возможность встретиться с Гитлером, который в очередной раз польстил командующему Люфтваффе и его способностям, назвав его «своим специалистом». Целью дискуссии, что касается Рихтгофена, было убедить Гитлера в том, что важно не отвлекать силы от фронта, как это было сделано в Керчи. Гитлер внимательно выслушал и согласился. Гитлер и начальник Генерального штаба Ганс Йешоннек намеревались назначить Рихтгофена командовать Luftflotte 4, одновременно отправив Александра Лёра на Балканы. Геринг хотел, чтобы эту должность занял Бруно Лёрцер , его друг и командир II Fliegerkorps , но Гитлеру нужен был практический командир. Йешоннек согласился, что высшее командование ВВС было паршивым и нуждалось в компетентном боевом руководителе. 25 мая Рихтгофен шестичасовым рейсом вернулся в Симферополь.

На этапе планирования он приказал прекратить операции по борьбе с судоходством в регионе. Рихтгофен опасался, что предстоящие операции будут означать инциденты с дружественным огнем против кораблей Оси возле Севастополя. Адмирал Геттинг и флигерфюрер Зюд (Летающий лидер Юга) Вольфганг фон Вильд, ответственный за всю военно-морскую авиацию в регионе, проигнорировали просьбу; надо было только отказаться от действий на крымских морских путях, а не на всем пространстве Черного моря.

Рихтгофен объединил свои ресурсы с Вильда и Курта Пфлюгбайля IV летным корпусом . Это дало Люфтваффе около 600 самолетов для поддержки Манштейна. Рихтгофен собрал все силы, которые мог, для атаки, получив для операции три пикирующих бомбардировщика, шесть средних бомбардировщиков и три группы истребителей. Его не слишком беспокоила численность истребителей, поскольку его истребители превосходили по численности 60 с лишним самолетов советской ПВО. Он мог немедленно начать операции непосредственной поддержки, и ему не приходилось ждать, чтобы вести отнимающие время сражения за превосходство в воздухе. Рихтгофен был настолько уверен в том, что ВВС не представляет угрозы, что предоставил армии свои зенитные силы, хотя и сохранил оперативный контроль.

Этапы воздушной кампании были разделены на три; атаковать советские резервы помимо немецкой артиллерии; налеты на портовые объекты, аэродромы, крепости и судоходство; сотрудничество с немецкой артиллерией для уничтожения советских минометных и артиллерийских батарей. Рихтгофен признал, что не все эти компоненты могут осуществляться одновременно. Самой важной задачей он выбрал разрушение укреплений посредством беспощадных воздушных бомбардировок. Для этого Рихтгофен привлек большую часть авиационных частей для поддержки наземных операций. Его взгляд на операции по борьбе с судоходством и поведение Вольфганга фон Вильда в них был резким. Однако он не учел системные технические проблемы с немецкими подводными лодками и воздушными торпедами, которые были ненадежными, и вместо этого обвинил Уайлда и авиационные части в неспособности добиться большого успеха.

Когда 2 июня 1942 года началась операция «Вылов осетра» , Рихтгофен наблюдал за ее развитием. Он наблюдал, как первые волны бомбардировщиков обрушились на Севастополь со своего «Шторха» вместе со своим начальником штаба. Авиационные части VIII Fliegerkorps располагались близко к линии фронта. Силы Рихтгофена совершили 723 боевых вылета и сбросили 525 тонн бомб. Бомбы включали в себя разрушение крепости бомбами массой 1400, 1700 и 1800 кг. С 3 по 6 июня в ходе 2355 вылетов было сброшено 1800 тонн бомб и 23 000 зажигательных веществ. 7 июня в результате 1368 воздушных атак было сброшено 1300 тонн бомб, а 8 июня последовало еще 1200 самолето-вылетов. Механики работали круглосуточно в изнуряющую жару (до 40 градусов), чтобы обеспечить работоспособность самолета. 9 июня было сброшено 1044 самолето-вылета и 954 тонны бомб, а на следующий день - 688 самолето-вылетов и 634 тонны бомб. Логистика Рихтгофена была растянута после недели боевых действий. 11 июня еще одна попытка сбросила 1000 тонн бомб за 1070 самолето-вылетов. Рихтгофен отметил, что теперь у него было достаточно припасов только на 36 часов операций. Он приказал атаковать только важные и меньшее количество целей, приказав самолетам атаковать колоннами, чтобы уменьшить расход бомб и продолжать оказывать давление на укрепления. «Бомбовую катастрофу» решить не удалось, отметил Рихтгофен 14 июня, и через три дня ему удалось сбросить только 800 тонн из запланированных 1000 тонн.

Участие Рихтгофена в операции внезапно прекратилось 23 июня 1942 года. Получив от Йешоннека и Гитлера информацию о том, что он должен принять на себя командование Luftlfotte 4 после падения Севастополя ранее, они решили не ждать. Ему приказали отправиться в Курск , чтобы принять на себя командование, оставив свой корпус, и севастопольские воздушные операции под командованием Вильда. Рихтгофен почувствовал отвращение. Он чувствовал, что было бы нелепо перемещать его в середине операции, и ему хотелось быть рядом, когда крепость падёт. Он писал: «Жаль, что на Востоке никогда не можешь закончить начатое. Через некоторое время это отнимает все удовольствие».

Без Рихтгофена VIII Fliegerkorps продолжал вносить свой вклад в успешную, но дорогостоящую операцию. Корпус совершил 23 751 самолето-вылет и сбросил 20 000 тонн бомб, потеряв всего 31 самолет. Наконец, страны Оси одержали победу 4 июля 1942 года, когда последние защитники были разгромлены. Непосредственная поддержка Люфтваффе достигла пика над Севастополем. С этого момента он будет рассредоточен по Восточному фронту.

Чехол Синий

28 июня 1942 года страны Оси начали свое главное летнее наступление « Кейс Блю» . Целью группы армий «Юг » было продвижение к районам Сталинграда и Кавказа . Теперь командующий Luftflotte 4 генерал-полковник Рихтгофен располагал одним из крупнейших команд, поддерживающих эти усилия. Люфтваффе сосредоточило свои самые крупные силы со времен Барбароссы . Из 2690 самолетов поддержки Case Blue 52 процента (1400) находились под командованием Рихтгофена. Также присутствовали еще 265 самолетов Румынии, Венгрии, Италии и Словакии. Им противостояли 2800 самолетов (900 в резерве), в том числе 1200 истребителей Южного фронта ВВС. На севере Советы были убеждены, что главный удар должен быть нанесен на Москву из-за немецкого плана дезинформации « Операция Кремль» .

Наступление началось 28 июня, и Красная Армия оказала серьезное давление на немецкие войска на границе групп армий «Центр» и «Юг», полагая, что основной удар на Москву будет исходить из этого региона. Бои под Воронежем стоили Советам 783 самолетов к 24 июля, но это означало, что Рихтгофену пришлось отвлечь VIII Fliegerkorps , теперь под командованием Мартина Фибиха , на север, чтобы справиться с угрозами, в то время как IV Fliegerkorps Пфлюгбайля прикрывал наступление на Кавказ. 18 июля Рихтгофен перевел Luftflotte 4 и ее штаб-квартиру в Мариуполь на Азовском море . 2 августа Рихтгофен создал Gefechtsverband Nord под командованием Альфреда Буловиуса. В течение шести недель Рихтгофен потерял 350 самолетов и возражал против директивы Гитлера о разделении двух армий (группы армий А и Б) для захвата Сталинграда одновременного и бакинских нефтяных месторождений, поскольку теперь ему приходилось поддерживать две линии логистики. чего он не мог себе позволить. Тем не менее, он посвятил себя выполнению своей задачи и приказал Фибиху разрушить железнодорожное сообщение вокруг Сталинграда, где 6-я немецкая армия, несмотря на наличие 1000 самолетов, поддерживающих ее наступление на город, изо всех сил пыталась быстро продвинуться вперед.

3 сентября Люфтваффе начали свои основные усилия против города, начав несколько разрушительных рейдов. положила Сталинградская битва начало регрессу в воздушной тактике к Первой мировой войне, когда несколько групп самолетов наносили точечные атаки на пехоту противника и действовали как продолжение пехоты. В октябре прибыл румынский авиационный корпус (в составе 180 самолетов) и начал атаковать железнодорожные объекты к северо-востоку от Сталинграда, облегчив воздушную ситуацию. Логистика была затруднена, и фронт в Сталинграде зашел в тупик: немцы взяли центральный и южный Сталинград. Не имея подкреплений и потеряв 14 процентов своих сил, Рихтгофен обратился к поддержке немецкой армии на Кавказе. Геринг приказал ему сосредоточиться на Сталинграде, но Рихтгофен отказался возвращаться. Это повлекло за собой встречу Гитлера, Ешноннека и Геринга 15 октября. Гитлер был в хорошем настроении и 9 сентября принял личное командование операциями группы армий «А» на Кавказе. Он поддержал Рихтгофена и дал ему полномочия продолжать войну, отчасти полагая, что битва в Сталинграде близка к завершению. Рихтгофен обвинил армию в «запоре» в Сталинграде 22 сентября и раскритиковал ее колебания месяцем ранее.

Так было не всегда. По приказу Гитлера в августе большая часть немецкой авиации была сосредоточена на Сталинградском фронте. Пфлюгбайля Fliegerkorps IV с 28 июля был перегружен более чем на месяц. Рихтгофен хотел поддержать группу армий «А» на юге, но, несмотря на то, что нефтяные месторождения Кавказа были основной целью немецкой стратегии, группа армий получила плохую поддержку с воздуха. Общая тактика Рихтгофена была важна при принятии решения о том, где будет использоваться авиация, и была бы сделана так только в том случае, если бы он оценил шансы армии на успех. Он разрешил несколько рейдов на нефтяные месторождения Грозного и операции непосредственной поддержки, но горный рельеф региона затруднял танковым дивизиям возможность использовать действия его авиационных частей. В порыве раздражения неудачами армии Рихтгофен отказался оказать поддержку Кавказскому фронту. Такая ситуация сохранялась до середины октября. В течение нескольких дней на Кавказе предпринимались концентрированные усилия. Осознание Гитлером того, что нефтяные месторождения в Баку не могут быть захвачены, означало, что он был вынужден приказать Люфтваффе уничтожить их. Операции имели ограниченный успех.

Зимой Рихтгофен был вынужден перетасовать свои подразделения, чтобы противостоять угрозам и предложить поддержку. К 7 ноября он помог Шестой немецкой армии уничтожить почти все советские войска в Сталинграде. Но эти усилия привели к кризису поставок. Люфтваффе Железнодорожные станции находились в 100 километрах к западу от Сталинграда, и, несмотря на трудности армии, его части имели логистический приоритет. Рихтгофен рекомендовал внести в это поправки. По мнению Рихтгофена, битва в Сталинграде означала, что авиационные части не могли быть эффективными в ближнем бою. К этому моменту Рихтгофен получил 42 630 тонн припасов и 20 713 тонн топлива, а армия получила 9 492 тонны топлива. Он нормировал свои собственные запасы топлива, что позволило ему создать резерв, но также увеличил с помощью воздушного транспорта тоннаж с 2000 до 5000 тонн.

Поражение под Сталинградом

Эрих фон Манштейн приветствует Гитлера. Справа — Ганс Баур и Рихтгофен.

19 ноября Красная Армия начала контрнаступление под названием « Операция Уран» . За считанные дни Советы окружили около 300 000 немецких, итальянских, румынских и венгерских солдат в Сталинграде. Гитлер и ОКЛ решили снабжать силы Оси по воздуху. Рихтгофен был в ужасе. Он позвонил в Берхтесгаден и попытался дозвониться до Гитлера, но ни один из его помощников ему не помог. Он пытался убедить Геринга, что у его воздушного флота нет ресурсов для переброски по воздуху и что лучшим вариантом будет попытка прорыва до того, как советские войска укрепятся. Он прилетел в штаб Манштейна, и фельдмаршал согласился, что прорыв должен произойти. При сохранении Шестой армии инициативу можно было вернуть позже. Он обратился с этой просьбой к Гитлеру. Советские дивизии были меньше немецких: но их было 97. Удержать Сталинград теперь было невозможно.

В этом случае Гитлер решил продолжить переброску по воздуху, возможно, под влиянием Демянском успеха Люфтваффе в котле . Luftflotte 4 не смог изменить ситуацию. Лучшая операция по воздушной переброске состоялась 7 декабря 1942 года, когда было переброшено 363,6 тонны. Однако концентрация советской авиации нарушила намеченные операции по снабжению, и немецкие транспортные потери были тяжелыми. Было уничтожено около 266 Junkers Ju 52, что составляло три четверти силы флота на Восточном фронте. He 111 Группа потеряла в транспортных операциях 165 самолетов. Другие потери включали 42 Юнкерса Ju 86 , девять Fw 200 Кондоров, пять Heinkel He 177 бомбардировщиков и Юнкерс Ju 290 . Люфтваффе также потеряло около 1000 высококвалифицированных членов экипажей бомбардировщиков. были настолько тяжелыми Потери Люфтваффе , что четыре транспортных подразделения Люфтфлота 4 (KGrzbV 700, KGrzbV 900, I./KGrzbV 1 и II./KGzbV 1) были «формально расформированы». В воздухе Люфтваффе потерпело самое тяжелое поражение со времен битвы за Британию. Остатки 6-й немецкой армии сдались 2 февраля 1943 года.

Полную катастрофу удалось предотвратить группой армий «Юг», во многом благодаря 4-му воздушному флоту Рихтгофена и его бывшему VIII летному корпусу под его общим командованием. Потеря Сталинграда оставила Ростов-на-Дону единственным узким местом в снабжении группы армий «А» на Кавказе. В декабре 1942 года Luftflotte 4 все еще оставалась одним из самых мощных авиационных командований в мире. 15 января 1943 года под командованием Рихтгофена находились 1140 из 1715 самолетов на Восточном фронте. Его атаки на советский Юго-Западный фронт помешали Советам достичь цели по изоляции группы армий на Кавказе. В этом отношении решающую роль сыграли ее воздушные операции.

Фельдмаршал немецкой авиации Вольфрам Фрайгерр фон Рихтгофен во время изучения карт Итальянского фронта с офицерами, май 1944 года. Офицер справа имеет Африканского корпуса нарукавную повязку .

Несмотря на поражение, Luftflotte 4 вывезла из Сталинграда 24 760 раненых и 5 150 технических сотрудников, что составляло 11 процентов от общей численности немецкого личного состава. Оно доставило лишь 19 процентов необходимых поставок. У него было на четыре транспортных группы меньше, чем в Демьянске, поэтому он не справился со своей общей задачей, несмотря на то, что Фибиг приказал своим бомбардировщикам начать транспортные операции. В среднем они совершали 68 боевых вылетов в день, доставляя 111 тонн припасов при потребности 6-й армии в 300 тонн.

После поражения Рихтгофен отправился на встречу с Гитлером 11 февраля. Он впервые встретился с Герингом и развеял опасения Геринга, что Рихтгофен воспользуется возможностью, чтобы раскритиковать руководство Геринга перед Гитлером. Позже Рихтгофен раскритиковал нежелание Геринга не соглашаться с Гитлером и подверг критике его готовность позволить Гитлеру получить то, что Рихтгофен считал ошибочным советом. Когда Рихтгофен все же встретился с Гитлером, он критиковал его за микроменеджмент, хотя и успокаивал эго Гитлера, настаивая на том, что советники его подвели. Гитлер, очевидно, отнесся ко всему этому спокойно и признал, что несет полную ответственность за фиаско с воздушным транспортом. Рихтгофен утверждал, что командирам нужно больше тактической и оперативной свободы, и добился согласия Гитлера, хотя последующие операции показали, что замечания Гитлера были неискренними. Рихтгофен избегал конфронтации, потому что Гитлер любил его и считал его лояльным. Четыре дня спустя Рихтгофену было присвоено звание фельдмаршала, став самым молодым офицером, помимо Геринга, достигшим этого звания в Вермахте.

Позже команда

Линия фронта на востоке грозила полностью обрушиться, но Красная Армия еще не усвоила в полной мере уроки маневренной войны. По указанию Сталина оно попыталось отрезать силы Оси на Кавказе, наступив на Ростов, используя Харьков и Белгород в качестве плацдарма. Это усложнило логистику советских войск и предоставило Манштейну идеальный шанс для контратаки. Радиоперехваты показали, что у Советов заканчиваются запасы топлива как для сухопутных войск, так и для ВВС, что делает ответный удар более срочным. Это привело бы к Третьей битве под Харьковом , в которой Манштейн одержал крупную победу.

Для поддержки своей атаки Рихтгофен отправил домой восемь своих самых слабых групп на отдых и переоборудование, что позволило перераспределить оставшиеся машины между более сильными подразделениями. После уменьшения заторов инфраструктура смогла справиться с удобством обслуживания, которое значительно улучшилось. Люфтваффе теперь также вернулись к заранее подготовленным авиабазам, вблизи железнодорожных станций материально-технического снабжения в Николаеве и Полтаве , что позволило ускорить темпы перевооружения. Разрешив своим войскам перевооружиться под Ростовом, 18 февраля он перебросил свои части. Рихтгофен двинул свои войска ближе к фронту. Fliegerkorps I , теперь под командованием Гюнтера Кортена , был переведен из Борисполя , под Киевом , в Полтаву . IV летный корпус под командованием Фибига был переброшен на Кубань , а V летный корпус под командованием Пфлюгбайля был переброшен в Днепропетровск, в центр немецкого наступательного удара. Эти силы должны были оказывать поддержку 1-й танковой армии и 4-й танковой армии . Кортен начал свою поддержку 4-й танковой армии 19 февраля 1943 года. К 21 февраля было совершено 1145 боевых вылетов, а на следующий день - еще 1486. Люфтваффе совершало в среднем 1000 боевых вылетов в день с полным превосходством в воздухе из-за отсутствия ВВС. Манштейн окружил и уничтожил большое количество сил противника, стабилизировав фронт, но оставив выступ на востоке, вокруг города Курск .

Всю весну и начало лета 1943 года Рихтгофен начал подготовку своего воздушного флота к операции «Цитадель» и Курской битве — крупной летней кампании, которая должна была повторить харьковскую победу в большем масштабе и повернуть ситуацию на востоке обратно в Благосклонность Оси. Рихтгофен участия не принимал.

Третья битва за Харьков оказалась его последним сражением на Восточном фронте, и его перевели в Средиземное море, где он будет командовать силами Люфтваффе в Итальянской кампании . Одной из главных проблем Рихтгофена в Италии была слабость итальянских военно-воздушных сил . Хотя он мало верил в итальянское фашистское командование, он признавал огромный промышленный потенциал Италии в производстве высококачественных самолетов. Рихтгофен рекомендовал Люфтваффе принять на вооружение самолеты итальянской разработки и производства, в частности истребитель Fiat G 55 , который имел отличные характеристики. Его рекомендации по большей части игнорировались высшим командованием Люфтваффе. После того как ситуация в Салерно стабилизировалась, он выдвинул амбициозный комплекс планов по быстрому созданию крупных военно-воздушных сил для новой Итальянской Социальной Республики Муссолини . Он запросил персонал и самолеты у имперского министерства авиации для создания пилотных школ для итальянских новобранцев, которые будут состоять из большого количества обученного персонала старого режима. Он также предложил, чтобы немцы относились к итальянцам как к партнерам, а не как к подчиненным. Эти планы получили одобрение Геринга, но Гитлер сразу же отверг их, заявив, что не хочет слышать о перевооружении итальянцев.

К началу 1944 года, имея в своем распоряжении небольшое количество самолетов, Люфтваффе в Италии превратилось в основном в зенитную организацию. Авиационные силы, которыми Рихтгофен командовал в Италии в качестве фельдмаршала, были меньше, чем военно-воздушные силы, которыми он командовал в качестве генерал-майора в Польше. В январе 1944 года высадка союзников в Анцио застала Рихтгофена врасплох. Силы вторжения союзников сформулировали эффективную стратегию борьбы с угрозой Люфтваффе в Италии. С помощью разведки «Ультра» немецкие аэродромы подвергались столь частым и эффективным атакам, что подразделения Люфтваффе так и не оправились от своих потерь. Истощение было постоянным и намного хуже, чем на восточном фронте. Провал немецкого наземного и воздушного наступления на Анцио в апреле 1944 года означал, что союзники создадут прочный плацдарм, и у Рихтгофена не было возможности начать какое-либо крупное контрнаступление в Италии.

Смерть

Кладбище Бад-Ишль, на котором Вольфрам фон Рихтгофен назван среди имен людей, похороненных в то время в военных могилах.

На протяжении 1944 года Рихтгофен страдал от головных болей и истощения. В октябре выяснилось, что у него опухоль головного мозга . Его отправили в отпуск по болезни в госпиталь Люфтваффе из-за неврологических травм в Бад-Ишле в Австрии . 27 октября 1944 года его прооперировал ведущий нейрохирург Вильгельм Тённис . Бывший профессор Вюрцбургского университета , Тённис был одним из самых известных немецких специалистов. Первоначально считалось, что операция прошла успешно, однако прогрессирование опухоли лишь замедлилось. В ноябре 1944 года Рихтгофен был официально освобожден от командования в Италии и переведен в резерв фюрера . В начале 1945 года его состояние неуклонно ухудшалось. Вероятно, Тённис предпринял вторую операцию, но опухоль прогрессировала без всякой надежды на выздоровление. Германия капитулировала 8 мая 1945 года. Больница была захвачена Третьей американской армией , и Рихтгофен стал военнопленным .

Он умер 12 июля 1945 года в качестве американского военнопленного в госпитале ВВС в Бад-Ишле. Его могила на кладбище Бад-Ишль не сохранилась, но его имя выгравировано на кладбищенском кресте рядом с именами людей, похороненных в то время в военных могилах.

Репутация

нацизм

Рихтгофен на митинге в честь Дня нацистской партии в Люнебурге, 1939 год.

Немецкий офицерский корпус Адольфа в целом поддерживал Гитлера и нацистскую партию . Они поддержали перевооружение Германии, разоружение и Гитлером штурмовых отрядов приветствовали обещания нацистского лидера создать рейхсвер как единственную военную организацию в Третьем рейхе . Назначение Вернера фон Бломберга еще больше усилило поддержку Гитлера среди оставшихся офицеров-аристократов. Рихтгофен был открытым поклонником Гитлера и, как следствие, нацистов . В 1938 году Рихтгофен перешёл границу, разделяющую политиков и военных, когда он произнес речь на спонсируемом нацистами митинге «День партии» в Люнебурге . С кафедры он превозносил достоинства мудрости и лидерства Гитлера. Рихтгофен заявил, что нацистская партия обеспечивает сильное чувство национального единства, и выразил мнение, что Германия снова станет великой державой. В искренности Рихтгофена нельзя сомневаться, поскольку его не принуждали произносить публичные речи и не нужно было играть в политические игры, чтобы сохранить или продвинуть свою карьеру.

Взгляд Рихтгофена на нацистскую идеологию не был однозначным. Рихтгофен «на удивление не интересовался политикой или политической идеологией». Его политика состояла из простого национализма и веры в лидера, идей, общих для его класса. Хотя он был поклонником Гитлера, он не интересовался политикой партии, полагая, что ей не хватает какой-либо последовательной идеологии, кроме следования руководству Адольфа Гитлера. Тем не менее Рихтгофен никогда не колебался в своем восхищении Гитлером и искренне считал, что военный упадок Германии и катастрофические военные решения были ошибкой Генерального штаба, давшего Гитлеру советы. Рихтгофен разделял миф о Гитлере , согласно которому нацистский лидер был гением, который возродит Германию. Дневник Рихтгофена, переживший войну, содержит множество примеров разговоров с сослуживцами, в которых он выражает свое доверие Гитлеру. После одного брифинга летом 1943 года Рихтгофен похвалил Гитлера за «блестящее понимание» военной стратегии и обвинил «идиотов» Альфреда Йодля и Вильгельма Кейтеля в неудачах Вермахта . Биограф Рихтгофена заметил, что он, похоже, не задавался вопросом, почему гений окружал себя некомпетентными людьми и « поддерживаемыми людьми ».

Рихтгофен и Гитлер сохранили свои гармоничные отношения во многом потому, что никогда не сотрудничали близко. Гитлер, участвовавший в Первой мировой войне , ценил бойцов на передовой и ту перспективу, которую они принесли с поля боя. В этом свете Рихтгофен видел себя ясномыслящим командиром, испытавшим на себе реальность фронта. Поскольку они встречались лишь изредка, Рихтгофен сохранял свое идеализированное представление о Гитлере.

На протяжении всей истории Германии и других вооруженных сил лидеры награждали высокопоставленных военачальников за их службу. Эти награды шли от медалей до званий и присвоения поместий. Гитлер практиковал ту же политику, хотя его методы были в корне коррумпированными . Когда Рихтгофен был произведен в фельдмаршалы в 1943 году, он стал благотворителем финансовых выплат, которые не были частью государственных расходов и передавались тайно. Рихтгофен был в «Списке C», что приносило ему 4000 рейхсмарок ежемесячно; это была стандартная ежемесячная сумма для звания. Это была годовая зарплата среднего немецкого рабочего, и способ перевода позволял Рихтгофену уклоняться от подоходного налога , совершая тем самым мошенничество. Гитлер использовал эту систему, чтобы сохранить лояльность своих генералов до конца войны, и Рихтгофен принял выплаты.

Анализ военных преступлений

В «популярной немецкой прессе» Рихтгофена часто называют военным преступником из-за воздушных бомбардировок Герники в 1937 году и Варшавы в 1939 году. По мнению Корума, такое восприятие основано на мифологии, окружавшей немецкую воздушную доктрину того времени, в которой без каких-либо доказательств утверждалось, что Люфтваффе проводило политику « террористических бомбардировок », основной целью которых было убийство мирных жителей и запугивание гражданского населения с целью заставить его подчиниться. Сенсационные публикации в прессе после взрывов и «сильно завышенные цифры потерь» не улучшили имидж Рихтгофена. Корум утверждает, что «Герника» никогда не задумывалась как образец воздушных террористических атак.

Однако Варшава, похоже, имела все признаки «террористической атаки»: использование фугасных и зажигательных бомб (632 тонны) разрушило часть города и убило примерно 6000 мирных жителей и мирных жителей. Цифры потерь преувеличены в современных и послевоенных отчетах. Чорум утверждает, что бомбардировка была «жестоким актом войны», но международное право, как его тогда обычно понимали, допускало бомбардировку защищенного города, и в то время Варшава имела около 150 000 польских солдат, защищавших ее районы. Корум утверждал, что в интересах Германии обеспечить победу посредством воздушных бомбардировок и избежать потенциально дорогостоящих городских войн . Люфтваффе имели ограниченные возможности проводить «массированные» стратегические бомбардировки , даже если террористические бомбардировки были частью немецкой доктрины. Корум также оправдывает Рихтгофена за причастность к нападению на Белград в апреле 1941 года ( операция «Возмездие »). действовал против позиций греческой армии Рихтгофен в то время на севере Греции; Корум отвергает выводы некоторых историков, которые связывают Рихтгофена с гибелью 17 000 мирных жителей, которые, как утверждает Корум, преувеличены.

Корум заключает, что Рихтгофен не был «мастером терактов» и никогда не делал это своим «основным оперативным методом». Когда он бомбил города и поселки, он делал это по оправданным тактическим и оперативным причинам. своих действиях, и при этом он не проявил никакого сочувствия к людям, которых он бомбил». Это была безжалостная черта, которую Рихтгофен разделял с командующими авиацией союзников, которые не переживали по поводу разрушения городов и поселков, если это давало военное преимущество. Гаагская конвенция 1907 года мало касалась воздушной войны. Статьи 23, 25 и 27 запрещают нападения на незащищенные города, гражданских лиц или конкретные памятники. Неопределенность конвенции давала большие и очевидные лазейки для специалистов по военно-воздушным силам.

Рихтгофен был морально виновен в военных преступлениях. Его личная ответственность как высокопоставленного командира Люфтваффе заключалась в его готовности поддержать грандиозную завоевательную программу Гитлера . В ходе войны Вермахт систематически нарушал правила войны и нормы цивилизации. 6 июня 1941 года Верховное командование издало Приказ комиссару , который был разослан по всей цепочке командования как армии, так и авиации. Характер войны на Восточном фронте, которая сильно отличалась от ее ведения в Западной Европе, не мог оставить у старшего командования Вермахта сомнений в том, что Германия действовала вне норм международного права.

Немецкая армия несет главную ответственность за жестокое обращение немцев с советскими военнопленными . Корум утверждает, что Люфтваффе не может избежать ответственности за ту роль, которую они сыграли в гибели от 1,6 до 3,3 миллионов заключенных. По его мнению, такое же бессердечное пренебрежение к пленным проявляли солдаты, сухопутные войска и личный состав Люфтваффе. Корум пишет, что, согласно «одному сообщению», авиакорпус Рихтгофена выдвинулся на аэродром так быстро, что на объекте были обнаружены работающие советские наземные бригады. Неизвестные были заперты в ангаре, пока Люфтваффе ждали, пока их заберут с аэродрома. В течение нескольких дней им отказывали в еде и воде. Когда Рихтгофену об этом сообщили, он «от всей души одобрил». Рабский труд также использовался при строительстве аэродромов в Восточной Европе, и нет никаких свидетельств того, что в Люфтваффе с рабочими обращались лучше, чем в немецкой армии. Старшие офицеры Люфтваффе задали мало вопросов о политике нацистов, а возражений было еще меньше.

Военное наследие

Рихтгофену приписывают вклад в развитие современных совместных операций воздух-земля, которые охватывали тактический и оперативный уровень . В 1942 году его отношения с Эрихом фон Манштейном представляли собой партнерство «двух великих оперативных умов». Хотя Рихтгофен, возможно, и обладал «превосходным» военным умом, он был ориентирован на практическую и техническую сторону. Он мало интересовался литературой, культурой и идеями .

Рихтгофен был одним из немногих командующих авиацией, которые первыми предложили практические решения взаимодействия сухопутных и военно-воздушных сил, а не разрабатывали теорию. Успехи немецких вооруженных сил в 1939 и 1940 годах поставили их на три года впереди союзных держав. Ни один старший командующий Люфтваффе не приложил столько усилий для разработки тактики непосредственной авиационной поддержки в период с 1936 по 1942 год и не добился сопоставимых успехов. Особо следует отметить его прикомандирование в армию летчиков со специализированной техникой, которая позволяла армии и авиации наносить воздушные удары с линии фронта. Не все его методы были революционными. Вековые принципы, такие как массовое использование сил в решающих точках (концентрация усилий), были стандартной военной практикой, уходящей корнями в глубь веков.

В 1920-х и 1930-х годах биограф Рихтгофена утверждает, что его можно рассматривать как одного из «провидцев авиации» из-за его понимания того, как развитие самолетов и авиации может изменить поле боя, и за то, как он работал, чтобы воплотить это в жизнь. . Рихтгофен также поддерживал ракетную технику и реактивные двигатели, работая в Управлении технических исследований, в то время как лидеры других крупных держав остановились на более крупных самолетах с поршневыми двигателями. Во время своего пребывания в техническом бюро именно Рихтгофен выдал контракты, которые привели к разработке Фау -1 , первой практической крылатой ракеты , и Фау-2 , первой баллистической ракеты большой дальности. Эти заказы позволили разработать немецкие реактивные двигатели.

Даты звания

22 марта 1913 г.:	Прапорщик
19 июня 1914 г.:	лейтенант
29 февраля 1920 г.:	Временный старший лейтенант
1 ноября 1923 г.:	Вернулся в армию в звании лейтенанта.
31 июля 1925 г.:	Первый лейтенант
1 февраля 1929 г.:	Гауптман
1 июня 1933 года:	Главный
20 апреля 1936 г.:	Подполковник
23 января 1938 г.:	Оберст
1 ноября 1938 г.:	Генерал-майор
19 июля 1940 г.:	Генерал летчиков
1 февраля 1942 года:	Генерал-полковник
16 февраля 1943 г.:	Генерал-фельдмаршал

Награды

• Железный крест (1914)
  • 2-й класс (21 сентября 1914 г.)
  • 1-й класс (июнь 1918 г.)
• Орден Короны (Пруссия) 3-й степени.
• Знак пилота Германской Империи
• Почетный крест Мировой войны 1914/1918 гг.
• Военная медаль (Испания) с бриллиантами
• Медаль кампании (1936-1939)
• Испанский крест в золоте с бриллиантами
• Застежка к Железному кресту (1939)
  • 2-й класс (12 сентября 1939 г.)
  • 1-й класс (25 сентября 1939 г.)
• Передняя летающая застежка Люфтваффе
• Медаль Восточного фронта
• Награда Вермахта за выслугу лет 1-4 степени.
• Орден Михаила Храброго 2 и 3 степени.
• значок пилота/наблюдателя с бриллиантами Золотой
• Рыцарский крест Железного креста с дубовыми листьями
  • Рыцарский крест 17 мая 1940 года в звании генерал-майора и командующего VIII дивизией. Флигеркорпс
  • 26-й дубовый лист 17 июля 1941 года в должности генерала дер Флигера и командующего VIII дивизией. Флигеркорпс

Ссылки

Библиография

• Бергстрем, Кристер (2007a). Барбаросса — Воздушный бой: июль – декабрь 1941 г. Хершам, Суррей: Классические публикации. ISBN  978-1-85780-270-2 .
• Бергстрем, Кристер (2007b). Сталинград – Воздушный бой: ноябрь 1942 г. – февраль 1943 г. Лондон, Великобритания: Chevron/Иэн Аллан. ISBN  978-1-85780-276-4 .
• Бергстрем, Кристер (2007c). Курск — Воздушный бой: июль 1943 года . Хершам, Суррей: Классические публикации. ISBN  978-1-903223-88-8 .
• Бунгей, Стивен (2000). Самый опасный враг: история битвы за Британию . Лондон: Ауром Пресс. ISBN  978-1-85410-801-2 .
• Корум, Джеймс (1997). Люфтваффе: создание оперативной воздушной войны, 1918–1940 гг . Издательство Канзасского университета. ISBN  978-0-7006-0836-2 .
• Корум, Джеймс (2008). Вольфрам фон Рихтгофен: мастер немецкой воздушной войны . Лоуренс: Университетское издательство Канзаса. ISBN  978-0-7006-1598-8 .
• Кокс, Себастьян; Грей, Питер (2002). История авиации: поворотные моменты от Китти-Хок до Косово . Психология Пресс. ISBN  978-0-7146-8257-0 .
• Фелльгибель, Вальтер-Пер (2000) [1986]. Носители Рыцарского креста Железного креста 1939-1945 гг. — Кавалеры высшей награды Второй мировой войны всех родов частей Вермахта ] (на немецком языке). Фридберг, Германия: Подзун-Паллас. ISBN  978-3-7909-0284-6 .
• Форчик, Роберт (2008). Севастополь 1942 года: Триумф фон Манштейна . Оксфорд: Издательство Osprey . ISBN  978-1-84603-465-7 .
• Фризер, Карл-Хайнц (2005). Легенда блицкрига: Кампания 1940 года на Западе . Аннаполис: Издательство Военно-морского института. ISBN  978-1-59114-294-2 .
• Гансбург, Джеффри А. (апрель 1992 г.). «Битва на Бельгийской равнине, 12–14 мая 1940 года: первое большое танковое сражение». Журнал военной истории . 56 (2): 207–244. {{cite journal}}: Для цитирования журнала требуется |journal= ( помощь )
• Гансбург, Джеффри А. (январь 2000 г.). «Битва при Жамблу, 14–15 мая 1940 г.: «Блицкриг» проверен». Журнал военной истории . 64 (1): 97–140. {{cite journal}}: Для цитирования журнала требуется |journal= ( помощь )
• Хейворд, Джоэл С. (декабрь 1995 г.). «Слишком мало, слишком поздно: анализ неспособности Гитлера в 1942 году нанести ущерб советской нефтедобыче». Журнал стратегических исследований. 18 (4): 94–135. {{cite journal}}: Для цитирования журнала требуется |journal= ( помощь )
• Хейворд, Джоэл С. А. Использование немецкой авиации под Харьковом, май 1942 года . История авиации, лето 1997 г., том 44, номер 2.
• Хейворд, Джоэл С. (июнь 1997 г.). «Гигантская магия огня фон Рихтгофена: вклад Люфтваффе в битву за Керчь, 1942 год». Журнал славянских военных исследований. 10 (2): 97–124. {{cite journal}}: Для цитирования журнала требуется |journal= ( помощь )
• Хейворд, Джоэл С. (1998). Остановка в Сталинграде: Люфтваффе и поражение Гитлера на Востоке, 1942–1943 гг . Лоуренс: Университетское издательство Канзаса. ISBN  978-0-7006-1146-1 .
• Хутон, Эдвард (1994). Триумфатор Феникса: Расцвет и расцвет Люфтваффе . Оружие и доспехи. ISBN  978-1-85409-181-9 .
• Хутон, скорая помощь (1997). Орел в огне: Падение Люфтваффе . Вайденфельдские военные. ISBN  978-1-85409-343-1 .
• Хутон, скорая помощь (1999). Орел в огне: Разгром Люфтваффе . Вайденфельд и Николсон. ISBN  978-1-85409-343-1 .
• Хутон, ER (2007a). Наша армия на войне; Надвигающаяся буря 1933–3 Том. 1. Лондон: Шеврон/Иэн Аллан. ISBN  978-1-903223-71-0 .
• Хутон, ER (2007b). Наша армия на войне; Блицкриг на Западе Том. 2. Лондон: Шеврон/Иэн Аллан. ISBN  978-1-85780-272-6 .
• Хутон, скорая помощь (2010). Люфтваффе: исследование авиации, 1933–1945 гг . Лондон: Arms & Armor Press. ISBN  978-1-906537-18-0 .
• Хутон, скорая помощь (2016). Война за Степи: Воздушные кампании на Восточном фронте 1941–45 . Издательство Оспри . ISBN  978-1-47281562-0 .
• Мюллер, Ричард (1992). Воздушная война Германии в России . Балтимор, Мэриленд: Издательство морского и авиационного транспорта. ISBN  978-1-877853-13-5 .
• Обермайер, Эрнст. Кавалеры Рыцарского креста Люфтваффе 1939–1945 гг. Том II Штука и боевые летчики (на немецком языке). Майнц, Германия: Верлаг Дитер Хоффманн, 1976. ISBN   3-87341-021-4 .
• Шрайбер, Герхард; Стегеманн, Бернд; Фогель, Детлеф (1995). Средиземноморье, Юго-Восточная Европа и Северная Африка, 1939–1941 гг . Германия и Вторая мировая война. Том. III. Кларендон Пресс. ISBN  978-0-19-822884-4 .
• Смит, Питер К. (2006). Ju 87 Stuka, Том первый: Части пикирующих бомбардировщиков Люфтваффе Ju 87, 1939–1941 гг . Лондон: Классические публикации. ISBN  978-1-903223-69-7 .
• Смит, Питер К. (2011). Юнкерс Ju 87 Штука: полная история . Лондон: Crecy Publishing Limited. ISBN  978-0-85979-156-4 .
• Шерцер, Вейт (2007). Кавалеры Рыцарского креста Железного креста 1939 года 1939 года из состава армии, авиации, кригсмарине, Ваффен-СС, фольксштурма и союзных с Германией вооруженных сил по документам Федерального архива [ Рыцарский крест] Носители 1939-1945 гг. Кавалеры Рыцарского креста Железного креста 1939 г. армии, авиации, флота, Ваффен-СС, фольксштурма и союзных войск с Германией по документам Федерального архива ] (на немецком языке). Йена, Германия: Scherzers Militaer-Verlag. ISBN  978-3-938845-17-2 .
• Стокерт, Питер (2012) [1996]. Носители дубовых листьев, 1939–1945, том 1 [ Носители дубовых листьев, 1939–1945, том 1 ] (на немецком языке) (4-е изд.). Бад-Фридрихсхалль, Германия: Панорамный вид Фридрихсхалла. ISBN  978-3-9802222-7-3 .
• Томас, Франц (1998). Носители дубовых листьев 1939–1945, том 2: L – Z [ Носители дубовых листьев, 1939–1945, том 2: L – Z ] (на немецком языке). Оснабрюк, Германия: Biblio-Verlag. ISBN  978-3-7648-2300-9 .
• Уорд, Джон (2004). Гитлеровские эскадрильи «Штука»: Ju 87 на войне, 1936–1945 гг . Лондон: Орлы войны. ISBN  978-1-86227-246-0 .
• Уил, Джон. Юнкерс Ju 87 Штукагешвадер 1937–41 . Оксфорд, Великобритания: Оспри, 1997. ISBN   1-85532-636-1 .
• Уил, Джон А. (1998). Junkers Ju 87: Штукагешвадер Северной Африки и Средиземноморья . Лондон: Издательство Osprey . ISBN  978-1-85532-722-1 .
• Уил, Джон. Юнкерс Ju 87 Stukageschwader Русского фронта . Оксфорд, Великобритания: Оспри, 2008. ISBN   978-1-84603-308-7 .
• Уили, Роберт Х. (1989). Гитлер и Испания: роль нацистов в гражданской войне в Испании 1936–1939 гг . Университетское издательство Кентукки. ISBN  978-0-8131-1621-1 .

Дальнейшее чтение

• Фолькманн, Ханс-Эрих (2011). «Вольфрам фон Рихтгофен, разрушение Велюни и международное право войны» . Военно-исторический журнал (на немецком языке). 70 (2): 287–328. дои : 10.1524/mgzs.2011.0014 . ISSN   2196-6850 . S2CID   147580105 .

Внешние ссылки

• Литература Вольфрама фон Рихтгофена и о нем в Немецкой национальной библиотеки каталоге
• Вырезки из газет о Вольфраме фон Рихтгофене в архив ZBW ХХ веке Пресс -