Логико-философский трактат

Логико-философский трактат

Титульный лист первого англоязычного издания, 1922 г.
Автор	Людвиг Витгенштейн
Оригинальное название	Логико-философский трактат
Переводчик	Оригинальный английский перевод выполнен Фрэнк П. Рэмси и Чарльз Кей Огден
Язык	немецкий
Предмет	Идеальный язык философии , логики и метафизики.
Издатель	В. Оствальда. Впервые опубликовано в «Анналах естественной философии»
Дата публикации	1921
Место публикации	Веймарская республика
Опубликовано на английском языке	Кеган Пол, 1922 год.
Тип носителя	Распечатать
Страницы	75
Текст	Логико-философский трактат в Wikisource

( «Логико-философский трактат» широко сокращенно и цитируемый как TLP ) — единственная философская работа австрийского философа Людвига Витгенштейна размером в книгу , опубликованная при его жизни. Проект имел широкую цель: выявить взаимосвязь между языком и реальностью и определить границы науки. Витгенштейн написал примечания к « Трактату» , когда был солдатом во время Первой мировой войны , и завершил их во время военного отпуска летом 1918 года. Первоначально он был опубликован на немецком языке в 1921 году под названием Logisch-Philosophische Abhandlung (Логико-философский трактат). В 1922 году он был опубликован вместе с английским переводом и латинским названием, которое было предложено Дж. Э. Муром как дань уважения Баруха Спинозы » «Богословско-политическому трактату (1670).

« Трактат» написан в строгом и лаконичном литературном стиле, почти не содержит аргументов как таковых, но состоит всего из 525 декларативных утверждений, которые иерархически пронумерованы.

« Трактат» признан философами одним из наиболее значительных философских произведений двадцатого века и оказал влияние главным образом среди философов -логических позитивистов Венского кружка , таких как Рудольф Карнап и Фридрих Вайсман , а также статья Бертрана Рассела «Философия логического мышления». Атомизм».

Более поздние работы Витгенштейна, особенно посмертно опубликованные «Философские исследования» , подвергли критике многие из его идей в « Трактате» . Однако есть элементы, позволяющие увидеть общую нить в мышлении Витгенштейна, несмотря на критику «Трактата» в более поздних работах. Действительно, легендарному контрасту между «ранним» и «поздним» Витгенштейном противостояли такие ученые, как Пирс (1987) и Хилми (1987). Например, важный, но игнорируемый аспект преемственности в центральных проблемах Витгенштейна касается «значения» как «использования». Его ранние и поздние работы о «значении как использовании» объединяет его обращение к прямым последствиям термина или фразы, отраженное, например, в его разговоре о языке как о «исчислении». Эти отрывки имеют решающее значение для взглядов Витгенштейна на «значение как использование», хотя в научной литературе ими широко пренебрегают. Центральность и важность этих отрывков подтверждаются и дополняются новым исследованием « Нахласа » Витгенштейна , как это сделано в книге «От Трактата к более поздним сочинениям и обратно – новые выводы из Нахласа» (de Queiroz 2023).

Описание и контекст

В « Трактате» использован строгий и лаконичный литературный стиль. Работа почти не содержит аргументов как таковых, а скорее состоит из декларативных утверждений или отрывков, которые должны быть самоочевидными. Утверждения имеют иерархическую нумерацию: семь основных предложений на первичном уровне (пронумерованы от 1 до 7), причем каждый подуровень является комментарием или развитием утверждения на следующем более высоком уровне (например, 1, 1.1, 1.11, 1.12). , 1.13). Всего «Трактат» состоит из 525 пронумерованных утверждений.

« Трактат» признан философами как значительная философская работа двадцатого века и оказал влияние главным образом среди философов -логических позитивистов Венского кружка , таких как Рудольф Карнап и Фридрих Вайсманн . Статья Бертрана Рассела «Философия логического атомизма» представлена ​​как развитие идей, которые он почерпнул у Витгенштейна.

Основные тезисы

Иллюстрация структуры Трактата. Воспроизводятся только первичные и второстепенные высказывания, а структура остальных обозначена графически.

семь основных предложений В тексте . Это:

1. Мир – это все, что есть.
2. Что является случаем (фактом), так это существованием положений дел.
3. Логическая картина фактов – это мысль.
4. Мысль – это предложение, имеющее смысл.
5. Предложение — это функция истинности элементарных предложений. (Элементарное предложение само по себе является функцией истинности.)
6. Общая форма предложения — это общая форма функции истинности , которая есть: $[{\bar {p}},{\bar {\xi }},N({\bar {\xi }})]$. Это общая форма предложения.
7. О чем нельзя говорить, о том следует молчать.

Предложение 1

Первая глава очень краткая:

• 1 Мир – это все, что есть.
• 1.1 Мир — это совокупность фактов, а не вещей.
• 1.11. Мир определяется фактами, и тем, что все они являются фактами.
• 1.12 Ибо совокупность фактов определяет то, что имеет место, а также то, что не имеет места.
• 1.13 Факты в логическом пространстве — это мир.
• 1.2 Мир делится на факты.
• 1.21. Каждый элемент может быть верным или неверным, а все остальное остается прежним.

Это, наряду с началом второй части, можно считать важными частями метафизического взгляда Витгенштейна, которые он будет использовать для обоснования своей картинной теории языка.

Предложения 2 и 3

Эти разделы касаются взгляда Витгенштейна на то, что разумный, меняющийся мир, который мы воспринимаем, состоит не из субстанции, а из фактов. Второе предложение начинается с обсуждения объектов, формы и субстанции.

• 2 Что является фактом, так это существование положений дел.
• 2.01 Положение дел (состояние вещей) – совокупность предметов (вещей).

Это эпистемическое понятие дополнительно проясняется обсуждением объектов или вещей как метафизических субстанций.

• 2.0141 Возможность его появления в атомарных фактах есть форма объекта.
• 2.02 Объекты просты.
• ...
• 2.021 Объекты составляют субстанцию ​​мира. Поэтому они не могут быть составными.

Использование им слова «составной» в 2.021 можно понимать как комбинацию формы и материи в платоническом смысле .

Идея статической неизменной Формы и ее тождества с Субстанцией представляет собой метафизическую точку зрения, которая стала допущением подавляющего большинства представителей западной философской традиции со времен Платона и Аристотеля , поскольку это было то, с чем они согласились. «[Что] называется формой или субстанцией, не создается». (З.8 1033б13)Противоположная точка зрения утверждает, что неизменной формы не существует или, по крайней мере, если она существует, она содержит постоянно меняющуюся относительную субстанцию, находящуюся в постоянном движении. Хотя этой точки зрения придерживались греки, такие как Гераклит , с тех пор она существовала лишь на окраине западной традиции. Сегодня это широко известно только в «восточных» метафизических взглядах, где основной концепцией субстанции является Ци или что-то подобное, сохраняющееся внутри и за пределами любой данной Формы. Витгенштейн придерживается первой точки зрения следующим образом:

• 2.024. Субстанция — это то, что существует независимо от того, что происходит.
• 2.025 Это форма и содержание.
• ...
• 2.026 Объекты должны существовать, если мир хочет иметь неизменяемую форму.
• 2.027 Объекты, неизменное и субстанциональное — одно и то же.
• 2.0271 Объекты – это то, что неизменно и существенно; их конфигурация изменчива и нестабильна.

Хотя Витгенштейн в значительной степени игнорировал Аристотеля (биография Рэя Монка предполагает, что он вообще никогда не читал Аристотеля), кажется, что они разделяли некоторые антиплатонистские взгляды на универсальный/частный вопрос, касающийся первичных субстанций. Он открыто атакует универсалии в своей «Синей книге».«Идея общего понятия как общего свойства его частных экземпляров соединяется с другими примитивными, слишком простыми представлениями о структуре языка. Это сравнимо с представлением о том, что свойства являются составными частями вещей, которые обладают свойствами; например что красота является составной частью всех прекрасных вещей, как алкоголь — пива и вина, и поэтому мы можем иметь чистую красоту, не испорченную ничем прекрасным».

И Аристотель соглашается: «Всеобщее не может быть субстанцией в том смысле, в каком она есть сущность». (Z.13 1038b17), когда он начинает подводить черту и отходить от концепций универсальных Форм, которых придерживался его учитель Платон.

Понятие Сущности, взятое само по себе, есть потенциальность, а ее соединение с материей — ее актуальность. «Во-первых, субстанция вещи свойственна ей и не принадлежит никакой другой вещи» (З.13 1038б10), т.е. не универсально и мы знаем в этом суть. Этого понятия формы/субстанции/сущности, которую мы теперь свели в одно, представленной как потенциальная, по-видимому, придерживается и Витгенштейн:

• 2.033 Форма – это возможность структуры.
• 2.034. Структура факта состоит из структур положений вещей.
• 2.04 Совокупность существующих положений вещей есть мир.
• ...
• 2.063 Сумма реальности – это мир.

На этом заканчивается то, что Витгенштейн считает значимыми точками своей метафизической точки зрения, и в разделе 2.1 он начинает использовать эту точку зрения для поддержки своей картинной теории языка. «Понятие субстанции «Трактата» является модальным аналогом временного понятия Иммануила Канта . В то время как для Канта субстанция — это то, что «сохраняется» (т.е. существует во все времена), для Витгенштейна это то, что, образно говоря, «сохраняется». через «пространство» возможных миров». Пришли ли аристотелевские представления о субстанции к Витгенштейну через Канта или через Бертрана Рассела , или даже Витгенштейн пришел к своим понятиям интуитивно, их нельзя не видеть.

Дальнейшие положения 2 и 3 и их дополнительных положений — это картинная теория языка Витгенштейна. Это можно резюмировать следующим образом:

• Мир состоит из совокупности взаимосвязанных атомарных фактов , а предложения составляют «картины» мира.
• Чтобы изображение представляло определенный факт, оно должно каким-то образом обладать той же логической структурой, что и сам факт. Картина является эталоном реальности. Таким образом, языковое выражение можно рассматривать как форму геометрической проекции , где язык — это изменяющаяся форма проекции, а логическая структура выражения — это неизменные геометрические отношения.
• Мы не можем с помощью языка сказать , что общего в структурах, скорее это необходимо показать , потому что любой язык, который мы используем, также будет опираться на это отношение, и поэтому мы не можем выйти за пределы нашего языка с языком.

Предложения с 4. Н по 5. Н.

Четверки важны, поскольку они содержат некоторые из наиболее явных утверждений Витгенштейна относительно природы философии и различия между тем, что можно сказать, и тем, что можно только показать. Именно здесь, например, он впервые различает материальные и грамматические предложения, отмечая:

• 4.003. Большинство положений и вопросов, встречающихся в философских работах, не ложны, а бессмысленны. Следовательно, мы не можем дать никакого ответа на вопросы такого рода, а можем только указать на их бессмысленность. Большинство предложений и вопросов философов возникают из-за нашей неспособности понять логику нашего языка. (Они принадлежат к тому же классу, что и вопросы о том, более или менее идентично добро прекрасному.) И неудивительно, что глубочайшие проблемы на самом деле не являются проблемами. вовсе

Философский трактат пытается сказать что-то там, где ничего нельзя сказать должным образом. Оно основано на идее, что философией следует заниматься аналогично естественным наукам ; что философы стремятся построить истинные теории. Этот смысл философии не совпадает с концепцией философии Витгенштейна.

• 4.1. Предложения представляют существование и несуществование положений дел.
• 4.11. Совокупность истинных предложений есть все естествознание (или весь корпус естественных наук).
• 4.111 Философия не относится к числу естественных наук. (Слово «философия» должно означать нечто, место которого находится выше или ниже естественных наук, а не рядом с ними.)
• 4.112 Философия стремится к логическому прояснению мыслей. Философия – это не учение, а деятельность. Философская работа состоит по существу из разъяснений. Философия приводит не к «философским суждениям», а скорее к прояснению суждений. Без философии мысли как бы туманны и неясны: ее задача — сделать их ясными и дать им резкие границы.
• ...
• 4.113. Философия устанавливает границы столь спорной области естествознания.
• 4.114. Оно должно устанавливать пределы тому, что можно мыслить; и при этом к тому, чего нельзя помыслить. Оно должно установить границы тому, что нельзя помыслить, работая вовне через то, что можно помыслить.
• 4.115 Оно будет обозначать то, что нельзя сказать, ясно показывая то, что можно сказать.

Витгенштейну принадлежит заслуга популяризации таблиц истинности (4.31) и условий истинности (4.431), которые сейчас составляют стандартный семантический анализ сентенциальной логики первого порядка. Философское значение такого метода для Витгенштейна заключалось в том, что он облегчал путаницу, а именно идею о том, что логические выводы оправдываются правилами. Если форма аргумента действительна, соединение посылок будет логически эквивалентно заключению, и это можно ясно увидеть в таблице истинности; оно отображается . Таким образом, концепция тавтологии Витгенштейна занимает центральное место в трактарианском понимании логических следствий , которое является строго дедуктивным .

• 5.13. Когда истинность одного предложения следует из истинности других, мы можем видеть это из структуры предложений.
• 5.131 Если истинность одного предложения вытекает из истинности других, то это находит выражение в отношениях, в которых формы предложений стоят друг к другу: и нам нет необходимости устанавливать эти отношения между ними, соединяя их с одним другой в одном предложении; напротив, отношения являются внутренними, и их существование является непосредственным результатом существования предложений.
• ...
• 5.132. Если p следует из q, я могу сделать вывод от q к p, вывести p из q. О характере вывода можно судить только из двух предложений. Они сами по себе являются единственным возможным обоснованием такого вывода. «Законы вывода», которые должны оправдывать выводы, как в работах Фреге и Рассела, не имеют смысла и были бы излишними.

Предложение 6. Н

В начале предложения 6 Витгенштейн постулирует существенную форму всех предложений. Он использует обозначения $[{\bar {p}},{\bar {\xi }},N({\bar {\xi }})]$, где

• ${\bar {p}}$ обозначает все атомарные предложения,
• ${\bar {\xi }}$ обозначает любое подмножество предложений, и
• $N({\bar {\xi }})$ означает отрицание всех предложений, составляющих ${\bar {\xi }}$.

Предложение 6 гласит, что любое логическое предложение может быть получено из серии операций ИЛИ-НЕ над совокупностью атомарных предложений. Витгенштейн опирался на Генри М. Шеффера, логическую теорему сделав это утверждение в контексте исчисления высказываний . N-оператор Витгенштейна — это более широкий бесконечный аналог штриха Шеффера , который, примененный к набору предложений, порождает предложение, эквивалентное отрицанию каждого члена этого набора. Витгенштейн показывает, что этот оператор может справиться со всей логикой предикатов с идентичностью, определяя кванторы в 5,52 и показывая, как тогда будет обрабатываться идентичность в 5,53–5,532.

Дочерние подразделения 6. содержат больше философских размышлений о логике, связанных с идеями познания, мышления, априорного и трансцендентального . В последних отрывках утверждается, что логика и математика выражают только тавтологии и трансцендентальны, т. е. лежат вне мира метафизического субъекта. В свою очередь, логически «идеальный» язык не может нести смысл , он может только отражать мир, и поэтому предложения в логическом языке не могут оставаться значимыми, если они не являются просто отражением фактов.

Из предложений 6.4–6.54 «Трактат» смещает фокус с преимущественно логических соображений на то, что можно считать более традиционно философскими фокусами (Бог, этика, метаэтика, смерть, воля) и, менее традиционно, на мистические. Философия языка, представленная в «Трактате», пытается продемонстрировать, каковы пределы языка – точно определить, что можно и что нельзя сказать осмысленно. К числу разумно высказанных для Витгенштейна относятся положения естествознания, а к бессмысленным или невыразимым — те предметы, которые традиционно связаны с философией — например, этика и метафизика. Любопытно, что в этом отношении предпоследнее положение «Трактата», предложение 6.54, утверждает, что, как только человек поймет положения «Трактата», он признает, что они бессмысленны и что их следует отбросить. Таким образом, предложение 6.54 представляет собой сложную проблему интерпретации. Если так называемая «картинная теория» значения верна и невозможно представить логическую форму, то эта теория, пытаясь сказать что-то о том, какими должны быть язык и мир, чтобы существовал смысл, является самоподрывом. . Это означает, что сама «картинная теория» значения требует, чтобы что-то было сказано о логической форме предложения, которая должна иметь отношение к реальности, чтобы значение было возможным. Для этого необходимо делать именно то, что исключает «картинная теория» значения. Тогда может показаться, что метафизика и философия языка, поддерживаемые «Трактатом», порождают парадокс: для того, чтобы «Трактат» был истинным, он обязательно должен быть бессмыслицей в результате самоприменения; но для того, чтобы это самоприменение сделало положения Трактата бессмысленными (в трактарианском смысле), тогда Трактат должен быть истинным.

Существует три преимущественно диалектических подхода к разрешению этого парадокса. 1) традиционалистский взгляд, или взгляд невыразимых истин; 2) решительная, «новая Витгенштейновская» точка зрения, или «Не всякая чепуха»; 3) Точка зрения отсутствия истины. Традиционалистский подход к разрешению этого парадокса заключается в том, что Витгенштейн признал, что философские утверждения не могут быть сделаны, но, тем не менее, апеллируя к различию между высказыванием и показом, эти истины могут быть переданы посредством показа. При решительном чтении некоторые положения «Трактата» удерживаются от самоприменения, они сами по себе не являются вздором, но указывают на бессмысленность «Трактата». Эта точка зрения часто апеллирует к так называемой «рамке» Трактата, включающей предисловие и предложения 6.54. Точка зрения «Нет истин вообще» утверждает, что Витгенштейн считал положения «Трактата» двусмысленными и одновременно истинными и бессмысленными. Хотя эти положения не могли быть истинными (или даже разумными) в силу самоприменения сопутствующей философии «Трактата», только философия самого «Трактата» могла сделать их таковыми. Вероятно, именно это заставило Витгенштейна принять философию «Трактата» как специально решающую проблемы философии. Только философия «Трактата» может решить эти проблемы. Действительно, с этой точки зрения философия «Трактата» является для Витгенштейна проблематичной только тогда, когда она применяется к самой себе.

В конце текста Витгенштейн использует аналогию Артура Шопенгауэра и сравнивает книгу с лестницей, которую нужно выбросить после того, как по ней поднялись.

Предложение 7

Предложение 7, являющееся последней строкой книги, не имеет дополнительных предложений. Книга заканчивается предложением: «О чем нельзя говорить, о том следует молчать» ( нем . Wovon man nicht sprechen kann, darüber muss man schweigen ).

Теория изображения

Видной точкой зрения, изложенной в « Трактате», является теория изображений, которую иногда называют картинной теорией языка . Теория изображений — это предлагаемое объяснение способности языка и мышления представлять мир. Хотя что-то не обязательно должно быть пропозицией, чтобы репрезентировать что-то в мире, Витгенштейна в значительной степени волновало то, как пропозиции функционируют как репрезентации.

Согласно теории, предложения могут «изображать» мир определенным образом и, таким образом, точно представлять его либо истинно, либо ложно. Если кто-то думает над предложением «Во дворе есть дерево», то это предложение точно описывает мир тогда и только тогда, когда во дворе есть дерево. Одним из аспектов изображений, который Витгенштейн считает особенно ярким по сравнению с языком, является тот факт, что мы можем непосредственно видеть на изображении, какую ситуацию он изображает, не зная, имеет ли эта ситуация действительность. Это позволяет Витгенштейну объяснить, как ложные суждения могут иметь значение (проблема, над которой Рассел боролся в течение многих лет): точно так же мы можем видеть непосредственно по картине ситуацию, которую она изображает, не зная, имеет ли она место на самом деле, аналогично, когда мы понимаем мы постигаем условия истинности предложения или его смысл, то есть мы знаем, каким должен быть мир, если оно истинно, не зная, истинно ли оно на самом деле (TLP 4.024, 4.431).

Считается, что на создание этой теории Витгенштейна вдохновило то, как дорожные суды в Париже воспроизводят автомобильные аварии. Игрушечная машина — это изображение настоящей машины, игрушечный грузовик — это изображение настоящего грузовика, а куклы — это изображения людей. Чтобы сообщить судье, что произошло в результате автомобильной аварии, кто-нибудь в зале суда мог поставить игрушечные машинки в положение, подобное тому, в котором находились настоящие машины, и переместить их так, как двигались настоящие машины. Таким образом, элементы изображения (игрушечные машинки) находятся в пространственном отношении друг к другу, и само это отношение отображает пространственное отношение между реальными автомобилями в автомобильной катастрофе.

Изображения обладают тем, что Витгенштейн называет Form der Abbildung , или живописной формой, которую они разделяют с тем, что изображают. Это значит, что все логически возможные расположения изобразительных элементов на картине соответствуют возможностям расположения вещей, которые они изображают, в действительности. Таким образом, если модель автомобиля А стоит слева от модели автомобиля Б, это означает, что автомобили в мире стоят одинаково относительно друг друга. Витгенштейн считал, что это отношение изображения было нашим ключом к пониманию отношений, которые предложение имеет с миром. Хотя язык отличается от изображений отсутствием прямого изобразительного способа представления (например, он не использует цвета и формы для представления цветов и форм), тем не менее Витгенштейн считал, что предложения являются логическими картинами мира в силу того, что они разделяют логическую форму с реальностью, которая они представляют собой (TLP 2.18–2.2). И это, по его мнению, объясняет, как мы можем понять предложение без объяснения его значения (TLP 4.02); мы можем непосредственно видеть в предложении то, что оно представляет, как мы видим в картине ситуацию, которую оно изображает, просто благодаря знанию способа его изображения: предложения показывают свой смысл (TLP 4.022).

Однако Витгенштейн утверждал, что картины не могут представлять собственную логическую форму, они не могут сказать, что общего у них есть с действительностью, а могут лишь показать это (ТЛП 4.12–4.121). Если представление состоит в изображении расположения элементов в логическом пространстве, то само логическое пространство не может быть изображено, поскольку оно само по себе не является расположением чего-либо ; скорее логическая форма является особенностью расположения предметов и поэтому может быть правильно выражена (то есть изображена) в языке посредством аналогичного расположения соответствующих знаков в предложениях (содержащих те же возможности сочетания, которые предписывает логический синтаксис), следовательно, логическую форму можно показать только путем представления логических отношений между различными предложениями.

Концепция Витгенштейна репрезентации как изображения также позволяет ему вывести два поразительных утверждения: ни одно предложение не может быть известно априорно – не существует априорных истин (TLP 3.05) и что существует только логическая необходимость (TLP 6.37). Поскольку все предложения в силу того, что они являются образами, имеют смысл независимо от того, что имеет место в действительности, мы не можем, исходя из одного предложения, увидеть, истинно ли оно (как это было бы в случае, если бы оно могло быть известно априорно), но мы должны сравнить его к реальности, чтобы знать, что оно истинно (TLP 4.031 «В предложении положение дел как бы составлено ради эксперимента»). И по тем же причинам ни одно предложение не является обязательно истинным, за исключением предельного случая тавтологии, который, по словам Витгенштейна, лишен смысла (TLP 4.461). Если предложение изображает положение дел в силу того, что оно является картиной в логическом пространстве, то нелогической или метафизической «необходимой истиной» будет положение дел, которое удовлетворяется любым возможным расположением объектов (поскольку это верно для любое возможное положение дел), но это означает, что предполагаемое предложение не будет изображать что-либо как быть таковым , но это будет правдой, независимо от того, каким на самом деле является мир; но если это так, то предложение не может ничего сказать о мире или описать какой-либо факт в нем – оно не будет соотнесено с каким-либо конкретным положением вещей, подобно тавтологии (ТЛП 6.37).

Логический атомизм

Трактат « был впервые опубликован в Анналах естественной философии» (1921).

Хотя Витгенштейн сам не использовал этот термин, его метафизический взгляд в « Трактате» обычно называют логическим атомизмом . Хотя его логический атомизм напоминает взгляды Бертрана Рассела , эти две точки зрения не совсем совпадают.

Рассела Теория описаний — это способ логического анализа предложений, содержащих определенные описания, без предположения существования объекта, удовлетворяющего описанию. Согласно теории, утверждение типа «Слева от меня есть мужчина» должно быть проанализировано следующим образом: «Существует некоторый x такой, что x — мужчина, а x находится слева от меня, и для любого y , если y — мужчина а y слева от меня, y идентичен x ". Если утверждение верно, x относится к мужчине слева от меня.

В то время как Рассел считал, что имена (например, x ) в его теории должны относиться к вещам, которые мы можем знать непосредственно благодаря знакомству, Витгенштейн не верил, что существуют какие-либо эпистемические ограничения на логический анализ: простые объекты — это все, что содержится в элементарных предложениях. которые не поддаются дальнейшему логическому анализу.

Под объектами Витгенштейн имел в виду не физические объекты мира, а абсолютную базу логического анализа, которую можно объединять, но не разделять (TLP 2.02–2.0201). Согласно логико-атомистической метафизической системе Витгенштейна, каждый объект имеет «природу», которая представляет собой его способность объединяться с другими объектами. Комбинируясь, объекты образуют «положения дел». Имеющееся положение дел является «фактом». Факты составляют весь мир; они логически независимы друг от друга, как и положения дел. То есть существование одного положения дел (или факта) не позволяет нам сделать вывод о том, существует или не существует другое положение дел (или факта).

В положениях вещей объекты находятся в определенных отношениях друг к другу. Это аналогично пространственным отношениям между игрушечными машинками, обсуждавшимся выше. Структура положений дел возникает из расположения составляющих их объектов (TLP 2.032), и такое расположение существенно для их понятности, точно так же, как игрушечные машинки должны быть расположены определенным образом, чтобы изобразить автомобильную аварию.

Фактом можно считать сложившееся положение дел, что Мэдисон находится в Висконсине, а возможным (но не сложившимся) положением дел может быть пребывание Мэдисона в Юте. Эти положения дел состоят из определенных расположений объектов (TLP 2.023). Однако Витгенштейн не уточняет, что это за объекты. Мэдисон, Висконсин и Юта не могут быть атомарными объектами: они сами состоят из множества фактов. Вместо этого Витгенштейн считал, что объекты — это вещи в мире, которые соотносятся с мельчайшими частями логически анализируемого языка, такими как имена типа x . Наш язык недостаточно (т. е. не полностью) проанализирован на предмет такой корреляции, поэтому нельзя сказать, что такое объект. Однако мы можем говорить о них как о «неразрушимых» и «общих всем возможным мирам». Витгенштейн считал, что задача философа — открыть структуру языка посредством анализа.

Энтони Кенни Витгенштейна предлагает полезную аналогию для понимания логического атомизма : слегка измененная игра в шахматы . Как и объекты в положениях вещей, шахматные фигуры сами по себе не составляют игру — их расположение вместе с самими фигурами (предметами) определяет положение вещей.

Через шахматную аналогию Кенни мы можем увидеть связь между логическим атомизмом Витгенштейна и его картинной теорией представления . Согласно этой аналогии, шахматные фигуры являются объектами, они и их позиции составляют положения дел и, следовательно, факты, а совокупность фактов представляет собой всю конкретную игру в шахматы.

Мы можем рассказать о такой игре в шахматы точно так же, как, по словам Витгенштейна, предложение представляет мир. Мы могли бы сказать «WR/KR1», чтобы сообщить о том, что белая ладья находится на поле, которое обычно обозначается как королевская ладья 1. Или, чтобы быть более тщательным, мы могли бы составить такой отчет для позиции каждой фигуры.

Чтобы иметь смысл, логическая форма наших отчетов должна совпадать с логической формой шахматных фигур и их расположения на доске. Наше сообщение о шахматной игре должно иметь столько же возможностей для составляющих и их расположения, сколько и сама игра. Кенни отмечает, что такая логическая форма не обязательно должна напоминать шахматную игру. Логическую форму может иметь отскок шара (например, двадцать отскоков могут сообщить о нахождении белой ладьи на 1 поле королевской ладьи). Мяч можно подбрасывать столько раз, сколько пожелает, а это означает, что отскок мяча имеет «логическую множественность» и, следовательно, может разделять логическую форму игры. Неподвижный шар не может передать такую ​​же информацию, так как не обладает логической множественностью.

Различие между высказыванием и показом

Согласно традиционному прочтению «Трактата», взгляды Витгенштейна на логику и язык привели его к убеждению, что некоторые особенности языка и реальности не могут быть выражены в смысловом языке, а лишь «показаны» формой определенных выражений. Так, например, согласно теории изображений, когда предложение мыслится или выражается, оно представляет реальность (истинно или ложно) благодаря тому, что у нее есть некоторые общие черты с этой реальностью. Однако сами по себе эти особенности — это то, о чем, как утверждал Витгенштейн, мы не можем ничего сказать , потому что мы не можем описать отношения, которые изображения имеют к тому, что они изображают, а только показываем это через констатирующие факты предложения (TLP 4.121). Таким образом, мы не можем сказать , что существует соответствие между языком и реальностью; саму переписку можно только показать , поскольку наш язык не способен описывать собственную логическую структуру.

Однако в более поздней «решительной» интерпретации «Трактата» (см. ниже) замечания о «показании» на самом деле не были попыткой Витгенштейна указать на существование некоторых невыразимых особенностей языка или реальности, а, скорее, Кора Даймонд и Джеймс Конант утверждали: это различие было призвано провести резкий контраст между логикой и описательным дискурсом. При их чтении Витгенштейн действительно имел в виду, что некоторые вещи показываются, когда мы размышляем над логикой нашего языка, но показывается не то, что что-то имеет место, как если бы мы могли каким-то образом подумать об этом (и, таким образом, понять то, что Витгенштейн пытается показать нас), но по каким-то причинам мы просто не могли этого сказать. Как объясняют Даймонд и Конант:

Речь и мышление отличаются от деятельности, практическое освоение которой не имеет логической стороны; и они отличаются от таких занятий, как физика, практическое освоение которых предполагает овладение содержанием, специфичным для этой деятельности. С точки зрения Витгенштейна... лингвистическое мастерство как таковое не зависит даже от неявного владения каким-то содержанием. ... Логическое выражение самой деятельности может быть представлено более ясно, без того, чтобы мы осознали что -либо. Когда мы говорим о деятельности философского прояснения, грамматика может навязывать нам использование предложений «что» и конструкций «что» в описаниях, которые мы даем результатам деятельности. Но, можно сказать, окончательное «отбрасывание лестницы» предполагает признание того, что эта грамматика «что» повсеместно вводит нас в заблуждение, даже когда мы читаем «Трактат». Достижение соответствующего все более утонченного понимания логики нашего языка не означает постижения какого-либо содержания.

Точно так же Майкл Кремер предположил, что различие Витгенштейна между высказыванием и показом можно сравнить со Гилберта Райла между «знать это» и «знать как». знаменитым различием Точно так же, как практические знания или навыки (например, езда на велосипеде) не сводятся к пропозициональному знанию, согласно Райлу, Витгенштейн также считал, что овладение логикой нашего языка — это уникальный практический навык, который не предполагает какого-либо пропозиционального «знания». это», а скорее отражается в нашей способности оперировать осмысленными предложениями и улавливать их внутренние логические связи.

Прием и влияние

Философский

Во время публикации в 1921 году Витгенштейн пришел к выводу, что « Трактат» разрешил все философские проблемы. оставляя человеку возможность сосредоточиться на том, что действительно важно – этике, вере, музыке и так далее. Позже, начиная с 1945 года, он отказался от этой точки зрения. что привело его к началу работы над тем, что в конечном итоге стало « Философскими исследованиями» .

Книга была переведена на английский язык в 1922 году К. К. Огденом при помощи подростка из Кембриджа, математика и философа Фрэнка П. Рэмси . Позже Рэмзи посетил Витгенштейна в Австрии. Проблемы перевода затрудняют определение концепций, особенно с учетом использования Витгенштейном терминов и трудностей с переводом идей в слова.

« Трактат» привлек внимание философов Венского кружка (1921–1933), особенно Рудольфа Карнапа и Морица Шлика . Группа провела много месяцев, прорабатывая текст вслух, строка за строкой. В конце концов Шлик убедил Витгенштейна встретиться с членами кружка для обсуждения « Трактата», когда он вернется в Вену (он тогда работал архитектором). Венского кружка Хотя логические позитивисты высоко оценили « Трактат» , они утверждали, что последние несколько отрывков, включая предложение 7, запутаны. Карнап похвалил книгу как содержащую важные идеи, но призвал людей игнорировать заключительные предложения. Витгенштейн ответил Шлику, комментируя: «Я не могу себе представить, чтобы Карнап настолько совершенно неправильно понял последние предложения книги и, следовательно, фундаментальную концепцию всей книги».

Более поздняя интерпретация взята из семейства интерпретаций Нового Витгенштейна , разрабатываемых с 2000 года. Это так называемое «решительное прочтение» является спорным и широко обсуждаемым. Основное утверждение таких чтений состоит в том, что Витгенштейн в « Трактате» не дает теоретического описания языка, которое отводит этику и философию к мистической сфере невыразимого. Скорее, книга имеет терапевтическую цель. Прорабатывая положения книги, читатель приходит к пониманию того, что язык идеально подходит для всех наших потребностей и что философия опирается на запутанное отношение к логике нашего языка. Путаница, которую « Трактат» пытается развеять, не является запутанной теорией, так что правильная теория была бы подходящим способом устранить эту путаницу. Скорее, представление о том, что любая теория необходима, является запутанным. Метод « Трактата» состоит в том, чтобы познакомить читателя с логикой нашего языка в том виде, в каком мы с ней уже знакомы, и эффект от устранения необходимости в теоретическом объяснении логики нашего языка распространяется на все другие области философии. . Таким образом, в том же «перевороте» устраняется путаница, связанная, например, с выдвижением этических и метафизических теорий.

Витгенштейн встретился не с самим Венским кружком, а лишь с несколькими его членами, включая Морица Шлика, Рудольфа Карнапа и Фридриха Вайсмана . Однако часто он отказывался обсуждать философию и настаивал на том, чтобы проводить собрания под чтение стихов Рабиндраната Тагора , повернувшись на стуле к стене. Он в значительной степени разорвал формальные отношения даже с этими членами кружка, после того как пришел к выводу, что Карнап использовал некоторые из его идей без разрешения.

Альфред Коржибски считает, что Витгенштейн оказал влияние на его книгу « Наука и здравомыслие: введение в неаристотелевские системы и общую семантику» .

Художественный

« Трактат» был темой фильма венгерского режиссера Петера Форгача 1992 года . 32-минутная постановка под названием «Трактат Витгенштейна» включает цитаты из «Трактата» и других произведений Витгенштейна.

В 1989 году финский художник М.А. Нумминен альбом на черном виниле The Tractatus Suite , состоящий из положенных на музыку отрывков из «Трактатуса» выпустил на лейбле Forward! . этикетка (ГН-95). Следы были [Т. 1] «Мир есть...», [Т. 2] «Чтобы рассказать», [Т. 4] «Мысль – это...», [Т. 5] «Предложение – это...», [Т. 6] «Общая форма истинностной функции» и [Т. 7] «Wovon man nicht sprechen kann» . Он был записан на студии Finnvox Studios в Хельсинки в период с февраля по июнь 1989 года. «Тексты» были предоставлены на немецком, английском, эсперанто, французском, финском и шведском языках. Музыка была переиздана на компакт-диске в 2003 году, М. А. Нумминен поет Витгенштейна .

Издания

« Трактат» — это английский перевод:

• Логико-философский трактат , Вильгельм Оствальд (ред.), Annals of Natural Philosophy , 14 (1921), Лейпциг .

Известным немецким изданием произведений Витгенштейна является:

• Рабочее издание (т. 1 включает « Трактат» ). Франкфурт-на-Майне: Suhrkamp Verlag.

Первые два английских перевода « Трактата» , а также первая публикация на немецком языке с 1921 года включают введение Бертрана Рассела . Витгенштейн переработал перевод Огдена.

• К. К. Огден (1922) подготовил для Routledge & Kegan Paul при содействии Дж. Э. Мура , Ф. П. Рэмси и самого Витгенштейна параллельное издание, включающее немецкий текст на странице, расположенной рядом с английским текстом. Переработанное издание, 1933 г.; Печать 1981 года: ISBN   0-415-05186-X ; Переиздание Дувра 1999 года.
• Дэвид Пирс и Брайан МакГиннесс (1961), Routledge, твердый переплет: ISBN   0-7100-3004-5 , мягкая обложка, 1974 г.: ISBN   0-415-02825-6 , твердый переплет, 2001 г.: ISBN   0-415-25562-7 , мягкая обложка, 2001 г.: ISBN   0-415-25408-6 . Tractatus Logico-Philosophicus: Centenary Edition , под редакцией Лучано Баццокки, введение PMS Hacker , 2021 г.: ISBN   978-1839982095
• Дэниел Колак (1998), «Трактат» Витгенштейна , с предисловием, введением и примечаниями переводчика. Маунтин-Вью, Калифорния: Издательская компания Mayfield: ISBN   155934993X
• Майкл Бини (2023), Логико-философский трактат . Перевод с введением и примечаниями Майкла Бини. Издательство Оксфордского университета. ISBN   978-0198861379
• Александр Бут (2023), Логико-философский трактат . Пингвинская классика. ISBN   978-0241681954
• Дэмион Сирлс (2024), Логико-философский трактат: новый перевод , с предисловием Марджори Перлофф . Нью-Йорк: Ливерит. ISBN   978-1324092438
• Дэвид Стерн, Катя Сапорити, Иоахим Шульте (готовится из Кембриджа, по словам А. В. Мура ).

Рукопись ранней версии « Трактата» была обнаружена в Вене в 1965 году Георгом Хенриком фон Райтом , который назвал ее « Прототрактат» и предоставил историческое введение к опубликованному факсимиле с английским переводом: Витгенштейн, Людвиг (1971). МакГиннесс, БФ; Нюберг, Т.; фон Райт, Г.Х. (ред.). Прототрактат, ранняя версия Логико-философского трактата . Перевод Pears, DF; МакГиннесс, BF Лондон: Рутледж и Кеган Пол. ISBN  9780415136679 .

Ссылки

• де Кейроз, Рюи Ж. Герра Б. , «От Трактата к более поздним сочинениям и обратно - новые выводы из Нахласа» SATS - Североевропейский философский журнал, 2023. https://doi.org/10.1515/sats-2022-0016
• Хилми, Стивен (1987), Поздний Витгенштейн: появление нового философского метода , Оксфорд: Wiley-Blackwell, ISBN  9780631154242
• Хинтикка, Меррилл и Хинтикка, Яакко , Исследование Витгенштейна , Оксфорд, Великобритания, и Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Бэзил Блэквелл, 1986.
• Хинтикка, Яакко (2000), О Витгенштейне , ISBN  978-0-534-57594-6
• Кенни, Энтони (2005), Витгенштейн , Уиллистон, ВТ: Уайли-Блэквелл
• Макманус, Денис (2006), Очарование слов: Логико-философский трактат Витгенштейна , Оксфорд: Oxford University Press
• Монк, Рэй (1990), Людвиг Витгенштейн: Долг гения , Джонатан Кейп.
• Пирс, Дэвид (1987) Ложная тюрьма. Исследование развития философии Витгенштейна . Оксфорд, Великобритания, и Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Clarendon Press.
• Стерн, Дэвид Г. (1995), Витгенштейн о разуме и языке , Оксфорд: Oxford University Press.
• Салабардо, Хосе (2015). Репрезентация и реальность в «Трактате» Витгенштейна . Издательство Оксфордского университета. ISBN  9780198743941 .

Дальнейшее чтение

• Клагге, Джеймс К. «Трактат» в контексте: необходимая основа для оценки «Логико-философского трактата» Витгенштейна . Нью-Йорк: Рутледж, 2021. ISBN   978-0367466336
• Монк, Рэй. «Людвиг Витгенштейн: ум в огне. Спустя столетие после публикации «Трактат» философа остается таким же радикальным, как и прежде». , The New Statesman , 15 сентября 2021 г.
• Прочтите, Руперт; Лавери, Мэтью А., ред. (2011). За пределами войн «Трактата: новые дебаты о Витгенштейне» . Нью-Йорк: Рутледж.
• Швейцер, Радмила, изд. «Трактат Одиссея» Людвига Витгенштейна: Великая война и написание «Логико-философского трактата» . ДоппельХаус Пресс, 2023. ISBN   978-1954600133

Внешние ссылки

Английские онлайн-версии

• Логико-философский трактат в стандартных электронных книгах
• Umass.edu , (содержит рядом переводы на немецкий язык, а также переводы Огдена, Пирса и МакГиннесса)
• Gutenberg.org (перевод Огдена)
• TractatusLogico-Philosophicus (как иерархически вложенный документ)
• Трактат (удобный для чтения вложенный перевод Огдена с оригинальными символами и изображениями)
• Philosurfical.open.ac.uk Исследовательский программный инструмент, призванный облегчить изучение Трактата . Текст доступен на немецком языке и в обоих английских переводах (Ogden & Pears-McGuinness).
• с табуляцией Графическая версия Tractatus Logico-Philosophicus (на основе перевода Pears & McGuinness)
• Tractatus Logico-Philosophicus, Аудиокнига являющаяся общественным достоянием, на LibriVox (перевод Огдена)
• Древовидная версия Логико-Философского трактата (перевод Огдена)

Интернет-версии на немецком языке

• Tractatus-Online.appspot.com
• Hochholzer.info
• Tractatus.Net
• KFS.org , перевод Огдена (неполный)
• Philosurfical.open.ac.uk

Графики визуализации

• Project TLP (перевод Ogden / Графики визуализации данных / английский, немецкий)
• Многоязычная сеть Tractatus (немецкий, английский, русский, испанский, французский, итальянский / визуализация данных)
• Карта Трактата Университета Айовы (Трактат и Прототрактат представлены в стиле карты метро / на немецком и английском языках)
• Витгенштейниана (доступны интерактивные визуализации Трактата, английская и немецкая версии)