период Урука

период Урука

Географический диапазон	Месопотамия
Период	Медный век
Даты	в. 4000–3100 до н.э.
Тип сайта	Урук
Предшественник	Период Убайда
С последующим	Период Джемдета Насра

Период Урука (ок. 4000–3100 гг. до н.э.; также известный как протописьменный период ) существовал от протоисторического энеолита до периода раннего бронзового века в истории Месопотамии , после периода Убайда и до периода Джемдет Насра . Названный в честь шумерского города Урук , этот период стал периодом зарождения городской жизни в Месопотамии и шумерской цивилизации . В поздний период Урука (с 34 по 32 века) постепенно возникло клинопись , что соответствует раннему бронзовому веку ; его также называют «протописьменным периодом».

Именно в этот период живопись на керамике пришла в упадок, поскольку медь стала популярной вместе с цилиндрическими печатями .

Датировка и периодизация

Урукский король-жрец

Месопотамский царь в образе Повелителя животных на ноже Гебель эль-Арак , датированный примерно 3300-3200 годами до нашей эры, Абидос , Египет . Это произведение искусства предполагает ранние отношения Египта и Месопотамии , показывая влияние Месопотамии на Египет в ранние времена, а также состояние месопотамской королевской иконографии в период Урука. Музей Лувр .

Аналогичный портрет вероятного царя-жреца Урука в круглой шляпе с полями и большой бородой, раскопанный в Уруке и датированный 3300 г. до н.э. Музей Лувр .

Термин «период Урука» был придуман на конференции в Багдаде в 1930 году, наряду с предшествующим периодом Убайда и последующим периодом Джемдета Насра . Хронология периода Урука широко обсуждается и до сих пор очень неопределенна. Известно, что оно охватывало большую часть IV тысячелетия до нашей эры. Однако нет единого мнения о дате его начала или окончания, а основные перерывы в течение этого периода определить трудно. Это связано прежде всего с тем, что первоначальная стратиграфия центрального квартала Урука древняя и очень неясная, а раскопки ее проводились в 1930-х годах, до того, как появились многие современные методы датирования. Эти проблемы во многом связаны с трудностями, с которыми специалисты столкнулись при установлении синхронизма между различными археологическими памятниками и относительной хронологии, которая позволила бы разработать более надежную абсолютную хронологию.

Традиционная хронология очень неточна и основана на некоторых ключевых зондах в квартале Эанна в Уруке. Наиболее древние уровни этих зондов (XIX–XIII) относятся к концу убайдского периода (Убайд V, 4200–3900 или 3700 до н. э.); керамика, характерная для периода Урука, начинает появляться на уровнях XIV/XIII.

Период Урука традиционно делится на множество этапов. Первые два — «Старый Урук» (уровни XII–IX), затем «Средний Урук» (VIII–VI). Эти первые две фазы плохо изучены, а их хронологические границы плохо определены; В науке встречается множество различных хронологических систем.

С середины 4-го тысячелетия он переходит в самый известный период «Поздний Урук», который продолжается примерно до 3200 или 3100 г. до н.э. Фактически именно в этот период проявляются черты, которые обычно считаются наиболее характерными для цивилизации периода Урука: высокое технологическое развитие, развитие важных городских агломераций с внушительными монументальными сооружениями (наиболее характерным из них является уровень IV Эанны), появление государственных институтов и распространение цивилизации Урук по всему Ближнему Востоку.

Период Джемдета Насра

За этой фазой «Позднего Урука» следует другая фаза (уровень III Эанны), во время которой цивилизация Урука пришла в упадок и на Ближнем Востоке развился ряд различных местных культур. Этот период широко известен как период Джемдет Наср , по названию археологического памятника с таким названием. Его точная природа широко обсуждается, и трудно четко отличить его черты от черт культуры Урука, поэтому некоторые ученые вместо этого называют его периодом «Последнего Урука». Это продолжалось примерно с 3000 по 2950 год до нашей эры.

Царь-жрец Урука кормит священное стадо

Царь-жрец и его помощник кормят священное стадо. Период Урука, ок. 3200 г. до н.э.

Цилиндрическая печать периода Урука и ее оттиск, около 3100 г. до н.э. Лувр

Альтернативная хронология

В 2001 году члены коллоквиума в Санта-Фе предложили новую хронологию , основанную на недавних раскопках, особенно на объектах за пределами Месопотамии. Они считают период Урука «поздним энеолитом» (ПЦ). Их ЛК 1 соответствует концу периода Убайда и заканчивается около 4200 г. до н.э., с началом ЛК 2, который является первой фазой периода Урука. Они делят «Старый Урук» на две фазы, разделительная линия проходит около 4000 г. до н.э. Около 3800 г. до н.э. начинается LC 3, что соответствует фазе «Среднего Урука» и продолжается примерно до 3400 г. до н.э., когда на смену ему приходит LC 4. Он быстро переходит в LC 5 (Поздний Урук), который продолжается до 3000 г. до н.э.

Были также выдвинуты некоторые другие хронологические предложения, например, командой ARCANE (Ассоциированные региональные хронологии Древнего Ближнего Востока).

Хотя хронология периода Урука полна неопределенностей, общепринято считать, что он охватывает примерно тысячу лет, охватывающий период с 4000 по 3000 г. до н.э., и делится на несколько этапов: начальная урбанизация и развитие культурных особенностей Урука. знаменует переход от конца периода Убайд (Старый Урук), затем к периоду расширения (Средний Урук) с пиком, во время которого окончательно устанавливаются характерные черты «цивилизации Урука» (Поздний Урук), а затем отступление урукийского влияния и увеличение культурного разнообразия на Ближнем Востоке наряду с упадком «центра».

Некоторые исследователи пытались объяснить этот финальный этап приходом новых популяций семитского происхождения (будущих аккадцев ), но убедительных доказательств этому нет. В Нижней Месопотамии исследователи идентифицируют это как период Джемдет Насра, когда наблюдается переход к более концентрированному заселению, несомненно, сопровождающийся реорганизацией власти; в юго-западном Иране — протоэламский период; Ниниве V в Верхней Месопотамии (следующая культуре Гавра); культура «Алой керамики» в Дияле . В Нижней Месопотамии раннединастический период начинается примерно в начале 3-го тысячелетия до нашей эры, в течение которого этот регион снова оказывает значительное влияние на своих соседей.

Нижняя Месопотамия

Расположение основных стоянок на юге Месопотамии в периоды Урука и Джамдет Насра.

Нижняя Месопотамия является ядром культуры периода Урука, и этот регион, по-видимому, был культурным центром того времени, поскольку именно здесь находятся основные памятники и наиболее очевидные следы городского общества с государственными институтами, развивающимися во второй половине 4-е тысячелетие до нашей эры, первая система письменности, и именно материальная и символическая культура этого региона оказала наибольшее влияние на остальную часть Ближнего Востока в это время. Однако этот регион недостаточно известен археологически, поскольку только на месте самого Урука сохранились следы монументальной архитектуры и административные документы, которые позволяют считать этот регион наиболее динамичным и влиятельным. На некоторых других стоянках были обнаружены постройки этого периода, но они обычно известны только по промерам. При нынешнем уровне знаний остается невозможным определить, было ли место Урук действительно уникальным в этом регионе или это просто случайность раскопок, из-за которой оно кажется более важным, чем другие.

Это регион Ближнего Востока, который был наиболее продуктивным в сельскохозяйственном отношении благодаря ирригационной системе, которая возникла в 4-м тысячелетии до нашей эры и была ориентирована на выращивание ячменя (наряду с финиковой пальмой и различными другими фруктами и бобовыми) и выпас овец ради шерсти. Хотя он не имел минеральных ресурсов и располагался в засушливой зоне, он имел неоспоримые географические и экологические преимущества: он представлял собой обширную дельту , равнинную местность, пересеченную водными путями, в результате чего образовалась потенциально обширная территория обрабатываемых земель, по которым осуществлялись коммуникации по рекам. или земля были легкими. Возможно, он также стал густонаселенным и урбанизированным регионом в 4-м тысячелетии до нашей эры. с социальной иерархией, ремесленной деятельностью и торговлей на большие расстояния. Это было в центре внимания археологических исследований под руководством Роберта Маккормика Адамса-младшего , чья работа была очень важна для понимания возникновения городских обществ в этом регионе. Была определена четкая иерархия поселений, в которой доминировал ряд агломераций, которые становились все более важными в течение 4-го тысячелетия до нашей эры, из которых Урук, по-видимому, был самым важным на сегодняшний день, что делает этот самый древний известный случай городской макроцефалии . поскольку его внутренние районы, похоже, усилили сам Урук в ущерб его соседям (особенно региону на севере, вокруг Адаба и Ниппура ) в заключительной части периода.

Этнический состав этого региона в период Урука не может быть определен с уверенностью. Это связано с проблемой происхождения шумеров и датировкой их появления (если их считать местными жителями региона) или прибытия (если считать, что они мигрировали) в нижнюю Месопотамию. Нет единого мнения относительно археологических свидетельств миграции или относительно того, отражает ли уже самая ранняя форма письма определенный язык. Некоторые утверждают, что на самом деле он шумерский, и в этом случае шумеры были бы его изобретателями. и уже присутствовали бы в регионе самое позднее в последние столетия 4-го тысячелетия (что, по-видимому, является наиболее широко распространенной точкой зрения). Присутствовали ли также другие этнические группы, особенно семитские предки аккадцев или один или несколько «дошумерских» народов (ни шумерских, ни семитских, предшествовавших обоим в регионе), также обсуждается и не может быть решен путем раскопок.

Урук

Основная статья: Урук

Зиккурат Ану/Белый Храм

Зиккурат Ану/Белый Храм в Уруке. Первоначальная пирамидальная структура, «Зиккурат Ану», датируется примерно 4000 годом до нашей эры, а Белый Храм был построен на ее вершине примерно в 3500 году до нашей эры.

Из этих городских агломераций именно Урук, одноименный участок того периода, был самым крупным, согласно нашим нынешним знаниям, и основным, на основе которого была построена хронологическая последовательность этого периода. На пике своего развития в период позднего Урука он мог занимать 230–500 гектаров, что больше, чем другие современные крупные поселения, а население его могло составлять от 25 000 до 50 000 человек. Архитектурный профиль объекта состоит из двух монументальных групп, расположенных на расстоянии 500 метров друг от друга.

Наиболее примечательные постройки расположены в секторе, называемом Эанна (по храму, располагавшемуся здесь в последующие периоды и, возможно, уже на этом этапе). После «Известнякового храма» уровня V на уровне IV началась программа строительства, до сих пор не имеющая аналогов. После этого здания стали намного больше, чем раньше, некоторые имели новый дизайн, а для конструкции и отделки использовались новые строительные технологии. Уровень IV Эанны разделен на две монументальные группы: на западе - комплекс, в центре которого находится «Храм с мозаикой» (украшенный мозаикой из расписных глиняных конусов) уровня IVB, впоследствии перекрытый другим зданием («Здание Римхена»). ') уровня IVA. На востоке находится очень важная группа построек, в частности «Квадратное здание» и «Храмовое здание Римхена», которые впоследствии были заменены другими зданиями с оригинальными планами, такими как «Зал с колоннами» и «Зал с мозаикой». ', квадратный "Большой двор" и два очень больших здания с трехсторонним планом: "Храм C" (54 х 22 м) и "Храм D" (80 х 50 м, самое большое здание, известное с периода Урука).

приписали богу Ану Второй монументальный сектор археологи , поскольку примерно 3000 лет спустя здесь находилось святилище этого бога. В нем доминирует ряд храмов, построенных на высокой террасе после периода Убайда. Наиболее хорошо сохранившимся из них является «Белый храм» IV уровня размером 17,5 х 22,3 м, получивший свое название от белых плит, покрывавших его стены. На его основании было построено здание лабиринтного плана, получившее название «Каменное здание».

• 
  Земля, уровни VI–V.
• 
  Эанна, уровень IV.
• 
  Сектор Ан, уровни IV–III.

Спорным является назначение этих зданий, не имеющих себе равных по своим размерам и тому факту, что они собраны в монументальные группы. Экскаваторы этого места хотели рассматривать их как «храмы», под влиянием того факта, что в исторический период Эанна была местом, посвященным богине Инанне , а другой сектор был посвящен богу Ану. Это соответствовало теории «города-храма», которая была в моде в межвоенный период. Возможно, что на самом деле это место силы, образованное комплексом зданий различной формы (дворцовые резиденции, административные помещения, дворцовые часовни), желаемое господствующей властью в городе, природа которого до сих пор неясна. В любом случае, для строительства этих зданий пришлось вложить значительные усилия, что показывает возможности элит того периода. Урук также является местом наиболее важных открытий ранних табличек для письма на уровнях IV и III, в контексте, где они были утилизированы, а это означает, что контекст, в котором они были созданы, нам не известен. В Уруке III, который соответствует периоду Джемдет Насра, происходит полная реорганизация квартала Эанна, в ходе которой здания на этом месте были снесены и заменены большой террасой, игнорирующей более ранние постройки. В их фундаменте было обнаружено хранилище, вероятно, культового характера ( Саммельфунд ), содержащее некоторые крупные художественные произведения того периода (большая культовая ваза, цилиндрические печати и т. д.).

Другие места в Нижней Месопотамии

Фрагмент чаши с рельефным фризом с быками, ок. 3300–2900 гг. До н.э. Поздние периоды Урука – Джемдет Насра. Южная Месопотамия

За пределами Урука лишь немногие места на юге Месопотамии достигли уровня, современного периоду Урука. Зонды, проведенные на местах большинства ключевых городов Месопотамии в исторический период, показали, что они были оккупированы в этот период ( Киш , Гирсу , Ниппур , Ур , возможно, Шуруппак и Ларса , а также дальше на север в Дияле , Телль-Асмаре и Хафаджа ). Священный квартал Эриду , место расположения основных монументальных сооружений периода Убайд в Нижней Месопотамии, малоизвестен для периода Урука, хотя там была найдена керамика периода Урука. Единственное важное сооружение конца 4-го тысячелетия до нашей эры, известное на данный момент в регионе за пределами Урука, - это «Расписной храм» на платформе Телль-Укаир , который датируется концом периода Урука или, возможно, периода Джемдет Насра, и состоит из двух наложенных друг на друга террас со зданием размером около 18 х 22 м, имеющим культовую функцию. Совсем недавно на холме к юго-востоку от городища Абу-Салабих («Курган Урук») был обнаружен уровень, принадлежащий периоду Урука, занимающий всего 10 гектаров. Это место было окружено стеной, которая была раскрыта лишь частично, и были обнаружены несколько зданий, в том числе платформа, поддерживавшая здание, от которой остались только следы. Что касается городища Джемдет Наср , давшего свое название периоду перехода от периода Урука к раннединастическому периоду, то оно разделено на два основных телла и именно на втором ( Курган Б ) находится важнейшая постройка было обнаружено, что в нем содержался значительный тайник административных документов — более 200 табличек с оттисками цилиндрических печатей.

Neighbouring regions

The sources relating to the Uruk period derive from a group of sites distributed over an immense area, covering all of Mesopotamia and the neighbouring regions up to central Iran and southeastern Anatolia. The Uruk culture itself is certainly characterised mainly by sites of southern Mesopotamia and others which seem to have directly resulted from migrations from this region (the 'colonies' or 'emporia'), which are clearly part of the Uruk culture. But the phenomenon which is known as the Uruk expansion is detected on sites situated across a vast zone of influence, covering the whole Near East, regions which were not all really part of the Uruk culture, which was strictly-speaking limited to Lower Mesopotamia. The relations of some areas with the Uruk culture are very unclear, such as the little-known cultures of the Persian Gulf in this period, and Egypt whose exact relations with the Uruk culture were distant and are the object of debate, as well as the Levant, where the influence of southern Mesopotamia remains barely perceptible. But in other areas the Uruk culture is more evident, such as Upper Mesopotamia, northern Syria, western Iran and southeastern Anatolia. They generally experienced an evolution similar to that of lower Mesopotamia, with the development of urban agglomerations and larger political entities and they were strongly influenced by the culture of the 'centre' in the later part of the period (c. 3400–3200), before a general strengthening of their own regional cultures took place at the turn of the 3rd millennium BC. The interpretation of the expansion of the Uruk culture into neighbouring regions poses numerous problems and many explanatory models (general and regional) have been proposed in order to explain it.

Susiana and the Iranian Plateau

Accounting tokens

Clay envelope and its tokens. Susa, Uruk period

Clay accounting tokens. Susa, Uruk period

The region around Susa in the southwest of modern Iran, is located right next to lower Mesopotamia, which exercised a powerful influence on it from the 5th millennium BC, and might be considered to have been part of the Uruk culture in the second half of the 4th millennium BC, either as a result of conquest or a more gradual acculturation, but it did retain its own unique characteristics. The Uruk period levels at Susa are called Susa I (c. 4000–3700 BC) and Susa II (c. 3700–3100 BC), during which the site became an urban settlement. Susa I saw the beginning of monumental architecture on the site, with the construction of a 'High Terrace', which was increased during Susa II to measure roughly 60 x 45 metres. The most interesting aspect of this site is the objects discovered there, which are the most important evidence available to us for the art of the Uruk period and the beginning of administration and writing. The cylinder seals of Susa I and Susa II have a very rich iconography, uniquely emphasising scenes of everyday life, although there is also some kind of local potentate which P. Amiet sees as a 'proto-royal figure,' preceding the 'priest-kings' of Late Uruk. These cylinder seals, as well as bullae and clay tokens, indicate the rise of administration and of accounting techniques at Susa during the second half of the 4th millennium BC. Susa has also yielded some of the most ancient writing tablets, making it a key site for our understanding of the origins of writing. Other sites in Susiana also have archaeological levels belonging to this period, like Jaffarabad and Chogha Mish.

Further north, in the Zagros, the site of Godin Tepe in the Kangavar valley is particularly important. Level V of this site belongs to the Uruk period. Remains have been uncovered of an ovoid wall, enclosing several buildings organised around a central court, with a large structure to the north which might be a public building. The material culture has some traits which are shared with that of Late Uruk and Susa II. Level V of Godin Tepe could be interpreted as an establishment of merchants from Susa and/or lower Mesopotamia, interested in the location of the site on commercial routes, especially those linked to the tin and lapis lazuli mines on the Iranian Plateau and in Afghanistan. Further east, the key site of Tepe Sialk, near Kashan, shows no clear evidence of links with the Uruk culture in its Level III, but beveled rim bowls are found all the way out to Tepe Ghabristan in the Elbourz and at some sites in Kerman further to the southeast.

In this region, the retreat of the Uruk culture resulted in a particular phenomenon, the Proto-Elamite civilization, which seems to have been centred on the region of Tell-e Malyan and Susiana and seems to have taken over the Uruk culture's links with the Iranian plateau.

Upper Mesopotamia and northern Syria

Several important sites of the Uruk period have been excavated in the Middle Euphrates region, during the salvage campaigns preceding the construction of hydroelectric dams in the area. It is largely as a result of the findings of these excavations that ideas of an "Uruk expansion" have arisen.

Habuba Kabira

The best known site is Habuba Kabira, a fortified port on the right bank of the river in Syria. The city covered around 22 hectares, surrounded by a defensive wall, roughly 10 percent of which has been uncovered. Study of the buildings on this site shows that it was a planned settlement, which would have required significant means. The archaeological material from the site is identical to that of Uruk, consisting of pottery, cylinder-seals, bullae, accounting calculi, and numerical tablets from the end of the period. Thus this new city has every appearance of being an Urukian colony. Around 20 residences of various sorts have been excavated. They have a tripartite plan, arranged around a reception hall with a foyer opening onto an internal courtyard, with additional rooms arranged around it. In the south of the site is a hill, Tell Qanas, which has a monumental group of several structures identified speculatively as 'temples' on an artificial terrace. The site was abandoned at the end of the 4th millennium BC, apparently without violence, during the period when the Uruk culture retreated.

Habuba Kabira is similar in many ways to the nearby site of Jebel Aruda on a rocky outcrop, only 8 km further north. As at Habuba Kabira, there is an urban centre made up of residences of various kinds and a central monumental complex of two 'temples'. It is beyond doubt that this city too was built by 'Urukians'. A little further north, is a third possibly Urukian colony, Sheikh Hassan, on the middle Euphrates. It is possible that these sites were part of a state implanted in the region by people from south Mesopotamia and were developed in order to take advantage of important commercial routes.

Tell Brak

Ruins of Tell Brak, Syria.

Main article: Tell Brak

In the Khabur valley, Tell Brak was an important urban centre from the 5th millennium BC, one of the largest of the Uruk period, since it covered over 110 hectares at its height. Some residences from the period have been uncovered, along with pottery typical of Uruk, but what has received the most attention is a succession of monuments which are definitely for cultic purposes. The 'Eye Temple' (as its final stage is known) has walls decorated with terracotta cones which form a mosaic and with inlays of coloured stones and a platform which might have been an altar and is decorated with gold leaf, lapis lazuli, silver nails, and white marble in a central T-shaped room. The most remarkable find are over two hundred "eye figurines" which give the building its name. These figurines have enormous eyes and are definitely votive deposits. Tell Brak has also produced evidence of writing: a numeric tablet and two pictographic tablets showing some unique features in comparison to those of southern Mesopotamia, which indicates that there was a distinct local tradition of writing. A little to the east of Tell Brak is Hamoukar, where excavations began in 1999. This vast site has provided the normal evidence found at sites under Urukian influence in Upper Mesopotamia (pottery, seals) and evidence of the existence of an important urban centre in this region in the Uruk period, like Tell Brak. Further to the east again, the site of Tell al-Hawa,Iraq also shows evidence of contacts with lower Mesopotamia.

Tell Kuyunjik

On the Tigris, the site of Nineveh (Tell Kuyunjik, level 4) was located on some major commercial routes and was also within the Urukian sphere of influence. The site covered roughly 40 hectares—the whole area of Tell Kuyunjik. The material remains of the period are very limited, but beveled rim bowls, an accounting bulla, and a numerical tablet characteristic of the Late Uruk period have been found. Nearby, Tepe Gawra, which was also important in the Ubayd period, is an important case of the changing scale of monumental architecture and of political entities between the end of the 5th millennium and the first half of the 4th millennium BC (Level XII to VIII). The excavations there have revealed some very rich tombs, different kinds of residence, workshops, and very large buildings with an official or religious function (notably the 'round structure'), which may indicate that Tepe Gawra was a regional political centre. However, it declined before the Uruk expansion into Upper Mesopotamia.

Southeast Anatolia

Several sites have been excavated in the Euphrates valley in the south east of Anatolia, near the region of the Urukian sites of the middle Euphrates. Hacınebi, near modern Birecik in Şanlıurfa, was excavated by G. Stein and was located at the crossroads of some important commercial routes. Beveled rim bowls appear from phase B1 (c. 3800/3700 BC) and they are also present in phase B2 (3700–3300 BC), along with other objects characteristic of Late Uruk, like mosaics of clay cones, a terracotta sickle, an accounting bulla imprinted with the pattern from a cylinder seal, an uninscribed clay tablet, etc. This material co-exists with local pottery, which remains dominant throughout. The excavator of the site thinks that there was an enclave of people from Lower Mesopotamia who lived on the site alongside a majority population of local people.

Other sites have been excavated in the region of Samsat (also in the Euphrates valley). An Urukian site was revealed at Samsat during a hasty rescue excavation before the area was flooded as a result of the construction of a hydroelectric dam. Fragments of clay cones from a wall mosaic were found. A little to the south is Kurban Höyük, where clay cones and pottery characteristic of Uruk have also been found in tripartite buildings.

Further to the north, the site of Arslantepe, located in the suburbs of Malatya, is the most remarkable site of the period in eastern Anatolia. It has been excavated by M. Frangipane. During the first half of the 4th millennium BC, this site was dominated by a building called 'Temple C' by the excavators, which was built on a platform. It was abandoned around 3500 BC and replaced by a monumental complex which seems to have been the regional centre of power. The culture of Late Uruk had a discernible influence, which can be seen most clearly in the numerous sealings found on the site, many of which are in a south Mesopotamian style. Around 3000 BC, the site was destroyed by a fire. The monuments were not restored and the Kura–Araxes culture centred on the southern Caucasus became the dominant material culture on the site. Further west, the site of Tepecik near Çiftlik, Niğde has also revealed pottery influenced by that of Uruk. But in this region, the Urukian influence becomes increasingly ephemeral, as one gets further from Mesopotamia.

Uruk expansion

The 'Uruk expansion': sites representing the 'centre' and 'periphery'. Tell Sheikh Hassan settlement can be seen on this map to the upper left.

After the discovery in Syria of the sites at Habuba Kabira (see above) and Jebel Aruda in the 1970s, they were identified as colonies or trading posts of the Uruk civilisation settled far from their own lands. Indeed these two sites, along with the smaller site of Tell Sheikh Hassan, feature no significant preexisting occupation, and are in fact all located in the same geographical area at a significant river ford along the Middle Euphrates.

Tell Sheikh Hassan was located on the left (eastern) bank of the river, and it was founded during the Middle Uruk period. Later, during the earlier part of the Late Uruk period, Jebel Aruda, and Habuba Kabira-South, together with Tell Qanas right next to it, were founded on the opposite bank of the river. Together the last three comprised a much larger urban enclave (about 20–40 ha in extent) compared to Sheikh Hassan.

Later, questions arose about the relationship between Lower Mesopotamia and the neighbouring regions. The fact that the characteristics of the culture of the Uruk region are found across such a large territory (from northern Syria to the Iranian plateau), with Lower Mesopotamia as a clear centre, led the archaeologists who studied this period to see this phenomenon as an 'Uruk expansion'.

Recent excavations have focused on sites outside Mesopotamia, as a 'periphery', and with an interest in how they related to the 'centre', the site of Uruk. Subsequently, theories and knowledge have developed to the point of general models, drawing on parallels from other places and periods, which has posed some problems in terms of getting the models and parallels to fit the facts revealed by excavations.

The main issue here is how to interpret the word ‘expansion’. Nobody really doubts that, for many centuries, there was a significant cultural influence of Uruk in the wide areas north and east of it. But was it really a political takeover of an area, which constitutes the more extreme colonization hypothesis? Or was it perhaps some sort of an infiltration by groups of Urukean or southern Mesopotamian people trying to farm suitable lands – perhaps even by some refugees fleeing growing political oppression and overcrowding at Uruk?

Another hypothesis is perhaps the need to control valuable trading networks, and setting up the type of Karum trading posts, which was done during an Old Assyrian period. These types of strategies did not involve the state authorities, as such, but was done by commercial trading houses.

Guillermo Algaze adopted the World-systems theory of Immanuel Wallerstein and theories of international trade, elaborating the model colonialism and incipient imperial expansion that sought to explain the Uruk civilization. In his view, which has met with some approval, but has also found many critics, the 'Urukians' created a collection of colonies outside Lower Mesopotamia, first in Upper Mesopotamia (Habuba Kabira and Jebel Aruda, as well as Nineveh, Tell Brak and Samsat to the north), then in Susiana and the Iranian plateau. For Algaze, the motivation of this activity is considered to be a form of economic imperialism: the elites of southern Mesopotamia wanted to obtain the numerous raw materials which were not available in the Tigris and Euphrates floodplains, and founded their colonies on nodal points which controlled a vast commercial network (although it remains impossible to determine what exactly was exchanged), settling them with refugees as in some models of Greek colonisation. The relations established between Lower Mesopotamia and the neighbouring regions were thus of an asymmetric kind. The inhabitants of Lower Mesopotamia had the advantage in the interactions with neighbouring regions as a result of the high productivity of their lands, which had allowed their region to "take off" (he speaks of "the Sumerian takeoff") resulting in both a comparative advantage and a competitive advantage. They had the most developed state structures and were thus able to develop long-distance commercial links, exercise influence over their neighbours, and perhaps engage in military conquest.

Susa King-priest

Imprints

Reconstitution

King-priest with bow fighting enemies, with horned temple to the right. Susa II or Uruk period (3800-3100 BCE), found in excavations at Susa. Louvre Museum.

Algaze's theory, like other alternative models, has been criticised, particularly because a solid model remains difficult to demonstrate while the Uruk civilization remains poorly known in Lower Mesopotamia aside from the two monumental complexes that have been excavated at Uruk itself. We are therefore poorly placed to evaluate the impact of the development of southern Mesopotamia, since we have almost no archaeological evidence about it. Moreover, the chronology of this period is far from established, which makes it difficult to date the expansion. It has proven difficult to make the levels at different sites correspond closely enough to attribute them to a single period, making the elaboration of relative chronology very complicated. Among the theories that have been advanced to explain the Uruk expansion, the commercial explanation is frequently revived. However, although long-distance trade is undoubtedly a secondary phenomenon for the south Mesopotamian states compared to local production and seems to follow the development of increased social complexity rather than causing it, this does not necessarily prove a process of colonisation. Some other theories propose a form of agrarian colonisation resulting from a shortage of land in Lower Mesopotamia or a migration of refugees after the Uruk region suffered ecological or political upheavals. These explanations are largely advanced to explain the sites of the Syro-Anatolian world, rather than as global theories.

Other explanations avoid political and economic factors in order to focus on the Uruk expansion as a long term cultural phenomenon, using concepts of koine, acculturation, hybridity and cultural emulation to emphasise their differentiation according to the cultural regions and sites in question. P. Butterlin has proposed that the links tying southern Mesopotamia to its neighbours in this period should be seen as a 'world culture' rather than an economic 'world system', in which the Uruk region provided a model to its neighbours, each of which took up more adaptable elements in their own way and retained some local traits essentially unchanged. This is intended to explain the different degrees of influence or acculturation.

In effect, the impact of Uruk is generally distinguished in specific sites and regions, which has led to the development of multiple typologies of material considered to be characteristic of the Uruk culture (especially the pottery and the beveled rim bowls). It has been possible to identify multiple types of site, ranging from colonies that could be actual Urukian sites through to trading posts with an Urukian enclave and sites that are mostly local with a weak or non-existent Urukian influence, as well as others where contacts are more or less strong without supplanting the local culture. The case of Susiana and the Iranian plateau, which is generally studied by different scholars from those who work on Syrian and Anatolian sites, has led to some attempted explanations based on local developments, notably the development of the proto-Elamite culture, which is sometimes seen as a product of the expansion and sometimes as an adversary. The case of the southern Levant and Egypt is different again and helps to highlight the role of local cultures as receivers of the Uruk culture. In the Levant there was no stratified society with embryonic cities and bureaucracy, and therefore no strong elite to act as local intermediaries of Urukian culture and as a result Urukian influence is especially weak. In Egypt, Urukian influence seems to be limited to a few objects which were seen as prestigious or exotic (most notably the knife of Jebel el-Arak), chosen by the elite at a moment when they needed to assert their power in a developing state.

Possible Mesopotamia-Egypt trade routes from the 4th millennium BCE.

It might be added that an interpretation of the relations of this period as centre/periphery interaction, although often relevant in period, risks prejudicing researchers to see decisions in an asymmetric or diffusionist fashion, and this needs to be nuanced. Thus, it increasingly appears that the regions neighbouring Lower Mesopotamia did not wait for the Urukians in order to begin an advanced process of increasing social complexity or urbanisation, as the example of the large site of Tell Brak in Syria shows, which encourages us to imagine the phenomenon from a more 'symmetrical' angle.

Indeed, at Tell Brak, we find that this city developed as an urban center slightly earlier than the better known cities of southern Mesopotamia, such as Uruk.

Egypt

Main article: Egypt-Mesopotamia relations

Egypt-Mesopotamia relations seem to have developed from the 4th millennium BCE, starting in the Uruk period for Mesopotamia and in the pre-literate Gerzean culture for Prehistoric Egypt (circa 3500-3200 BCE). Influences can be seen in the visual arts of Egypt, in imported products, and also in the possible transfer of writing from Mesopotamia to Egypt, and generated "deep-seated" parallels in the early stages of both cultures.

Society and culture

Modern clay impression of a cylinder seal with monstrous lions and lion-headed eagles, Mesopotamia, Uruk Period (4100 BC–3000 BC). Louvre Museum.

On the cusp of prehistory and history, the Uruk period can be considered 'revolutionary' and foundational in many ways. Many of the innovations which it produced were turning points in the history of Mesopotamia and indeed of the world. It is in this period that one sees the general appearance of the potter's wheel, writing, the city, and the state. There is new progress in the development of state-societies, such that specialists see fit to label them as 'complex' (in comparison with earlier societies which are said to be 'simple').

Scholarship is therefore interested in this period as a crucial step in the evolution of society—a long and cumulative process whose roots could be seen at the beginning of the Neolithic more than 6000 years earlier and which had picked up steam in the preceding Ubayd period in Mesopotamia. This is especially the case in English-language scholarship, in which the theoretical approaches have been largely inspired by anthropology since the 1970s, and which has studied the Uruk period from the angle of 'complexity' in analysing the appearance of early states, an expanding social hierarchy, intensification of long-distance trade, etc.

In order to discern the key developments which make this period a crucial step in the history of the ancient Near East, research focusses mainly on the centre, Lower Mesopotamia, and on sites in neighbouring regions which are clearly integrated into the civilization which originated there (especially the 'colonies' of the middle Euphrates). The aspects traced here are mostly those of the Late Uruk period, which is the best known and undoubtedly the period in which the most rapid change took place—it is the moment when the characteristic traits of the ancient Mesopotamian civilization were established.

Technology and economy

The 4th millennium BC saw the appearance of new tools which had a substantial impact on the societies that used them, especially in the economic sphere. Some of them, although known in the preceding period, only came into use on a large scale at this time. The use of these inventions produced economic and social changes in combination with the emergence of political structures and administrative states.

Agriculture and pastoralism

See also: Agriculture in ancient Mesopotamia

Cylinder seal and impression: cattle herd at the cowshed. White limestone, Mesopotamia, Uruk Period (4100 BC–3000 BC).

In the agricultural sphere, several important innovations were made between the end of the Ubayd period and the Uruk period, which have been referred to in total as the 'Second Agricultural Revolution' (the first being the Neolithic Revolution). A first group of developments took place in the field of cereal cultivation, followed by the invention of the ard—a wooden plough pulled by an animal (ass or ox)—towards the end of the 4th millennium BC, which enabled the production of long furrows in the earth. This made the agricultural work in the sowing season much simpler than previously, when this work had to be done by hand with tools like the hoe. The harvest was made easier after the Ubayd period by the widespread adoption of terracotta sickles. Irrigation techniques also seem to have improved in the Uruk period. These different inventions allowed the progressive development of a new agricultural landscape, characteristic of ancient Lower Mesopotamia. It consisted of long rectangular fields suited for being worked in furrows, each bordered by a little irrigation channel. According to M. Liverani, these replaced the earlier basins irrigated laboriously by hand. As for the date palm, we know from archaeological discoveries that these fruits are consumed in Lower Mesopotamia in the 5th millennium BC. The date of its first cultivation by man can't be precisely determined: it is commonly supposed that the culture of this tree knew its development during the Late Uruk period, but the texts are not explicit on this matter. This system which progressively developed over two thousand years enabled higher yields, leaving more surplus than previously for workers, whose rations mainly consisted of barley. The human, material, and technical resources were now available for agriculture based on paid labour, although family-based farming remained the base unit. All of this undoubtedly led to population increase and thus urbanisation and the development of state structures.

The Uruk period also saw important developments in the realm of pastoralism. First of all, it is in this period that the wild onager was finally domesticated as the donkey. It was the first domesticated equid in the region and became the most important beast of burden in the Near East (the dromedary was only domesticated in the 3rd millennium BC, in Arabia). With its high transport capacity (about double that of a human), it enabled the further development of trade over short and long distances. Pastoralism of animals which had already been domesticated (sheep, horses, cattle) also developed further. Previously these animals had been raised mainly as sources of meat, but they now became more important for the products which they provided (wool, fur, hides, milk) and as beasts of burden. This final aspect was especially connected with the cattle, which became essential for work in the fields with the appearance of the ard, and the donkey which assumed a major role in the transportation of goods.

The Uruk Trough, showing cattle and a stable. Circa 3300-3000 BC, British Museum

Crafts and construction

The development of woolworking, which increasingly replaced linen in the production of textiles, had important economic implications. Beyond the expansion of sheep farming, these were notably in the institutional framework, which led to changes in agricultural practice with the introduction of pasturage for these animals in the fields, as convertible husbandry, and in the hilly and mountainous zones around Mesopotamia (following a kind of transhumance). The relative decline in the cultivation of flax for linen freed land for the growth of cereals as well as sesame, which was introduced to Lower Mesopotamia at this time and was a profitable replacement for flax since it provided sesame oil. Subsequently, this resulted in the development of an important textile industry, attested by many cylinder-seal impressions. This too was largely an institutional development, since wool became an essential element in the maintenance rations provided to workers along with barley. The establishment of this 'wool cycle' alongside the 'barley cycle' (the terms used by Mario Liverani) had the same results for the processing and its redistribution, giving the ancient Mesopotamian economy its two key industries and went along with the economic development of large systems. Moreover, wool could be exported easily (unlike perishable food products), which may have meant that the Mesopotamians had something to exchange with their neighbours who had more in the way of primary materials.

Pottery

Pottery from the Late Uruk period: wheel-made pottery at right and bevelled rim bowls at left, Pergamon Museum.

The production of pottery was revolutionised by the invention of the potter's wheel in the course of the 4th millennium, which was developed in two stages: first a slow wheel and then a rapid one. As a result of this it was no longer necessary to shape ceramics with the hands alone and the shaping process was more rapid. Potters' kilns were also improved. Pottery was simply coated with slip to smooth the surface and decoration became less and less complex until there was basically none. Painted pottery was then secondary and the rare examples of decoration are mainly incisions (lozenge patterns or grid lines). Archaeological sites from this period produce large quantities of pottery, showing that a new level of mass-production had been reached, for a larger population—especially in cities in contact with large administrative systems. They were mainly used for holding various kinds of agricultural production (barley, beer, dates, milk, etc.) and were thus pervasive in everyday life. This period marks the appearance of potters who specialised in the production of large quantities of pottery, which resulted in the emergence of specialised districts within communities. Although the quality was low, the diversity of shapes and sizes became more important than previously, with the diversification of the functions served by pottery. Not all the pottery of this period was produced on the potter's wheel: the most distinctive vessel of the Uruk period, the beveled rim bowls, were hand-moulded.

• 
  Uruk period vase. Terracotta, ca. 3500–2900 BC. From Telloh, ancient city of Girsu. Louvre Museum.
• 
  Vase. Terracotta with red slip, ca. 3500–2900 BC. From Telloh, ancient city of Girsu. Louvre Museum.
• 
  Vase. Terracotta, ca. 3500–2900 BC. From Telloh, ancient city of Girsu.
• 
  Uruk period beveled rim bowl from Habuba Kabira South (Syria), ca. 3400–3200. University of Mainz, Germany

Metallurgy

Metallurgy also seems to have developed further in this period, but very few objects survive. The preceding Ubayd period marked the beginning of what is known as the chalcolithic or 'copper age', with the beginning of production of copper objects. The metal objects found in the sites of the 4th millennium BC are thus above all made with copper, and some alloys appear towards the end of the period, the most common being that of copper and arsenic (arsenical bronze), the copper-lead alloy being also found, while the tin bronze does not begin to spread until the following millennium (although the Late Uruk Period is supposed to be the beginning of the 'Bronze Age'). The development of metallurgy also implies the development of long-distance trade in metals. Mesopotamia needed to import metal from Iran or Anatolia, which motivated the long-distance trade which we see developing in the 4th millennium BC and explains why Mesopotamian metalworkers preferred techniques which were very economical in their use of raw metal.

Architecture

Columns decorated with mosaics, from the archaic Eanna Pergamon Museum

In architecture, the developments of the Uruk period were also considerable. This is demonstrated by the structures created in the Eanna district of Uruk during the Late Uruk period, which show an explosion of architectural innovations in the course of a series of constructions which were unprecedented in their scale and methods. The builders perfected the use of molded mud-brick as a building material and the use of more solid terracotta bricks became widespread. They also began to waterproof the bricks with bitumen and to use gypsum as mortar. Clay was not the sole building material: some structures were built in stone, notably the limestone quarried about 50 km west of Uruk (where gypsum and sandstone were also found). New types of decoration came into use, like the use of painted pottery cones to make mosaics, which are characteristic of the Eanna in Uruk, semi-engaged columns, and fastening studs. Two standardised forms of molded mud-brick appear in these buildings from Uruk: little square bricks which were easy to handle (known as Riemchen) and the large bricks used to make terraces (Patzen). These were used in large public buildings, especially in Uruk. The creation of smaller bricks enabled the creation of decorative niches and projections which were to be a characteristic feature of Mesopotamian architecture thereafter. The layout of the buildings was also novel, since they did not continue the tripartite plan inherited from the Ubayd period: buildings on the Eanna at this time had labyrinthine plans with elongated halls of pillars within a rectangular building. The architects and artisans who worked on these sites this had the opportunity to display a high level of creativity.

Means of transport

A debated question in the realm of transport is whether it was in the Uruk period that the wheel was invented. Towards the end of the Uruk period, cylinder seals depict sleds, which had hitherto been the most commonly depicted form of land transport, less and less. They begin to show the first vehicles that appear to be on wheels, but it is not certain that they actually depict wheels themselves. In any case, the wheel spread extremely rapidly and enabled the creation of vehicles that enabled much easier transport of much larger loads. There were certainly chariots in southern Mesopotamia at the beginning of the 3rd millennium BC. Their wheels were solid blocks; spokes were not invented until c. 2000 BC.

The domestication of the donkey was also an advance of considerable importance, because they were more useful than the wheel as a means of transport in mountainous regions and for long-distance travel, before the spoked wheel was invented. The donkey enabled the system of caravans that would dominate trade in the Near East for the following millennia, but this system is not actually attested in the Uruk period.

For transport at the local and regional level in Lower Mesopotamia, boats made from reeds and wood were crucial, on account of the importance of the rivers for connecting places and because they were capable of carrying much larger loads than land transport.

City-states

The 4th millennium BC saw a new stage in the political development of Near Eastern society after the Neolithic: political power grew stronger, more organised, more centralised, and more visible in the use of space and in art, culminating in the development of a true state by the end of the period. This development came with other major changes: the appearance of the first cities and of administrative systems capable of organising diverse activities. The causes and means by which these developments occurred and their relationship to one another are the subject of extensive debate.

The first states and their institutions

Sculpture of the ritually nude 'Priest-King', Late Uruk, Louvre.

The Uruk period provides the earliest signs of the existence of states in the Near East. The monumental architecture is more imposing than that of the preceding period; 'Temple D' of Eanna covers around 4600 m²—a substantial increase compared to the largest known temple of the Ubayd period, level VI of Eridu, which had an area of only 280 m²—and the Eanna complex's other buildings cover a further 1000 m², while the Ubayd temple of Eridu was a stand-alone structure. The change in size reflects a step-change in the ability of central authorities to mobilise human and material resources. Tombs also show a growing differentiation of wealth and thus an increasingly powerful elite, who sought to distinguish themselves from the rest of the population by obtaining prestige goods, through trade if possible and by employing increasingly specialised artisans. The idea that the Uruk period saw the appearance of a true state, simultaneously with the appearance of the first cities (following Gordon Childe), is generally accepted in scholarship but has been criticised by some scholars, notably J.D. Forest who prefers to see the Empire of Akkad in the 24th century BC as the first true state and considers Late Uruk to have known only "city-states" (which are not complete states in his view). Regardless, the institution of state-like political structures is concomitant with several other phenomena of the Uruk period.

What kind of political organisation existed in the Uruk period is debated. No evidence supports the idea that this period saw the development of a kind of 'proto-empire' centred on Uruk, as has been proposed by Algaze and others. It is probably best to understand an organisation in 'city-states' like those that existed in the 3rd millennium BC. This seems to be corroborated by the existence of 'civic seals' in the Jemdet Nasr period, which bear symbols of the Sumerian cities of Uruk, Ur, Larsa, etc. The fact that these symbols appeared together might indicate a kind of league or confederation uniting the cities of southern Mesopotamia, perhaps for religious purposes, perhaps under the authority of one of them (Uruk?).

Отпечаток цилиндрической печати из Урука, изображающий «царя-жреца» в шляпе с полями и длинном пальто, кормящего стадо богини Инанны , символизируемого двумя баранами, обрамленными связками тростника, как на вазе Урука . Поздний период Урука, 3300-3000 гг. до н.э. Пергамский музей / Vorderasiatisches Museum . A similar king-priest also appears standing on a ship.

Очевидно, что в этот период произошли серьезные изменения в политической организации общества. Природу носителей власти определить непросто, поскольку их невозможно идентифицировать в письменных источниках, а археологические данные малоинформативны: ни дворцов, ни других построек для осуществления власти точно не обнаружено, ни монументальной гробницы правителя. тоже был найден. Изображения на стелах и цилиндрических печатях немного более запоминающиеся. Давно отмечена важная фигура, явно обладающая какой-то властью: бородатый мужчина с повязкой на голове, который обычно изображается в юбке в форме колокола или ритуально обнаженным. Его часто изображают воином, сражающимся с врагами-людьми или дикими животными, например, на «Стеле Охоты», найденной в Уруке, где он побеждает львов своим луком. Его также можно встретить в сценах победы в сопровождении пленных или построек. Он также показан руководящим культовой деятельностью, как на вазе из Урука периода Джемдет Наср, на которой показано, как он возглавляет процессию к богине, которой почти наверняка является Инанна . В других случаях он показан кормящим животных, что наводит на мысль о царе как о пастыре, который собирает свой народ, защищает его и заботится об их нуждах, обеспечивая процветание королевства. Эти мотивы соответствуют функциям последующих шумерских царей: военачальника, главного жреца и строителя. Ученые предложили назвать эту фигуру «Царем-Жрецом». Этим правителем может быть человек, обозначенный на табличках Урука III титулом Эн . Он мог представлять власть монархического типа, подобную той, которая впоследствии существовала в Месопотамии.

Исследователи, которые анализируют внешний вид государства как характеризующееся усилением централизованного контроля и более сильной социальной иерархией, интересуются ролью элит, которые стремились укрепить и организовать свою власть над сетью людей и институтов, а также повысить свой престиж. Это развитие также связано с изменениями в иконографии и появлением королевской идеологии, призванной поддержать строительство нового типа политического образования. Элиты играли роль религиозных посредников между божественным миром и человеческим миром, особенно в жертвенных ритуалах и праздниках, которые они организовывали и которые обеспечивали их символическую функцию в качестве основы социального порядка. Эта реконструкция очевидна из фризов на огромной алебастровой вазе Урука и во многих административных текстах, в которых упоминается транспортировка товаров, которые будут использоваться в ритуалах. Фактически, согласно известной в последующий период месопотамской идеологии, люди были созданы богами для того, чтобы служить им, и добрая воля последних была необходима для обеспечения процветания общества.

Слуги первых государств: носильщики, несущие подношения на вазе Варка , большой алебастровой вазе из Урука , Национальный музей Ирака .

Что касается этого развития более централизованного контроля над ресурсами, таблички позднего Урука раскрывают существование институтов, которые играли важную роль в обществе и экономике и, несомненно, в современной политике. Вопрос о том, были ли эти учреждения храмами или дворцами, остается спорным. В любом случае оба института доминировали в более поздние периоды истории Нижней Месопотамии. Расшифрованы только два названия, относящиеся к этим учреждениям и их персоналу: большая власть, обозначаемая знаком НУН , в Уруке, имевшая главного администратора, посланника, некоторых рабочих и т. д.; и еще одна власть, обозначенная знаками AB NI+RU , в Джемдет-Насре, имевшая первосвященника ( САНГА ), администраторов, жрецов и т. д. Их писцы производили административные документы, касающиеся управления землей, распределения пайков (ячмень, шерсть, масло, пиво и т. д.) для рабочих, в том числе и рабов, и перечень голов скота. Эти институты могли контролировать производство престижных товаров, перераспределение, междугородную торговлю и управление общественными работами. Они смогли поддержать все более специализированных рабочих. В крупнейших учреждениях было несколько «отделов», занимавшихся одним видом деятельности (обработка полей, стад и т. д.).

Но нет никаких доказательств того, что эти учреждения играли роль в контроле большинства населения в процессе централизации производства. Экономика опиралась на группу владений (или «домов» / «домохозяйств», É по- шумерски ) разного размера, от крупных институтов до скромных семейных групп, которые в современных терминах можно классифицировать как «государственные» или «частные» и которые находились в постоянном взаимодействии друг с другом. Некоторые архивы, вероятно, создавались в частном порядке в резиденциях Сузы, Хабуба Кабира и Джебель Аруда. Но эти документы представляют собой относительно элементарный учет, что указывает на меньший масштаб экономической деятельности. Одно исследование, проведенное в Абу-Салабихе в нижней Месопотамии, показало, что производство было распределено между различными домохозяйствами разного размера, богатства и власти, причем наверху находились крупные учреждения.

Исследования причин возникновения этих политических структур не привели к созданию какой-либо теории, которая получила бы широкое признание. Исследования объяснений находятся под сильным влиянием эволюционистских концепций и на самом деле больше интересуются периодом до появления государства, которое было продуктом длительного процесса и которому предшествовало появление «вождей». Этот процесс не был линейным, он характеризовался фазами роста и упадка (например, «коллапс» археологических культур). Его корни лежат в обществах периода неолита, и этот процесс характеризуется увеличением социального неравенства в долгосрочной перспективе, что проявляется, в частности, в создании монументальной архитектуры и погребальных материалов группами элиты, которые укрепились как коллективу и сумел все тверже и тверже осуществлять свою власть. Среди основных причин, предложенных сторонниками функционалистской модели государства, — коллективный ответ на практические проблемы (особенно после серьезных кризисов или тупиковых ситуаций), например необходимость лучше управлять демографическим ростом сообщества или обеспечивать его ресурсами посредством сельскохозяйственное производство или торговля, а другие предполагают, что это было вызвано необходимостью успокоить или направить конфликты, возникающие в процессе обеспечения этих ресурсов. Другие объяснительные модели делают больший акцент на личных интересах людей в их стремлении к власти и престижу. Вполне вероятно, что некоторые из этих объяснений имеют отношение к делу.

Урбанизация

Шумерский сановник, Урук, около 3300–3000 гг. до н.э. Национальный музей Ирака .

В период Урука некоторые поселения приобрели новое значение и плотность населения, а также получили развитие монументальной гражданской архитектуры. Они достигли уровня, на котором их можно по праву называть городами. Это сопровождалось рядом социальных изменений, в результате которых возникло то, что справедливо можно назвать «городским» обществом, в отличие от «сельского» общества, которое обеспечивало продовольствием растущую часть населения, которая не кормила сама себя. Две группы и взгляды людей того времени на это различие по-прежнему трудно различить. Это явление было охарактеризовано Гордоном Чайлдом в начале 1950-х годов как «городская революция», связанная с « неолитической революцией » и неотделимая от появления первых государств. Эта модель, основанная на вещественных доказательствах, с тех пор активно обсуждается. Причины появления городов обсуждались много. Некоторые учёные объясняют развитие первых городов их ролью церемониальных религиозных центров, другие — их ролью узлов для торговли на дальние расстояния, но наиболее распространенной является теория, разработанная в основном Робертом Маккормиком Адамсом, которая считает, что появление городов в результате появления государства и его институтов, которые привлекали богатство и людей в центральные поселения и побуждали жителей становиться все более специализированными. Таким образом, эта теория возвращает проблему происхождения городов к проблеме происхождения государства и неравенства.

В период позднего Урука городское поселение Урука намного превосходило все остальные. Площадь его территории, масштаб памятников и важность обнаруженных там административных инструментов указывают на то, что это был ключевой центр власти. Поэтому его часто называют «первым городом», но он стал результатом процесса, который начался много веков назад и в значительной степени засвидетельствован за пределами Нижней Месопотамии (за исключением монументального облика Эриду). Возникновение важных протогородских центров началось в начале IV тысячелетия до нашей эры на юго-западе Ирана ( Чога Миш , Сузы), и особенно в Джазире (Телль-Брак, Хамукар, Телль-эль-Хава, Грай Реш). Раскопки в последнем регионе противоречат идее о том, что урбанизация началась в Месопотамии, а затем распространилась на соседние регионы; Появление городского центра в Телль-Браке, судя по всему, стало результатом местного процесса с прогрессирующей агрегацией деревенских общин, которые ранее жили отдельно, и без влияния какой-либо сильной центральной власти (в отличие от того, что, по-видимому, имело место в Уруке). ). Таким образом, раннюю урбанизацию следует рассматривать как явление, которое имело место одновременно в нескольких регионах Ближнего Востока в 4-м тысячелетии до нашей эры, хотя все еще необходимы дальнейшие исследования и раскопки, чтобы сделать этот процесс более ясным для нас.

Примеры урбанизма в этот период все еще редки, а в Нижней Месопотамии единственный раскопанный жилой район находится в Абу Салабихе , поселении ограниченного размера. За сравнительно известным примером урбанизма следует обратиться к Сирии и соседним поселениям Хабуба-Кабира и Джебель-Аруда. Хабуба Кабира состоял из 22 гектаров, окруженных стеной и организованных вокруг некоторых важных зданий, главных улиц и узких переулков, а также группы жилых домов аналогичной формы, организованных вокруг внутреннего двора. Это был явно спланированный город, созданный ex nihilo , а не агломерация, которая пассивно развивалась от деревни к городу. Таким образом, планировщики этого периода были способны создать полный городской план и, таким образом, имели представление о том, что такое город, включая его внутреннюю организацию и основные памятники. Урбанизация не повсеместно встречается в сфере влияния культуры Урука; На крайнем северном краю Арслантепе находился дворец значительных размеров, но он не был окружен какой-либо городской территорией.

Реконструкция части дома из Хабуба Кабира с его передвижным имуществом, Пергамский музей .

Изучение домов на стоянках Хабуба Кабира и Джебель Аруда выявило социальную эволюцию, сопровождавшую появление городского общества. На первом участке, более известном, расположены дома разных размеров, средняя площадь которых составляет 400 м². ² , а площадь крупнейших из них превышает 1000 м2. ² . «Храмы» монументальной группы Телль-Канас, возможно, были резиденциями руководителей города. Таким образом, это очень иерархические среды обитания, что указывает на социальную дифференциацию, существовавшую в городских центрах периода позднего Урука (гораздо большую, чем в предыдущий период). Еще одна черта зарождающегося городского общества проявляется в организации домашнего пространства. Дома кажутся складывающимися сами по себе, с новым планом этажа, разработанным на основе трехстороннего плана, существовавшего в период Убайда, но дополненным приемной и центральным пространством (возможно, открытым небу), вокруг которого располагались другие комнаты. согласованный. Таким образом, в этих домах было частное пространство, отделенное от общественного, где можно было принимать гостей. В городском обществе, где сообщество намного больше, чем в деревенских обществах, отношения с людьми вне домашнего хозяйства стали более отдаленными, что привело к разделению дома. Таким образом старый сельский дом был адаптирован к реалиям городского общества. Эта модель дома с центральным пространством оставалась весьма распространенной в городах Месопотамии и в последующие периоды, хотя надо иметь в виду, что поэтажные планы жилых домов были весьма разнообразны и зависели от развития урбанистики в разных местах.

Развитие «символических технологий», бухгалтерского учета и бюрократии

Табличка с протоклинописными пиктографическими знаками (конец IV тыс. до н. э.), Урук III.

Глиняный конверт с жетонами учета, период позднего Урука, из Суз, Лувр .

Период Урука, особенно на его позднем этапе, характеризуется взрывом «символических технологий»: знаки, изображения, символические рисунки и абстрактные числа используются для эффективного управления более сложным человеческим обществом. Появление учреждений и домохозяйств, выполняющих некоторые важные экономические функции, сопровождалось развитием административных инструментов, а затем и инструментов бухгалтерского учета . Это была настоящая «управленческая революция». Класс писцов развился в период позднего Урука и способствовал развитию бюрократии, но только в контексте крупных учреждений. Многие тексты, похоже, указывают на существование обучения написанию управленческих текстов для учеников-писцов, которые также могли использовать лексические списки для обучения письму. Это, в частности, позволяло им точно управлять торговыми постами, записывая прибытие и отправление продуктов (иногда представленных как покупка и продажа), чтобы вести точный подсчет продуктов на складах, за которые отвечал писец. . Эти складские помещения были закрыты и отмечены печатью ответственного администратора. Класс писцов на протяжении многих лет был вовлечен в понимание и управление государством, в эксплуатацию и производственную мощность полей, войск и ремесленников, что включало в себя составление инвентаризаций и привело к созданию настоящих архивов деятельности учреждение или одно из его подразделений. Это стало возможным благодаря прогрессивному развитию большего количества инструментов управления, особенно письменного письма.

Пломбы использовались для защиты товаров, которые хранились или обменивались, для защиты складских помещений или для идентификации администратора или торговца. Они засвидетельствованы серединой VII тысячелетия до нашей эры. С развитием институтов и междугородной торговли их использование получило широкое распространение. В период Урука были изобретены цилиндрические печати (цилиндры с выгравированным мотивом, которые можно было катать по глине, чтобы отпечатать на ней символ), которые заменили простые печати. Их использовали для запечатывания глиняных конвертов и табличек, а также для удостоверения подлинности предметов и товаров, поскольку они действовали как подпись для лица, наложившего печать, или для учреждения, которое они представляли. Эти цилиндрические печати останутся характерным элементом ближневосточной цивилизации на протяжении нескольких тысячелетий. Причины их успеха заключались в возможностях, которые они предлагали для изображения и, следовательно, сообщения с большей детализацией, с повествовательной структурой и, возможно, с элементом магии.

В период Урука также были разработаны инструменты бухгалтерского учета: жетоны и глиняные конверты с жетонами. Это глиняные шарики, на которых накатана цилиндрическая печать, в которых содержатся жетоны (также называемые конкрементами ). Последние бывают различных форм: шары, конусы, стержни, диски и т. д. Каждая из этих моделей идентифицируется как представляющая определенное числовое значение или определенный тип товара. Они позволяли хранить информацию для управления учреждениями (прибытие и отправление товаров) или торговыми операциями и отправлять эту информацию в другие места. Эти исчисления, возможно, относятся к тому же типу, что и жетоны, найденные на стоянках на Ближнем Востоке в течение следующих нескольких тысяч лет, функция которых остается неопределенной. Считается, что на поверхности глиняных шариков, содержащих исчисления , были сделаны насечки, что привело к созданию числовых табличек, служивших памятными записками до появления настоящего письма (о чем см. ниже).

Развитие письменности , независимо от того, произошло ли оно из практики бухгалтерского учета, представляло собой новый инструмент управления, который позволил записывать информацию более точно и на более длительный срок. Развитие этой административной практики потребовало разработки системы измерений , которая варьировалась в зависимости от того, что они должны были измерять (животных, рабочих, шерсть, зерно, инструменты, керамику, поверхности и т. д.). Они очень разнообразны: некоторые используют шестидесятеричную систему (основание 60), которая станет универсальной системой в последующие периоды, но другие используют десятичную систему (основание 10) или даже смешанную систему, называемую «бишестидесятеричной». труднее понимать тексты. Система отсчета времени была также разработана писцами учреждений в период позднего Урука.

Интеллектуальная и символическая жизнь

События, которые пережило общество в период Урука, оказали влияние на ментальную и символическую сферу, что проявилось в ряде различных явлений. Во-первых, хотя появление письменности, несомненно, было связано с управленческими потребностями первого государства, оно привело к глубоким интеллектуальным изменениям. Искусство также отражало общество, в большей степени сформированное политической властью, а религиозные культы стали более впечатляющими и зрелищными, чем раньше. Развитие религиозной мысли в этот период остается очень плохо изученным.

Письмо

Административная табличка из Урука, из Урука IV ( ок. 3350–3200 до н. э.), со знаками в пиктографической форме. Пергамский музей .

Письменность появилась очень рано в период Среднего Урука, а затем получила дальнейшее развитие в периоды Позднего Урука и Джемдет Насра. Первые глиняные таблички с надписями тростниковым стилусом обнаружены в Уруке IV (в квартале Эанна найдено около 2000 табличек), а некоторые встречаются и в Сузах II, состоящие исключительно из числовых знаков. Что касается периода Джемдет Насра, имеется больше свидетельств из большего количества мест: большинство из них происходит из Урука III (около 3000 табличек), а также из Джемдет Насра, Телля Укаира, Уммы , Хафадже, Телля Асмара , Ниневии, Телля Брака, Хабуба Кабира и т. д. . а также таблички с протоэламским письмом в Иране (особенно в Сузах), второй системе письма, разработанной на Ближнем Востоке.

Тексты этого периода в основном носят административный тип и встречаются преимущественно в контекстах, которые кажутся общественными (дворцы или храмы), а не частными. Но тексты Урука, составляющие большую часть всего корпуса этого периода, были обнаружены на свалке, а не в том контексте, в котором они были созданы и использованы; это затрудняет их идентификацию. Их интерпретация столь же проблематична из-за их архаичного характера. Письменность еще не клинописная , а линейная. Эти тексты были неправильно поняты их первым издателем в 1930-х годах Адамом Фалькенштейном , и только благодаря работе немецких исследователей Ханса Ниссена , Питера Дамерова и Роберта Инглунда в течение следующих 20 лет был достигнут существенный прогресс. Наряду с административными текстами от начала письменности обнаружены некоторые художественные тексты, лексические списки , лексикографические произведения научного типа, в которых собраны знаки по разным темам (списки ремесел, металлов, горшков, круп, топонимов и т. ) и характерны для месопотамской цивилизации. Замечательным примером является « Список профессий» (предшественник серии Lú.A , известный с 3-го тысячелетия до н.э.), в котором перечислены различные виды ремесленников (гончары, ткачи, плотники и т. д.), что указывает на многочисленные типы рабочих-специалистов в позднем Уруке.

Причины и ход возникновения письменности оспариваются. Доминирующая теория предполагает, что они происходят из более древних методов бухгалтерского учета, особенно из упомянутых выше исчислений . В модели, разработанной Денизой Шмандт-Бессера , жетоны сначала были зафиксированы на глиняных конвертах, затем на глиняных табличках и это привело к созданию первых письменных знаков, которые представляли собой пиктограммы , рисунки, которые представляют собой физический объект ( логограммы , один знак = одно слово). Но это весьма спорно, поскольку между жетонами и заменившими их пиктограммами нет явного соответствия. В целом, однако, считается, что первое развитие (происшедшее около 3300–3100 гг. до н.э.) основано на методах бухгалтерского учета и управления и было более подробно исследовано Х. Ниссеном и Р. Энглундом. Эта система письма является пиктографической и состоит из линейных знаков, вырезанных на глиняных табличках с помощью тростникового пера (как тростник, так и глина очень легко доступны в южной Месопотамии).

Большинство текстов периода Урука посвящены управлению и бухгалтерскому учету, поэтому логично предположить, что письменность была разработана в ответ на потребности государственных учреждений, которые с течением времени занимались все большим объемом управления, поскольку оно давало возможность записи более сложных операций и создания архива. С этой точки зрения система дописьмения, сложившаяся около 3400–3200 гг . числовых знаков для множества различных метрологических систем и всего лишь нескольких действий (Инглунд называет это стадией «числовых табличек» и «номеро-идеографических табличек»). Затем знаки стали приобретать большее количество значений, что позволило более точно записывать административные операции (примерно 3200–2900 гг. до н.э., фаза протоклинописи Энглунда ). В этот период или даже позже (самое позднее около 2800–2700 гг. до н.э.) был зафиксирован другой тип значения посредством принцип ребуса : ассоциация пиктограмм могла обозначать действия (например, голова + вода = пить ), а гомофония могла использоваться для представления идей («стрела» и «жизнь» произносились в шумерском языке одинаково, поэтому знак «стрела» может использоваться для обозначения «жизни», которую в противном случае было бы трудно представить графически). некоторые идеограммы Таким образом, появились . По такому же принципу были созданы фонетические знаки ( фонограммы , один знак = один звук). Например, «стрела» на шумерском языке произносилась как ТИ , поэтому знак «стрела» мог использоваться для обозначения звука [ти]). В начале III тысячелетия до нашей эры были заложены фундаментальные принципы месопотамского письма — объединение логограмм и фонограмм. Тогда письменность смогла записывать грамматические элементы языка и, таким образом, записывать целые фразы, и эта возможность не была должным образом использована лишь несколько столетий спустя.

Более поздняя теория, которую защищает Жан-Жак Гласснер , утверждает, что письмо с самого начала было чем-то большим, чем просто инструментом управления; это был также метод записи понятий и языка (то есть шумерский), поскольку с момента его изобретения знаки представляли не только реальные объекты (пиктограммы), но и идеи (идеограммы), а также связанные с ними звуки (фонограммы). Эта теория представляет письмо как радикальное концептуальное изменение, приводящее к изменению восприятия мира. С самого начала письменности писцы писали лексические списки по краям административных документов. Это были настоящие научные работы, позволявшие им исследовать возможности системы письма в классификации знаков в соответствии с их «семействами», изобретении новых знаков и развитии системы письма, но в более общем плане они также производили классификацию вещей, составляющих их. мир, в котором они жили, улучшая свое понимание его. По мнению Гласснера, это указывает на то, что изобретение письменности не может быть целиком связано с материальными соображениями. Изобретение такой системы потребовало размышления над изображением и различными смыслами, которые может нести знак, особенно для представления абстрактного.

Искусство

Голова женщины, обнаруженная в Уруке , « Маска Варки ».

В период Урука произошло заметное обновление, сопровождавшееся существенными изменениями в символической сфере. Это заметно прежде всего в художественных средствах: формы керамики стали более рудиментарными после развития гончарного круга, который позволил массовое производство без акцента на декоративных элементах. Расписная керамика встречается реже, чем в предыдущие периоды, без украшений или только с надрезами или гранулами. Усложнение общества и развитие более влиятельных элит, которые хотели выражать свою власть более разнообразными способами, открыли новые возможности для художников, которые могли выражать себя в других средствах массовой информации. Скульптура приобрела исключительное значение, будь то круглая резьба или барельеф на стелах и особенно на цилиндрических печатях, впервые появившихся в период Среднего Урука. Они стали объектом многочисленных исследований, поскольку являются очень хорошим свидетельством ментального мира людей этого периода и средством распространения символических сообщений благодаря возможности изображения более сложных сцен, чем на гербовых печатях. можно было бы раскручивать до бесконечности, создавая повествование с большей динамикой, чем штампы.

Художественные каноны этого периода были явно более реалистичны, чем предыдущие периоды. В центре этого искусства находится человек. В частности, это относится к цилиндрическим печатям и отпечаткам цилиндрических печатей, найденным в Сузах (уровень II), которые являются наиболее реалистичными для того периода: они представляют центральную фигуру общества в виде монарха, а также некоторых обычных людей, занятых повседневными делами. быт, земледельческий и ремесленный труд (гончарство, ткачество). Этот реализм указывает на настоящий сдвиг, который можно было бы назвать «гуманистическим», поскольку он знаменует собой поворотный момент в месопотамском искусстве и, в более общем смысле, изменение в ментальной вселенной, которое поставило человека или, по крайней мере, человеческую форму на более видное место, чем когда-либо прежде. . Вероятно, именно в конце периода Урука появляются первые признаки антропоморфизма божеств, ставшего нормой в последующие периоды. Ваза Урука, несомненно, представляет богиню Инанну в человеческом обличье. Кроме того, на тюленях всегда присутствовали реальные и фантастические животные, часто в качестве главного героя сцены. Очень распространенным мотивом является «цикл», представляющий серию животных, расположенных непрерывно, с использованием новых возможностей, предлагаемых цилиндрической печатью.

Скульптура следовала стилю и тематике тюленей. Были изготовлены небольшие статуи, изображающие богов или «царей-жрецов». Художники Урука создали множество замечательных произведений, представленных прежде всего произведениями Саммельфунда ( клада) III уровня Эанны (период Джемдет Насра). Некоторые барельефы встречаются на стелах, таких как «Охотничья стела». или большая алебастровая ваза, изображающая сцену, где мужчина приносит подношение богине, несомненно, Инанне. В этих работах также выдвигается на первый план авторитетная фигура, совершающая военные подвиги и управляющая религиозными культами. Для них также характерен уровень реализма в изображении особенностей личностей. Последней замечательной работой художников Урука III является Маска Варки , скульптурная женская голова реалистичных пропорций, которая была обнаружена в поврежденном состоянии, но, вероятно, изначально была частью целого тела.

Религия

Учетная табличка, Урук III ( ок. 3200–3000 до н. э.): указана доставка зерновых для праздника богини Инанны. Пергамский музей .

Религиозную вселенную периода позднего Урука очень трудно понять. Как уже говорилось, культовые места очень трудно идентифицировать археологически, в частности в районе Эанны в Уруке. Но во многих случаях культовые фундаменты зданий кажутся весьма вероятными, исходя из сходства со зданиями более поздних периодов, которые наверняка были святилищами: белый храм Урука, храмы Эриду, Телль-Укайра. Здесь были найдены некоторые религиозные сооружения, такие как алтари и бассейны. Похоже, что божествам поклонялись в храмах. Они напоминают несколько храмов, обозначенных знаком «дом» ( É ), поскольку эти здания считались земным жилищем бога. Религиозные деятели («священники») фигурируют в некоторых текстах, например в списках должностей.

Наиболее засвидетельствованная фигура на табличках — богиня, обозначаемая знаком Мш , Инанна (позже Иштар ), великая богиня Урука, чье святилище находилось в Эанне. Другое великое божество Урука, Ану (Небо), кажется, появляется в некоторых текстах, но это не точно, поскольку знак, указывающий на него (звезда), может также указывать на божества в общем смысле ( ДИНГИР ). Этим богам приносились различные подношения в повседневном культе, а также в праздничных церемониях, подобных тем, что были в последующие периоды. Большая ваза Урука также, кажется, представляет собой процессию, приносящую подношения богине Инанне, чей символ изображен на фризе. Религиозные верования 4-го тысячелетия до нашей эры были предметом споров: Торкильд Якобсен видел религию, ориентированную на богов, связанных с циклом природы и плодородия, но это остается очень умозрительным.

Другие анализы выявили существование коллективного культа в шумерских городах периода Джемдет Наср, сосредоточенного на культе богини Инанны и ее святилища в Уруке, который, таким образом, занимал выдающееся положение. Боги, по-видимому, связаны с конкретными городами, как это было характерно для Месопотамии III тысячелетия до нашей эры, а не с конкретными силами природы. Наличие культа, окруженного институтами и бюрократией, полагавшегося на свою способность производить или собирать богатство и очевидно контролируемого королевской фигурой, указывает на то, что религия, которая упоминается в источниках, была официальной религией, в которой жертвоприношение рассматривалось как сохранение добрых отношений между людьми и богами, чтобы последние обеспечивали процветание первых.

Конец периода Урука

Ближе к концу 4-го тысячелетия небольшие поселения в центре Урука были заброшены, в то время как городской центр увеличился в размерах. Участок Эанна также подвергся реструктуризации. Тем временем влияние Урука снизилось в северной Месопотамии , остальной части Сирии и Иране .

Некоторые винят в коллапсе колебание Пиора , которое характеризовалось понижением температуры и увеличением количества осадков. Другие винят в этом вторжение восточно-семитских племен .

Тем не менее, наследие Урука было сохранено благодаря развитию клинописи , которая улучшила системы письменности Урука, и популяризации таких мифов, как « Эпос о Гильгамеше». и Великий Потоп .

См. также

• История Месопотамии
• История Шумера
• Джава в Иордании, протогородское поселение с каменной гравитационной плотиной, построенное между 3500 и 3400 годами до нашей эры.
• Пелла в Иордании, с городом-крепостью, датируемым 3400 г. до н.э.

Библиография

Общие работы по доисторической и протоисторической Месопотамии.

• Бринд, Жак ; Кенель, Мишель , ред. (1999–2002). "Лето." Дополнение к Библейскому словарю fascic. 72–73 (на французском языке). Летузи и Ане. полковник 77–359. Ванная комната.
• Бенуа, Аньес (2003). Искусство и археология: цивилизации древнего Ближнего Востока . Учебники школы Лувра (на французском языке). Париж: РМН. БЕН.
• Чарват, Петр (2002). Месопотамия до истории . Лондон и Нью-Йорк: Рутледж. ЧА.
• Кроуфорд, Харриет Э.В. (2004). Шумер и шумеры (2-е изд.). Издательство Кембриджского университета. ISBN  9780521533386 .
• Форест, Жан-Даниэль (1996). Месопотамия: Возникновение государства, VII ^и -III ^и тысячелетия (на французском языке). Париж: Париж-Средиземноморье. ДЛЯ.
• Юот, Жан-Луи (2004). Археология народов Ближнего Востока: Том. I. От деревенских народов к городам-государствам (X ^и -III ^и тысячелетие до нашей эры Ж.-К.) (на французском языке). Париж: Странствия. Хуот.
• Джоаннес, Фрэнсис (2001). Словарь месопотамской цивилизации . Книги (на французском языке). Париж: Роберт Лаффон. ДИК.
• Лэмб, Хьюберт Х. (1995). Климат, история и современный мир . Лондон: Рутледж. ISBN  0-415-12735-1 .
• Ниссен, Ханс-Йорг (1988). Ранняя история Древнего Ближнего Востока . Чикаго: Издательство Чикагского университета. НИШ.

Исследования периода Урука

• Альгазе, Гильермо (2008). Древняя Месопотамия на заре цивилизации: эволюция городского ландшафта . Чикаго: Издательство Чикагского университета. АЛГ.
• Альгазе, Гильермо (1993). Мировая система Урука: динамика расширения ранней месопотамской цивилизации . Чикаго; Лондон: Издательство Чикагского университета.
• Баттерлин, Паскаль (2003). Протогородские времена Месопотамии: контакты и аккультурация в период Урука на Ближнем Востоке (на французском языке). Париж: Издания CNRS. ЦЕЛЬ.
• Инглунд, Роберт К. (1998). «Тексты периода позднего Урука». В Бауэре, Джозеф; Инглунд, Роберт К.; Креберник, Манфред (ред.). Месопотамия: период позднего Урука и раннединастический период . Orbis Biblicus et Orientalis. Фрибур и Геттинген: Университетское издательство Фрайбурга, Швейцария, Ванденхук и Рупрехт. стр. 15–233. ВНИМАТЕЛЬНО.
• Гласснер, Жан-Жак (2000). Письменность в Шумере: изобретение клинописи . Историческая Вселенная (на французском языке). Париж: Éditions du Seuil. ГЛА.
• Ливерани, Марио (2006). Урук: Первый город . Перевод Зайнаб Бахрани и Марка Ван де Миропа. Лондон: Равноденствие. ЛИВ.