Алхимия

«Алхимик» перенаправляется сюда. Чтобы узнать о других значениях, см. Алхимик (значения) и Алхимия (значения) .

Изображение Уроборос из алхимического трактата Aurora consurgens (15 век), Zentralbibliothek Zürich , Швейцария.

Алхимия (от арабского : аль-кимия ; от древнегреческого : χυμεία, хумеия ) — древняя ветвь натурфилософии , философская и протонаучная традиция, исторически практиковавшаяся в Китае , Индии , мусульманском мире и Европе . В своей западной форме алхимия впервые упоминается в ряде псевдоэпиграфических текстов, написанных в греко-римском Египте в течение первых нескольких веков нашей эры.

Алхимики пытались очистить, созреть и усовершенствовать определенные материалы. Общими целями были хризопея , трансмутация « неблагородных металлов » (например, свинца ) в « благородные металлы » (особенно золото ); создание эликсира бессмертия ; и создание панацеи, способной вылечить любую болезнь. Считалось, что совершенство человеческого тела и души является результатом алхимического магнума опуса («Великой работы»). идея создания философского камня Со всеми этими проектами по-разному была связана .

Исламские и европейские алхимики разработали базовый набор лабораторных методов , теорий и терминов, некоторые из которых используются до сих пор. Они не отказались от древнегреческой философской идеи о том, что все состоит из четырех элементов , и стремились хранить свою работу в тайне, часто используя шифры и загадочную символику. В Европе переводы средневековых исламских научных трудов XII века и повторное открытие аристотелевской философии породили процветающую традицию латинской алхимии. Эта позднесредневековая традиция алхимии сыграла значительную роль в развитии ранней современной науки (особенно химии и медицины ).

Современные дискуссии об алхимии обычно делятся на исследование ее экзотерических практических применений и эзотерических духовных аспектов, несмотря на критику со стороны таких ученых, как Эрик Дж. Холмьярд и Мария-Луиза фон Франц, о том, что их следует понимать как взаимодополняющие. Первого придерживаются историки физических наук , которые рассматривают этот предмет с точки зрения ранней химии , медицины и шарлатанства , а также философского и религиозного контекста, в котором происходили эти события. Последнее интересует историков эзотерики , психологов , некоторых философов и спиритуалистов . Эта тема также оказала постоянное влияние на литературу и искусство.

Etymology

See also: Etymology of chemistry

The word alchemy comes from old French alquemie, alkimie, used in Medieval Latin as alchymia. This name was itself adopted from the Arabic word al-kīmiyā (الكيمياء). The Arabic al-kīmiyā in turn was a borrowing of the Late Greek term khēmeía (χημεία), also spelled khumeia (χυμεία) and khēmía (χημία), with al- being the Arabic definite article 'the'. Together this association can be interpreted as 'the process of transmutation by which to fuse or reunite with the divine or original form'. Several etymologies have been proposed for the Greek term. The first was proposed by Zosimos of Panopolis (3rd–4th centuries), who derived it from the name of a book, the Khemeu. Hermann Diels argued in 1914 that it rather derived from χύμα, used to describe metallic objects formed by casting.

Others trace its roots to the Egyptian name kēme (hieroglyphic 𓆎𓅓𓏏𓊖 khmi ), meaning 'black earth', which refers to the fertile and auriferous soil of the Nile valley, as opposed to red desert sand. According to the Egyptologist Wallis Budge, the Arabic word al-kīmiyaʾ actually means "the Egyptian [science]", borrowing from the Coptic word for "Egypt", kēme (or its equivalent in the Mediaeval Bohairic dialect of Coptic, khēme). This Coptic word derives from Demotic kmỉ, itself from ancient Egyptian kmt. The ancient Egyptian word referred to both the country and the colour "black" (Egypt was the "black Land", by contrast with the "red Land", the surrounding desert).

History

Alchemy encompasses several philosophical traditions spanning some four millennia and three continents. These traditions' general penchant for cryptic and symbolic language makes it hard to trace their mutual influences and "genetic" relationships. One can distinguish at least three major strands, which appear to be mostly independent, at least in their earlier stages: Chinese alchemy, centered in China; Indian alchemy, centered on the Indian subcontinent; and Western alchemy, which occurred around the Mediterranean and whose center shifted over the millennia from Greco-Roman Egypt to the Islamic world, and finally medieval Europe. Chinese alchemy was closely connected to Taoism and Indian alchemy with the Dharmic faiths. In contrast, Western alchemy developed its philosophical system mostly independent of but influenced by various Western religions. It is still an open question whether these three strands share a common origin, or to what extent they influenced each other.

Hellenistic Egypt

Ambix, cucurbit and retort of Zosimos, from Marcelin Berthelot, Collection des anciens alchimistes grecs (3 vol., Paris, 1887–1888)

The start of Western alchemy may generally be traced to ancient and Hellenistic Egypt, where the city of Alexandria was a center of alchemical knowledge, and retained its pre-eminence through most of the Greek and Roman periods. Following the work of André-Jean Festugière, modern scholars see alchemical practice in the Roman Empire as originating from the Egyptian goldsmith's art, Greek philosophy and different religious traditions. Tracing the origins of the alchemical art in Egypt is complicated by the pseudepigraphic nature of texts from the Greek alchemical corpus. The treatises of Zosimos of Panopolis, the earliest historically attested author (fl. c. 300 AD), can help in situating the other authors. Zosimus based his work on that of older alchemical authors, such as Mary the Jewess, Pseudo-Democritus, and Agathodaimon, but very little is known about any of these authors. The most complete of their works, The Four Books of Pseudo-Democritus, were probably written in the first century AD.

Recent scholarship tends to emphasize the testimony of Zosimus, who traced the alchemical arts back to Egyptian metallurgical and ceremonial practices. It has also been argued that early alchemical writers borrowed the vocabulary of Greek philosophical schools but did not implement any of its doctrines in a systematic way. Zosimos of Panopolis wrote in the Final Abstinence (also known as the "Final Count"). Zosimos explains that the ancient practice of "tinctures" (the technical Greek name for the alchemical arts) had been taken over by certain "demons" who taught the art only to those who offered them sacrifices. Since Zosimos also called the demons "the guardians of places" (οἱ κατὰ τόπον ἔφοροι, hoi katà tópon éphoroi) and those who offered them sacrifices "priests" (ἱερέα, hieréa), it is fairly clear that he was referring to the gods of Egypt and their priests. While critical of the kind of alchemy he associated with the Egyptian priests and their followers, Zosimos nonetheless saw the tradition's recent past as rooted in the rites of the Egyptian temples.

Mythology – Zosimos of Panopolis asserted that alchemy dated back to Pharaonic Egypt where it was the domain of the priestly class, though there is little to no evidence for his assertion. Alchemical writers used Classical figures from Greek, Roman, and Egyptian mythology to illuminate their works and allegorize alchemical transmutation. These included the pantheon of gods related to the Classical planets, Isis, Osiris, Jason, and many others.

The central figure in the mythology of alchemy is Hermes Trismegistus (or Thrice-Great Hermes). His name is derived from the god Thoth and his Greek counterpart Hermes. Hermes and his caduceus or serpent-staff, were among alchemy's principal symbols. According to Clement of Alexandria, he wrote what were called the "forty-two books of Hermes", covering all fields of knowledge. The Hermetica of Thrice-Great Hermes is generally understood to form the basis for Western alchemical philosophy and practice, called the hermetic philosophy by its early practitioners. These writings were collected in the first centuries of the common era.

Technology – The dawn of Western alchemy is sometimes associated with that of metallurgy, extending back to 3500 BC. Many writings were lost when the Roman emperor Diocletian ordered the burning of alchemical books after suppressing a revolt in Alexandria (AD 292). Few original Egyptian documents on alchemy have survived, most notable among them the Stockholm papyrus and the Leyden papyrus X. Dating from AD 250–300, they contained recipes for dyeing and making artificial gemstones, cleaning and fabricating pearls, and manufacturing of imitation gold and silver. These writings lack the mystical, philosophical elements of alchemy, but do contain the works of Bolus of Mendes (or Pseudo-Democritus), which aligned these recipes with theoretical knowledge of astrology and the classical elements. Between the time of Bolus and Zosimos, the change took place that transformed this metallurgy into a Hermetic art.

Philosophy – Alexandria acted as a melting pot for philosophies of Pythagoreanism, Platonism, Stoicism and Gnosticism which formed the origin of alchemy's character. An important example of alchemy's roots in Greek philosophy, originated by Empedocles and developed by Aristotle, was that all things in the universe were formed from only four elements: earth, air, water, and fire. According to Aristotle, each element had a sphere to which it belonged and to which it would return if left undisturbed. The four elements of the Greek were mostly qualitative aspects of matter, not quantitative, as our modern elements are; "...True alchemy never regarded earth, air, water, and fire as corporeal or chemical substances in the present-day sense of the word. The four elements are simply the primary, and most general, qualities by means of which the amorphous and purely quantitative substance of all bodies first reveals itself in differentiated form." Later alchemists extensively developed the mystical aspects of this concept.

Alchemy coexisted alongside emerging Christianity. Lactantius believed Hermes Trismegistus had prophesied its birth. St Augustine later affirmed this in the 4th and 5th centuries, but also condemned Trismegistus for idolatry. Examples of Pagan, Christian, and Jewish alchemists can be found during this period.

Most of the Greco-Roman alchemists preceding Zosimos are known only by pseudonyms, such as Moses, Isis, Cleopatra, Democritus, and Ostanes. Others authors such as Komarios, and Chymes, we only know through fragments of text. After AD 400, Greek alchemical writers occupied themselves solely in commenting on the works of these predecessors. By the middle of the 7th century alchemy was almost an entirely mystical discipline. It was at that time that Khalid Ibn Yazid sparked its migration from Alexandria to the Islamic world, facilitating the translation and preservation of Greek alchemical texts in the 8th and 9th centuries.

Byzantium

Greek alchemy was preserved in medieval Byzantine manuscripts after the fall of Egypt, and yet historians have only relatively recently begun to pay attention to the study and development of Greek alchemy in the Byzantine period.

India

Main article: Rasayana

See also: History of metallurgy in the Indian subcontinent

The 2nd millennium BC text Vedas describe a connection between eternal life and gold. A considerable knowledge of metallurgy has been exhibited in a third-century AD text called Arthashastra which provides ingredients of explosives (Agniyoga) and salts extracted from fertile soils and plant remains (Yavakshara) such as saltpetre/nitre, perfume making (different qualities of perfumes are mentioned), granulated (refined) Sugar. Buddhist texts from the 2nd to 5th centuries mention the transmutation of base metals to gold. According to some scholars Greek alchemy may have influenced Indian alchemy but there are no hard evidences to back this claim.

The 11th-century Persian chemist and physician Abū Rayhān Bīrūnī, who visited Gujarat as part of the court of Mahmud of Ghazni, reported that they

have a science similar to alchemy which is quite peculiar to them, which in Sanskrit is called Rasāyana and in Persian Rasavātam. It means the art of obtaining/manipulating Rasa: nectar, mercury, and juice. This art was restricted to certain operations, metals, drugs, compounds, and medicines, many of which have mercury as their core element. Its principles restored the health of those who were ill beyond hope and gave back youth to fading old age.

The goals of alchemy in India included the creation of a divine body (Sanskrit divya-deham) and immortality while still embodied (Sanskrit jīvan-mukti). Sanskrit alchemical texts include much material on the manipulation of mercury and sulphur, that are homologized with the semen of the god Śiva and the menstrual blood of the goddess Devī.

Some early alchemical writings seem to have their origins in the Kaula tantric schools associated to the teachings of the personality of Matsyendranath. Other early writings are found in the Jaina medical treatise Kalyāṇakārakam of Ugrāditya, written in South India in the early 9th century.

Two famous early Indian alchemical authors were Nāgārjuna Siddha and Nityanātha Siddha. Nāgārjuna Siddha was a Buddhist monk. His book, Rasendramangalam, is an example of Indian alchemy and medicine. Nityanātha Siddha wrote Rasaratnākara, also a highly influential work. In Sanskrit, rasa translates to "mercury", and Nāgārjuna Siddha was said to have developed a method of converting mercury into gold.

Scholarship on Indian alchemy is in the publication of The Alchemical Body by David Gordon White.

A modern bibliography on Indian alchemical studies has been written by White.

The contents of 39 Sanskrit alchemical treatises have been analysed in detail in G. Jan Meulenbeld's History of Indian Medical Literature. The discussion of these works in HIML gives a summary of the contents of each work, their special features, and where possible the evidence concerning their dating. Chapter 13 of HIML, Various works on rasaśāstra and ratnaśāstra (or Various works on alchemy and gems) gives brief details of a further 655 (six hundred and fifty-five) treatises. In some cases Meulenbeld gives notes on the contents and authorship of these works; in other cases references are made only to the unpublished manuscripts of these titles.

A great deal remains to be discovered about Indian alchemical literature. The content of the Sanskrit alchemical corpus has not yet (2014) been adequately integrated into the wider general history of alchemy.

Islamic world

Main article: Alchemy and chemistry in medieval Islam

15th-century artistic impression of Jabir ibn Hayyan (Geber), Codici Ashburnhamiani 1166, Biblioteca Medicea Laurenziana, Florence

After the fall of the Roman Empire, the focus of alchemical development moved to the Islamic World. Much more is known about Islamic alchemy because it was better documented: indeed, most of the earlier writings that have come down through the years were preserved as Arabic translations. The word alchemy itself was derived from the Arabic word al-kīmiyā (الكيمياء). The early Islamic world was a melting pot for alchemy. Platonic and Aristotelian thought, which had already been somewhat appropriated into hermetical science, continued to be assimilated during the late 7th and early 8th centuries through Syriac translations and scholarship.

In the late ninth and early tenth centuries, the Arabic works attributed to Jābir ibn Hayyān (Latinized as "Geber" or "Geberus") introduced a new approach to alchemy. Paul Kraus, who wrote the standard reference work on Jabir, put it as follows:

To form an idea of the historical place of Jabir's alchemy and to tackle the problem of its sources, it is advisable to compare it with what remains to us of the alchemical literature in the Greek language. One knows in which miserable state this literature reached us. Collected by Byzantine scientists from the tenth century, the corpus of the Greek alchemists is a cluster of incoherent fragments, going back to all the times since the third century until the end of the Middle Ages.

The efforts of Berthelot and Ruelle to put a little order in this mass of literature led only to poor results, and the later researchers, among them in particular Mrs. Hammer-Jensen, Tannery, Lagercrantz, von Lippmann, Reitzenstein, Ruska, Bidez, Festugière and others, could make clear only few points of detail ....

The study of the Greek alchemists is not very encouraging. An even surface examination of the Greek texts shows that a very small part only was organized according to true experiments of laboratory: even the supposedly technical writings, in the state where we find them today, are unintelligible nonsense which refuses any interpretation.

It is different with Jabir's alchemy. The relatively clear description of the processes and the alchemical apparati, the methodical classification of the substances, mark an experimental spirit which is extremely far away from the weird and odd esotericism of the Greek texts. The theory on which Jabir supports his operations is one of clearness and of an impressive unity. More than with the other Arab authors, one notes with him a balance between theoretical teaching and practical teaching, between the 'ilm and the amal. In vain one would seek in the Greek texts a work as systematic as that which is presented, for example, in the Book of Seventy.

Islamic philosophers also made great contributions to alchemical hermeticism. The most influential author in this regard was arguably Jabir. Jabir's ultimate goal was Takwin, the artificial creation of life in the alchemical laboratory, up to, and including, human life. He analysed each Aristotelian element in terms of four basic qualities of hotness, coldness, dryness, and moistness. According to Jabir, in each metal two of these qualities were interior and two were exterior. For example, lead was externally cold and dry, while gold was hot and moist. Thus, Jabir theorized, by rearranging the qualities of one metal, a different metal would result. By this reasoning, the search for the philosopher's stone was introduced to Western alchemy. Jabir developed an elaborate numerology whereby the root letters of a substance's name in Arabic, when treated with various transformations, held correspondences to the element's physical properties.

The elemental system used in medieval alchemy also originated with Jabir. His original system consisted of seven elements, which included the five classical elements (aether, air, earth, fire, and water) in addition to two chemical elements representing the metals: sulphur, "the stone which burns", which characterized the principle of combustibility, and mercury, which contained the idealized principle of metallic properties. Shortly thereafter, this evolved into eight elements, with the Arabic concept of the three metallic principles: sulphur giving flammability or combustion, mercury giving volatility and stability, and salt giving solidity. The atomic theory of corpuscularianism, where all physical bodies possess an inner and outer layer of minute particles or corpuscles, also has its origins in the work of Jabir.

From the 9th to 14th centuries, alchemical theories faced criticism from a variety of practical Muslim chemists, including Alkindus, Abū al-Rayhān al-Bīrūnī, Avicenna and Ibn Khaldun. In particular, they wrote refutations against the idea of the transmutation of metals.

From the 14th century onwards, many materials and practices originally belonging to Indian alchemy (Rasayana) were assimilated in the Persian texts written by Muslim scholars.

East Asia

Main article: Chinese alchemy

Researchers have found evidence that Chinese alchemists and philosophers discovered complex mathematical phenomena that were shared with Arab alchemists during the medieval period. Discovered in BC China, the "magic square of three" was propagated to followers of Abū Mūsā Jābir ibn Ḥayyān at some point over the proceeding several hundred years. Other commonalities shared between the two alchemical schools of thought include discrete naming for ingredients and heavy influence from the natural elements. The silk road provided a clear path for the exchange of goods, ideas, ingredients, religion, and many other aspects of life with which alchemy is intertwined.

Taoist alchemists often use this alternate version of the taijitu.

Whereas European alchemy eventually centered on the transmutation of base metals into noble metals, Chinese alchemy had a more obvious connection to medicine. The philosopher's stone of European alchemists can be compared to the Grand Elixir of Immortality sought by Chinese alchemists. In the hermetic view, these two goals were not unconnected, and the philosopher's stone was often equated with the universal panacea; therefore, the two traditions may have had more in common than initially appears.

As early as 317 AD, Ge Hong documented the use of metals, minerals, and elixirs in early Chinese medicine. Hong identified three ancient Chinese documents, titled Scripture of Great Clarity, Scripture of the Nine Elixirs, and Scripture of the Golden Liquor, as texts containing fundamental alchemical information. He also described alchemy, along with meditation, as the sole spiritual practices that could allow one to gain immortality or to transcend. In his work Inner Chapters of the Book of the Master Who Embraces Spontaneous Nature (317 AD), Hong argued that alchemical solutions such as elixirs were preferable to traditional medicinal treatment due to the spiritual protection they could provide. In the centuries following Ge Hong's death, the emphasis placed on alchemy as a spiritual practice among Chinese Daoists was reduced. In 499 AD, Tao Hongjing refuted Hong's statement that alchemy is as important a spiritual practice as Shangqing meditation. While Hongjing did not deny the power of alchemical elixirs to grant immortality or provide divine protection, he ultimately found the Scripture of the Nine Elixirs to be ambiguous and spiritually unfulfilling, aiming to implement more accessible practising techniques.

In the early 700s, Neidan (also known as internal alchemy) was adopted by Daoists as a new form of alchemy. Neidan emphasized appeasing the inner gods that inhabit the human body by practising alchemy with compounds found in the body, rather than the mixing of natural resources that was emphasized in early Dao alchemy. For example, saliva was often considered nourishment for the inner gods and did not require any conscious alchemical reaction to produce. The inner gods were not thought of as physical presences occupying each person, but rather a collection of deities that are each said to represent and protect a specific body part or region. Although those who practised Neidan prioritized meditation over external alchemical strategies, many of the same elixirs and constituents from previous Daoist alchemical schools of thought continued to be utilized in tandem with meditation. Eternal life remained a consideration for Neidan alchemists, as it was believed that one would become immortal if an inner god were to be immortalized within them through spiritual fulfilment.

Black powder may have been an important invention of Chinese alchemists. It is said that the Chinese invented gunpowder while trying to find a potion for eternal life. Described in 9th-century texts and used in fireworks in China by the 10th century, it was used in cannons by 1290. From China, the use of gunpowder spread to Japan, the Mongols, the Muslim world, and Europe. Gunpowder was used by the Mongols against the Hungarians in 1241, and in Europe by the 14th century.

Chinese alchemy was closely connected to Taoist forms of traditional Chinese medicine, such as Acupuncture and Moxibustion. In the early Song dynasty, followers of this Taoist idea (chiefly the elite and upper class) would ingest mercuric sulfide, which, though tolerable in low levels, led many to suicide. Thinking that this consequential death would lead to freedom and access to the Taoist heavens, the ensuing deaths encouraged people to eschew this method of alchemy in favour of external sources (the aforementioned Tai Chi Chuan, mastering of the qi, etc.) Chinese alchemy was introduced to the West by Obed Simon Johnson.

Medieval Europe

"An illuminated page from a book on alchemical processes and receipts", ca. 15th century

The introduction of alchemy to Latin Europe may be dated to 11 February 1144, with the completion of Robert of Chester's translation of the Liber de compositione alchemiae ("Book on the Composition of Alchemy") from an Arabic work attributed to Khalid ibn Yazid. Although European craftsmen and technicians pre-existed, Robert notes in his preface that alchemy (here still referring to the elixir rather than to the art itself) was unknown in Latin Europe at the time of his writing. The translation of Arabic texts concerning numerous disciplines including alchemy flourished in 12th-century Toledo, Spain, through contributors like Gerard of Cremona and Adelard of Bath. Translations of the time included the Turba Philosophorum, and the works of Avicenna and Muhammad ibn Zakariya al-Razi. These brought with them many new words to the European vocabulary for which there was no previous Latin equivalent. Alcohol, carboy, elixir, and athanor are examples.

Meanwhile, theologian contemporaries of the translators made strides towards the reconciliation of faith and experimental rationalism, thereby priming Europe for the influx of alchemical thought. The 11th-century St Anselm put forth the opinion that faith and rationalism were compatible and encouraged rationalism in a Christian context. In the early 12th century, Peter Abelard followed Anselm's work, laying down the foundation for acceptance of Aristotelian thought before the first works of Aristotle had reached the West. In the early 13th century, Robert Grosseteste used Abelard's methods of analysis and added the use of observation, experimentation, and conclusions when conducting scientific investigations. Grosseteste also did much work to reconcile Platonic and Aristotelian thinking.

Through much of the 12th and 13th centuries, alchemical knowledge in Europe remained centered on translations, and new Latin contributions were not made. The efforts of the translators were succeeded by that of the encyclopaedists. In the 13th century, Albertus Magnus and Roger Bacon were the most notable of these, their work summarizing and explaining the newly imported alchemical knowledge in Aristotelian terms. Albertus Magnus, a Dominican friar, is known to have written works such as the Book of Minerals where he observed and commented on the operations and theories of alchemical authorities like Hermes Trismegistus, pseudo-Democritus and unnamed alchemists of his time. Albertus critically compared these to the writings of Aristotle and Avicenna, where they concerned the transmutation of metals. From the time shortly after his death through to the 15th century, more than 28 alchemical tracts were misattributed to him, a common practice giving rise to his reputation as an accomplished alchemist. Likewise, alchemical texts have been attributed to Albert's student Thomas Aquinas.

Roger Bacon, a Franciscan friar who wrote on a wide variety of topics including optics, comparative linguistics, and medicine, composed his Great Work (Latin: Opus Majus) for Pope Clement IV as part of a project towards rebuilding the medieval university curriculum to include the new learning of his time. While alchemy was not more important to him than other sciences and he did not produce allegorical works on the topic, he did consider it and astrology to be important parts of both natural philosophy and theology and his contributions advanced alchemy's connections to soteriology and Christian theology. Bacon's writings integrated morality, salvation, alchemy, and the prolongation of life. His correspondence with Clement highlighted this, noting the importance of alchemy to the papacy. Like the Greeks before him, Bacon acknowledged the division of alchemy into practical and theoretical spheres. He noted that the theoretical lay outside the scope of Aristotle, the natural philosophers, and all Latin writers of his time. The practical confirmed the theoretical, and Bacon advocated its uses in natural science and medicine. In later European legend, he became an archmage. In particular, along with Albertus Magnus, he was credited with the forging of a brazen head capable of answering its owner's questions.

Soon after Bacon, the influential work of Pseudo-Geber (sometimes identified as Paul of Taranto) appeared. His Summa Perfectionis remained a staple summary of alchemical practice and theory through the medieval and renaissance periods. It was notable for its inclusion of practical chemical operations alongside sulphur-mercury theory, and the unusual clarity with which they were described. By the end of the 13th century, alchemy had developed into a fairly structured system of belief. Adepts believed in the macrocosm-microcosm theories of Hermes, that is to say, they believed that processes that affect minerals and other substances could have an effect on the human body (for example, if one could learn the secret of purifying gold, one could use the technique to purify the human soul). They believed in the four elements and the four qualities as described above, and they had a strong tradition of cloaking their written ideas in a labyrinth of coded jargon set with traps to mislead the uninitiated. Finally, the alchemists practised their art: they actively experimented with chemicals and made observations and theories about how the universe operated. Their entire philosophy revolved around their belief that man's soul was divided within himself after the fall of Adam. By purifying the two parts of man's soul, man could be reunited with God.

In the 14th century, alchemy became more accessible to Europeans outside the confines of Latin-speaking churchmen and scholars. Alchemical discourse shifted from scholarly philosophical debate to an exposed social commentary on the alchemists themselves. Dante, Piers Plowman, and Chaucer all painted unflattering pictures of alchemists as thieves and liars. Pope John XXII's 1317 edict, Spondent quas non-exhibent forbade the false promises of transmutation made by pseudo-alchemists. Roman Catholic Inquisitor General Nicholas Eymerich's Directorium Inquisitorum, written in 1376, associated alchemy with the performance of demonic rituals, which Eymerich differentiated from magic performed in accordance with scripture. This did not, however, lead to any change in the Inquisition's monitoring or prosecution of alchemists. In 1403, Henry IV of England banned the practice of multiplying metals (although it was possible to buy a licence to attempt to make gold alchemically, and a number were granted by Henry VI and Edward IV). These critiques and regulations centered more around pseudo-alchemical charlatanism than the actual study of alchemy, which continued with an increasingly Christian tone. The 14th century saw the Christian imagery of death and resurrection employed in the alchemical texts of Petrus Bonus, John of Rupescissa, and in works written in the name of Raymond Lull and Arnold of Villanova.

The Alchemist in Search of the Philosopher's Stone, by Joseph Wright, 1771

Nicolas Flamel is a well-known alchemist to the point where he had many pseudepigraphic imitators. Although the historical Flamel existed, the writings and legends assigned to him only appeared in 1612.

A common idea in European alchemy in the medieval era was a metaphysical "Homeric chain of wise men that link[ed] heaven and earth" that included ancient pagan philosophers and other important historical figures.

Renaissance and early modern Europe

Further information: Renaissance magic and natural magic

Page from alchemic treatise of Ramon Llull, 16th century

The red sun rising over the city, the final illustration of 16th-century alchemical text, Splendor Solis. The word rubedo, meaning "redness", was adopted by alchemists and signalled alchemical success, and the end of the great work.

During the Renaissance, Hermetic and Platonic foundations were restored to European alchemy. The dawn of medical, pharmaceutical, occult, and entrepreneurial branches of alchemy followed.

In the late 15th century, Marsilio Ficino translated the Corpus Hermeticum and the works of Plato into Latin. These were previously unavailable to Europeans who for the first time had a full picture of the alchemical theory that Bacon had declared absent. Renaissance Humanism and Renaissance Neoplatonism guided alchemists away from physics to refocus on mankind as the alchemical vessel.

Esoteric systems developed that blended alchemy into a broader occult Hermeticism, fusing it with magic, astrology, and Christian cabala. A key figure in this development was German Heinrich Cornelius Agrippa (1486–1535), who received his Hermetic education in Italy in the schools of the humanists. In his De Occulta Philosophia, he attempted to merge Kabbalah, Hermeticism, and alchemy. He was instrumental in spreading this new blend of Hermeticism outside the borders of Italy.

Paracelsus (Philippus Aureolus Theophrastus Bombastus von Hohenheim, 1493–1541) cast alchemy into a new form, rejecting some of Agrippa's occultism and moving away from chrysopoeia. Paracelsus pioneered the use of chemicals and minerals in medicine and wrote, "Many have said of Alchemy, that it is for the making of gold and silver. For me such is not the aim, but to consider only what virtue and power may lie in medicines."

His hermetical views were that sickness and health in the body relied on the harmony of man the microcosm and Nature the macrocosm. He took an approach different from those before him, using this analogy not in the manner of soul-purification but in the manner that humans must have certain balances of minerals in their bodies, and that certain illnesses of the body had chemical remedies that could cure them. Iatrochemistry refers to the pharmaceutical applications of alchemy championed by Paracelsus.

John Dee (13 July 1527 – December 1608) followed Agrippa's occult tradition. Although better known for angel summoning, divination, and his role as astrologer, cryptographer, and consultant to Queen Elizabeth I, Dee's alchemical Monas Hieroglyphica, written in 1564 was his most popular and influential work. His writing portrayed alchemy as a sort of terrestrial astronomy in line with the Hermetic axiom As above so below. During the 17th century, a short-lived "supernatural" interpretation of alchemy became popular, including support by fellows of the Royal Society: Robert Boyle and Elias Ashmole. Proponents of the supernatural interpretation of alchemy believed that the philosopher's stone might be used to summon and communicate with angels.

Entrepreneurial opportunities were common for the alchemists of Renaissance Europe. Alchemists were contracted by the elite for practical purposes related to mining, medical services, and the production of chemicals, medicines, metals, and gemstones. Rudolf II, Holy Roman Emperor, in the late 16th century, famously received and sponsored various alchemists at his court in Prague, including Dee and his associate Edward Kelley. King James IV of Scotland, Julius, Duke of Brunswick-Lüneburg, Henry V, Duke of Brunswick-Lüneburg, Augustus, Elector of Saxony, Julius Echter von Mespelbrunn, and Maurice, Landgrave of Hesse-Kassel all contracted alchemists. John's son Arthur Dee worked as a court physician to Michael I of Russia and Charles I of England but also compiled the alchemical book Fasciculus Chemicus.

Alchemist Sendivogius (1566–1636) by Jan Matejko, 1867

Although most of these appointments were legitimate, the trend of pseudo-alchemical fraud continued through the Renaissance. Betrüger would use sleight of hand, or claims of secret knowledge to make money or secure patronage. Legitimate mystical and medical alchemists such as Michael Maier and Heinrich Khunrath wrote about fraudulent transmutations, distinguishing themselves from the con artists. False alchemists were sometimes prosecuted for fraud.

The terms "chemia" and "alchemia" were used as synonyms in the early modern period, and the differences between alchemy, chemistry and small-scale assaying and metallurgy were not as neat as in the present day. There were important overlaps between practitioners, and trying to classify them into alchemists, chemists and craftsmen is anachronistic. For example, Tycho Brahe (1546–1601), an alchemist better known for his astronomical and astrological investigations, had a laboratory built at his Uraniborg observatory/research institute. Michael Sendivogius (Michał Sędziwój, 1566–1636), a Polish alchemist, philosopher, medical doctor and pioneer of chemistry wrote mystical works but is also credited with distilling oxygen in a lab sometime around 1600. Sendivogious taught his technique to Cornelius Drebbel who, in 1621, applied this in a submarine. Isaac Newton devoted considerably more of his writing to the study of alchemy (see Isaac Newton's occult studies) than he did to either optics or physics. Other early modern alchemists who were eminent in their other studies include Robert Boyle, and Jan Baptist van Helmont. Their Hermeticism complemented rather than precluded their practical achievements in medicine and science.

Later modern period

Robert Boyle

An alchemist, pictured in Charles Mackay's Extraordinary Popular Delusions and the Madness of Crowds

The decline of European alchemy was brought about by the rise of modern science with its emphasis on rigorous quantitative experimentation and its disdain for "ancient wisdom". Although the seeds of these events were planted as early as the 17th century, alchemy still flourished for some two hundred years, and in fact may have reached its peak in the 18th century. As late as 1781 James Price claimed to have produced a powder that could transmute mercury into silver or gold. Early modern European alchemy continued to exhibit a diversity of theories, practices, and purposes: "Scholastic and anti-Aristotelian, Paracelsian and anti-Paracelsian, Hermetic, Neoplatonic, mechanistic, vitalistic, and more—plus virtually every combination and compromise thereof."

Robert Boyle (1627–1691) pioneered the scientific method in chemical investigations. He assumed nothing in his experiments and compiled every piece of relevant data. Boyle would note the place in which the experiment was carried out, the wind characteristics, the position of the Sun and Moon, and the barometer reading, all just in case they proved to be relevant. This approach eventually led to the founding of modern chemistry in the 18th and 19th centuries, based on revolutionary discoveries and ideas of Lavoisier and John Dalton.

Beginning around 1720, a rigid distinction began to be drawn for the first time between "alchemy" and "chemistry". By the 1740s, "alchemy" was now restricted to the realm of gold making, leading to the popular belief that alchemists were charlatans, and the tradition itself nothing more than a fraud. In order to protect the developing science of modern chemistry from the negative censure to which alchemy was being subjected, academic writers during the 18th-century scientific Enlightenment attempted to divorce and separate the "new" chemistry from the "old" practices of alchemy. This move was mostly successful, and the consequences of this continued into the 19th, 20th and 21st centuries.

During the occult revival of the early 19th century, alchemy received new attention as an occult science. The esoteric or occultist school that arose during the 19th century held the view that the substances and operations mentioned in alchemical literature are to be interpreted in a spiritual sense, less than as a practical tradition or protoscience. This interpretation claimed that the obscure language of the alchemical texts, which 19th century practitioners were not always able to decipher, were an allegorical guise for spiritual, moral or mystical processes.

Two seminal figures during this period were Mary Anne Atwood and Ethan Allen Hitchcock, who independently published similar works regarding spiritual alchemy. Both rebuffed the growing successes of chemistry, developing a completely esoteric view of alchemy. Atwood wrote: "No modern art or chemistry, notwithstanding all its surreptitious claims, has any thing in common with Alchemy." Atwood's work influenced subsequent authors of the occult revival including Eliphas Levi, Arthur Edward Waite, and Rudolf Steiner. Hitchcock, in his Remarks Upon Alchymists (1855) attempted to make a case for his spiritual interpretation with his claim that the alchemists wrote about a spiritual discipline under a materialistic guise in order to avoid accusations of blasphemy from the church and state. In 1845, Baron Carl Reichenbach, published his studies on Odic force, a concept with some similarities to alchemy, but his research did not enter the mainstream of scientific discussion.

In 1946, Louis Cattiaux published the Message Retrouvé, a work that was at once philosophical, mystical and highly influenced by alchemy. In his lineage, many researchers, including Emmanuel and Charles d'Hooghvorst, are updating alchemical studies in France and Belgium.

Women

Several women appear in the earliest history of alchemy. Michael Maier names four women who were able to make the philosophers' stone: Mary the Jewess, Cleopatra the Alchemist, Medera, and Taphnutia. Zosimos' sister Theosebia (later known as Euthica the Arab) and Isis the Prophetess also played roles in early alchemical texts.

Первым алхимиком, имя которого мы знаем, была Мария Иудейка ( ок. 200 г. н. э. ). Ранние источники утверждают, что Мэри (или Мария) разработала ряд усовершенствований алхимического оборудования и инструментов, а также новые методы в химии. Ее самые известные достижения были в процессах нагрева и дистилляции. Говорят , что лабораторная водяная баня, известная под одноименным названием (особенно во Франции) как водяная баня , была изобретена или, по крайней мере, усовершенствована ею. По сути, это пароварка, которая использовалась (и используется) в химии для процессов, требующих осторожного нагрева. Трибикос (модифицированный аппарат для дистилляции) и керотакис (более сложный аппарат, используемый специально для сублимации) — еще два достижения в процессе дистилляции, приписываемые ей. начала IV века Хотя у нас нет сочинений самой Марии, она известна из сочинений Зосимы Панопольского . После греко-римского периода женские имена реже встречаются в алхимической литературе.

К концу Средневековья и началу Возрождения, благодаря появлению печати, женщины получили доступ к алхимическим знаниям из текстов предшествующих столетий. Катерина Сфорца , графиня Форли и леди Имола, является одной из немногих признанных женщин-алхимиков после Марии Еврейки. Поскольку у нее была аптека, она занималась наукой и проводила эксперименты в своих ботанических садах и лабораториях. Будучи хорошо осведомленной в алхимии и фармакологии, она записывала все свои алхимические эксперименты в рукописи под названием «Эксперименти» («Эксперименты»). Рукопись содержала более четырехсот рецептов, охватывающих алхимию, а также косметику и медицину. Одним из таких рецептов была вода с тальком. Тальк , из которого состоит тальк, представляет собой минерал, который, как говорят, в сочетании с водой и дистилляцией дает раствор, который дает много преимуществ. Эти предполагаемые преимущества включали превращение серебра в золото и омоложение. В сочетании с белым вином его порошкообразную форму можно было принимать внутрь для противодействия яду. Более того, если этот порошок смешивать и пить с белым вином, то считалось, что он является источником защиты от любого яда, болезни или чумы. Другие рецепты предназначались для изготовления красок для волос, лосьонов и красок для губ. Также была информация о том, как лечить различные недуги: от лихорадки и кашля до эпилепсии и рака. Кроме того, существовали инструкции по изготовлению квинтэссенции (или эфира ), эликсира, который, как считалось, способен исцелять все болезни, защищать от болезней и сохранять молодость. Она также писала о создании прославленного философского камня .

Некоторыми женщинами, известными своим интересом к алхимии, были Екатерина Медичи , королева Франции, и Мария Медичи , следующая королева Франции, которая проводила эксперименты в своей личной лаборатории. Кроме того, Изабелла д'Эсте , маркиза Мантуи, сама изготавливала духи в качестве подарков. Однако из-за большого количества псевдоэпиграфов и анонимных работ в алхимической литературе трудно определить, кто из алхимиков на самом деле был женщиной. Это способствовало возникновению более широкой модели, в которой авторы-мужчины приписывали выдающимся дворянкам создание косметических товаров с целью привлечь внимание женской аудитории. Например, в Ricettario galante («Галантная книга рецептов») дистилляция лимонов и роз приписывалась Элизабетте Гонзага , герцогине Урбино. В той же книге Изабелле д'Арагонской , дочери Альфонсо II Неаполитанского, приписывают рецепты с использованием квасцов и ртути. Ипполита Мария Сфорца даже упоминается в анонимной рукописи о лосьоне для рук, созданном из розового порошка и измельченных костей.

В шестнадцатом веке научная культура процветала, и люди начали собирать «секреты». В этот период «секретами» относились к экспериментам, и наиболее желанными были не те, которые были причудливыми, а те, которые, как было доказано, давали желаемый результат. В этот период единственной книгой тайн, приписываемой женщине, была I secreti della Signora Isabella Cortese («Тайны синьоры Изабеллы Кортезе»). Эта книга содержала информацию о том, как превратить недрагоценные металлы в золото, лекарства и косметику. Однако ходят слухи, что мужчина, Джироламо Русчелли , который использовал женский голос только для привлечения читателей-женщин. настоящим автором был

В девятнадцатом веке Мэри Энн Этвуд книга «Наводящее на размышления исследование герметической тайны» (1850) ознаменовала возвращение женщин во время оккультного возрождения .

Современные исторические исследования

История алхимии стала признанным предметом академических исследований. По мере анализа языка алхимиков историки все больше осознают связи между этой дисциплиной и другими аспектами западной культурной истории, такими как эволюция науки и философии , социология и психология интеллектуальных сообществ, каббализм , спиритизм и т. д . Розенкрейцерство и другие мистические движения. Учреждения, участвующие в этом исследовании, включают проект «Химия Исаака Ньютона» в Университете Индианы , Университета Эксетера Центр изучения эзотеризма (EXESESO), Европейское общество изучения западного эзотеризма (ESSWE) и Университет Амстердама . Кафедра истории герметической философии и связанных с ней течений. Большая коллекция книг по алхимии хранится в Библиотеке Философской Герметики в Амстердаме.

Журналы, которые регулярно публикуются по теме алхимии, включают Ambix , издаваемый Обществом истории алхимии и химии , и Isis , издаваемый Обществом истории науки .

Основные понятия

Мандала, иллюстрирующая общие алхимические концепции, символы и процессы. Из зеркала искусства и природы .

Западная алхимическая теория соответствует мировоззрению поздней античности, в котором она родилась. Концепции были импортированы из неоплатонизма и ранней греческой космологии . Таким образом, классические элементы появляются в алхимических трудах, как и семь классических планет и соответствующие им семь металлов древности . Аналогичным образом в алхимической литературе обсуждаются боги римского пантеона, связанные с этими светилами. Понятия prima materia и anima mundi занимают центральное место в теории философского камня .

Отличная работа

Основная статья: Magnum opus (алхимия)

Великую Работу Алхимии часто описывают как серию из четырех стадий, представленных цветами.

• нигредо , почернение или меланоз
• альбедо , побеление или лейкоз
• citrinitas , пожелтение или ксантоз
• рубедо — покраснение, пурпура или иоз.

Современность

Из-за сложности и неясности алхимической литературы, а также распространения оставшихся практиков-алхимиков в области химии в 18 веке , на общее понимание алхимии в 19 и 20 веках повлияло несколько различных и радикально разных интерпретаций. Те, кто фокусируется на экзотерическом , например, историки науки Лоуренс М. Принсипи и Уильям Р. Ньюман , интерпретировали « декнамены » (или кодовые слова) алхимии как физические субстанции. Эти ученые реконструировали физико-химические эксперименты, которые, по их словам, описаны в средневековых и ранних современных текстах. На противоположном конце спектра, сосредоточив внимание на эзотерике , находятся такие ученые, как Флорин Джордж Калиан. и Анна Мари Роос , те, кто подвергает сомнению прочтение Принсипи и Ньюмана, интерпретируют эти же Декнамены как духовные, религиозные или психологические концепции.

Новые интерпретации алхимии все еще сохраняются, иногда сливаясь с концепциями движений Нью Эйдж или радикальных движений защиты окружающей среды. Такие группы, как розенкрейцеры и масоны, продолжают интересоваться алхимией и ее символикой. Со времени викторианского возрождения алхимии « оккультисты переосмыслили алхимию как духовную практику, включающую в себя самотрансформацию практикующего и трансформацию лабораторных веществ лишь случайно или не совсем». что способствовало слиянию магии и алхимии в популярной мысли.

Эзотерические интерпретации исторических текстов

В глазах множества современных эзотерических и неогерметических практиков алхимия прежде всего духовна. В этой интерпретации трансмутация свинца в золото представлена ​​как аналогия личной трансмутации, очищения и совершенствования.

Согласно этой точке зрения, ранние алхимики, такие как Зосима Панополисский ( ок. 300 г. н. э .), подчеркивали духовную природу алхимических поисков, символизирующих религиозное возрождение человеческой души. Считается, что этот подход сохранился и в средние века, поскольку предполагается, что метафизические аспекты, субстанции, физические состояния и материальные процессы использовались в качестве метафор для духовных сущностей, духовных состояний и, в конечном итоге, трансформации. В этом смысле буквальное значение «Алхимических формул» скрывало духовную философию . В неогерметической интерпретации и превращение обычных металлов в золото, и универсальная панацея считаются символом эволюции от несовершенного, больного, тленного и эфемерного состояния к совершенному, здоровому, нетленному и вечному состоянию, поэтому философ Тогда камень представлял собой мистический ключ, который сделал бы эту эволюцию возможной. Применительно к алхимику двойная цель символизировала его эволюцию от невежества к просветлению, а камень олицетворял скрытую духовную истину или силу, которая приведет к этой цели. В текстах, которые, как полагают, были написаны в соответствии с этой точкой зрения, загадочные алхимические символы Предполагается, что диаграммы и текстовые изображения поздних алхимических работ содержат множество уровней значений, аллегорий и отсылок к другим столь же загадочным произведениям; которые необходимо кропотливо расшифровать, чтобы обнаружить их истинное значение.

В своем «Алхимическом катехизисе» 1766 года Теодор Анри де Чуди предположил, что использование металлов было символическим:

Вопрос: Когда философы говорят о золоте и серебре, из которых они извлекают свою материю, должны ли мы предположить, что они имеют в виду обычное золото и серебро?
А. Ни в коем случае; вульгарное серебро и золото мертвы, тогда как у Философов они полны жизни.

Психология

Алхимический символизм сыграл важную роль в аналитической психологии и был возрожден и популяризирован швейцарским психологом Карлом Густавом Юнгом . Первоначально Юнг был сбит с толку и не согласен с алхимией и ее образами, но после того, как ему дали копию «Тайны Золотого Цветка» , китайского алхимического текста, переведенного его другом Рихардом Вильгельмом , он обнаружил прямую корреляцию или параллель между символическими изображениями в алхимические рисунки и внутренние символические образы, возникающие в снах, видениях или фантазиях его пациентов. Он наблюдал эти алхимические образы, происходящие во время психического процесса трансформации, процесса, который Юнг назвал « индивидуацией ». В частности, он считал создание в воображении образов золота или ляписа символическим выражением происхождения и цели этого «процесса индивидуации». Вместе со своей алхимической мистической сестрой (мистической сестрой) юнгианским швейцарским аналитиком Марией-Луизой фон Франц Юнг начал собирать старые алхимические тексты, составил словарь ключевых фраз с перекрестными ссылками, и корпел над ними. Объемы работ, которые он написал, проливают новый свет на понимание искусства пресуществления и возобновляют популярность алхимии как символического процесса обретения целостности человеческого существа, где противоположности приходят в контакт, а внутреннее и внешнее, дух и материя воссоединяются в иеросах . Гамос , или божественный брак. Его труды оказывают влияние на общую психологию , но особенно на тех, кто заинтересован в понимании важности снов, символов и бессознательных архетипических сил ( архетипов ), которые составляют всю психическую жизнь.

И фон Франц , и Юнг внесли значительный вклад в предмет и работу алхимии и ее постоянное присутствие в психологии, а также в современной культуре. Среди томов, написанных Юнгом по алхимии, его выдающимся произведением является 14-й том Собрания сочинений Mysterium Coniunctionis .

Литература

Основная статья: Алхимия в искусстве и развлечениях

Алхимия имеет давнюю связь с искусством, что можно увидеть как в алхимических текстах, так и в массовых развлечениях. Литературная алхимия появляется на протяжении всей истории английской литературы, начиная с Шекспира. Джоан Роулинг , а также популярную японскую мангу «Стальной алхимик» . Здесь персонажи или структура сюжета следуют алхимическому опусу. В 14 веке Чосер положил начало тенденции алхимической сатиры, которую до сих пор можно увидеть в недавних фэнтезийных произведениях, таких как произведения покойного сэра Терри Пратчетта . Еще одним литературным произведением, вдохновленным алхимической традицией, является роман «Алхимик» бразильского писателя Пауло Коэльо 1988 года .

У художников-визуалистов были схожие отношения с алхимией. В то время как некоторые использовали это как источник сатиры, другие работали с самими алхимиками или интегрировали алхимические мысли или символы в свою работу. Музыка присутствовала и в произведениях алхимиков. и продолжает влиять на популярных исполнителей. За последние сто лет алхимиков изображали в магических и спагирических ролях в фэнтези, фильмах, телевидении, романах, комиксах и видеоиграх.

Наука

Дополнительная информация: Ядерная трансмутация.

Сейчас известно, что одна из целей алхимии — превращение основных веществ в золото — невозможна с помощью традиционной химии, но возможна другими физическими средствами. хотя оно и не приносило финансовой выгоды . Золото было синтезировано в ускорителях элементарных частиц еще в 1941 году,

См. также

• Алхимический символ
• Корантен Луи Кервран § Биологическая трансмутация
• Купелирование
• Историзм
• История химии
• Список алхимиков
• Список алхимических веществ
• Химия
• Ядерная трансмутация
• Очерк алхимии
• Алхимическая дверь
• Магия эпохи Возрождения
• Спагирический
• Замененные теории в науке
• Синтез драгоценных металлов
• Западный эзотерика

Ссылки

Использованные источники

• Калиан, Джордж (2010). Алкимия действующая и Алкимия спекулятива. Некоторые современные споры по историографии алхимии . Ежегодник средневековых исследований в CEU.
• Элиаде, Мирча (1994). Кузница и Тигель . Издательство Государственного университета Нью-Йорка .
• Форшоу, Питер Дж. «Химия, эта звездная наука - ранние современные соединения астрологии и алхимии» . Архивировано из оригинала 14 января 2022 года . Проверено 7 сентября 2014 г.
• Форшоу, Питер Дж (2013). «Cabala Chymica или Chemica Cabalistica - Алхимики раннего Нового времени и Каббала» . Амбикс . 60 (4): 361–389. дои : 10.1179/0002698013Z.00000000039 . S2CID   170459930 . Архивировано из оригинала 14 апреля 2022 года . Проверено 7 сентября 2014 г.
• Холмьярд, Эрик Джон (1931). Создатели химии . Оксфорд: Кларендон Пресс .
• Холмьярд, Эрик Джон (1957). Алхимия . Публикации Courier Dover . ISBN  978-0-486-26298-7 .
• Линден, Стэнтон Дж. (1996). Дарк Иероглификс: Алхимия в английской литературе от Чосера до Реставрации . Университетское издательство Кентукки . ISBN  978-0-8131-5017-8 .
• Линден, Стэнтон Дж. (2003). Читатель алхимии: от Гермеса Трисмегиста до Исаака Ньютона . Издательство Кембриджского университета .
• Ньюман, Уильям Р.; Принсипи, Лоуренс М. (2002). Алхимия, испытанная в огне . Издательство Чикагского университета . ISBN  978-0-226-57702-9 .
• фон Франц, Мария Луиза (1997). Алхимическое активное воображение . Бостон: Публикации Шамбалы . ISBN  978-0-87773-589-2 .
• Крипал, Джеффри Джон ; Шак, Гленн В. (июль 2005 г.). На краю будущего . Издательство Университета Индианы . ISBN  978-0-253-34556-1 . Проверено 17 декабря 2011 г.
• Принсипи, Лоуренс М. (2013). Тайны алхимии . Чикаго и Лондон: Издательство Чикагского университета. ISBN  978-0-226-68295-2 .
• Принсипи, Лоуренс М.; Ньюман, Уильям Р. (2001). «Некоторые проблемы историографии алхимии» . В Ньюмане, Уильям Р.; Графтон, Энтони (ред.). Тайны природы, астрологии и алхимии в современной Европе . МТИ Пресс . стр. 385–432. ISBN  978-0-262-14075-1 .
• Руткин, Х. Даррел (2001). Кеплера «Небесные подношения: астрологические мотивы в дарственных письмах Astronomia Nova Галилея и Sidereus Nuncius » . В Ньюмане, Уильям Р.; Графтон, Энтони (ред.). Тайны природы, астрологии и алхимии в современной Европе . МТИ Пресс . стр. 133–172. ISBN  978-0-262-14075-1 .
• Специале, Фабрицио (2019). «Расаяна и Расашастра в персидской медицинской культуре Южной Азии» . История науки в Южной Азии . 7 : 1–41. дои : 10.18732/hssa.v7i0.40 . S2CID   166469086 .

Библиография

Введения и учебники

• Беретта, Марко, изд. (2022). Культурная история химии в древности . Лондон: Блумсбери. дои : 10.5040/9781474203746 . ISBN  978-1-4742-9453-9 . (фокус на технические аспекты)
• Бернетт, Чарльз; Муро, Себастьен, ред. (2022). Культурная история химии в средние века . Лондон: Блумсбери. ISBN  978-1-4742-9454-6 . (фокус на технические аспекты)
• Алле, Роберт (1979). Алхимические тексты . Тюрнхаут: Бреполи. ISBN  978-2-503-36032-4 .
• Жоли, Бернар (2013). История алхимии . Париж: Вюиберт-Адапт. ISBN  978-2-311-01248-4 . (общий обзор)
• Мартелли, Маттео (2019). Древний алхимик: от греко-римского Египта до Византии . Милан: Библиографическое издание. ISBN  978-88-7075-979-2 . (Греческая и византийская алхимия)
• Моран, Брюс, изд. (2022). Культурная история химии в эпоху раннего Нового времени . Лондон: Блумсбери. ISBN  978-1-4742-9459-1 . (фокус на технические аспекты)
• Мультауф, Роберт П. (1966). Истоки химии . Лондон: Олдборн. OCLC   977570829 .
• Николаидис, Эфтимиос, изд. (2018). Греческая алхимия от поздней античности до раннего Нового времени . Де Диверсис Артибус. Том. 104. Тюрнхаут: Брепольс. дои : 10.1484/M.DDA-EB.5.116173 . ISBN  978-2-503-58191-0 . (Греческая и византийская алхимия)
• Партингтон, Джеймс Р. (1970) [1961]. История химии. Том 1, Часть I. Лондон: Макмиллан. ISBN  978-0-333-03490-3 . (вторая часть первого тома никогда не публиковалась; остальные тома относятся к современному периоду и не имеют отношения к алхимии)
• Перейра, Микела (2001). Тайная мудрость: история западной алхимии от ее истоков до Юнга . Рим: Кароччи. ISBN  978-88-430-9647-3 . (общий обзор, акцент на эзотерических аспектах)
• Принсипи, Лоуренс М. (2013). Тайны алхимии . Чикаго: Издательство Чикагского университета. ISBN  978-0-226-10379-2 . (общий обзор, написан доступным языком)
• Рэмплинг, Дженнифер М. (2020). Экспериментальный огонь: изобретение английской алхимии, 1300–1700 гг . Чикаго: Издательство Чикагского университета. ISBN  978-0-226-82654-7 .
• Виано, Кристина, изд. (2005). Алхимия и ее философские корни. Греческая традиция и арабская традиция . Париж: Врин. ISBN  978-2-7116-1754-8 .

Греко-египетская алхимия

Тексты

• Марселлен Бертело и Шарль-Эмиль Рюэль (ред.), Сборник древнегреческих алхимиков (CAAG), 3 тома, 1887–1888, Том 1: https://gallica.bnf.fr/ark:/12148/bpt6k96492923 , Том 2: https://gallica.bnf.fr/ark:/12148/bpt6k9680734p , Том. 3: https://gallica.bnf.fr/ark:/12148/bpt6k9634942s .
• Андре-Жан Фестюжьер , Откровение Гермеса Трисмегиста , Париж, Les Belles Lettres, 2014 ( ISBN   978-2-251-32674-0 , OCLC 897235256) .
• Робер Алле и Анри-Доминик Саффри ( ред. ), Греческие алхимики, том. 1: Лейденский папирус – Стокгольмский папирус – Рецепты, Париж, Les Belles Lettres, 1981.
• Отто Лагеркранц (редактор), Papyrus Graecus Holmiensis , Uppsala, AB Akademiska Bokandeln , 1913, Papyrus graecus holmiensis (P. holm.); Рецепты серебра, камней и пурпура, ред. Отто Лагеркранц. Издано при поддержке Вилх. Университетский фонд Экмана .
• Мишель Мертенс и Анри-Доминик Саффри ( ред. ), Греческие алхимики, т. 1, с. 4.1: Зосим Панопольский. Подлинные мемуары, Париж, Les Belles Lettres, 1995.
• Андре Коллине и Анри-Доминик Саффри ( ред. ), Греческие алхимики, т. 1, с. 10: Аноним Зуретти или священное и божественное Искусство хризопеи анонимного человека , Париж, Les Belles Lettres, 2000.
• Андре Коллине (редактор), Греческие алхимики , т. 11: Алхимические рецепты (Пар. Гр. 2419; Холхамикус 109) – Иеромонах Косма – Хрисопея , Париж, Les Belles Lettres, 2000.
• Маттео Мартелли (редактор), Четыре книги Псевдо-Демокрита , Maney Publishing, 2014.

Исследования

• Дилан М. Бернс, «Μικεός τινι τεχῃ κρειτονι: Алхимическая метафора в парафразе Сима (NHC VII, 1)», Овен 15 (2015), стр. 79–106.
• Альберто Камплани, «Магически-алхимические процедуры и герметический философский дискурс» в Джулиане Ланата (редактор), « Поздний антиквариат на пороге 2000 года» , ETS, 2000, стр. 73–98.
• Альберто Камплани и Марко Замбон, «Жертвоприношение как проблема в некоторых философских течениях имперской эпохи», Annali di storia dell'esegesi 19 (2002), стр. 59–99.
• Режин Шаррон и Луи Пеншо, «Бог - красильщик», Предыстория и значение загадочного мотива в коптском Евангелии от Филиппа (CG II, 3) , Le Muséon 114 (2001), стр. 41-50.
• Режин Шаррон, «Апокриф Иоанна (NHC II, 1) и греко-египетская алхимическая литература», Vigiliae Christinae 59 (2005), стр. 438-456.
• Филипп Дершен, «Мастерская ювелиров в Дендаре и истоки алхимии», Хроники Египта , т. 65, н ^тот 130, 1990, с. 219–242.
• Корши Досоо, «История Фиванской магической библиотеки», Бюллетень Американского общества папирологов 53 (2016), стр. 251–274.
• Оливье Дюфо, Ранняя греческая алхимия, покровительство и инновации в поздней античности , Калифорнийские классические исследования, 2019, Ранняя греческая алхимия, покровительство и инновации в поздней античности .
• Серджио Найп, «Жертвоприношение и самотрансформация в алхимических трудах Зосима Панополиса», в книге Кристофера Келли, Ричарда Флауэра, Майкла Стюарта Уильямса (ред.), « Неклассические традиции». Том II: Перспективы Востока и Запада в поздней античности, Cambridge University Press, 2011, стр. 59–69.
• Андре-Жан Фестюжьер , Откровение Гермеса Трисмегиста , Париж, Les Belles Lettres, 2014 ISBN   978-2-251-32674-0 , OCLC   897235256 .
• Кайл А. Фрейзер, «Зосим Панопольский и Книга Еноха: Алхимия как запретное знание», Овен 4.2 (2004), стр. 125–147.
• Кайл А. Фрейзер, «Крещение в гнозисе: духовная алхимия Зосимы Панопольского», Дионисий 25 (2007), стр. 33–54.
• Кайл А. Фрейзер, «Раскрытие секретов природы: священное искусство алхимии», в книге Джона Скарборо и Пола Кейзера (ред.), Оксфордский справочник по науке и медицине в классическом мире, Oxford University Press, 2018, стр. 721–742. 2018. [1] .
• Шеннон Граймс, Становление золотом: Зосим из Панополиса и алхимическое искусство в римском Египте , Окленд, Rubedo Press, 2018, ISBN   978-0-473-40775-9
• Пол Т. Кейзер, «Греко-римская алхимия и монеты из искусственного серебра», Американский журнал нумизматики 7–8 (1995–1996), с. 209–234.
• Пол Кейзер, «Длительность алхимии», в книге Джона Скарборо и Пола Кейзера (ред.), Оксфордский справочник по науке и медицине в классическом мире, Oxford University Press, 2018, стр. 409–430.
• Жан Летруа, «Хронология греческих алхимиков», Дидье Кан и Сильвен Маттон, Алхимия: искусство, история и мифы , SEHA-Archè, 1995, стр. 11–93.
• Линдси, Джек. Истоки алхимии в греко-римском Египте . Барнс и Ноубл, 1970.
• Пол Магдалино и Мария Мавруди (ред.), Оккультные науки в Византии , La Pomme d'or, 2006.
• Мартелли, Маттео (2014). «Алхимическое искусство окрашивания: четверное деление алхимии и енохианская традиция». Лаборатории искусств . Архимед. Том. 37. Чам: Международное издательство Springer. стр. 1–22. дои : 10.1007/978-3-319-05065-2_1 . ISBN  978-3-319-05064-5 .
• Маттео Мартелли, «Алхимия, медицина и религия: Зосим Панополисский и египетские священники», Религия в Римской империи 3.2 (2017), стр. 202–220.
• Мерианос, Герасим (23 ноября 2017 г.). «Алхимия». Кембриджская интеллектуальная история Византии . Издательство Кембриджского университета. стр. 234–251. дои : 10.1017/9781107300859.015 . ISBN  978-1-107-30085-9 .
• Греческая алхимия от поздней античности до раннего Нового времени . Де Диверсис Артибус. Том. 104. Тёрнхаут: Издательство Бреполс. 2018. doi : 10.1484/m.dda-eb.5.116173 . ISBN  978-2-503-58191-0 .
• Дэниел Столценберг, «Неблагоприятные настойки: алхимия, астрология и гнозис согласно Зосиме Панополисскому», Archives Internationales d'histoire des Sciences 49 (1999), стр. 3–31.
• Кристина Виано, «Византийская алхимия, или Эра систематизации», в книге Джона Скарборо и Пола Кейзера (ред.), Оксфордский справочник по науке и медицине в классическом мире, Oxford University Press, 2018, стр. 943–964.
• Влаху, К.; Макдоннелл, Дж. Г.; Джанауэй, RC (2002). «Экспериментальное исследование серебрения позднеримских монет». Дело МРС . 712 . дои : 10.1557/PROC-712-II9.2 . ISSN   0272-9172 .

Ранний модерн

• Принсипи, Лоуренс и Уильям Ньюман. Алхимия, испытанная в огне: Старки, Бойль и судьба гельмонтианской химии . Издательство Чикагского университета, 2002.

Внешние ссылки

• СМИ, связанные с алхимией , на Викискладе?
• SHAC: Общество истории алхимии и химии
• ESSWE: Европейское общество изучения западного эзотеризма.
• Ассоциация по изучению эзотерики